Во мраке с тобой

Спустя два месяца. — Проходите, — пожилая бабушка сначала выглянула из-за чуть приоткрытой двери, а затем, встретившись глазами с Чонгуком, пригласила юношу войти. За ним не спеша вошел и Чимин. Они скромно потоптались в прихожей, ожидая, пока бабушка проведет их к самой «проблеме». — Он в своей комнате, только тихо, — прикладывая палец к тонким губам, говорит бабушка. Чонгук и Чимин переглядываются, а потом следуют за бабушкой. — Внучок, тут к тебе пришли гости, — её голос немного подрагивает и отнюдь не от старости. За дверью послышалось копошение, а затем раздались странные нечеловеческие звуки. — Понятно, — говорит Чимин и врывается в комнату, не дожидаясь позволения. — Бабушка, вы пойдите пока на кухню и не волнуйтесь, все будет хорошо, — Чонгук вежливо спровадил бабушку, не стоит старушке видеть это представление. Закрыв перед ней дверь, Чонгук тоже заходит в комнату и видит типичную картину – щуплый на вид паренёк, покрытый паутиной темных линий на фоне мраморной кожи, сверкает залитыми чернотой глазами и скалит зубы. При виде посторонних, мальчик шипит, показываю свою недоброжелательность. Чонгук достает из сумки освященный крест с бутылью святой воды и принимается читать молитву. Низшего демона передергивает, он мечется по комнате, залезает на стены, кидается на Чонгука. И тогда Чимин не выдерживает, ловит в воздухе парня и прижимает его рукой к полу, а затем поднимает голову к Чонгуку и говорит: — Слушай, мы поняли, что ты крут, но, может, уже быстро прикончим его, он начинает меня раздражать. Чонгук замолкает, тяжело выдыхает, словно учитель на непослушного ученика, и кивает напарнику. Чимин довольно облизывается, хищно глядя на низшего демона, шепчет заклинания и выбрасывает его из тела мальчика. Оставшись без сосуда, демон чувствует превосходство Чимина, пятится назад, тонко шипит, а Чимин щелчком пальцев заставляет существо полыхать в адовом огне. Ослабшего, но живого мальчика вручают бабушке. Напарники с полными карманами конфет выходят из дома, шагая к машине. — Вот вечно ты бежишь вперед поезда, — возмущается Чонгук. — Хоть раз бы дотерпел до конца! — Объясни мне, зачем тратить время на все прелюдии, если можно не размусоливать? Чонгук смиренно открывает заднюю дверь машины, закидывает туда дипломат и садится на переднее сидение. — Ты говорил с Юнги? — спрашивает он. Как-никак за всё это время они с Юнги здорово сдружились. — Ага. Делов у него невпроворот, новая должность, как говорится, — отмахивается Чимин и заводит движок БМВ своего брата. — Весь такой деловой, — передразнивает брата Чимин и радуется, что Юнги этого не видит, ведь тот точно бы влепил ему затрещину. — Сегодня ведь тот самый день? — Чимин смотрит на Чонгука и подмечает тлеющую тоску в его глазах. — Да... ровно два месяца прошло, — Чонгук отворачивается, деланно заинтересованно смотрит в окно. — Должно быть, он придёт повидаться, — рука Чимина покоится на коробке передач. — Куда нам теперь? — спрашивает Чимин, Чонгук глядит на карту с помеченными адресами. — На Сент-авеню, а потом нужно заехать к Намджуну, — бодрым голосом отвечает Гук, отрывая упаковку на чупа-чупсе, и кладет карамель на язык. — Окей!

***

На улице было солнечно и чистое небо окрасилось яркими красками лета. Юнги раздражает солнце, как, в прочем, и всё остальное. Ему не нравится свет, не нравятся веселые прохожие, особенно те, что звонко смеются. Птицы щебечут над головой, пока он идёт вдоль зеленых улиц, и Мину кажется, что царство людей над ним издевается. Переходя дорогу на пустующей улочке, демон замечает пожилую старушку, торгующую полевыми цветами. Он останавливается, покупает у неё большой букет ромашек. Мин медленно шагает по аккуратной тропинке, выложенной из брусчатки, ведущей прямо к воротом кладбища. Его черная накидка развивается позади него на ветру, а шляпа прикрывает лицо от лишних глаз, хотя, нужно отметить, что сегодня на кладбище безлюдно, и Юнги может спокойно поговорить. — Не знаю, достоен ли я этой жизни, — Юнги говорит спокойно, садится на колени рядом с надгробием, выбрасывает старый букет из вазы и ставит свежий. Демон снимает тёмные очки и потирает переносицу. Он старается приходить сюда чаще, хотя дела загробного мира порой выбивают у него из рук эту возможность. После смерти Люцифера место на троне занял Юнги. Наконец, он отомстил за смерть родителей и может спокойно править нижним миром, но зияющую в нём пустоту уже ничем не возместить, и вот он, словно калека – мазохист с израненной душой и судьбой, приходит сюда снова и снова, чтобы разворотить рубцующиеся раны. — Я, наверное, такой же злой, как и был, да? Ты бы точно была недовольна моим поведением, но порой мне кажется, что люди не заслуживают мира, который ты им подарила, — Юнги молча глядит перед собой, рука тянется к гранитному камню. — Ты слишком предвзят к человечеству, Юнги, — рядом с его ухом раздается ласковый голос Сэм, и Юнги готов поклясться, что даже чувствует её легкое прикосновение, словно дуновение ветерка. Она становится рядом с ним, приобнимает, укладывая голову ему на плечо. — Дай им шанс, — она улыбается. — Не хочу. Без тебя не хочу, — упирается Юнги, сжимая руку на надгробии в кулак. — Ты стал таким ребенком, куда делся грозный демон? – смеется девушка. Юнги молча смотрит на неё и старается запомнить всё: улыбку, глаза, морщинку на лбу. — Я так много не успел тебе сказать, — шепчет Юн. — Тебе и не нужно, — девушка ласково улыбается Мину. — Я всё знаю. Они стоят в полной тишине, где только шелест ветра проносится мимо них, рядом друг с другом, наслаждаясь этим моментом. — Тебе слишком больно вспоминать обо мне, — девушка становится напротив демона, очень близко подходит к нему, заглядывает опечаленными глазами в его, и касается его сердца ладошкой. — Отпусти меня, я никуда не денусь, всегда буду тут, — слегка надавливая на область груди, говорит Сэм. Юнги хочет последовать её жесту, положить свою руку поверх её, но иллюзия слишком быстро прерывается, и он снова остаётся один. Мир, который она оставила после себя, действительно был прекрасен, в нём Юнги научился любить, чувствовать и быть более снисходительным к людям, этот мир научил его верить в чудо, а иначе как объяснит то, что в мгновенье перевернуло жизнь тысячелетнего демона с ног на голову. Возможно, это и была главная причина, почему Юнги хотел сохранить эту гармонию в нём, защитить то «наследие», которое создала девушка, ведь это единственное, что у него осталось в память о ней. Наша память - мир более совершенный, чем Вселенная: она возвращает жизнь тем, кого уже нет на свете!       (Ги де Мопассан)