Ковьелло: песнь первая

Этот день начинался с тревожной серой боли, пульсирующей в голове раз в несколько секунд. Яна поднялась и вздрогнула, каждый новая вспышка заставляла ее плечи странным образом дёргаться. Светлый серый воздух пах дождем - из настежь открытого окна было видно тяжёлое белое, полностью закрытое тучами небо. - Угх, - Яна с силой ударилась по подушке головой. Вот они: привычные казармы, затхлый запах пыли и соломы. Сочетание, к которому она искренне привыкла. На улице уже светло, значит, наверное, часов пять утра и скоро надо будет подниматься на тренировку. Сейчас можно снова поспать, наслаждаясь чужим спокойным, чуть свистящим дыханием. Яна вскочила со своего матраса и постучала по лестнице, соединяющей ее кровать и кровать на втором этаже над ней, но никто не ответил, поэтому девушка начала оглядываться, с запозданием осознавая, что в этой комнате она одна. Единственная. - С...Светлана? Голос дрогнул. Прозвучал жалко и душераздирающе, отчего сама же Яна дернулась и скривилась, вынужденная прочистить горло. - Мишка? - лёгким взмахом руки она откинула одеяло и спустила ноги на пол. Как странно... Она обычно не засыпает в полной боевой готовности, так почему сейчас она глядела на собственные сапоги? - Василиса? Никто не отзывался. Василиса, соседка Надежды, спала через три кровати в первом ряду, она была одной из тех немногих, что хорошо относились к Яне с самого начала. Как странно, что никого не было. Они же все вместе легли в одно время вчера, да? Голова резко заболела и закружилась, когда Яна поднялась с места. Ее немного повело в сторону, агент схватилась за лестницу и глубоко вздохнула. Эта ситуация не была какой-то странной и неразрешимой, все было относительно спокойно. Порывом ветра захлопнуло окно. Все кровати будто состарились, по дереву поползли разводы, матрасы, набитые соломой мешки, были давно уже покрыты грязью и пылью. Только сейчас Яна заметила, что одеяло и подушка находились только на ее кровати: на месте какого-то человека не было, на соседней койке не было, через койку не было. И сейчас это напоминало игру. Яна схватилась за свой лоб, когда боль снова взорвалась в ее голове острыми иглами. Она проходила между рядов двухэтажных кроватей, стараясь углядеть хоть какие-то отличия от остальных спальных мест, но везде ее поджидал лишь старый матрас, набитый соломой и покрытый затхлой ненужностью во всем своем проявлении. На кровати Сергея была подушка. Яна вздохнула, в тот же моменты окно снова захлопнулось, стекло в нем задребезжало, но через секунду мерзкий звук затих, а рамы со спокойным скрипом вернулись в изначальное положение. Агент плюхнулась на его покорёбанную койку, растерянно потрясла ногами, и только собиралась откинуться на его матрасе, как почувствовала что-то влажное на руке. - Уф, мерз... - мерзость. Вот что хотело слететь с ее губ, и слетело бы, если бы Яна не посмотрела на руку, перемязанную в крови так сильно, как если бы она была медсестрой в разгаре операции. Весь матрас был огромной кровяной подушкой, и девушка с визгом вскочила с него, глядя, как вся эта жидкость струями утекает на пол, растекается лужей, но не останавливается. Внезапное понимание того, что кровать Светки тоже измазана в крови, кровать Алексея измазана в крови, кровать Сани измазана в крови, бьёт по голове огромной наковальней. А красная лужа на старом паркете становится все больше и больше. Все кровати в разводах, но только из матраса Сергея это хлещет и стекает, будто в шаре с водой прокололи дыры. Казарма пустая. Только сейчас Яна понимает, что случилось: она их всех убила. Ещё тогда, при войне с Муратой. Они все умерли от ее руки, убитые ее эгоистичным желанием выжить. Кто-то слегка дотронулся до ее плеча, и Яна резко развернулась, призывая в руку кинжал, но занести его над противником не успела: синие глаза впились иглами в ее кожу. Яна спрятала окровавленную руку за спину, очередная вспышка боли в голове красным пятном, почти как на полу, растеклась по сознанию. - Что ты здесь делаешь? - хриплый голос Скарамуччи заставляет дернуться, словно от пощёчины. Впрочем, у Яны был встречный вопрос. Что _он_ тут делал? Она не ответила, только склонила голову перед ним, растворяя кинжал в ладони. Она не знала, как нужно разговаривать с предвестником, потому просто молчала и ждала, пока он исчезнет из этой комнаты. - Дотторе волновался, что ты сбежала. - Скарамучча качнул головой и обвел взглядом казармы, - Он тебя выгнал, что ли? Ты чего сюда припёрлась? Почему он с ней так разговаривает? Он же обычно изводит всех агентов, заставляя их валяться в грязи, так почему он здесь? И почему говорит так спокойно. У него сейчас в ногах должна быть кровь, что продолжала литься из матраса, так почему... Яна обернулась. Комната была пустой, чистой, на койке Сергея не было ни пятнышка. Мало того, там не было подушки, не было одеяла, не было ничего, что могло бы поставить ее в тупик. Яна в тупике, кстати. - Я сейчас вернусь к нему, господин Скарамучча, - на выдохе произнесла она. Вот почему она не могла вспомнить, как они все вместе засыпали: всех агентов из этой комнаты больше нет. Ни одного. Грустно, тяжело немного. - Вот поэтому тебя и не признают, как предвестницу, идиотка, - рычит над ее опущенной головой шестой предвестник. Резким движением он поднимает ее подбородок на себя и смотрит в ее лицо. - ты изуродована шрамами, на тебя тошно смотреть, тебе должно быть противно жить с этим, правда? На это и правда нечего ответить, Яна продолжает молчать, и лишь ее глаза сильнее распахиваются от его внезапного прикосновения: Скарамучча пальцем провел по ее щеке. - Дура, ты должна понимать, что уважение нужно заслужить. Измени стиль поведения, хватит дрожать перед этой мымрой. В голове после последнего слова всплыл образ Синьоры. Конечно, о ком ещё может выражаться Скарамучча, говоря "мымра"? - Я поняла, - его пальцы на подбородке не дали снова склонить голову в старой привычке. - но они все равно не признают меня. Я агент, все во мне видят лишь слугу. Все, кроме самих агентов, готовых удавиться от зависти. - Значит сделай так, чтобы все, кто хочет удавиться, удавился. Идиотка, выслужись, но сделай. - он отпустил ее лицо, его синие глаза насмешливо сверкнули, но в остальном это лицо продолжало оставаться недовольным. - А знаешь, почему тебя считают агентом? Потому что ты продолжаешь ходить в этих обносках, продолжаешь использовать технику пушечного мяса. Перестройся, и станешь опасной не только в глазах старого извращенца-Доторре, но и для всех остальных. - Мне нравится одежда, которая у меня есть. Если я надену маску, то никто не поймет, что я та, кого нужно опасаться. - Яна отступила на шаг назад. Смутные сомнения заставили ее скривить лицо, ее что-то до ужаса смущало в этой ситуации. - Значит, если хочешь действовать скрытно, то сделай великой одиннадцатой предвестнице хотя бы образ! Пусть все верят в то, что ты можешь навалять, если разозлишься. Тебя же никто ещё в глаза не видел, правда? Ну, кроме половины предвестнического состава? На мгновение эта мысль показалась хорошей. Если бы не одно "но": - С-скарамучча, почему вы помогаете мне? - так тяжело говорить с человеком, который всю жизнь возвышался над ней, неформально. - Потому что мне тебя жалко. Посмотри на себя в зеркало. На тебе нет живого места, и я очень сомневаюсь, что тебе та-ак хотелось стать предвестницей, что ты всех взорвала. - он указал в сторону, и Яна проследила за его рукой. Там, в конце прохода между кроватями, стояло огромное зеркало. Девушка сделала несколько шагов в его сторону. - ты умрёшь здесь. Я вижу это. Ты слишком слабая для человека, который занял столь высокую должность. Яна кивнула. Она продолжила идти к зеркалу, боясь промедлить ещё хоть секунду, но то, что она там увидела - она не могла это, почему-то, принять. Как будто ее собственное отражение сбегало из ее реальности до тех пор, пока она не приблизилась к нему почти вплотную. Яна вздохнула и провела пальцем по щеке там, где провел Скарамучча. Ее лицо пересекали несколько швов, жаркие ожоги от пуль пиро-застрельщиков огненными полосами шли по вискам и линии подбородка. Только это уже могло бы вызвать искренний ужас, если бы она видела свое лицо в первый раз, но оставалась ещё одна, пожалуй, самая страшная часть. Посреди этого кошмара, в самом центре лица - начиная от переносицы и заканчивая шрамом, идущим по щеке, - область под глазом была настолько гладкой, что не была вообще похожа на нормальную кожу. По телу поползли мурашки, зелёные глаза, перечеркнутые царапинами поперек, то и дело чуть меняли свой цвет на более светлые тона. Ее лицо было ужасно. Ее коротко остриженные волосы будто оттеняли уродливость полученных на войне ранений. Наконец, до Яны дошла самая важная истина, которую она не могла разглядеть в этой комнате с самого начала. Она не знала Сергея до той бойни. Сергей никогда не был в той же роте, что и Светлана, Мишка, Василиса, Алексей, Александр, Настюша, да и все остальные. Его кровати не должно здесь находиться... Яна обернулась на комнату, снова неуверенно повернулась к зеркалу и вздрогнула. На нее смотрело ее новое лицо, любезно предоставленное отцом. Чистое, ласковое, целое. Новые глаза, не просто зелёные, а более изысканного цвета, были насмешливо прищурены. Она будто вытянулась немного, вздёрнутый подбородок в отражении заставлял Яну неуверенно сделать шаг назад, пока другая она не двигалась. Ковьелло смотрела на нее. В ее улыбке плескалась жажда смерти. Ковьелло распахнула глаза, вскочила с места и почувствовала, как сердце рвется из груди куда-то. Оно бешено стучит и бьётся, словно она упала, провалилась в яму без дна. Сон быстро выветривался из головы, но кое-что оставалось ещё на месте. Например, Скарамучча с его советами. Ковьелло осмотрелась. Она заснула в своем кабинете, поэтому вокруг оказалось довольно много ненужных бумажек. Не составило особого труда найти лишнюю и написать на ней то, что ещё пока не поблекло в памяти. Что там Скарамучча сказал? Создать себе образ. Да, замечательная идея, потому что даже спустя несколько лет ее службы, ее лицо видели только пара человек, среди которых были лишь отправленные прислуживать ей в самом начале (ещё до Сергея) агенты. Если носить маску при них, то они не поймут разницы, поэтому можно будет проворачивать свои дела под личиной очередного безымянного работника Северного банка. Гениально, Скарамучча! Почему она сама это не обдумывала? Идея же, вроде, стара как мир. Влиться в коллектив тех, кто ее презирает? Теперь это не составило бы труда. - Не составило бы... Труда? - весь настрой моментально пропал, Ковьелло выдохнула, сгорбилась над этим треклятым столом, ссутулилась, позволив плечам расслабленно опуститься. Составило бы. Спустя два(или три?) года никто не поверит в то, что Одиннадцатая Предвестница Фатуи Ковьелло - сильная, жестокая, устрашающая. Она не сможет распустить все эти слухи, уже поздно. Черт возьми, до исполнения плана осталось три недели. Пора уже было заняться подготовкой. "Для исследования Разлома необходимо выделить по меньшей мере четыре десятка бойцов. Особо рекомендуется составить отряды, включающие в себя следующие типы вооружения..." - случайная строчка лежащего под ней документа. Ковьелло вздохнула, по привычке пробормотав без остановок: - Да воздаст нам Боже за прегрешения наши. - Простите? - раздалось спереди. Ковьелло раздраженно сжала зубы. - Как давно ты здесь находишься? Сергей снял капюшон, вновь становясь видимым, и сквозь маску раздался скрежещущий и щелкающий звук. В его руках был кусок ткани, который он с каким-то особым трепетом прижимал к себе. - Только зашёл. Видимо, госпожа не заметила меня в своих раздумьях. - он лениво, словно нехотя, протянул ткань предвестнице и настороженно замер в одном положении. Ковьелло в ответ оглядела его с таким подозрением во взгляде, что показалось, словно он протянул ей кинжал для церемонного самоубийства. Молчание затянулось. - Что это? - она брезгливо протянула руку и кончиком пальца провела по ткани. Агент не ответил, и Ковьелло с сомнением подняла свёрток из его руки, но он тут же развернулся в небольшой тканевый мешочек. Девушка нахмурилась, продолжая ждать ответа. За маской вновь послышались странные щелчки. - Все, все, перестань! - она сдалась под этой его упертостью. Иногда было непонятно, кто из них главный. Иногда они словно были равными, похожими на старых друзей, что подкалывают друг друга так больно и остро, что порой сомневаешься, что они вообще друзья. Проблема в том, что Сергей однозначно не был ее другом. Ни за что. Ковьелло цокнула языком и осторожно вытащила из мешочка содержимое. Брезгливая, но вежливая улыбка растеклась по ее губам: - Какая прелесть... - она словно снова увидела перед собой ту девчонку, Ху Тао, потому что примерно такие же чувства она испытала тогда, когда только встретила ее. Вскипающий внутри гнев мягко забурлил по венам. - ха-ха, милый, позволь спросить... В этот момент Ковьелло сцепила зубы, обворожительно блеснув ими в радостной улыбке. Сергей молчал. Лишь ждал, пока она скажет ему все, что ей так хочется сказать. -...что это, Сергей? В ее руках, схватившихся за бретельки, висело свободное платье серого с красными вставками цвета. По талии шли такие же свободные ремешки, что спадали бы на бедра, с темными синими вкраплениями, позади светлая ткань образовывала странные узоры, превращая спину в искусную серо-белую живопись. Удивляло лишь то, что эта тряпка, повисшая в ее руках, выглядела легко и одновременно очень официально. Однако сам факт подарка от Сергея очень портил радость от получения. У этого даже не было причины, просто казалось, будто этим он как-то оскорбляет или принижает ее. Словно она сама не может купить себе платье(но она может! И он это сделал, скорее всего, на ее деньги, которые просто попадают ему в карман). - Наденьте, пожалуйста. - проклокотал он. Ковьелло дернула головой и слегка прищурилась, будто ей было что ещё сказать. Ей не было. Она невольно поднялась, бросив на него испепеляющий взгляд, и повернулась к нему спиной, стягивая с себя рубашку. Затем она стащила штаны, параллельно разглядывая вещицу перед ней. На удивление, платье оказалось с подшитыми ниже шортами, и когда Ковьелло просунула туда свои ноги, она поняла: его сшили на заказ. Иначе как можно было готовому образцу так идеально садиться на ее ноги, талию и грудь? - Ого... - ткань очень эластичная, совсем не мешает двигаться, и как вторая кожа сидит на бедрах. Совсем незаметно, разве что подол касается немного щекотно ее кожи. - Вам идёт, госпожа, - произнес Сергей, и Предвестница будто услышала в его голосе нотки довольства. Но, на удивление, платье и правда было очаровательным, даже если она видела его только сверху. - Мне нужно зеркало. И какую-то другую обувь под него. - вздохнув, произнесла она спокойно. - Потом, - быстро ответил Сергей. Ковьелло дернулась: он впервые не лебезил перед ней. Как ни странно, это заставило ее улыбнуться. - Снимайте, это ещё не всё. Ковьелло едва заметно кивнула то ли ему, то ли своим нехорошим мыслям, и стянула с себя платье через низ, но вдруг замерла. Она даже не заметила, что здесь была застёжка - четыре пуговицы, что шли совершенно по-лиюэ'кски. По груди, словно это платье обязательно нужно запахнуть, пуговицы-стрелы изящно опускались в тканевый пришитый пояс. Но с твердым решением рассмотреть все это позже, Ковьелло стащила с себя подарок. Наверное, она все же будет его носить. - Что ещё? - она подошла ближе к столу, пока Сергей бесшумно замер. Девушка посмотрела в мешочек. И правда, снизу лежали ещё несколько кусков ткани. - Ты магазин ограбил? - тихо пробурчала она. Сейчас это всё не было так раздражительно, как несколькими минутами ранее. Почему-то внезапно она почувствовала себя совсем счастливо. Как ещё можно было объяснить все то предвкушение, что она испытывала, глядя в мешочек? Она вынула черные перчатки, и что-то ещё из более или менее плотной ткани. Теперь мешочек был пуст. - ...Вау, - внезапно кисло отреагировала она, разворачивая это. Черно-красные цвета, какие были на костюме обычного агента, перекликались на топе таким образом, что на секунду Ковьелло реально поверила: этот топ сшит из костюма какого-то бедного агента. По краям шли декоративные перья, изображающие пушистый мех шубы, но не настолько теплые, чтобы в топе было жарко. Остальное стало бы понятно только если бы она наконец надела его, поэтому девушка без стеснения стянула белье. Одновременно с этим голова в маске повернулась в сторону, вернувшись на место лишь тогда, когда на белом теле сидела мягкая, совершенно дорогая черная ткань. То, что она была высокого качества, чувствовалось с самого начала, и Ковьелло усмехнулась. - Н-да, на мне сейчас, должно быть, целое состояние! - С этого материала прекрасно отстирывается кровь. - мимолётно дополнил Сергей. - Практично, - хмыкнула девушка. На столе все ещё лежали штаны. Если сначала Предвестница была в восторге от милого верха этого костюма, то теперь абсолютно все это перечеркивали просто божественные полосы и черный цвет, переходящий в более мягкий серый ближе к концам штанин. Только когда Ковьелло надевала все это, она заметила ещё несколько ремешков вместо пояса. Они были украшением, но вместе с тем они были весьма полезны. На кольца, соединяющие полоски кожи, можно было повесить всякую мелочевку. Например, глаз бога, который до этого Ковьелло предпочла бы носить в кармане. Прелестно. Ковьелло надела перчатки, как последний штрих, и влезла в свои сапоги. Сто процентное попадание, штаны не были слишком длинными, слишком короткими, и ткань была достаточно тонкой, чтобы можно было застегнуть обувь. Ковьелло в любви. - Прекрасно, - наконец произнесла она вслух, и почувствовала, что Сергей улыбается. - где ты это взял? - А, здесь недалеко есть магазинчик. Правда, он сделан специально для приезжих, чтобы помочь им с одеждой в незнакомой стране. - произнес он. Наверное, этот магазинчик он посетил не один. Агент доверительно добавил, - мы у хозяина на особом счету. Он уступил внушительную сумму, так что на вас лишь половина целого состояния, госпожа. Ковьелло стянула перчатки с рук и вновь села на свой стул, на котором лежали ее старые брюки. Она сложила руки на столешнице и вздохнула. - Это ты все отлично придумал, спасибо, но теперь пора приниматься за дело. Надо распределить сорок человек из доставленных в Ли Юэ войск на Разлом, - она подняла бумагу, которую до этого подписала, и протянула агенту. - Дополнительно нужно отделить примерно двадцать человек, способных сражаться в команде, чтобы они поспособствовали прикрытию Осиала. Наверняка его попытаются устранить, нужно сделать так, чтобы верхушка Ли Юэ не смогла этого сделать так просто. Ковьелло замолчала на пару секунд, задумчиво откинувшись на кресло. Сергей послушно склонил голову: - Что-то ещё? - Да. Нам нужны телепорты. Чтецы Бездны пришлись бы как нельзя кстати. Агент кивнул. Ковьелло прикрыла глаза. - Иди. А в голове лишь пара вопросов. Как же они доберутся к печати, как освободят Осиала, как используют нужную им сторону закона? У них есть всего двадцать пять дней... слишком долго все это тянется, слишком долго.