Тонкости отношений

– Что, прости? – Алтан зависает в той же позе, в которой сидел: чёрный шёлковый халат нараспашку и пальцы запутались в гриве непослушных волос. Красиво. Вадим шарил в искусстве не так хорошо, как в истории, но на Змейкина залип основательно, несколько секунд наслаждаясь тишиной и недоумением на красивом личике. Куда тебе в руководство мафии, парень, тут в модели надо было идти. – Отгул. На 14 февраля. У нас же не было никаких планов по работе или…? – Дракон спрашивает осторожно, чтобы не выкинули из тёплой постели. Знаем такое, плавали, ляпнешь что-то не то и всё, до свидания, вот холодный коридор и трусы свои не забудь. Не самая приятная перспектива на ночь, тем более что Вадим уже успел разнежиться, растянуться на мягком матрасе и прикрылся только тонкой простынкой и то, чтобы Золотце не смущать. Видишь ли, скакать на члене в любое время суток это мы запросто, а вот смотреть на голого любовника – фу, нам не нравится, ну ладно, нравится конечно, но прикройся и не отвлекай. Чужая душа – потёмки. Душа Змейкина – сущий хаос. У Алтана на лице проскальзывает такая гамма эмоций, что просто вау. Удивление, злость и, как итог, привычное напускное безразличие. Спасибо, что не разочарование, это было бы уже слишком. – Вали куда хочешь. Только к утру вернись, у нас встречи по работе, – Дагбаев фыркает в ответ абсолютно спокойно, даже бровью не ведёт, но отворачивается так поспешно, что сразу всё становится понятно. Вадиму вот точно, он не первый год с Алтаном нянчится и научился чутко ловить перепады его настроения. Чтобы знать, когда можно говорить, а когда лучше молчать, чтобы не пристрелили. Золотце хаотично водит пальцами по волосам, размазывая очередное дорогое масло. Нервничает так очевидно, ну прелесть же, вот только у Вадима сердце сводит от того, как грубо дёргаются пряди. Подобравшись по постели ближе, он мягко перехватывает Алтана за запястье. Рука в захвате напрягается мгновенно, надави сильнее и хрупкая на вид лапка выбьет глаз, но Дракон мажет губами по аккуратным костяшкам, целует тыльную сторону ладони и тянет осторожно на себя, чтобы прекратить уже издевательство над роскошной шевелюрой. Только Вадиму можно иногда перегибать палку и дёргать космы в порыве страсти, когда удовольствие напрочь вышибает мозги, но и то, за это он всегда потом извиняется и, гордо забрав очередной гребешок, лично вычёсывает каждую прядь. Алтан сдаётся непозволительно быстро. Растекается по широкой груди и, вжавшись лопатками в горячую кожу, расслабленно откидывает голову на крепкое плечо. Расстроился. Прям по глазам видно, что обиделся, но держит лицо, потому что сам громче всех шипел, что: «мы просто трахаемся, не усложняй». Вадим и не собирался, не в его возрасте страдать от хуйни в отношениях, но Змейкин такой печальный, что его хочется утешить и пригреть. В постели становится по-неуютному холодно. – Ну что ты? Вернусь даже к вечеру, не успеешь соскучиться, – Дракон урчит ласково, трётся носом о чужой висок и, разжав хватку на руке, жадно ведёт ладонями вниз, по впалому животу, под полы шёлкового халата. От прикосновений к бархатной коже стреляет внизу живота жидким огнём, сводит тяжёлым желанием нервы и послушно подставляющийся Алтан равновесия не добавляет. – Давай лучше проведём время за более приятным занятием, чем ссоры, хорошо? Алтан абсолютно точно не против. У Алтана несколько отсутствующий вид, но под ласку он даётся охотнее, чем обычно и, извернувшись, сам заваливает Вадима на спину, чтобы нависнуть сверху. Сердце у Дракона ёкает в судороге предвкушения, особенно, когда сильные пальцы сдавливают ему горло и бёдра приятно заземляет чужой вес. – Как же ты меня достал, – Алтан шипит рассерженной банши, но целует первый и всё, что Дракону остаётся, это смиренно принимать свою участь и сжимать ладони на острых коленках. На самом деле Вадим откровенно пиздéл, когда утверждал, что на чёртов День всех влюблённых ему нужен отгул. Никаких важных дел или левака на свиданиях, просто банальное желание, во-первых, оценить реакцию Алтана, чтобы точно понимать, будут ли последствия за потенциальную выходку, а во-вторых, ехать за его подарком пришлось в далёкие ебеня. Оказывается, если ты заказываешь редкую вещь ручной работы, то и забирать её придётся из редкостной жопы, потому что доставки курьерами нет, вдруг они всё сломают, а тут ты, если что, сам, криворукий идиот, не довёз. Дракон успел трижды проклясть собственную инициативу, которая его наказала, и четырежды убогие дороги под Питером. Внедорожник, благо, не застревал колёсами в глубоких ямах, но дёргался так конвульсивно, что Вадим успел мысленно с ним попрощаться. Особенно, когда въехал в лужу, а в луже оказалась Марианская впадина. Пиздец. Одного отсоса за такие мучения точно будет мало. Да даже горячего секса до утра будет недостаточно, хотя Вадим прекрасно понимал, что может вообще получить от Алтана высокомерное «отъебись», потому что утром змейка с ним демонстративно не разговаривала и на шутливый поклон только не глядя махнула рукой. Обиделся. Вот сто процентов ждал с утра букет, завтрак в постель и корявую валентику. Может, даже погулять бы выполз или в кино, но теперь сидит там за работой и дуется, потому что больно гордый и сам в жизни не признается, что ему тоже вот всего этого хочется. За что его Вадим любит? Да хуй знает, просто так и за всё сразу, начиная от стройных ног и заканчивая дерьмовым характером, который оказался какой-то чёртовой ловушкой – попался и не сбежишь больше. Навигатор вещает призывным: «Вы прибыли к месту назначения». Вадим окидывает домик подозрительным взглядом, но послушно идёт по инструкции, указанной на сайте – второй этаж, левый коридор, тринадцатый офис – и очень-очень надеется, что Алтан хотя бы оценит его старания, когда после бурного секса в честь примирения и праздника, он будет ему рассказывать, с какими чудовищами сражался в Купчино, но всё ради дорогого начальства. Вечером Алтан оценивает заёбанный вид Вадима ровно на двоечку. Недовольно отрывается от важных (нихуя) документов, шипит на изгвазданные говнодавы, которые ляпают чистые кабинетные ковры и недоверчиво косится на коробку, которую Дракон миролюбиво протягивает, как подношение. Вадим не похож на человека, который с утра пораньше ускакал на свидание. Вадим не похож на человека, который ещё кого-то трахает. Судя по его уставшему лицу, сегодня морально трахали его, но Алтан всё ещё полон праведной обиды, в которой сам себе признаваться не хочет. Пусть наёмник валит туда, где весь день шлялся и подачки свои оставляет себе или дарит кому-то другому. Или другой. От подобных мыслей пробирает ещё сильнее, но Алтан только снова окидывает Вадима высокомерным возмущением за ковры и, отложив папку в сторону, скрещивает руки на груди. – Что это? – Дагбаеву совсем неинтересно, ну, может немного, самую малость, но он сдерживается и только враждебно дыбит плечи. Потому что заебало это всё и то, как противно утром сердце резало от того, что в постели пусто и холодно. – Подарок, Цветик. Люди иногда так делают, когда выражают привязанность. У нас её нет конечно, ничего такого, но я бы всё равно очень хотел, чтобы ты хотя бы посмотрел, – Вадим пытается быть ласковым и понимающим, но он устал, блядство, он реально задрался и скорее скалится остро, чем нежно улыбается. – Возьми, блять, уже и посмотри. Я весь день по говну катался, чтобы тебя порадовать. – Тебя никто не просил, – Алтан заводится мгновенно, шипит и, стиснув пальцы на собственных предплечьях, пытается вжаться в спинку кресла глубже. – Ты сбежал не пойми к кому, вот и уходи обратно. Откуда мне знать, что тебя не отбрил кто-то другой и ты решил просто вернуться в постель, из которой не гнали? До Дракона доходит так быстро, словно лампочку над головой зажгли. – Так ты ревнуешь, Змейкин, – вот теперь Вадим улыбается довольно и широко, цепко подмечая, как Алтан мгновенно тушуется и отводит взгляд. Охуеть. Угадал. – Цветик, я правда ездил тебе за подарком. Посмотри хотя бы из любопытства, а там решишь, принимать или выкинуть. Алтан строит мину ещё немного, чисто из вредности, но обречённо кивнув, в итоге, указывает рукой на дверь. – Переоденься и иди в спальню. Я там посмотрю. На самом деле Алтан откровенно пиздéл самому себе, когда думал, что ему абсолютно не нужен ни праздник этот, ни Вадим; когда думал, что ему и одному замечательно и, если захочется чего, это всегда можно купить. Не-а, нельзя. Потому что у Вадима на груди непередаваемо тепло, и тому очень нравится добротный, подаренный нож-бабочка, который Алтан заказал ещё месяц назад и ждал, когда оформят красивую именную гравировку. Потому что сам Дагбаев в полном восторге гладит свой новый гребешок, точно такой же, которым в детстве его мама приводила в порядок свои чудесные волосы и которым разрешала маленькому Алтану ей помогать в этом нелёгком деле. Реплика выполнена идеально, фактически один в один, даже вес в ладони ощущается так же, как в детстве. Алтана хватает только на сбивчивое «спасибо», пока Дракон играется лениво с ножиком и свободной рукой гладит его по голове. – С Днём всех влюблённых, Змейкин. – Да. И тебя.