Сделка

Дженифер с трудом протискивается сквозь толпу. Иногда ее пытаются подхватить под локти или же притянуть за платье — девушка-то симпатичная, типичная серая мышка, какие в то время привлекали молодых людей, стоящих одной ногой в новом столетии. Она вообще в первый раз присутствует на загородных дискотеках, да и то лишь по внезапной прихоти. Ее немного пугает, что подумают такие «завсегдатаи» — смазливые мальчики из состоятельных семей, ну, по крайней мере, пытающихся казаться таковыми. Ей удается миновать тесноватый бар, куда занесла тяжкая, и очутиться на улице. Музыка орет громко, но это придает какое-то особенное значение столь тихой звездной ночи. В высокой сухо-зеленой траве попискивают ночные кузнечики, а над головой изредка пролетают поздние птицы, шелестом своих крыльев нагоняя на девушку легкого страха. Дженифер на самом деле не сильно верит в что-то волшебное, нереальное. В что-то сверхъестественное. Но все же отчего-то зарывает в землю на перепутье проселочных дорог крошечную коробочку. Подруги часто шутили, что так можно призвать демона, и он исполнит любое желание. За плату, конечно. — Дженифер. Девушка вздрагивает всем телом и испуганно оборачивается. Еще секунду назад она была здесь одна, стоящая на перекрестке в окружении крошечных желтых цветочков по обочинам дорог, чьи легкие бутончики покачиваются вслед пролетающему прохладному ночному воздуху. Обладатель приятного бархатистого голоса и на вид недурен. Поношенные светлые джинсы, старенькая небрежно заправленная клетчатая рубашка, — Дженифер не может определить ее цвет, — летняя обувь на ногах. Кожа юноши белая-белая и даже, кажется, светится в неясном свете луны. Глаза яркие, горящие, словно крупные янтари, а волосы цвета воронова крыла — столь же черные и всклокоченные; ветер треплет их, и некоторые пряди падают на глаза и губы. Демон. Юноша вскидывает руки и, улыбаясь с легким азартом, делает шаг вперед, но Дженифер отступает. В ее глазах читается легкий испуг, что подкрепляет румянец на щеках, но вскоре он сменяется чем-то меньшим и незначительным. Ей все еще неловко, да и слова, как назло, комкаются на языке. — Не нужно меня бояться, — тихо проговаривает демон, но Дженифер слышит его слова особенно громко и невольно дрожит всем телом. — Ты ведь демон? Юноша, усмехнувшись, кивает головой. — Зови меня Сульфус. — «Необычно», — отмечает про себя девушка, но оставляет это при себе. Брюнет же продолжает: — Что ты хочешь от меня? Дженифер мнется; ее просьба слишком банальна, да и изрядно глупа. Может, то решение было слишком поспешным, а отказаться еще можно? Но вновь взглянув в лицо юноше, она понимает, что просто не сможет уже сказать «нет». — Я хочу… — начинает она, но запинается. — Ты… ты можешь сделать так, чтобы я больше никогда… не любила? Девушка выкрикивает фразу слишком громко, но тут же жалеет об этом. Мурашки бегут вверх по спине вдоль позвоночника, пробираются по шее, а вслед за ними — густой румянец. Сульфус смеется, но Дженифер не слышит в его голосе каких-либо чувств. Должно быть, сотню раз его просили об этом. И все же ей становится обидно, и она поджимает губы, в упор глядя на брюнета. Он качает головой, но девушка не может расценить это ни как отказ, ни как еще что-то. Должно быть, это просто жест неопределенности, и в душе молодая особа надеется на удовлетворительный ответ. Демоны ведь все могут, а тут еще и плату предлагают… Кстати об этом, что нужно-то?.. — Не желаешь вернуться и обсудить более подробно условия сделки? — неожиданно предлагает юноша, и Дженифер неосознанно кивает. В сердце отчего-то прокрадываются сомнения. Демоны — общепризнанное олицетворение лжи, обмана и подлости. Можно ли ручаться, что и эта сделка будет честной?.. Хотя, нет, в этом плане сверхъестественные существа крайне точны. Они входят в бар, и Сульфус берет девушку под руку, несколько наигранно улыбаясь всем представителям «золотой» молодежи, кто хочет вновь попытать удачи и добиться ее внимания. Юная леди вздрагивает; кожа холодна, как лед. Брюнет услужливо отодвигает стул перед Дженифер, а сам садится напротив. — Итак. — Соединяет кончики пальцев, деловито смотрит на нее, и в глазах плескается азарт, как при игре в карты на большие деньги. А что, может, цена не так уж и плоха?.. Ну, для демона… — Ты можешь это сделать? — вновь спрашивает девушка, более уверенно, чем тогда. Сознание, что назад слова уже не воротишь, облегчало способность говорить честно и открыто. — Возможно, — щурится демон. — Какова цена? — Душа. — Дженифер передергивает плечами. Она, конечно, ожидала чего-то подобного, но все равно пугается, а душа ее жалобно трепещет перед натиском этих ярких янтарных глаз. — Всего лишь твоя душа. Девушка нервно хохочет. — И десять лет жизни, — добавляет как бы невзначай Сульфус и отводит глаза, — а потом тебе придется исполнить свою часть сделки. — То есть умереть? — с неким сомнением в голосе усомняется Дженифер, разглядывая грубую поверхность столика. Страх начинает усиливаться, и она чуть ли не кожей чувствует тот огонь Преисподней, что уже явно готовит черноволосый демон. Это ведь… так предсказуемо. Сделка честна, но лишь выполняя ее обязательства понимаешь, какие последствия уготованы. Глупо жаловаться, ибо… все честно. — С другой стороны, у тебя будет десять — целых десять — лет, счастливых десять лет, — Сульфус повторяет слова будто нарочно, при этом смачно чмокнув губами, точно собирается съесть ту самую душу, и Дженифер вздрагивает; фантазия услужливо подрисовывает кровавые сцены ее самой и сверхъестественной твари, вытягивающей все соки из ее крошечной душонки. Девушка не знает, что должна ответить; множество сомнений и противоречий терзают ее сердце и голову, путая мысли, отчего выходит, что она просто сидит и невидящим взглядом прожигает насквозь столешницу. — Знаешь, а сделки можно заключать не только поцелуем, — лукаво скалится демон и подает молодой леди руку. Она непонимающе поднимает на него глаза, но в ту же секунду догадывается обо всем, что не медлит отобразиться на лице. — Я надеюсь, молодая дама не откажет мне в танце? — Разве что только в танце, — чуть сконфуженно произносит Дженифер. Они нелепо двигаются под высокий, чуть повизгивающий голос исполнителя, поющего что-то о скоростном шоссе в Ад. Его рука покоится на ее талии, а вторая сжимает чуть потную от волнения ладонь. Тела других гостей как-то нелепо извиваются рядом, зачастую нечаянно задевая их или же пихая, отдавливая ноги. А Дженифер думается, что песня как нельзя лучше подходит под ее ситуацию. Но вдруг ее окликают. Совершенно неожиданно, отчего девушка подается назад, выскальзывая из рук партнера, и отступает на два шага, пока не натыкается на чью-то спину. В глазах ее плескается изрядная доля страха вперемешку со смущением и удивлением, а на лице яркими красками пылает красный огонь. — Э…Эндрю! — вскрикивает она, но в стоящей суматохе никто не обращает на это внимания. К Дженифер спешно подходит столь же молодой юноша. Щеки его раскраснелись не то от быстрого бега, не то от волнения, а волосы цвета молодой пшеницы растрепаны в стороны; прядки чуть подпрыгивают при ходьбе. Он почти вплотную подходит к подруге и берет ее ладони в свои. В глазах читается огонь, и девушка невольно засматривается. — Почему ты меня не предупредила?! — с жаром восклицает Эндрю, лишая Дженифер шанса на побег. — С чего бы я должна тебя об этом спрашивать? — Она пытается вырваться, но парень держит ее руки слишком крепко. — Ты… ты же не спрашивал меня, когда лобызался с той… Она не договаривает и жмурится; из-под опущенных век проступают крохотные слезинки, и девушка жмется. Ей больно посмотреть в глаза другу. Ведь… Она ведь все же слишком поспешная в своих действиях, что зачастую создает много проблем. Эндрю медлит мгновение, но этого хватает Дженифер, чтобы высвободить руки и сквозь толпу прошмыгнуть наружу. — Стой! — кричит светловолосый и порывается за ней, но застывает неподвижной статуей, когда почти над самым ухом слышит бархатистый шепот: — Вперед, не дай ей продать душу. Кажется, в голосе проскальзывают нотки сожаления, но когда Эндрю оборачивается, незнакомец словно растворяется в толпе. *** — Мы в расчете? Сульфус плюхается на стул в неприметном уголке бара. Рядом за столиком уже сидит молоденькая девчушка — лет двадцати трех, тонкая, тощая, с высоко забранными светло-желтыми волосами. Одета она «по-домашнему», никак не для вечеринки. — Вполне, — отвечает она, и звонкий, низковатый голосок никак не вяжется с холодным, решительным тоном, коим было сказано одно-единственное слово. Демон переводит на нее взгляд и через секунду разражается громким, чуть нервным смехом. Девушка хмурится и склоняет голову. — Я не нахожу это смешным. — Че-ерт, Раф, я, конечно, знал, что вы, ангелы, больные на голову, но чтобы настолько… — сквозь слезы выговаривает брюнет, держась за живот. Раф кидает на него недовольный взгляд, и Сульфусу кажется, будто он видит в нем намек на ярость. — Я всего лишь раз пользовался ее телом, — холодно роняет блондинка. — Девчонка — ее сестра, а я был… должен ей услугу. — Надо же, ты еще и кому-то что-то должен… — нарочито-задумчиво произносит демон, шутливо кивая головой. — Но, в любом случае, наше… сотрудничество, — девушка делает значительную паузу, перед этим точно выплюнув слово — столько отвращение скользило в нем, — подошло к концу. Всего хорошего. Юноша слышит тихий шелест крыльев, и Раф точно тает в воздухе. Рядом стоит лишь пустой стул. Демон отпускает мысль, что и ему пора возвращаться. Он думает о том, как же его угораздило быть обязанным Архангелу. И еще, что никогда больше не станет работать вместе с кем-либо еще подобным. Ни с Рафаилом, ни с кем-либо там еще из его Небесного Воинства.