ЭПИЛОГ
«мои атомы всегда любили твои атомы, они всегда их знали». я не знаю как устроен мир, но мне тебя обещали. нагадали, напророчили, вот мы снова вместе, в каждой жизни, как в нашей любимой песне. мне неважно во что ты одета, какой парфюм, запах кожи- мое, если верить теории струн, где-то в параллельной вселенной живем такие же мы с тобой, он ее рисует, а она, как и ты, постоянно подергивает ногой. все эти твои привычки заставляют меня задуматься: а какая ты в тех мирах, на какой проживаешь улице? ты сутулишься или с выпрямленной спиной, маленькое искусство с удивительной головой. в тех вселенных ты грустишь также как и тут? тоже грустишь, если знаешь- дом пуст, не ждут? готовишь мне кофе в турке там по утрам? мы по пятницам и субботам, надеюсь, в хлам? мы лежим на пляже с бутылкой Киндзмараули, а бросаем камни кто дальше? (я поддаюсь, если Землю создал не Бог- нас с тобой обманули, ты уж слишком хороша для ребра, и пусть. наши атомы будут вечно встречаться снова, мне ни с чем не перепутать тепло внутри, когда я тебя узнаю, моя девочка пахнет нужно и так знакомо, я тебя до безумия так ….. @g.m_pub
У центра акушерства и гинекологии, находившегося в центре Москвы в ряд выстроились несколько дорогих машин. Из первой вышел Белов, вместе с Елизаветой Андреевной и Ванькой. Из следующей вышел Витя с родителями, и Петром Степановичем, а далее следовали Холмогоровы вместе с Людой. Космос, сделавший предложение Люде в день выборов, а главное, окончательно завязавший с наркотиками, выглядел посвежевшим и, наконец-то окончательно вернулся к себе прежнему. Не смотря на то, что скоро он собирался справлять тридцатилетие, он время от времени вёл себя, как подросток, осыпая всех искромётными шутками. Но всё-таки со свадьбой было решено повременить, хотя Люда уже почти полгода жила у Космоса, да и тот был настроен весьма решительно. Далее следовали ещё три машины охраны. Ведь Белов теперь был депутатом, а значит следовало быть ещё более бдительными, чем прежде. Особенно после событий зимы 1999 года. Повод, по которому собралась вся эта честная компания, был весьма интересным, а главное двойным. Ночью им сообщили что, что Мария Ильинична Пчёлкина рожает. Витя тут же помчался в ночи туда, и караулил родильную комнату, пока не вышла Катя, сообщив, что Маша родила мальчика. Его, как и планировалось, назвали Павлом, в честь Витиного отца, сохраняя семейную традицию Пчёлкиных, называть мальчиков либо «Виктором», либо «Павлом», чередуя имена от отца к сыну. Так что теперь в семействе Пчёлкиных появился ещё один Павел Викторович. Но на этом сюрпризы не закончились и ранним утром того же дня, когда Пчёлкин уехал из роддома, оставляя жену и новорождённого сына отдыхать туда примчался Белов, у которого Ольга, которая так же ждала ребёнка, решила вдруг родить на неделю раньше поставленного срока. О беременности Ольги они узнали, через пару недель после того ужина в Метрополе. В после выборных событиях факт беременности оказался незамеченным всеми, включая саму будущую мать. Белова родила девочку, которую назвали Татьяной, так же, как звали Сашину мать. Потому сегодня у центра акушерства и гинекологии было слишком людно. Витя и Саша стояли в первых рядах, ожидая, когда жёны появятся на пороге. Все порывались гурьбой завалиться в здание, но их, конечно же не пустили. Катя велела всем ждать на улице, а сама отправилась за новоиспечёнными мамочками и их новорождёнными детьми. День выдался тёплым и солнечным, сентябрь радовал хорошей погодой. Витя и Саша переглянулись. Пчёлкин явно волновался, нервно теребя упаковку букеты, который держал в руках. — Не дрейфь, папаша. – толкнул его в бок Саша, улыбаясь. Витя лишь нервно кивнул. – Если ты помнишь, я вообще рождение Ваньки в Бутырке встретил. — Слава Богу, такое в нашей жизни больше не повторялось. – вторил ему Витя. Саша кивнул, соглашаясь. Пчёла никогда не представлял себя отцом, хотя новость об этом принял с радостью. Он хотел, но не знал как. Часто думая, что быть отцом, роль для не него, а когда два три дня назад взял на руки крошечного сына, который родился всего пару часов назад, на тот момент, то чуть не задохнулся от переполнявших его эмоций. Он был счастлив. Теперь он точно знал, что счастье бывает таким, неконтролируемым. А главное, он глядел на уставшую жену и понимал, что с годами стал любить её лишь сильнее. — Я никогда даже представить не мог, что человек может быть таким счастливым. – прошептал он, целуя Машу в висок. Жена лишь вымучено улыбнулась, прикрывая глаза. Но он был бесконечно счастлив, глядя на неё и новорождённого, совсем крошечного Пашку, на своих руках. Катя распахнула дверь, пропуская вперед Машу и Олю. Все встречающие тут же радостно засвистели, захлопали и ликующе закричали, встречая новоиспечённых мам и новорождённых малышей. Витя и Саша синхронно подскочили к жёнам. Следом потянулись остальные, по очереди разглядывая малышей и поздравляя молодых женщин. Витя поцеловал Машу, забирая у неё конверт с сыном. Космос вручил ей огромный букет её любимых тюльпанов, мягко целуя любимую сестру в щёку. — Ну всё! – Холмогоров встал между Витей и Сашей, которые держали на руках детей. – Я точно вам говорю, я следующий! – он притянул к себе смущающуюся Люду. Та снова зарделась, смущаясь. Когда-нибудь она привыкнет, к такому Космосу. Кто-то стал открывать шампанское, обливая им гостей, охрану и братву. Катя возмущённо цокнула языком, но ничего не сказала. — Кстати, Маш. – обратился к ней Белов. – Ты же с органов ушла? – девушка кивнула, удивлённо глядя сначала на мужа, а потом на его друга. – У меня предложение к тебе. — Какое? — Ну как с декрета выйдешь, тебе же нужна будет работа. Вот я теперь предлагаю стать моим личным помощником. — Ты шутишь сейчас? – Маша снова перевела взгляд на мужа. Тот кивнул. Видимо, прежде чем предложить работу Пчёлкиной, он обсудил этот вопрос с Витей. — Не-а. – Саша улыбнулся, переглядываясь с Ольгой. – У тебя такой богатый опыт, что потерять такого ценного сотрудника просто преступление. — А преступлений нам и так хватает. – тихо усмехнулся Космос у них за спинами. — Саш, я должна подумать. – проговорила Маша, глядя на мужа и новорождённого сына, которого тот бережно держал на руках. — Да чё тут думать? Соглашайся! – вмешался Витя. – И я буду спокоен, что ты в свои органы больше не вернёшься. – он быстро поцеловал её, разворачивая лицом к фотоаппарату. Шмидт сделал фото. Фото абсолютно счастливых людей, прошедший большой тяжёлый путь. Путь через плохое к хорошему, пусть к исправлению и искуплению. Теперь всё точно будет хорошо.