Аномалия моего сердца

      Дома, хоть немного заполнив холодильник и приготовив себе поздний ужин в виде омлета, я все не мог выбросить из головы встречу с Катей. Она изменилась: все мои воспоминания были связаны со светловолосой девочкой, которая терпеть не могла краситься и носить туфли. Сейчас же она предстала перед моими глазами с темными кудрями, в которые я сразу же начал мечтать запустить свои руки. Мне хотелось стереть ее бордовую помаду своим поцелуем, будто бы освобождая ее от брони, в которую она нарядилась. Несмотря на каблуки, которые она надела в тот вечер, Катя все еще казалась мне такой хрупкой. Я был уверен, что мог бы поднять ее тонкое и маленькое тело без труда, как делал это раньше. И все же, многое изменилось. Её глаза, цвета весенней листвы, хоть и светились от счастья рядом с тем мудаком, но все же смотрели с небольшой опасливостью. Будто бы у него была возможность сделать ей больно, будто она успела открыться ему так сильно, что он мог дотянуться до ее сердца и ранить.       Черт, мысли о ней меня убивали и в то же время заставляли жить дальше, надеясь на искупление своих ошибок. Осознание того, что от ее дома меня отделяет всего десять минут, так и подбивало меня сесть в машину и отправиться к ней. Но, чтобы я ей не сказал, уверен она бы даже не стала слушать. Я даже не знаю, живет ли она с родителями? Или они засыпают с этим придурком вместе в общей квартире, как засыпал с ней я?       Рингтон телефонного звонка спасал меня от мыслей, которые наносили удары сильнее, чем парни, с которыми мне приходилось выяснять отношения на кулаках. — Да? — Привет, неудачник, — весело пробормотала Яна. Моя единственная подруга, дружбой с которой я очень дорожил, хоть и не говорил ей об этом. — Почему неудачник? — уточнил я, открывая дверь балкона, чтобы окончательно избавиться от мыслей с помощью никотина. — Ну кто-то же мне божился на первом курсе, что ни за что не вернется в свой дряхлый, убитый скукой, городок. И что я узнаю? Иван Колесниченко отправлен в ссылку именно туда. Жизнь та еще сучка, да, друг? Отлично шлепает по заднице, когда того не ждешь, — я усмехнулся ее словам. Радевич никогда не думала о том, что говорит. Ей палец в рот не клади, откусит по локоть, еще и улыбнется в конце, как будто ничего не произошло. — Отличное сравнение. Давай, смейся над своим бедным другом, который доедает черствые крошки со стола, чтобы выжить, — улыбка не покидала мое лицо. — Бедный, бедный Ванечка. Ну ничего, походи по квартирам, может какая-нибудь старушка сжалится и даст тебе полбуханки хлеба за то, что ты удовлетворишь ее потребности. — Фи, Радевич, я не собираюсь опускаться до уровня удовлетворения бабулек. — Я имела в виду физическую помощь: по дому, например. Кто про что, а вшивый все о бане. Меняй мышление, извращенец, — в моей голове отчетливо была видна картинка, как губы моей черноволосой подруги не покидает улыбка за свой остроумный комментарий.       Янка была симпатичной, и парни часто удивлялись, когда я серьезно заявлял, что мы не спали. Она была остра на язык, но смотря в ее огромные серые глаза, хотелось положить весь мир к ее ногам. Возможно, я бы тоже мог попасть под влияние ее обаяния, если б моя самоуверенность на момент нашего знакомства не была такой огромной. С первого курса мы стали с ней напарниками по несчастью: вместе прожигали ночами в клубах, а потом умирали на парах. Она часто спасала меня от ненужного женского внимания: стоило ей только положить руку на мое плечо или прижаться к моей груди, как все понимали, что я — ее территория. Объявлять войну Радевич никто не рисковал, ведь за хрупким телом этой длинноволосой милашки скрывалась натура той еще стервы. Но я принимал ее любой. Иногда и мне выпадала роль играть ее парня: один раз пришлось вытаскивать пьяную подругу из лап мудака, который хотел воспользоваться положением, тогда даже пришлось познакомить его ближе с моим кулаком. В общем, так было всегда, я помогал Яне, она — в свою очередь — мне. — Ты звонишь только позлорадствовать? — Еще узнать, как у тебя дела? Какие планы? Ты серьезно намерен остаться там? Не думала, что Лилин поступок способен настолько заставить тебя пересмотреть свою жизнь. — Я хочу задать тебе вопрос, — резко сказал я. — Что за смена тона, Колесниченко? Ты меня пугаешь. — Представь такую ситуацию: ты порвала с Димой… — Ого, это, конечно, не сложно, особенно если учесть, что мы ссоримся, как кошка с собакой. -… потому что подумала, что он тебе изменил. — Что ты хочешь этим сказать? — послышалась настороженность в ее голосе. — Вот ты зажила своей жизнью, начала встречаться с новым молодым человеком, который, по мнению Димы, полный кретин и недостоин тебя. Вот вы сидите в кафе с ним, и ты замечаешь там же Диму. От него не было вестей уже долгое время, и ты, наверное, вообще думать о нем забыла. — Я все еще не понимаю, о чем ты. — И вот твой нынешний парень делает тебе предложение, но ты ему отказываешь. Хочется верить, что из-за Димы. Так вот, в чем вопрос: почему ты отказала и чтобы ты сказала Диме, если б он приехал к тебе прямо после этого и попытался поговорить? — Послала бы к черту, — выругалась подруга. — И я бы точно не отказала этому парню из-за Димы, наоборот, бы согласилась, чтоб это изменщик видела, что потерял… Погоди, ты про себя что ли? Такая встреча была у вас с Катей? — Да, — я прикусил щеку изнутри, как делал всегда, чтобы вернуть контроль над своими эмоциями. Слова Яны задели. Катя все же не согласилась, но почему тогда отказала? — Вань, прошло два года. Глупо мечтать, что она испытывает к тебе хоть какие-то теплые чувства. Тем более, зная, как ситуация выглядела для нее. Я не знаю, почему она отказала тому парню. Может, не так уж у них все серьезно. Но ей точно не нужен сейчас разговор с тобой. Она тебя даже слушать не станет. Ты не должен оставаться в этом городе только из-за надежды все исправить. Это сделает только хуже. Тебе надо жить дальше. Ведь видишь, она живет.       Черт, Яна, как и всегда была права. И от ее правоты легче не становилось. Я правда не знаю, что такого можно ей сказать, чтобы она простила меня за ту боль, которую ей пришлось пережить. — Знаю, — согласился я и поморщился, — просто это так тяжело, знать, что она так рядом и ничего не делать. — Если ваша любовь — это судьба, то все встанет на свои места и без твоих действий. Не испорть все сейчас. Думаю, она сейчас ошеломлена вашей встречей не меньше.       В голове всплыло воспоминание, где Катя рассуждала о судьбе. Тогда она говорила не о нас, а я, наоборот, решил, что ее присутствие в моей жизни не может быть ничем другим, кроме как нашей судьбой. Может и правда, все наладится со временем. — Ладно, доверюсь тебе, женщина. Как дела на работе?       Я перевел тему и в итоге еще полчаса выслушивал возмущения подруги о том, как какая-то вертихвостка, которая работает в их издательстве на шесть лет дольше Яны, тоже, как и она, решила метить на высокую должность. Действительно, с чего бы это? Таким темпом, время до сообщения от Дениса пролетело незаметно.       Он написал мне ближе к девяти, предложил встретиться через час в каком-то клубе, потому что потом хотел расслабиться с какой-нибудь красоткой. Он скинул мне геометку. Пробив маршрут, я взял на заметку, что добираться от дома туда двадцать минут на машине. Я все еще не хотел пить, поэтому не стал вызывать такси. Душ помог мне немного прийти в себя и отбросить идею, нестись к Кате прямо сейчас. Вещи так и стояли в чемоданах возле порога, пришлось отвезти их в единственную спальню в квартире.       Это была комната родителей: рядом с окном стояла двухспальная кровать, застеленная пледом с изображением кроликов. Я усмехнулся своим пошлым мыслям, вспоминая слова Яны о том, что я извращенец. Что есть, того не отнять. На стене висел узористый ковер, по которому так и хотелось поводить пальцем. Рядом с кроватью одиноко стоял стул, на который отец обычно вешал свои вещи, и у стены возле прохода находился коричневый шифоньер. Определенно, здесь следовало сменить обстановку, но вот средств на это пока не было. Хорошо, что хоть плазма здесь была. Очередной подарок от нас с Лилей родителям, до этого они пользовались черной доисторической коробкой с пятью каналами, четыре из которых были новостными.       Я поставил чемодан рядом со шкафом, делая себе мысленно пометку разложить вещи. Вытащив из него обычную черную футболку и такого же цвета джинсы, я оделся. Несмотря на позднее время, я все равно надел кепку. Что ж, в зеркале на меня смотрел парень в черном. Мой любимый и привычный цвет, независимо от времени года и погоды.       Я подъехал к месту на минут десять раньше и чуть слышно выругался матом. «Гармония» — горела огненно-красная вывеска над толпой очереди. «Черт, почему я не прогуглил сразу?», — пронеслось в моей голове. Ден позвонил спустя минут пять, когда я уже серьезно начал задумываться об отмене встречи. — Ты скоро? — Уже подъехал, — сказал я, чтобы отбросить мысли сбежать подальше. — Отлично, подходи к главному входу, я сейчас выйду.       И он не соврал, появился сразу же как я остановился возле нехилых вышибал и малолеток, которые возмущались, что я поперся без очереди. — Он со мной, — вальяжно улыбнулся Денис и меня спокойно пропустили. — Бывал здесь раньше? — Нет. Он давно открыт?       Мы двигались по проходу, которому явно не доставало ремонта. Обычные обшарпанные стены и ступеньки. Но вот перед нами железная дверь, возле которой стоит хиленький паренек, открывший ее нам. Сразу раздался бас иностранной музыки и духота от дыма прожекторов и кальяна. Внутри было не цивильнее: похоже, дизайнеры решили сделать ремонт в стиле «лофт», но сильно не заморачивались. Но Денис не останавливался и шел в сторону какого-то зеркального лабиринта, я, соответственно, шел за ним. Этот лабиринт оказался больше, чем казался на вид: здесь фотографировались компания из четырех девушек. Одна из них обернулась на нас и улыбнулась мне. Я ей подмигнул. Может и мне следует вернуться домой с какой-нибудь дамой. В лабиринте был вход на второй этаж, который особо и не видно с первого. Пол был стеклянный, смею предположить, что с первого этажа это стекло было тонировано. — Примерно год. Ах, да, ты же не частый гость в нашем городке. До сих пор удивлен, что ты здесь будешь жить. Кстати, ты надолго?       Наверху было получше: черные стены и неоновые нити для освещения над потолком, по бокам стояли черные матовые диваны, создавая места для уединения, между ними располагались стеклянные столы. Мы присели за один из таких столов. Здесь играла музыка в стиле «аля кальянный реп», и, в принципе, тут было гораздо спокойнее, чем ниже. — Думаю, да, — ответил я, все еще оглядываясь. Надеюсь, не встречу тут эту рыжую бестию. — Смотри, я хочу предложить тебе серьезную работу. Не хотелось бы, чтобы ты меня кинул через месяц. — Я же еще не дал своего согласия, — усмешка слетела с моих губ. — Ты точно согласишься, — уверенно сообщил он, протягивая руку к стакану виски. Рядом стояла стеклянная бутылка с водой и стакан. — Будешь что-нибудь? — Ты пригласил меня на коктейль? Извини, я не даю парням в клубе.       С Денисом я общался так же как с Димой, не видел смысла строить из себя кого-нибудь другого. Судя по его реакции, он был этому рад. — Так жаль. Не знаю, смогу ли пережить твой отказ. Здесь есть своя барная стойка, если все же думаешь бросить свою идею трезвенника. — Сегодня ограничусь водой, — сказал, плеснув себе в бокал прозрачную жидкость. — Так что насчет работы? — Сначала я тебе пожалуюсь на свою жизнь, а то мы толком ничего не знаем друг о друге.       И он начал свою исповедь: оказывается он на три года меня старше, что так сразу и не скажешь. Его отец держит строительную фирму, и уже год сотрудничает с немецкими подрядчиками. Сегодня их уже бывший переводчик, который помогал с бумагами, сообщил, что беременен и уходит. Ну да, их переводчиком была девушка. Один из договоров был так и не проверен ей. Поэтому Денис, как управляющий компании отца, получил от него пакет не самых приятных слов и угрозу потерять наследство, если он не решит этот вопрос сейчас же. Возможно, мне надо порадоваться тому, что у меня нет богатых родителей, которые бы грозились оставить меня без ничего всю жизнь. Но хорошо, что я вовремя вспомнил, как меня в семнадцать лет выперли из дома. Да, точно, радоваться мне нечему. — Поэтому я хочу предложить эту должность тебе. Работа несложная, график тоже более-менее свободный, бабки хорошие. Курсы бухгалтера тебе быстренько сделаем, что к чему будешь понимать. Да и парень, который занимается переговорами с немцами, тебе поможет. Он хоть и «типо» твоим боссом будет, но свой в доску, вы быстро поладите, — Денис с надеждой в глазах взглянул на меня. — У меня есть курсы бухгалтера, я работал в строительной фирме до переезда сюда. В принципе, делал все то же самое, плюс еще и переговоры сам вел. — Да? Это же отлично! Отцу крышу снесет от того, что я так быстро нашел замену, да еще и с опытом работы. В какой фирме ты работал?       Я назвал ему компанию Гошиных родителей. — Серьезно? — в глазах приятеля был виден шок. — Они же одни из лучших в нашей области. А почему ушел? — Переехал, говорю же. — Ты свинтил с такого сладкого места, чтобы работать в нашей дыре? — Обстоятельства заставили, — не стал вдаваться в подробности я. Не стоит ему знать, что меня поперла оттуда собственная сестра, потому что я «чертов наркоман» и «законченный алкоголик». — Окей, захочешь — сам расскажешь, — понял он. — Так что насчет работы? Ты согласен? — Конечно, — усмехнулся я. — Ну это надо обмыть…       В итоге спустя четыре часа я вез пьяного в дрова своего будущего босса. М-да, не так я представлял этот разговор. Ден — отныне я к нему должен обращаться только так, потому что Денис — это слишком серьезно для него, а он не такой — решил отпраздновать тот факт, что сможет доказать отцу, что ему тоже важна эта фирма. На самом деле, конечно же, нет. Чтобы получить наследство своих предков, он должен доказать им, что он серьезен по отношению к бизнесу. Как же эти богачи любят осложнять себе жизнь. Я высадил приятеля у многоквартирного дома, в котором бывал. Недалеко квартира Кати, черт, как же хочется заехать к ней.       И вот я уже стою на улице Островского возле дома номер двенадцать, смотрю на темные окна ее квартиры, и сдерживаю себя, чтобы не подняться. Ну, что ты ей скажешь, Колесниченко? «Я правда не спал с Аней, ты все не так поняла». Конечно, так она тебе и поверила. Не верила два года, а здесь в один момент такая — бац — верю.       Я завел машину и поехал в сторону дома. Был еще один нерешенный вопрос. Я набрал номер Гоши в надежде, что он не спит и ответит. Мой зятек ответил не сразу, но все же поднял трубку. — Вано? Что случилось? — прозвучал сонный голос в трубке. Было слышно, как он выходит из комнаты и прикрывает дверь. Значит сестра уже ночует дома, хотя должна находится в больнице. — Прости, что разбудил. Мне надо уволиться. — Чего? Ты опять обдолбался? — Да нет же. Мне надо быть официально безработным. — Ты хочешь встать на биржу труда? — усмехнулся друг. — Конечно, мечтаю! Все проще, я тебя бросаю, — улыбка появилась на моих губах. — Это удар в самое сердце. А если серьезно, что случилось? — Прислушался к совету сестры и нашел работу, чтоб не возникло недопониманий на новом рабочем месте, решаю проблемы заранее. — Правда? Поздравляю! Куда? — я назвал ему фирму Дена. — О, неплохо. Скинь мне всю информацию по имейлу, мы отправим им твою характеристику и документы. — Спасибо. Выручаешь. — Да брось, какое там. Поперли тебя без повода, но ты сам знаешь Лилю, ее сейчас нервировать нельзя, а то будет плохо всем. Слушай, насчет денег: мы отправим тебе последнюю ЗП и отпускные, окей? Только сестре - ни слова. — Это было бы очень кстати. Хочу замутить косметический ремонт в квартире, а то живу, как в хрущевке. — Так ты серьезно решил там остаться? Не думал, что план Лили сработает. — Мне нужен этот переход, чтобы отрезвить свою жизнь, — я понимал, что сестра делала это все не со зла и переживала за меня. Мне пора начинать жить дальше, а не стоять на месте. Пора уже отпускать Катю…       Мы закончили разговор, когда я подъезжал к своему дому. Гоша еще раз пообещал скинуть все честно заработанные мною деньги, и мы попрощались. Спать не хотелось, поэтому чемоданы все же были мною разобраны. Вещей за шесть лет в городе у меня накопилось немного, сестра даже упаковала мою плойку. Я решил сразу же ее подключить к плазме, которая висела в спальне. Надо будет купить к ней подставку и провести в квартиру интернет, чтобы играть по сети.       Ден умудрился даже в таком состоянии прислать мне смс: «Звтр в 10:00000000 жд тбя в офсе по дресууууууууууууууу совтская 12333/66». Ладно, состояние у него и правда было не из лучших, но суть я понял, правда засомневался в адресе и решил пробить его самостоятельно. Советская 123/6. Значит, завтра меня ждет подобие официального собеседования. Переживаний у меня не было, так как я знал о сложившейся у них ситуации и был уверен в себе. Эта работа точно будет моей. Я улегся на кровать и последней картинкой, которую я видел прежде, чем провалиться в сон окончательно, была Катя.       Утро наступило так быстро, что мне показалось, будто прошло пару минут. Подниматься с кровати мне не хотелось, но мысли о том, что меня ждут все же заставили это сделать. «Как тяжела жизнь», — крутилось у меня в голове, пока я принимал душ и завтракал. В машину я сел уже более менее бодрый. Выкуренная сигарета перед офисом пробудила меня полностью. Я поднялся на лифте до седьмого этажа, на котором располагался главный офис. — Я думал, ты уже не явишься, — с порога объявил мне Ден, на котором не было и следа вчерашнего веселья. Он вновь стоял передо мной в своем официальном прикиде. Я же сегодня решил ограничиться только брюками черного цвета и в тон им такой же рубашкой. — Ты же так меня вчера умолял согласиться, как я мог тебя подвести? — улыбнулся я, пожимая ему руку. — Познакомься, это Паша — тот самый парень, о котором я тебе говорил. «Типо» твой босс, — представил он меня парню со светлыми волосами в бледно-желтой рубашке и брюках цвета хаки. Он был чуть ниже меня, на его руках красовались серебряные побрякушки, а в ухе висела серьга.       Это был тот парень, который делал моей бывшей девушке предложение руки и сердца. Отпустил, черт возьми, Катю…