"Падаешь - ловлю. Падаю - Love me"

ты во мне океаном, самым священным храмом. укрыл, как стеною, от вечных, ненужных погонь. к чертy все драмы. //так нежно леча мои раны, ты целуешь губами открытую настежь ладонь./

Веснянина не ошиблась. Введенский узнал, о том, что ей было известно, где укрывался Белов, и о том, что она была с Холмогоровым у больницы. — Ты совсем страх потеряла, девочка?! Ты сотрудник Комитета государственной безопасности, ты направлена в бригаду Белова, что бы следить за тем, как он правильно выполняет наши указания, а ты что? Решила в бандитку поиграть? Мата Хари недоделанная! Да тебя по трибунал надо за такие выкидоны! Маша слушала его молча, опустив глаза на свои руки, спокойно лежавшие на её коленях. На мгновение ей показалось вдруг, что сейчас она просто встанет и уйдёт, сдав табельное оружие, форму и выйдет за двери кабинета, не оборачиваясь. Но она знала, что из КГБ просто так не уходят. — В общем так. – он хлопнул ладонью по столу, пристально глядя на девушку. – Сейчас ты едешь в «Курс-Инвест», собираешь свои шмотки и больше никогда там не появляешься. – проговорил Игорь Леонидович. – Ты отстранена! – отрезал он. — Нет. – Веснянина сама удивилась, каким твёрдым был её голос. Введенский поднял на неё удивлённые глаза, полные злости. Повисла пауза. МАша слышала, как в ушах шумит кровь, а сердце бьется где-то в горле, готовое вот-вот рухнуть в пятки от адреналина, смешавшегося со страхом. — Что ты сказала? – тихо проговорил подполковник. — Я сказала «нет». Отстраняйте, увольняйте, лишайте званий, но из «Курс-Инвеста» я не уйду. — Да кому ты там нужна? – Введенский наклонился к ней ближе. Голос его сейчас был тихим, жестоким, озлобленным. На мгновение ей показалось, что он начнёт её душить, скажи она ещё хоть слово. — Ты же там по моему приказу. — цедил он сквозь зубы. — Белов держит тебя там, только потому что я ему об этом говорю. Я прикажу, и он вышвырнет тебя. — Игорь Леонидович, вам напомнить, сколько раз Белов чихал на ваши приказы? – с лёгкой усмешкой проговорила Веснянина. Ей и вправду вдруг стало смешно. — Почему ты уверена, что в этот раз он так же чихнёт? – Введенский выпрямился, глядя на девушку сверху вниз. — А я не уверена. Но у меня не было приказа не следовать за Беловым и его бригадой. – Маша переплела пальцы между собой, с вызовом глядя на начальника. – У меня был приказ контролировать любой исход ситуации изнутри, чем я и занимаюсь уже почти три года. — Ты трахаешься с Пчёлкиным эти три года и только! – зло оскалился мужчина, выплёвывая эти слова ей в лицо. – Или может не только с Пчёлкиным? — А что, товарищ подполковник, хотите занять вакантное место? – Веснянина чуть раздвинула ноги, оголяя лодыжку. — Да как ты смеешь? – от такой его дерзости, он покрылся багровыми пятнами. — А как вы смеете обвинять меня в некомпетентности? Трибуналом мне угрожаете. Мы совершаем здесь преступления не меньшие, нежели ОПГ, которые мы контролируем. — За тобой стоят бандиты, а не Господь Бог. – Введенский постарался успокоиться, делая глоток воды. — За мной стоит закон. Закон, который я каждый раз преступаю, выполняя ваши приказы, товарищ подполковник. – Введенский промолчал. – Я могу идти? У Белова умерла мать, я должна быть в офисе, что бы контролировать дела. Мужчина не ответил, молча наблюдая, как Маша поднимается со стула и направляется к двери. — Веснянина? – Маша оглянулась, держась за ручку двери. – Это последнее предупреждение. Ещё одна такая выходка и твои погоны со свистом слетят с плеч. Скажи спасибо, девочка, что ты до сих пор жива или тебя не посадили. — Ну вас же не посадили. – чуть улыбнувшись, проговорила она, выходя из кабинета. Закрыв дверь, она судорожно выдохнула и на негнущихся ногах пошла в сторону выхода. Маша решила даже в кабинет не заходить, смысла в этом всё равно не было. Спускаясь по ступеням, у девушки подвернулся каблук, но кто-то подхватил её под локоть. — Аккуратнее, красавица. Маша подняла взгляд и увидела перед собой среднего роста светловолосого мужчину с небольшими залысинами. Он улыбнулся, но эта улыбка была больше похожа на оскал. Это был Владимир Каверин. Бывший сотрудник органов, уволенный за связь с криминалом. Сейчас он работал с Введенским, и какие дела они вели, Маша не знала. Но ещё, именно он, навёл Белова и бригаду на убийц Фархада, которых успешно уничтожили в конце 1993 года. Каверин Весняниной никогда не нравился, было в нём что-то отталкивающее. Особенно если учесть, что он был братом убитого в 1989 году Мухина, из-за которого Белова чуть не посадили тогда, и не завертелась вся эта история. Мария никогда не исключала факта, что возможно Каверин постарался, что бы убийство Мухи «повесили» именно на Сашу. Хотя, подробностей она не знала, но чувствовала нутром, что всё это были не совпадения. Маша приехала в пустой, как она думала, офис «Курс-Инвеста». Но она ошиблась. В офисе восседал Пчёлкин. Он сидел в Сашином кабинете, изучая бумаги. — Привет. – поздоровалась она, останавливаясь в дверях. Он был серьёзным, сосредоточенным, внимательно бегая глазами по строчкам, изложенным на листах. Витя поднял голову и его глаза тут же потеплели. Он отложил бумаги, проговорив: — Привет, храбрая Веснушка. – Маша чуть качнула головой, улыбаясь. Всё-таки это «Веснушка» из его уст, звучало всегда как-то по-особенному нежно, по-особенному приятно, даже тогда, когда он раздражал её, когда она думала, что ненавидит его всем сердцем, то как он говорил это, каждый раз нежно растягивая слоги. — Почему же я храбрая? – Маша прошла в кабинет, присаживаясь на край стола, так, как обычно делала он. Витя хитровато улыбнулся, скользнув взглядом по её коленке, выглядывающей из-под юбки. — Ну, ты так рвалась с нами вчера, чуть в глотку мне не вцепилась. – его горячая ладонь опустилась на всё ту же коленку, Маша чуть вздрогнула, прикрывая глаза. — Я думала, ты будешь на похоронах. – решила она перевести тему. Витя дёрнул щекой, откинувшись на спинку кресла. Он взял со стола пачку сигарет, его любимые «CAMEL», жутко дефицитные, в те их беззаботные восьмидесятые. Мальчишеская привычка исправлять последнюю «L» на «Ц» осталась у него до сих пор, и так «CAMEL», раз от раза, превращался в «САМЕЦ». Маша до сих пор помнила, как старательно на переменах он выводил фломастером или ручкой эту «Ц». — Нужно кому-то было остаться тут. На всякий случай. – Витя замешкался. – Да и не люблю я это всё. Мне прямо не по себе становится всякий раз. Мать с отцом пошли, а я остался тут. Веснянина обошла кресло с другой стороны, запуская пальцы в его густые волосы. Она почувствовала, как он расслабился. В школе, когда его волосы были длиннее, она часами могла так сидеть, перебирая их, пропуская через пальцы, а Пчёлки, буквально, таял под её этими манипуляциями. В такие моменты, пожалуй, он был готов её отдать даже собственную жизнь, хотя, она и так была её. Веснянина чувствовала это, кончиками пальцев, пропуская будто бы импульсы тока через него, получая в ответ его ответные импульсы. Пчёлкин перехватил её руки, потянув их на себя. Маше пришлось, податься вперёд и вот, она уже сидит у него на коленях, а он, одной рукой, по привычке взяв её за лицо, а другую, устроив на её бедре, тут же накрывает губы Весняниной своими. Рука мужчины скользнула, приподнимая юбку и нащупывая кромку чулка. Маша судорожно выдохнула ему в губы, проглатывая стон, ведь за стеной сидела Люда. — Вить, Витя.. – Маша постаралась отстраниться. Витя недовольно цокнул языком. – Мы в кабинете твоего лучшего друга, а за стеной его секретарша. – Пчёлкин закатил глаза, но хватку ослабил. Маша выскользнула из его объятия, одёргивая юбку. — Ты мне должна. – прищурившись, проговорил он. Маша хмыкнула. — Бегу и падаю. – Витя перехватил её за талию, сжимая рукой правую ягодицу. — Я тебя отшлёпаю, за такие разговоры. – жаром дыхнул он ей в шею. Маша сглотнула, стараясь не отвлекаться на резко завязавшийся внизу живота узелок возбуждения. — Ремнём? – Веснянина хитро прищурилась, вырываясь из его хватки и тут же отходя подальше, чтобы Пчёлкин не успел снова её перехватить. — Узнаешь. – самодовольная, похотливая улыбка, от которой у Маши ноги подкашивались. Веснянина чуть качнув бёдрами, вышла, прикрывая за собой дверь. *** После похорон Сашиной мамы прошло около недели. Белов много пил, практически не просыхая. В офисе появлялся через день и то не всегда. Маше так и не удалось с ним поговорить, узнать, чем закончилась их встреча с Введенским в день похорон. Да и документов для него накопилось не мало, поэтому Веснянина приняла решение отправиться к нему домой. Дверь ей открыла Ольга, жена Белова. Маша видела её несколько раз, но в основном издали, хотя они были знакомы. — Привет, Саша дома? – Оля пропустила гостью в прихожую, кивая в ответ. — Да, привет. – вид у Беловой был озадаченный. Растерянный. — Пьяный? – шёпотом спросила Маша. Оля отрицательно качнула головой. — Только встал. Проходи, он на кухне. – Маша прошла в указанном Беловой направлении. Сама же Ольга, ушла в спальню, к их маленькому сыну. Саша сидел в махровом халате, пил кофе и смотрел новости. Вид у него был, мягко говоря, помятый. Похмелье было ему явно не к лицу. — Здорова, Веснушка. – прогремел он. Пахнуло перегаром. Маша сморщилась, но всё равно села напротив. — Привет, Александр Николаевич. Я тебе вот документы на подпись принесла. – Маша положила перед ним папку. Саша никак не отреагировал на это действие. — Ты не за этим приехала. – Маша хмыкнула, садясь поудобнее. — Маш? – в кухню заглянула Оля. – Тебе кофе сделать? — Нет, спасибо. – Белова кивнула, снова удаляясь, бросив мимолётный, но полный беспокойства взгляд на Сашу. — Как там Пчёлкин? — А он тут при чём? – невозмутимо откликнулась девушка. — Ну, у вас с ним опять любовь-морковь. – бесцветно констатировал Саша. Маша промолчала. Белов шумно выдохнул и продолжил. – Мне Леонидыч сказал тебя уволить. — Ну формально я на тебя и не работаю. – повела плечиком Маша. Белов согласно кивнул. — Но деньги получаешь. – он подмигнул ей. Маша рассмеялась. — Твои деньги лежат в сейфе, в моём кабинете. Можешь их хоть завтра забрать. — Да ладно, не заводись. – отмахнулся он. — Саш, я очень рискую, находясь с вами. Рискую всем. – девушка перевела взгляд на окно. — Ну так не рискуй. – хмыкнул он. — А что, если я хочу рискнуть? – у Весняниной сердце замерло от того, что она произнесла это вслух. Белов поднял на неё пристальный взгляд. — Не боишься? – Маша качнула головой. Она и вправду не боялась. Бояться было уже нечего, да и она всегда считала страх очень глупым занятием. – А я вот боюсь. – мрачно изрёк Саша, доставая из пачки сигарету. – Ты, кстати, собираешься с Пчёлой поделиться родом своей деятельности? Веснянина дрогнула, поднимая на него взгляд. Она уже раза три собиралась всё рассказать Вите, но не решалась. Боялась, что если он узнает, что она сотрудник КГБ, что она регулярно доносит на них, что на самом деле она всегда играла против, опережая их на шаг, то он взбесится, обязательно возненавидит её за это. Хотя Маша уже не понимала «за» она или «против» бригады Белова. Маша пробыла у Беловых ещё около часа. Ольга всё-таки уболтала её на кофе, хотя Саша их покинул, но при этом он, взяв привезённые Марией документы, собрался и уехал в офис. Веснянина же решила поехать навестить Петра Степановича. За ним приглядывала периодически Витина мама, Маша же в последнее время стала снова редким гостем в доме любимого деда. Пётр Степанович после сердечного приступа и лечения в Германии быстро пошёл на поправку и сейчас уже был здоров и полон сил. Тем более, Маша подарила ему собаку, что бы дед стабильно два раза в день, обязательно бывал на свежем воздухе. — Как ваши с Витей дела? – спросил дед, когда они вышли на прогулку. — А какие у нас с ним дела, по-твоему? – удивилась девушка, глядя на деда. Тот засмеялся. — Ну, я думал, вы вместе. — Не знаю, деда. Это всё так сложно. – вздохнула Маша. — Ну что же может быть сложного, если ты его любишь, а он по тебе с детства сохнет. – Пётр Степанович хитро прищурился. В такие моменты дед напоминал ей подростка. — Так уж прям и сохнет? – девушка скопировала его хитрый взгляд. Дед расхохотался. — Уверяю тебя, Маруся. Мы с Пашей всегда знали, что он рано или поздно своего добьётся. Он мне три рубля проспорил даже. – Маша рассмеялась. — Почему проспорил? – удивилась девушка. — А он тогда сказал, что надеялся, что ты окажешься умнее и не пойдёшь на поводу у его оболтуса. — А я всё-таки пошла. – дед кивнул. — Машуня, не бегай ты от судьбы. Потом жалеть будешь, что так мало времени провела с любимым. – Маша промолчала, глядя на ясное осеннее небо. Дед ведь был прав. Но единственное, за что она и вправду боялась в этой жизни, так это Витя. — А ты помнишь, как Витька тебе в волосы кинул конфету, и пришлось косы остригать? — Это когда я его потом водой с балкона окотила? – Пётр Степанович кивнул, улыбаясь. Маша тоже улыбнулась воспоминаниям. Тогда Маша была просто в бешенстве. Она влетела домой, заливаясь слезами и одновременно рассыпаясь в проклятиях, адресованных Пчёлкину. Бабушка быстро оценила масштаб трагедии и повела внучку в парикмахерскую. Благо карамелька запуталась ближе к концу косы и, от всей длины было острижено около семи сантиметров. А вот Пчёлкину повезло тогда меньше. Веснянина обид не прощала, а ещё она знала, что он курит у них за домом, потому что это место было не видно из окон Пчёлкиных. Маша подкараулила Витю и вылила на обидчика ведро воды, подкрашенной зелёнкой. Пчёлкину пришлось пропустить целых два дня школы, что бы с него сошёл лёгкий зеленоватый оттенок. Но месть была сладка. Маша решила забрать Пчёлкина с работы. Витя был удивлён, но виду старался не подавать. Да и вообще выглядел сильно уставшим. — Саша приезжал? – Пчёла кивнул. — Блять, послал же Бог друзей. – нахмурился Пчёлкин. – Один наркоша, второй бухает.. – начал было Витя. — Ты тоже бухаешь. – с улыбкой проговорила Маша. Витя цокнул языком. — Ну не так же, как… — Вить, пойми и ты его. Я, конечно, Сашу не оправдываю, но похоронить мать, единственную любимую маму. Ему тяжело. – Пчёлкин задумчиво курил, глядя в окно. — Мы к тебе или ко мне? – сменил он тему. — Ко мне. – кивнула Маша. Сегодня она твёрдо намерилась рассказать ему всю правду о своей деятельности. В конце концов, рано или поздно он узнает. А с учётом обострившихся отношений с Введенским, лучше рано, чем поздно. Лифт, отчего-то не работал. Да и вообще всё выглядело в подъезде слишком непривычным. Пчёла шёл впереди, бормоча проклятия в адрес лифта, лифтёров и всего, что попадалось ему на глаза. Машина квартира была на шестом этаже. На пятом Веснянина "на автомате" бросила быстрый взгляд через пролёт, вверх. На седьмом тоже было темно. Это было странно, ведь обычно жильцы следили за этим очень тщательно. Маша зацепилась в полумраке взглядом за спину Пчёлкина, тот, отчего-то тоже притих, бросив мимолётный взгляд в её сторону. В желудке у Маши начал вдруг завязываться противный липкий клубок страха и волнения. Будто бы сейчас что-то непременно случится. Всё произошло слишком быстро. Едва уловимый шорох, треск битого стекла под чьим-то ботинком. Витя среагировал моментально, выхватывая пистолет, отталкивая одновременно Машу к лифту, в тот же момент на весь подъезд прогремел оглушительный выстрел. Маша выхватила свой пистолет, спрятанный в кабуре под пальто. — Блять! – Выругался Пчёлкин. Маша же услышала удаляющиеся вверх по лестнице быстрые тяжёлые шаги, Пчёла уже ринулся туда же. – Витя! – крикнула Веснянина, бросаясь за ним. Тихий хлопок выстрела, от которого Витя каким-то чудом увернулся. Киллер работал с глушителем. Пожалуй, Пчёле просто повезло. Маша неслась за Витей, догоняя его на подходе к чердаку. Она знала, что с крыши, можно перейти к дверям, ведущим на чердак в любом подъезде. Выстрел. Снова. На этот раз стрелял Пчёлкин. Киллер упал, Пчёлкин попал. Убегающий издал нечленораздельный глухой звук и упал замертво. Витя попал в сердце. Веснянина уже нагнала их, когда киллер падал на холодный каменный пол подъезда. — Это что блять за херня? – Маша почувствовала, что её бьет крупная дрожь. — Эта херня, называется киллер. – произнесла она, стараясь взять себя в руки. Девушка подоткнула его носком туфли, переворачивая, что бы вглядеться в лицо нападавшего. — Откуда он тут? Какого хрена вообще?! – Маша же стала приходить в себя, немного поясняя в голове ситуацию. Киллер приходил за ней. Эта догадка была яснее дня. — Дай телефон. – Маша взяла его трубку, набирая номер Антонова. – Веснянина. Можешь приехать? У меня тут проблема. Только я с объектом два. – она скинула звонок. — Кому ты звонила? – Витя был зол, испуган. — Сослуживцу. – Маша села на корточки, вглядываясь внимательнее в лицо киллера. — Ты можешь объяснить...? – Веснянина выпрямилась. Объяснять всё же придётся. Не так она хотела преподнести ему эти новости. Сейчас приедет Антонов, лучше, что бы Вити тут не было. — Принеси мою сумку? Я её скинула где-то по дороге. Пчёлкин вернулся через минуту, неся её сумку. Маша достала оттуда наручники и носовой платок. Девушка пристегнула киллера к лестничной перилле, затем стала обыскивать его с помощью платка. — У меня в сумке удостоверение. Достань. – голос предательски дрожал и срывался, но она старалась взять себя в руки. Пчёла послушно достал ксиву, протягивая Маше. – Открой и читай. – несколько секунд тишины. Пчёла, по всей видимости, причитал содержимое удостоверения несколько раз, а затем тихо прошептал. — Охуеть. – раздались шаги. Маша резко выпрямилась. — Маш? – это был Антонов. — Я на девятом. – мужчина стал подниматься по лестнице. Маша же повернулась к Пчёлкину, глядя ему в глаза. – Вить? Послушай меня, хорошо? Я тебе всё объясню, но после того, как мы решим, что делать с этим. – она кивнула в сторону ещё не пришедшего в себя киллера. – Пожалуйста, дождись меня в квартире. Витя ничего не ответил, молча спускаясь вниз. Маша прикрыла глаза, надеясь, что он дождётся её. Она отчаянно старалась унять дрожь. Антонов поднялся через минуту, как Пчёла хлопнул дверью её квартиры. Это был хороший знак, учитывая всю ситуацию. — По твою душу? – Маша развела руками. — Очевидно. Вероятность, что мы бы приехали с Пчёлкиным вместе 50х50. – Антонов кивнул, соглашаясь. — Логично. — Что с ним делать? – сослуживец почесал затылок. — Убирать. Что ещё? – Маша прикрыла глаза. — Пчёлкин стрелял наповал. — Да уж вижу. – Антонов присвистнув, глядя на след от пули в груди у киллера. – Так. – мужчина выпрямился. – Давай я этим сам займусь? У тебя сейчас задачка будет посложнее. – он кивнул вниз. Маша кивнула в ответ. — Спасибо. Веснянина спустилась вниз, подходя к двери своей квартиры. Тихо приоткрыв дверь, она прислушалась. Было темно, но из кухни виднелась тонкая полоска света. Сейчас её было страшно, как никогда. Девушка прикрыла дверь, повернув ключ и, на всякий случай, убрала его в ящик. Скинув пальто, Маша тихо прошла к дверям кухни. Пчёла сидела, смотря в стену. В пепельнице тлел окурок, а рядом лежало её открытое удостоверение сотрудника КГБ. — Виски будешь? – тихо спросила она. Пчёла кивнул. Напряжение было нечеловеческим. Маша буквально чувствовала, как его тяжёлый взгляд, давит ей на плечи. Она достала два стакана, и поставила их на стол вместе с бутылкой виски. Витя молча открыл бутылку, наливая им содержимое. Он залпом выпил виски, затем ещё и ещё. Маша тоже сделала глоток, горло обожгло. Она поморщилась, но не издала ни звука. Выпив четвёртый бокал, он поднял на неё тяжёлый взгляд, видимо, ожидая, когда она, наконец, начнёт. — Тебе с самого начала? – он коротко кивнул. Веснянина глубоко вздохнула, начиная своё повествование о том, как она, после расставания с ним была в отчаянии, как ей предложили перевод, как она согласилась и уехала в Новосибирск, учиться в школе КГБ. Как после выпускного вернулась в Москву и тут же стала работать в этом самом КГБ, и как её, в 1991 году внедрили в «Курс-Инвест». Витя слушал внимательно, не перебивая, периодически куря и допивая виски. К концу рассказа бутылка была почти пуста. — Но всё, начиная с той перестрелки осенью 91-ого, я делала исключительно по своим собственным соображениям. Это не был приказ. – закончила своё повествование Маша. — А я тоже твоё задание? – спросил он. Голос его был тихий, глухой, наполненный каким-то отчаянием. — Нет, Вить, нет! – Маша соскользнула со стула, падая перед ним на колени. Из глаз непроизвольно брызнули слёзы, Маша не сдерживала их. – Я боялась тебя, до сих пор боюсь тебя потерять. Боюсь, что они что-то с тобой сделают. — Например, что? Убьют? – Веснянина всхлипнула. — Они могут сделать всё, что угодно, Вить. — А ты можешь? – Маша внезапно замерла. Взгляд его был холодным. – Ну? Чего молчишь? — Могу. Но не хочу и никогда не сделаю тебе ничего плохого. — Ты лгала. – Витя встал, обходя её, подходя к окну. – Лгала мне всё это время, глядя в глаза. – Машу передёрнуло. Он молча смотрел в окно. В кухне было душно. Пчёлкин распахнул окно, впуская в квартиру прохладный осенний воздух. Маша отползла к стене, поджимая под себя ноги. Прямо как в детстве, будто бы, коленки, плотно прижатые к подбородку способны укрыть её от свалившихся проблем. Кухня снова наполнилась молчанием. Тягучим, бескомпромиссным, устрашающим. Холодом и не только из-за открытого окна. Маше на секунду показалось, что он не дышит. Или это она не дышала, она уже не понимала, всё слилось в один поток какой-то убийственно оглушающей тишины. Её вдруг стала бить крупная дрожь, зубы предательски застучали. Витя вздохнул, проведя рукой по лицу. Он был бледен, оглянувшись на Машу, всё ещё сидящую на полу. — Почему ты… - он прочистил горло. – Почему ты сразу мне не рассказала? - Витя закрыл окно, задёргивая штору. — Я не могла. – проглатывая ком в горе, ответила Маша. – Это подвергало опасности меня, тебя, вас всех. Даже дед не знает, что я работаю на КГБ. — А этот урод? – Витя кивнул на потолок, видимо, имея ввиду киллера. – Он откуда? — Не знаю. Но либо его прислали мои коллеги, либо ваши друзья. – Витя обдумал её слова, кивая каким-то своим собственным мыслям. Ещё какое-то время они стояли в тишине, точнее он стоял, а Маша по-прежнему сидела на полу, пытаясь унять дрожь. — А если это повториться? – он был серьёзным, даже чересчур, сосредоточенно высматривая что-то в её глазах, а Маша не смела отвести взгляд. — Я не знаю, Вить. – Пчёлкин тяжело вздохнул, подходя к ней ближе. Он поднял её, беря на руки и унося в спальню. Там было темно. Витя зажёг лампу у кровати, укрывая Веснянину пледом. Маша всхлипнула. Пчёлкин стёр с её щёк остатки слёз. — Давай спать. Завтра будем разбираться с твоими КГБшными секретами. – Маша кивнула, прикрывая глаза, глядя на него сквозь ресницы. — Ты не уйдёшь? – фраза прозвучала слишком жалобно, плаксиво, будто бы в Маше снова проснулась та маленькая девочка, в которую Витя влюбился когда-то давно в школе. Он отрицательно покачал головой, поправляя плед, что бы укутать её посильнее. — Не уйду. – мягкое прикосновение его тёплых губ к её виску. – Ты можешь быть сколько угодно раз крутой КГБшницей, но ты моя. Я уже однажды допустил ошибку, отпуская тебя. Куда тебя это привело? – Маша улыбнулась, ловя тень улыбки в его глазах. - Поэтому с завтрашнего дня твои проблемы буду решать я. – Веснянину эти его слова успокоили. Сквозь сон она слышала, как Витя проверил, закрыта ли входная дверь. Слышала, как он ещё пригубил пару стаканов виски, а когда он лёг с ней рядом, обнимая её со спины и прижимая её к себе Веснянина провалилась, наконец, в крепкий сон, оставляя этот ужасный вечер позади.