Вражеское свидание

Самым лучшим решением в жизни Козетты оказалось сбежать. Перестать убеждать себя, что престижная работа с хорошей зарплатой и парой социальных плюшек — это просто редкостная удача, не каждому так везёт и нечего тут выпендриваться. В какой-то момент Козетта просто поняла: хватит, так дальше нельзя. Никакая, даже самая высокая зарплата не компенсирует ежедневные издёвки и бесконечные сверхурочные; если бы она осталась там и дальше, то на все заработанные деньги смогла бы оформить себе шикарные похороны. Можно было бы, конечно, проявить характер, попытаться побороться, решить всё иначе, но… Козетта сбежала. И теперь, медленно приходя в себя вот уже пару месяцев, она окончательно понимала, что это действительно было самым лучшим решением. Оказывается, она успела скопить достаточно денег — конечно, на что их тратить, если работаешь с утра до ночи? — чтобы не беспокоиться о работе как минимум добрых полгода, а если экономить, то и подольше. Вещей набралось всего на один чемодан — а к чему ей была разнообразная одежда, если большую часть времени она проводила в поварском кителе? Козетта наугад ткнула в карту в туристическом бюро и вот уже второй месяц безвылазно сидела на крохотном горнолыжном курорте. Кататься на лыжах она никогда в жизни даже не пыталась, подъёмник её пугал, но достаточно оказалось того, что она может спать до обеда, подолгу гулять среди заснеженных ёлок, дышать свежим горным воздухом, по вечерам читать книги у камина под умиротворяющий треск пламени… И. Не. Ра. Бо. Тать. А ещё с ней почти никто не разговаривал, и это тоже было прекрасно. Работники отеля ограничивались короткими дежурными приветствиями, Козетта отвечала на них вежливо, но так же дежурно, и большего не требовалось. Никто не высказывал ей требований и претензий, никто не окрикивал властно, не бросался обидной руганью… Козетта задавалась вопросом, почему вообще она позволяла так с собой обращаться несколько лет подряд? Как будто не понимала, насколько все неправильно. С уже привычно лёгким сердцем Козетта вошла в крохотный ресторанчик при отеле, устроилась за любимым столиком в углу, сделала заказ у вежливого официанта. Мысли в голове крутились прозрачные и радостные, как мыльные пузыри: вот сейчас она вкусно поужинает, затем заберёт в номере книгу и спустится в общую гостиную с камином. Народу там к вечеру остаётся немного, все расходятся по номерам, уставшие от целого дня на склоне, и никто не помешает ей погрузиться в чтение. Мечтательно улыбаясь, Козетта подняла взгляд и… Такое случается только в кино. В полном зале толпа неожиданно расходится, образуя длинный коридор, и на одном конце героиня, а на другом герой, и они встречаются взглядами лишь на мгновение, но тут же понимают, что эта встреча предначертана судьбой, и всё максимально слащаво и нереалистично, но следишь за происходящим с замиранием сердца!.. Вот только реальность с киношной картинкой совпала не во всём. В противоположном углу ресторана Козетта и в самом деле увидела знакомое лицо — но никакой романтикой тут и близко не пахло! Кого Козетта совершенно точно не ожидала встретить на затерянном в глуши горном курорте, так это одного из своих бывших нанимателей! И не кого-то, а именно Ниджи, второго сына настолько же могущественной, насколько бессердечной семьи Винсмок. Того самого, кто всегда больше всех придирался к Козетте, цеплял её и всячески третировал. Вот уж повезло так повезло! И он её совершенно точно заметил, они встретились взглядами — как в том самом кино, о котором она сразу подумала. И тоже явно не пришёл в восторг от этой встречи, Козетта прекрасно знала это выражение лица — обычно именно с таким ей и выговаривались всякие надуманные претензии. В первый момент она смешалась, рефлекторно смяла в руках салфетку, опустила взгляд. Хотелось сорваться прочь, спрятаться, запереться в своём номере и только надеяться, что случайная встреча не повторится вновь. Может быть, срочно уехать из этого отеля, сбежать — снова. Козетта почти решилась обойтись без ужина и бегом броситься в свой номер. А потом… А потом она вдруг вспомнила, что больше не работает на эту ужасную семейку. И испортить ей вечер один из наследников семьи Винсмок сможет ровно настолько, насколько она сама позволит. Бросив измятую салфетку на стол, Козетта подняла взгляд. И убедилась, что Ниджи до сих пор её внимательно разглядывает. Значит, прекрасно видел и смятение, и измятую салфетку, и искусанные губы, осознала Козетта с досадой. Сидит и радуется, наверняка, что она так разнервничалась из-за этой встречи! Она постаралась вложить в один взгляд всё, что хотела бы высказать: и возмущение, и независимость, и твёрдость, и уверенность в себе (сколько уж удалось наскрести)! Кажется, Ниджи это совершенно не впечатлило. Он по-прежнему разглядывал Козетту со смесью нахальства и непонятного раздражения, как будто это она ему вечер испортила, а не наоборот. Не отрывая от неё взгляда, он жестом подозвал официанта, что-то негромко ему сказал. Затем достал из кармана ручку, быстро черкнул пару строк на салфетке, и Козетта почти не удивилась, когда эту записку передали ей. Вместе с бокалом вина, явно чисто для приличия. К вину она демонстративно не притронулась. А вот записку всё-таки прочитала: снедало любопытство, что же такого Ниджи мог ей написать. «Какого чёрта ты тут забыла?» Ни приветствия, ни подписи, ни намёка на нормальное человеческое общение. Ну конечно, а чего Козетта ожидала. Извинений за прошлое поведение и вежливой просьбы вернуться? «Я тут отдыхаю, — написала Козетта строчкой ниже. — Имею полное право. А вот что вы здесь делаете? Мне казалось, семья Винсмок предпочитает пафосные дорогие курорты, а не крохотные забытые богом отели». Она не успела подозвать официанта, тот подошёл сам. Пока Козетта писала ответ, успела краем глаза заметить, что Ниджи с официантом перебросился парой фраз, а заодно вручил тому несколько купюр — стало быть, наладил почтовое сообщение между столиками. — Извините, пожалуйста, — Козетта чувствовала себя отчасти виноватой в происходящем фарсе. — Передайте, пожалуйста, записку обратно тому господину. И вино заберите. Официант исполнил просьбу, а Козетта принялась за еду, которую как раз успели принести. Чего она точно не собиралась делать, так это позволять Ниджи портить её ужин. Поднося вилку к губам, она заметила, что Ниджи снова что-то пишет, и запоздало сообразила: возмущённо отвечая, сама же и задала вопрос, приглашая к дальнейшему разговору. Ответ-то ей совершенно не был интересен, но теперь уже никуда не деться. «Дела у меня здесь, — гласила записка. — И я совершенно не ожидал наткнуться здесь на сбежавшую кухарку. Всё настроение испортила». Козетта аж задохнулась от возмущения на секунду. Господи, неужели она правда несколько лет жила среди таких вот постоянных и необоснованных придирок и претензий?! Теперь это казалось уму непостижимым. Прошлая Козетта бы стерпела, опустила взгляд, залопотала извинения и постаралась скорее скрыться и не оскорблять своим присутствием суровый взор Ниджи. Но после пары месяцев целебного отдыха в Козетте проснулась невиданная храбрость. И здравый смысл! Так что она по-прежнему возмущённо черкнула в ответ: «Я тоже не думала, что у меня сегодня аппетит пропадёт. Если вам что-то не нравится — можете уйти». И, шалея от собственной смелости, отдала записку услужливому официанту. А ещё посмотрела на Ниджи с вызовом так. Ладони, правда, самую малость взмокли, но об этом же никто кроме самой Козетты не узнает, верно? И всё же сейчас она наслаждалась вдвойне: и вкусным рагу, и выражением лица Ниджи, который явно не ожидал от неё такого ответа. Казалось, он сейчас разозлится так, что швырнёт в неё чем-то, да хоть тарелкой со своим ужином. Если бы не окружающие и разделявшее их достаточное расстояние, наверняка так бы и сделал. Что ж, Козетте повезло, что они встретились в людном месте! Но несмотря ни на что, с каждой секундой она чувствовала себя всё более сильной и решительной. Как будто преодолевала накопленный за последние годы страх, перемалывала его в клочья, избавлялась навсегда. Может быть, она действительно слишком мягкая, воспитанная и уступчивая, и может быть, окружающие всегда будут этим пользоваться, но всему есть предел, и больше Козетта никому не позволит настолько обнаглеть и переступить черту. «Иди к дьяволу, — предложила ей очередная записка. — И поучись, как надо готовить». Вместе с запиской в этот раз пришло небольшое шоколадное пирожное. Козетта хотела, как и вино, возмущённо отослать его обратно. Но что-то привлекло её внимание, и она попробовала кусочек. А затем ещё один. И подозвала официанта. — Простите, — голос немного дрожал, но она старалась говорить уверенно. — Но мне придётся немного покритиковать это пирожное. В ганаше чувствуется рекристаллизованный сахар… Ей казалось, что её слова разносятся по всему ресторану, но, когда речь заходила о кулинарии, голос у Козетты невольно креп, начинал звучать звонче. Обычно она могла мямлить на границе слышимости, но в такие моменты просто не получалось говорить тише. — Мне очень жаль, я сейчас же заменю… — начал оправдываться официант, но Козетта его прервала: — Нет-нет, ничего не надо, я даже не заказывала это пирожное. Просто передайте мои слова повару, он должен знать, что делать. Она на мгновение задумалась и на всякий случай зачастила: — Но если вдруг не знает, то передайте, что для предотвращения рекристаллизации сахара в ганаш добавляют кукурузный сироп или сироп глюкозы. Не более десяти процентов от общего веса, будет достаточно. Добавлять прямо в сливки, когда они закипели… Простите, но я сама шеф-повар, так что не могу это просто проигнорировать. Официант сбежал на кухню, передавать ценную информацию, Козетта вымученно откинулась на стуле и опять встретилась взглядом с Ниджи. Ну, конечно же, он наблюдал за происходящим с начала и до конца. — Повар просил передать вам искреннюю благодарность, — вернулся официант. — Он страшно извиняется за свою оплошность, обещал исправиться. Понимаете, он совсем новичок, наш прежний шеф неожиданно нас покинул, приходится выкручиваться, пока мы не нашли ему замену… Ваши советы очень кстати! Ниджи раздражённо цыкнул. «Кухарка и есть кухарка, нашла своё место», — написал он. «Нашла своё и вам бы на своё вернуться, — ответила окрылённая успехом Козетта. — Нечего посетителям аппетит портить такой кислой миной». «Что-то ты сильно осмелела, как я посмотрю». «Люди меняются. Кроме вас, вы по-прежнему такой же придирчивый и злой». Ужин давно был съеден, но Козетта отчего-то не спешила уходить. Ей ужасно хотелось оставить за собой последнее слово в этой нелепой переписке, доказать себе и особенно Ниджи, что теперь-то она действительно стала сильнее и больше не позволит никому обращаться с тобой так, как это делали предыдущие наниматели. Она в самом деле отличный шеф-повар, захочет — и куда угодно устроится, ей везде будут рады. Да хоть бы и на этом самом курорте, где так неожиданно остались без опытного шефа!.. Внезапная мысль всерьёз захватила Козетту. Ей действительно здесь нравилось, никаких планов на дальнейшую жизнь она пока не построила, работу рано или поздно придётся искать, так почему бы и нет? В следующий раз, когда официант приблизился к ней с очередной запиской, Козетта негромко уточнила: — Кстати, насчёт шеф-поваров. Я как раз подыскивала себе место. Если вашему руководству это интересно, я бы с удовольствием обсудила детали. — Вы серьёзно?! — оживился официант. — Это прекрасная новость! Я немедленно передам владельцам. Правда, полагаю, встреча состоится не раньше завтрашнего дня… — Договорились, — ободряюще улыбнулась ему Козетта. — В любом случае, вы знаете, где меня найти. Я никуда отсюда не денусь, мы успеем всё спокойно обсудить. — Я передам, чтобы завтра позвонили вам в номер! — заверил её официант. Окрылённая новыми перспективами, она с лёгким сердцем развернула записку и даже не возмутилась размашистому: «Бесит твоя довольная физиономия. Чему радуешься?» Козетта даже не стала снисходить до ответа, просто послала Ниджи самую вежливую и лучезарную улыбку. Следующая весточка пришла почти сразу, да ещё и с бокалом шампанского — а Козетте-то представлялось, что они от этих формальностей в своей переписке успели отказаться. «Кинула нас, а теперь сидит тут довольная! — возмущался Ниджи в записке. — Выпей, отпразднуй то, что видишь меня в последний раз!» И Козетта действительно выпила. Не потому что так уж рада была больше не видеть Ниджи — хотя это тоже казалось весьма достойным поводом! — а потому что новый поворот жизни действительно стоил бокала шампанского. Она расплатилась за ужин и, не оглядываясь, зашагала к двери — чтобы почти в проходе Ниджи нагнал её. — Добрый вечер, — вежливо поздоровалась Козетта. — Спасибо за шампанское, было очень приятно. — Издеваешься? — мрачно поинтересовался Ниджи. — Не умею, но пытаюсь научиться, — призналась Козетта и неожиданно для самой себя добавила: — У меня был достойный учитель! Не иначе шампанское ударило в голову пузырьками, прежде она себе ничего подобного не позволяла. — Из-за того, что ты свалила, мы теперь питаемся чем попало, — предъявил претензию Ниджи, шагая вслед за Козеттой через холл по направлению к лифту. — Чего тебе на месте не сиделось? — Прежде вам, насколько я помню, постоянно не нравилась моя готовка, — парировала Козетта. — Можете радоваться, больше не придётся ей давиться. — Подумаешь, покритиковал пару раз, какие мы нежные, — фыркнул Ниджи. — В любом случае, это всё уже не имеет значения, — Козетта с удивлением для себя осознала, что её голос звучит примирительно. — Моя работа на вас осталась в прошлом, можно забыть и двигаться дальше. — Возвращайся, — неожиданно предложил Ниджи. Козетта аж споткнулась на идеально ровном ковре. — Спасибо за предложение, но ни за что, — отказалась она. — Мне хватило общения с вами на всю жизнь. Сегодняшний вечер, конечно, был по-своему забавным, но на этом я бы предпочла закончить… Остановившись у лифта, Козетта нажала кнопку и в ожидании уставилась в закрытые двери. Ниджи остановился почти прямо за ней, как будто даже навис сверху, словно закрывая пути к отступлению, не давая ей шанса сбежать во второй раз. Глядя на полированные двери лифта, Козетта думала о том, что однажды она уже сбежала от семьи Винсмок и лично от него — и это было правильно. Но в следующий раз в случае чего она точно не струсит. В следующий раз она останется и даст отпор! Теперь у неё хватит на это сил! Двери с негромким звуком отворились, и Козетта шагнула внутрь. Ниджи шагнул за ней. На очень недолгое время они остались в маленьком замкнутом пространстве только вдвоём — и это было, если подумать, довольно странно. — Подумаешь, попридирался немного, — пробубнил Ниджи, и Козетта не удержалась, вскинула на него удивлённый взгляд. Он что, правда сейчас выглядел смущённым?! Козетта-то была уверена, что семья Винсмок начисто лишена нормальных человеческих эмоций! Но сейчас Ниджи явно чувствовал себя не в своей тарелке, вопросил с неожиданным вызовом: — О чём мне с тобой разговаривать было, если не о твоей еде?! — Так вы повод искали?! — ахнула Козетта. — А ничего получше придумать не смогли?! И по глазам поняла — не смог. Вот так открытие. Неужто это были такие знаки внимания школьного уровня, дёрганье за косички?! — В любом случае, всё это больше не имеет никакого значения, — она успокоилась и снова упёрлась взглядом в двери, ожидая, когда они откроются. — Полагаю, мы больше не увидимся, опять работать на вашу семью я не собираюсь. Я почти договорилась о месте в этом ресторане, так что… Двери открылись. — Я сегодня купил этот отель вместе с рестораном, — сообщил ей Ниджи. Надо было выйти из лифта, но Козетта стояла на месте, только ресницами хлопала. В голове всё очень резко перемешалось: и неожиданные вскрывшиеся обстоятельства отношения к ней Ниджи, и радость от нового места и вероятной новой работы, и этот предательский бокал шампанского! Всё оказалось как-то слишком запутанно, и надо было срочно принимать решение… — В следующий раз, пожалуйста, не присылайте мне записки и алкоголь, — попросила Козетта, не придумав ничего лучше, и, раз уж такое дело, добавила: — И не хамите. И выражайте свои мысли прямо. — Будешь выпендриваться, я тебе цветы пришлю, — огрызнулся Ниджи, но почему-то эта угроза Козетту совершенно не впечатлила. Не дождавшись какой-то реакции от пассажиров, двери лифта снова закрылись, и в их полированной поверхности Козетта достаточно отчётливо видела лицо Ниджи. Он явно старался не смотреть на неё, отводил взгляд и казался… смущённым? И ей померещилось, или у него в самом деле румянец на щеках выступил? Она впервые видела Ниджи таким, и зрелище оказалось удивительно приятным. Первым самым лучшим решением в жизни Козетты оказалось решение сбежать. Можно было придерживаться проверенной стратегии, но она же пообещала себе всё изменить? Теперь оставалось только надеяться, что с решением не сбегать она тоже не проиграет.