***
Впервые он открыл это место в 10 лет. Это произошло неожиданно и непредсказуемо, сначала всё напоминало ему страшный сон. В тот день он вернулся из школы поздно, наткнувшись по пути на героя, сражавшегося со злодеем, поужинал вкуснейшим карри, приготовленным мамой, и лёг спать. Его сон был жутким до дрожи в коленках. Он был насквозь пропитан страхом, если не самым настоящим ужасом, этот мир кишел всевозможными жуткими монстрами, пожирающими людей, а люди прятались от опасности в деревнях-анклавах. Невдалеке слышалось чьё-то хныканье. Девочка примерно его возраста сидела на земле и грязными руками растирала слёзы, текущие по её щекам. И всё шептала какое-то слово, с каждым разом плача всё сильнее. Она была полностью лысой, но он точно знал, что это девочка. Какое-то время он рассматривал её, не зная, что же ему делать, как помочь ей. В этом полном ужасов мире слёзы могло вызвать всё, что угодно. Он и сам еле держался, чтобы не расплакаться от страха и непонимания происходящего. Но ведь он же мечтает стать героем, а герои умеют перебороть страх! Он совсем забыл, что сейчас спит дома. Казалось, что всё это происходит наяву… — Привет, меня зовут Изуку. Что случилось? Как тебя зовут? — наконец осмелев, спрашивает он у девочки. Девочка поднимает голову, удивлённо смотря на мальчика. Её глаза с непониманием осматривают его, в них скрывается страх вперемешку с интересом, но всё же страх берёт верх — в анклаве появился чужак, чьего языка она не может понять. Конечно, он выглядит, как ребёнок, но что, если это новый вид монстра? Она никогда не видела у людей зелёных волос, а уж сам тот факт, что у этого ребёнка есть волосы, неслабо удивлял её. И как он ещё остался жив? Точно монстр… Девочка в страхе притянула к себе ноги, поспешно отползая назад, но за её спиной оказалась стена дома. В горле застрял ком, не позволяющий ей произнести даже слово, не то что позвать на помощь. От страха она даже перестала плакать. — Хей, ты боишься меня? — тихо спросил мальчик. — Не бойся, всё хорошо, я не причиню тебе вреда. У него большие наивные глаза, он смотрит на неё с сочувствием и добротой. Его голос мягкий и приятный, чем-то похожий на голос Тукса, что вселяет в девочку веру. Может, он вовсе не монстр. Но она всё равно не понимает его речи. — Я не понимаю тебя, — тихо и робко отвечает она. Услышав её речь, Изуку понял, что они говорят на совершенно разных языках. «Что же мне делать? Как же общаться с ней? Как сказать, что я не враг, как узнать, что тут происходит? Что же… Может, попробовать общаться жестами? Что если я укажу на себя и скажу своё имя. Поймёт ли она, что так меня зовут?» — думал Мидория, смотря на уже слегка осмелевшую и во всю рассматривающую его девочку. — Изуку, — чётко произносит он, указывая на себя. Девочка заинтересованно смотрит на него. Тогда мальчик снова повторяет жест и произносит свое имя. — И-зу-ку, — тихо повторяет она, а Мидория радостно кивает и снова указывает на себя, говоря свое имя. Девочка робко улыбается и указывает на себя. — Акслин, — произносит она своё имя, а потом повторяет его ещё раз. Изуку кивает, повторяя её имя и радостно улыбаясь. — Изуку, — говорит он, указывая на себя, а потом указывает на неё. — Акслин. Дети счастливо улыбаются, радуясь тому, что смогли познакомиться, не зная языка друг друга. Имена они запомнили, а больше им ничего и не нужно. Страх Акслин как рукой сняло, и забылась даже смерть Пакса, из-за которой она так плакала как раз в тот момент, когда Изуку увидел её. Почему-то Акслин казалось, что она нашла себе друга… Пусть они не могли друг друга понять, пусть они были знакомы совсем недавно, но какая-то часть внутри неё отчаянно хотела считать Изуку своим другом, и девочка позволила ей это. Они были счастливы весь день. Акслин водила Изуку по анклаву и показывала ему всё, учила произносить названия предметов на её языке, показывала, чем она обычно занимается. А Мидория ходил за новой подругой и с горящим интересом рассматривал всё вокруг, запоминая новые слова, и даже пытался что-то сказать ей, используя то, что уже выучил. Он помогал ей с делами, во всю глазел на деревню и людей, живущих тут. И почему-то никто из них не обратил внимания, что ни взрослые, ни маленькие жители анклава не заметили чужака в деревне, ведь Акслин было хорошо с Изуку, а Изуку было хорошо с Акслин. Они легли спать вместе — Акслин разрешила Изуку лечь рядом с ней, а проснувшись наутро девочка не смогла найти никаких следов Изуку. Как будто и не существовало его вовсе… Акслин бегала по всей деревне, искала везде, где только можно, звала, спрашивала у всех, кого встречала, но никто мальчика не видел, и нигде его не было. С ужасом девочка думала лишь об одном: «Его утащил длиннопалый… Ведь Изуку лег спать, не избавившись от волос… Это моя вина. Снова из-за меня умер человек, снова из-за меня умер друг». А Изуку проснулся утром дома в своей кровати и, хотя в точности помнил всё произошедшее, решил, что это был просто страшный сон. Хотя ему совсем не было страшно, несмотря на то, что это был мир монстров, ведь там жила такая необычная и интересная девочка по имени Акслин. Хотелось бы ему увидеть её снова…***
С того раза, когда он впервые оказался тут, прошло уже шесть лет, а Мидория успел поступить в геройскую академию Юэй и даже перейти на второй год обучения. Его жизнь делилась на две части. Первой и основной частью его жизни было его дневное времяпровождение. Изуку Мидория получил причуду Всемогущего и теперь учился во втором классе геройского курса Юэй. Всё шло своим чередом: у него появились друзья и соперники, которыми являлись такие же ученики академии, а также он обрёл врагов в лице злодеев, нарушающих мирную жизнь Японии в общем и окрестностей Сидзуоки в частности. Это был хоть и полный опасностей, но всё-таки весёлый и беззаботный мир, жизнь в котором была наполнена и горем, и радостью. Но всё же, вместе с друзьями было не так тяжело переживать горе, а радости и развлечения становились ещё приятнее, когда все собирались вместе. Изуку Мидория любил этот мир. Но была и другая сторона его жизни. С тех самых пор, когда он впервые оказался в том мрачном мире, где жила девочка по имени Акслин, пока спал, Изуку каждую ночь оказывался там, стоило ему заснуть. Раз за разом, каждую ночь он оказывался в ужасном мире, наполненном всевозможными монстрами. До определённого момента парень считал, что всё это просто снится ему и не мог понять, что же могло стать причиной таких странных снов и что же такое стало с его фантазией, ведь раньше он не замечал за собой подобных мрачных мыслей. Это немного нервировало его, и пару раз он даже пытался не спать ночью, надеясь избавиться от таких снов, но… Каждую бессонную ночь Изуку думал о маленькой девочке Акслин, живущей в этом странном и опасном мире, а также о том, что с того самого раза больше не видел её. На протяжение всего сна Мидория бесцельно бродил по этому миру, заходил в попадавшиеся по пути анклавы, чтобы избежать ненужных встреч с монстрами, как мог сражался с нападающими на него монстрами, если не мог избежать их. До двенадцати лет ему везло, и каждый раз он оставался целым и невредимым. Но вечно везение продолжаться не могло. Тогда-то, впервые получив несильное ранение, он заметил утром рану на своей руке. Втайне от мамы перевязав рану и быстро убежав в школу, Изуку избежал лишних расспросов. Когда же он вернулся домой, на нём как всегда было слишком много бинтов и пластырей, которые прятали под собой свежие ожоги — это снова постарался Кацуки Бакуго. За множеством других бинтов полученная во сне рана потерялась, и его мать ничего не заметила. Избежав ненужных расспросов, Изуку выдохнул, но из его головы всё не выходило то самое ранение, которое он получил, едва спасшись от напавшего на него корявого. Ранее любые травмы, получаемые во сне, не появлялись на теле Изуку. Да и понятное дело! Это же были всего лишь сны — плоды его фантазии, а, следовательно, события в них никак не влияли на его физическое тело, но… Этот его извечный и ставший уже таким привычным сон, видимо, был особенным. После долгих раздумий Изуку решил, что это явление всё же никак нельзя назвать сном, а поэтому он начал думать и о том, что всё это вполне могло происходить наяву. Но как же он мог наяву оказаться в совершенно другом мире? Да и вообще удивительно, что он жив, спустя аж два года регулярных скитаний в том мире! Вот только радости это ему не приносило. Теперь стало по-настоящему страшно, ужас пробирал всё его тело, ведь он и правда мог погибнуть. Очередные попытки избежать сна не принесли ему ничего, кроме вечно сонливого состояния, полного отсутствия внимания и, что особенно заставляло беспокоиться, галлюцинаций. Ему виделась та самая девочка по имени Акслин, с которой он тогда так хорошо проводил время. Интересно, где она сейчас? Жива ли? Помнит ли его? Его существо разрывалось на две части. С одной стороны он до дрожи боялся возвращаться в тот мир, ведь не чувствовал там себя в безопасности, более того — там он ощущал себя полностью беспомощным и немощным. Да и что он — двенадцатилетний ребёнок — мог сделать против монстров, убивавших и взрослых крепких мужчин? Но с другой стороны… С другой стороны была девочка Акслин, которую он всё никак не мог выкинуть из своей головы. Ему так хотелось снова увидеть её, услышать, как она произносит её имя, вместе посмеяться, разгоняя мрачное настроение, забывая о страхе смерти. Он долго думал тогда обо всём этом. Ведь в его двенадцать лет тот мир монстров для него не очень-то и сильно отличался от его родного мира, полного разочарований в себе и других, полного боли и слёз. Это всё не могло так продолжаться. «Я стану сильнее. И в этом, и в том мире мне очень нужна сила, поэтому я обязательно смогу стать сильнее! Я обязательно найду Акслин. И пусть я ничего не смогу ей сказать, но я обязательно покажу ей, как же сильно я скучал!»***
Время шло. Изуку становился старше и умнее, он начал самостоятельно тренироваться, чтобы иметь возможность выжить в мире монстров и найти там Акслин. Теперь он не так сильно боялся, что умрёт в первые же секунды своего сна. Да и, выживал же он как-то раньше? Его тактика была такова: дойти до ближайшего анклава и на языке жестов объяснить, что он странник, который ищет анклав, в котором живёт его знакомая, а после попросить обучить его противостоять монстрам, обитающим неподалёку от этого анклава. Далее следовало из вежливости согласиться на ужин, после чего парень снова отправлялся в путь. За время своих скитаний он выяснил, что появляется в этом мире в районе девяти-десяти утра и находится тут примерно до четырёх-пяти утра следующего дня. То есть почти сутки. Ему не требуется ни сон, ни еда, ведь в его мире в это время проходило всего лишь около восьми часов, а его тело и мозг находились в состоянии сна, то есть еда ему не была нужна, а сном являлось само его пребывание в этом мире. Это было слегка странно и запутано, поэтому первое время парень не мог понять, почему так происходит, да и позже он не смог выяснить причины того, что ранения сохраняются, а вот голода и усталости не появляется. Зато опытным путем он смог определить, что стоит ему уснуть в том мире, как он проснётся в своём родном, а на следующую ночь окажется в совершенно иной части мира монстров. И напротив, если он будет бодрствовать в мире монстров до самого возвращения в его родной мир, то на следующую ночь окажется в том самом месте, где был в последний раз. Изучив все особенности своих перемещений и став намного сильнее, Изуку принялся за выполнение своей основной цели. Теперь он мог сражаться с монстрами, если имел при себе какое-то оружие, а также в совершенстве владел языком жестов и мог даже самому непонятливому человеку объяснить, что ему нужно. Оказалось, что почти никто в том мире не умел читать и писать, а поэтому не мог нормально обучить парня их языку, так что ему приходилось выкручиваться своими средствами. Изуку нашёл старую телегу торговцев и смог починить её, а вырученные в одном из брошенных анклавов вещицы смог обменять на лошадь в ближайшей деревне, так что теперь передвигаться можно было намного быстрее. Теперь Мидория чем-то напоминал торговца: он тоже странствовал на телеге от анклава к анклаву, тоже торговал с жителями, обменивая ненужные ему вещи на оружие и снаряжение, но никогда надолго не задерживался в анклавах. Ведь у него впереди была главная цель — отыскать Акслин. Только одно ему казалось странным. Несмотря на то, что в свои четырнадцать он был достаточно силен и мог в одиночку противостоять некоторым монстрам, несмотря на то, что каждую ночь он переживал столько разных ужасов и всё равно выживал, в своём родном мире он как был слабаком, так и остался им. Оооо!.. Нет, физически он стал намного сильнее и очень часто помогал маме нести тяжёлые вещи, даже начал очищать от мусора пляж Дагоба. А мусор там, надо сказать, был весьма «крупноколиберный». Но Мидория старался изо всех сил, ведь недавно встреченный им Всемогущий — герой и его кумир с самого раннего детства — сказал, что телу Мидории совсем немного не достаёт силы, чтобы принять его причуду. И всё же, когда дело доходило до того, чтобы дать отпор обидчикам и как следует проучить Бакуго, Мидория чувствовал себя невероятно слабым и беспомощным, как будто снова стал тем маленьким мальчиком, которого обижает его бывший лучший друг. — Скажи, мама, я сильный? — спросил однажды Изуку у Инко. — Конечно, Изуку, — женщина ласково улыбнулась и потрепала сына по голове. — Ты у меня самый сильный и самый благородный сын. — А почему я тогда не могу ударить Кац-чана, чтобы он перестал задирать меня? — поинтересовался парень, задав давным-давно интересующий его вопрос. — Всё дело в том, что ты у меня слишком добр и чист душой, — Инко вздохнула. — Видимо, ты подсознательно не можешь позволить себе причинить вред своему другу. Какой же ты всё-таки у меня герой… — Вот как, — тогда он наконец смог понять, в чём же причина этой его «слабости». Похоже, даже несмотря на то, что Кацуки причинял ему боль, Изуку не считал его плохим человеком. Это ведь всё ещё был Кац-чан — его лучший друг детства. Прошли последние месяцы средней школы, наступили каникулы. Но вместо того, чтобы отдыхать и веселиться, Мидория все свои силы бросил на физические тренировки. Он закончил с очисткой пляжа Дагоба, принял причуду Всемогущего и даже успел её опробовать в действии. В ближайшее время должен был пройти вступительный экзамен в академию Юэй. Вечером в день, предшествующий дню проведения экзамена, Мидория ложился спать с ярко выраженным ощущением уверенности, смешанным с рвущимся изнутри волнением. Сегодня он не просто обязан выжить в мире монстров. Сегодня он должен вернуться без единого, даже самого маленького и незначительного, ранения. Иначе ему не пройти завтрашний экзамен успешно. Занятый такими мыслями, Изуку незаметно провалился в сон. Мир монстров встретил его неприветливым щёлканьем, исходящим со всех сторон. Видимо убежище, которое он всегда устраивал перед тем, как проснуться, было окружено щелкунчиками. Вздохнув, Изуку перекинул через плечо лямку колчана со стрелами, вставил в крепление на лямке лук, а в руки взял некое подобие катаны — узкий и длинный клинок с длинной ручкой, за которую можно было взяться как двумя руками, так и одной. Причуда почему-то не работала в этом мире, поэтому приходилось использовать оружие. На то, чтобы разобраться с толпой щелкунчиков ему потребовалось минут десять. Конечно, они хорошие стратеги и работают в команде, но его аналитические способности намного превышали возможности мозга щелкунчиков. Устало вздохнув после стремительного боя, Мидория присел на землю, чтобы отдохнуть несколько минут, а потом разобрал своё убежище, загрузил всё на телегу и двинулся дальше в путь. Вот уже пять лет как он странствует по миру монстров, пытаясь отыскать Акслин, но все усилия пока что были тщетны. Зато за эти пять лет он приобрёл множество навыков выживания, сражения с холодным оружием и луком, а также изучил огромное количество монстров и разработал против каждого известного ему вида свой метод сражения, доведя владение всеми разработанными методами до приличного уровня, а некоторыми он уже владел в совершенстве. Правда, в его мире все эти умения были бесполезны. Если бы его сейчас спросили, в каком из двух миров Изуку хотел бы остаться, то он, скорее, выбрал бы полный опасностей мир своих снов, чем казавшийся сейчас каким-то слишком ярким и утопичным реальный мир. Всё же, контраст между мирами был велик, и Мидория не знал, мог ли он всё ещё стать героем, а, главное, хотел ли он ещё этого? Могло ли быть так, что его главной целью уже давным давно было желание отыскать Акслин, а в реальном мире он выбрал себе цель лишь потому, что привык добиваться чего-то, и просто не мог иначе? Сейчас он не мог найти ответы на эти вопросы. Месяцы шли, а Изуку всё меньше радовался жизни в реальном мире, посещению школы героев, тренировкам с одноклассниками, выходным с мамой или Всемогущим. С каждым днём тот тёмный и мрачный мир, в который он попадал во время сна, притягивал его всё больше. «Если долго смотреть в бездну, бездна начнёт смотреть в тебя… Так ведь говорят, да? — думал иногда Изуку. — Что же со мной будет дальше?» Новый год ознаменовался переходом на второй год обучения в школе героев весной, а также его шестнадцатилетием, настигшим Изуку в разгар летних каникул. Лето, принесшее возможность заниматься тем, чем вздумается, порадовало Мидорию своим приходом. Правда, всё же пришлось съездить в очередной тренировочный лагерь с одноклассниками и, скрепя сердце, отдать свои выходные на пользование Всемогущему, желавшему продолжить тренировки с «Юным Мидорией» и на летних каникулах. Это лето выдалось необычайно жарким и знойным — даже злодеи засели в своих убежищах, не желая активничать в такую жару, а герои, даже с верхушки топа, просиживали штаны в барах или на курортах. В мире монстров тоже было лето — за шесть лет Мидория выяснил, что времена года здесь совпадают по времени с его родным миром. Вот уже который день на пути ему не попадалось ни одного анклава. Еда заканчивалась, и приходилось охотиться, но и оружие уже начинало тупиться, лук изнашивался, а стрелы заканчивались. Изуку начинала охватывать паника. Почему так долго никого не встречалось на пути? И неужели ему ещё много лет так скитаться по этому миру, пытаясь отыскать девочку из его первого сна? Не была ли она лишь иллюзией? А если даже и не была, то сможет ли он вообще отыскать её, или однажды так и умрёт впустую, не сделав ничего полезного? Когда парень уже окончательно отчаялся, впереди он увидел телегу с сидящей на ней юной девушкой. Телега была разбита и не имела колёс, девушка держала в руках лук, а за спиной у неё висел пустой колчан. Ножны тоже были пусты — видимо, меч сломался и ножны ему уже не требовались. Девушка была утончённа и худа. Её фигура была прекрасна — она выражала силу, но не теряла женственности и не была лишена женской слабости, присущей большинству женщин, — той, что отличала их от мужчин. Её голова не имела волос, а лицо выглядело уставшим. Что-то смутно знакомое было в этой девушке. И тогда Изуку понял, понял, что это именно та девушка, которую он так долго искал. Слёзы брызнули из его глаз, не поддаваясь контролю, он улыбался и одновременно плакал. А потом набрал в лёгкие побольше воздуха и закричал. Он вложил в этот крик все свои эмоции, всё то, что двигало им в течение этих шести лет, всё то, чему он научился, всё то, что его огорчало и радовало, всё то, чего он боялся и что любил. Он закричал, вложив всё отчаяние и желание в свой голос: — Аааааакслииииин!***
А большего он не мог сказать, да и ему это не потребовалось. Этот голос, пусть и изменившийся, но всё равно такой знакомый, Акслин бы узнала из тысячи. И Мидория не ошибся, когда решил, что встретил подругу из своего детства. Некоторое время они просто смотрели друг на друга, а потом девушка улыбнулась. И от этой улыбки Изуку стало тепло, а на душе спокойно. Он чувствовал внутри себя нарастающее желание защищать и оберегать, заботиться и помогать. Да, если это была не любовь, то привязанность точно. Слишком долго поиски этой девушки были его первостепенной целью. Видимо, со стороны Акслин всё тоже было взаимно. — Изуку, — с улыбкой произнесла она. — Акслин, — в этот раз Изуку уже шептал. Им не нужны были слова, чтобы показать друг другу, как сильно они скучали и как сильно ждали они этой встречи, поэтому незнание родных языков друг друга не было для них преградой. Вполне было достаточно жарких дружеских объятий, во время которых Изуку ощутил, как слёзы Акслин капали на его плечо. Чтобы успокоить девушку, он прижал её ближе к себе. Двое подростков стояли в поле, обнимаясь, и, казалось, ничто не могло помешать им, разрушить идиллию этого долгожданного момента. Вот только ни время суток, ни монстры не собирались спрашивать их позволения, да и разрушение этой идиллии монстров тоже не волновало. Именно поэтому уже через минуту Акслин громко вскрикнула от страха. Прямо за спиной Изуку из земли вылезла какая-то часть Корявого, очень сильно напоминавшая корень и поэтому не сразу обнаруженная девушкой. Парень среагировал моментально: сразу оттолкнул девушку подальше, чтобы она не попала под атаку монстра, и вытащил свой клинок. Вот только ничего сделать он не успел — Корявый крепко уцепился за его ногу и стремительно стал утаскивать парня под землю. Акслин дрожала от страха и паники — без оружия она ничем не могла помочь парню. Собрав всё своё мужество в кулак, Изуку сделал единственное, что сейчас могло спасти ему жизнь — отрубил себе ногу, которая уже почти по колено ушла под землю вместе с Корявым. Кровь хлынула из обрубка, разливаясь по земле, а Изуку закричал от пронзительной боли, которая была так сильна, что даже он не мог её стерпеть. Спасибо и на том, что не потерял сознание от болевого шока, а то и Акслин было бы несдобровать. Наспех перевязав ногу дрожащими руками, Изуку снова взял в руки меч. Эта ночь была жуткой, страшной, опасной, потной, кровавой… Долго можно подбирать прилагательные, чтобы описать то, что происходило. Им обоим приходилось сражаться по мере сил, выжимать из себя максимум, чтобы выжить. Мидория отдал Акслин свой лук со стрелами, чтобы она отстреливала монстров, пока не закончатся стрелы. Сам же он, пусть и с одной ногой, но изо всех своих сил отбивался от наступавших монстров. И все не мог понять — почему. Почему именно сегодня их, этих монстров, было так много? Почему именно в тот день, когда они, наконец, встретились, спустя шесть лет? Почему судьба так жестока к ним? Много этих «почему». А на рассвете они вдвоём лежали на её телеге, тяжело дыша. Они пережили эту ночь, отстояли свои жизни, но какой ценой? Оружие сломано, стрелы закончились. У Изуку огромная рана на ноге, у Акслин не такие сильные, но тоже повреждения. Но сейчас они вместе. Правда, время идет, можно сказать, что летит, в скором времени Изуку должен отправиться в свой мир. На его губах можно было заметить лёгкую улыбку, но глаза парня были переполнены болью. Не только болью, исходящей от обрубка ноги, но и душевной болью. Почему-то всё должно закончиться именно так. Кто-то наверху решил это. Наверное, этим кем-то была та самая злодейка-судьба. — Я знаю, что ты не поймёшь ни одного слова, кроме своего имени, из того, что я сейчас скажу, — тихо начал парень, замечая заинтересованный взгляд девушки. Она и правда не понимала ни слова, но чувствовала то, с какими эмоциями парень говорил всё это. — Но я всё же скажу. Все эти шесть лет я искал тебя, думал о том, какой будет наша встреча, думал о том, что будет дальше. Это помогало мне двигаться вперёд, что здесь, что в моём родном мире. Это вдохновляло и воодушевляло меня. Я боялся, я паниковал, я пытался не спать, но каждый раз вспоминал о тебе и шёл дальше. Наверное, это глупо прозвучит, но за то время, пока я шёл к тебе, я тебя полюбил, Акслин. Хотя, может это и не было любовью, но я всё равно невероятно рад, что мы пережили эту ночь. Жаль только, что… В мире, родном для Акслин, но так и оставшимся чужим для Изуку, стрелки на часах в далёкой и недоступной сейчас Цитадели показывали пять утра. Ничего не изменилось из-за прервавшейся речи парня — Акслин всё равно не понимала ни слова. Да и, стоит сказать, что данный монолог всё равно бы прервался… По велению судьбы.***
А этим же утром в квартире семьи Мидория раздался жуткий крик зеленоволосой женщины, заставшей своего сына мёртвым в своей постели, пропитанной кровью из обрубка его ноги.