Я любил тебя тайно и хранил молчание. Думал, тебе это понравится…
Быстрые мужские шаги эхом раздались в пустом коридоре, заставляя эрцгерцога отвлечься и перевести взгляд на дверь. Джеффри устало прикрыл глаза, захлопнул книгу одним движением и отложил ее к ранее просмотренной стопе. Все бесполезно. Абсолютно никакого упоминания, ни единой строчки. Но разве эта неприятность заставит его сдаться? Нет, абсолютно, нет. Эрцгерцог опустился в кресло и прикрыл глаза, пока комната медленно преображалась, скрывая все тайные дела своего владельца. Крупный деревянный стол, что секунду назад был завален магическими артефактами, опустел, но лишь за тем, чтобы наполниться документами. Книги плавно поменяли свой окрас и названия, а большой портрет, который запечатлел на своем полотне счастливые улыбки Шарлотты и Джеффри, слился со стеной. Вот и все. Для посторонних глаз не осталось никаких следов. Мужчина бросил взгляд в сторону исчезающего портрета, стараясь насладиться улыбкой Лотти. В то далекое время они были такими счастливыми и наслаждались обычной жизнью. Их не преследовали новые статусы и связанные с ними проблемы. В то время его Лотти еще не была проклята… — Господин эрцгерцог! Это срочно! Фейтон резко распахнул дверь, застыв на пороге комнаты, но через секунду зашел внутрь. Он молчал и пытался прочитать по лицу эрцгерцога настроение мужчины. И рыцарь надеялся, что еще ничто не успело омрачить его. Возможно, так ему удастся прожить подольше, ведь новости, что он принес, были не самыми приятными. — Кажется, я просил меня не беспокоить сегодня. Я занят. — Но вы же смотрите на стену… Теперь, когда портрет давно исчез, выглядело все именно так. В глазах рыцаря эрцгерцог просто сидел в кресле и разглядывал стену. Странная ситуация, на ней же ничего не было: Фейтон перевел взгляд в ту сторону несколько раз. Но Джеффри молчал, не собираясь объяснять рыцарю, чем он занимался на самом деле в этой комнате. Даже если получившаяся ситуация выставляла его в глупом свете. Эрцгерцог медленно встал и осторожно снял очки. Затем перевел взгляд на рыцаря. — Что произошло? На тебе лица нет, будто мертвеца увидел. — Дело в том, что… — Фейтон замолчал, стараясь подобрать нужные слова, но встретившись с внимательным взглядом эрцгерцога решил сказать все, как есть. Будет хуже, если он узнает обо всем поздно. — Снаружи произошла большая вспышка. Эрцгерцог, золотая мана архимага Шарлотты Элеанор развеялась повсюду… С каждым услышанным словом Джеффри чувствовал, как почва уходит из-под его ног. Не произнося ни единого звука, эрцгерцог сорвался с места и, накинув на одно плечо пиджак, стремительно покинул комнату. «Мана Лотти? Что она сделала? А если с ней что-то произошло?» — Джеффри даже не желал думать об этом самом «если», но самые темные мысли предательски лезли в голову. — «Лотти, пожалуйста, пусть с тобой все будет в порядке. Дождись меня, я уже иду к тебе!» Резко открыв дверь, мужчина оказался на улице и сразу же поднял глаза в небо. Тысяча золотых искр, так напоминавших падающие звезды, проносилась по чистой голубой глади. Джеффри замер: от увиденного зрачки мгновенно сузились, а сердце застыло, рухнув вниз мертвой птицей. Мана его дорогой Лотти чувствовалась буквально повсюду, заставляя каждую клетку его тела замереть от ужаса. Джеффри боялся того зрелища, которое ожидало мужчину в ближайшее время. Просторное одинокое здание встретило его жуткой пустотой и холодом. Тяжелые двери громко скрипнули, пропуская мастера меча в помещение. Взгляд Джеффри мгновенно зацепился на большом черном гробе, что находился в самом центре. Мужчина неуверенными шагами направился к нему, мысленно умирая с каждым пройденным метром. Каждое его движение отдавалось новой трещиной в сердце, пока оно окончательно не погибло. И не было в мире того лекарства, что способно оживить его… Плечи Джеффри вздрогнули, и пиджак с глухим стуком упал на пол. Следом за ним рухнул на колени благородный эрцгерцог Клауса, сжимая пальцами край гроба до побеления кожи. В нем лежала его умирающая любовь… Шарлотта Элеанор была такой умиротворенной, будто всего лишь спала в окружении сияния золотых светлячков. Но ее грудь не двигалась, она не дышала… Лишь только протянутая вверх рука давала понять, что архимаг лишила себя жизни намеренно. — Почему, Лотти… Эрцгерцог стиснул челюсть до хруста зубов. Он желал подавить подступающие слезы, но они предательски текли по его щекам, опаляя кожу и оставляя следы на одежде. Джеффри было все равно, даже если весь мир увидит его таким жалким. Он настолько утопал в этой боли, что отказывался верить в подобный исход. Но можно ли обмануть свои глаза? В их синеве отражалось ее бездыханное тело. Шарлотта, лежащая и спящая непробудным сном, скинула со своих плеч огромное бремя и больше никогда не почувствует боль. Но и не сможет одарить его своей улыбкой. Джеффри осторожно протянул руку — дрожащие пальцы коснулись поднятого кулака девушки, плавно опуская его и прижимая к себе. Еще теплая…Второй мужчина бережно поднял голову Шарлотты и обнял остывающее тело так крепко, как только мог позволить себе в мыслях. Джеффри не хотел, чтобы она остывала. Ее нужно было согреть… — Прости меня, Лотти… Я ненавижу себя за то, что мог злиться на тебя… Умоляю, вернись, не оставляй меня одного.…Ведь наши взгляды разделяла вечность. Способная разрушить хрупкие мечты…
Джеффри обнимал Шарлотту, прижимал ее к своей груди, не желая выпускать ее из рук. И тогда, когда здание наполнилось другими. Нет, он никому не позволит приблизиться к Лотти, даже если придется пролить чью-то кровь. Но никто не подходил к эрцгерцогу, они лишь направляли на него напряженные взгляды. А Джеффри было все равно: он медленно гладил ее волосы и шептал то, что скрывал от девушки на протяжении долгих лет. Мужчина всегда боялся признаться ей и себе самому, что давно не считает ее другом. Если бы он сказал Шарлотте о своей любви раньше, их дружба разрушилась в ту же минуту. Но сейчас, сидя на коленях и прижимая к себе исчезающее тело, Джеффри понимал, насколько он был идиотом. И было слишком поздно, свою ошибку он уже не сможет исправить. Все, что мог эрцгерцог сейчас: пытаться удержать ускользающее тепло, бесконечно сожалеть и молить о прощении, прижимать крепко Шарлотту к себе, не отпуская ее ни на секунду. Ровно до тех пор, пока девушка полностью не исчезла, растворившись в воздухе золотым потоком маны. А Джеффри все также сидел на коленях, провожая взглядом еле заметные золотые искры. Теперь его окружала лишь пустота. Пальцы мужчины утопали в воздухе, а не в столь желанных серебристых локонах, а дыхание больше не могло согреть холодную кожу возлюбленной. Ее больше не было. Шарлотта ушла, забрав с собой весь его мир в один миг… — Я мечтал посвятить тебе свою жизнь, моя милая Лотти… Если ты решила уйти из этого мира, то мне остается уважать твое решение… — Эрцгерцог… Фейтон стоял позади него, не решаясь приблизиться. Пусть и желал этого. Все же за все эти годы обычная служба смогла превратиться в нечто большее, чем простое исполнение приказов. Нет. Эрцгерцог Клауса стал для него другом. И видеть его страдания рыцарю было невыносимо. Фейтон чувствовал, будто кошки внутри него разом выпустили когти в сердце. — Госпожа архимаг меньше всего хотела, чтобы вы так оплакивали ее смерть. — …Все твои решения я принимал без колебаний. Это не станет исключением, Лотти… Джеффри сейчас был глух ко всем, кто окружал его: никто не смог в этот момент достучаться до него. Раньше его «кнопкой стоп» была Шарлотта, а сейчас, когда ее не стало, ничто не могло остановить его. Клинок, который все это время находился в ножнах, мгновенно оказался в его ладони. Холодная поверхность меча отразила грустную улыбку эрцгерцога и мокрые дорожки слез, прежде чем острие направилось в область его сердца. — Я умру вместе с тобой, моя Лотти.* * *
— Господин эрцгерцог, вам правда уже лучше? Фейтон шагал немного позади Джеффри и все никак не мог скрыть своей радости. Наконец-то, эрцгерцог возвращался в поместье. Тот день, когда меч империи решил отнять свою жизнь вслед за архимагом, мог обернуться двойной трагедией для всего мира. Но к счастью, его успели остановить и закрыть на какое-то время в камере. Джеффри позволили вернуться в поместье, когда убедились, что он смог принять тот факт, что Шарлотты Элеанор больше нет. Рыцарь, конечно, видел, что эрцгерцог никогда не сможет смириться с ее потерей, но сейчас он хотя бы не пытался лишить себя жизни. Джеффри просто шел, окидывая равнодушным взглядом дорогу. Ничто теперь не могло привлечь его внимание: без Шарлотты мир стал серым, потеряв абсолютно все свои краски. Дни, проведенные в камере, стали для мужчины самым страшным кошмаром. Его персональным адом на земле. Джеффри безумно страдал. Он хотел последовать за той, что любил всем своим сердцем, но не мог. Они мешали ему… Оставили его один на один со своей болью. Каждая бледная тень скрывала в себе прощальную улыбку Шарлотты, а зловещая тишина разрушалась ее тихим голосом. Джеффри отогнал прочь неприятные воспоминания и перевел взгляд на Фейтона. Он еле заметно кивнул, но это было неправдой. Как может быть в порядке человек, которого покинул весь его мир в один миг? Джеффри погиб в тот роковой день. Остался жить эрцгерцог Клауса, который был ответственен за огромное количество жизней. Они внушили ему это в тюрьме… — Вполне, — смог произнести, наконец, мужчина, пересекая порог поместья. Пустующее до этого момента здание встретило их тишиной и прохладой, но Джеффри не обратил на это внимание. Его шаги заполнили помещение каплей жизни и стихли лишь тогда, когда эрцгерцог замер напротив своего кабинета. Он не решался зайти внутрь. — Вы сразу собираетесь приступить к своим обязанностям? Уверены, что не хотите отдохнуть? — Фейтон. Ты хочешь знать, что на самом деле скрывают стены этого кабинета? — Джеффри говорил с нотами отрешения в голосе, но в его глазах можно было заметить страх. Эрцгерцог боялся оставаться один в помещении, которое в буквальном смысле было пропитано Шарлоттой. — Составишь компанию? — А мне правда можно? Фейтон растерялся. Эрцгерцог очень часто пропадал за этой дверью и сводил на минимум все контакты с окружающими. Будто скрывал что-то очень важное. Рыцарю всегда хотелось знать, что именно, но сейчас он растерялся. Фейтон стоял перед открытой дверью, не решаясь зайти. — Да. Лишь утвердительный ответ со стороны Джеффри смог привести его в движение. Рыцарь осторожно, словно опасаясь, остановился в центре комнаты. В прошлый раз он не смог рассмотреть помещение целиком, но сейчас Фейтон не замечал ничего необычного. Камин, рабочий стол, голые стены и несколько книжных шкафов — вот и все, что находилось внутри. Что же эрцгерцог так тщательно скрывал от чужих глаз? Ответ не заставил себя долго ждать. Щелчок пальцев прервал тишину: синяя вспышка в одно мгновение преобразила кабинет до неузнаваемости. Фейтон несколько раз моргнул, осознавая, что со всех стен на него смотрели золотые глаза спасительницы мира. Архимаг Шарлотта Элеанор продолжала жить внутри этих четырех стен.…Но больше я так не могу. Тоска, как крепкий хмель, пьянит и развязывает язык…
— Это? — Фейтон потерял дар речи, переводя взгляд на старинные магические книги и стол, заполненный всевозможными артефактами. Он и подумать не мог, что эрцгерцог изучает магию. Неужели это все было ради Шарлотты Элеанор? — Да, верно, — словно прочитав его мысли, Джеффри перевел грустный взгляд на один из своих любимых портретов — тот, где они с Шарлоттой были вместе. — Все эти годы я пытался найти способ освободить Лотти от проклятья… Но теперь, когда ее больше нет… — Стиснув зубы, эрцгерцог желал одним резким взмахом руки уничтожить каждую магическую вещицу, лежащую на поверхности стола, разбить вдребезги все колбы. Но он не мог этого сделать. Напряженная ладонь замерла в воздухе, а после и вовсе опустилась. — Но даже сейчас я люблю ее настолько сильно, что не могу избаться от этих вещей! — Эрцгерцог, — молчавший до этого рыцарь приблизился к нему и позволил себе вольность — положил ладонь на его плечо. — Время сможет затянуть ваши сердечные раны. — Фейтон. Сколько должно пройти времени, чтобы я забыл ту, кем жил каждый день? Чтобы перестать искать в толпе эти золотые глаза, которые смотрели с теплотой на каждого? Кроме меня… — Как перестать слышать в тишине ее голос? В тот день я погиб вместе с Шарлоттой… — Джеффри сделал небольшую паузу, а после продолжил. — Фейтон, с этого дня я буду работать в другом кабинете. Но этот… Позаботишься о нем? — Разумеется, вы можете положиться на меня. — Спасибо. Глубо в душе Джеффри понимал, что ему предстоит научиться жить дальше без Шарлотты. И знал, насколько тяжело ему будет держаться на плаву и не утонуть в этом океане боли. Эрцгерцог чувствовал, как с каждым днем все сильнее захлебывался его горечью и медленно приближался ко дну. То, что всегда поддерживало жизнь Джеффри, разбилось и развеялось по миру звездопадом. Даже если бы тогда мужчина загадал свое самое заветное желание, оно не смогло бы никогда исполнится… День за днем тянулся бесконечной паутиной, которая медленно опутывала тело Джеффри, превращая его в живую марионетку. Он дышал, двигался и выполнял свои обязанности на автомате, каждую ночь молясь о скорой смерти. И так продолжалось бы дальше, если бы в этот день он не встретил ее.* * *
Чувство знакомого присутствия посетило Джеффри совсем неожиданно, когда они с Фейтоном осматривали очередной результат ночных проделок «Черной луны». Эрцгерцог безразлично окидывал взглядом обломки домов и слушал недовольные возгласы жителей, пока что-то не укололо его в грудь. Джеффри приложил руку к области сердца, опустив вниз удивленный взгляд. Мужчина старался прислушаться к этому ощущению, чтобы понять, что это. — Видишь, до чего довели эрцгерцога ваши вечные разрушения! — Фейтон с досадой высказывал все главе «Черной луны», указывая на нынешнее состояние Джеффри. Дан безразлично хмыкнул. — Никто не виноват, что дед старый для подобных дел, — третий ученик Шарлотты не обращал внимания на крики рыцаря. — Ты только что назвал эрцгерцога стариком?! — Фейтон, разберись здесь один, мне нужно кое-что проверить. Не дождавшись его ответа, Джеффри быстрыми шагами скрылся в толпе. Неужели, ему показалось? Мужчина готов был поклясться, что всего лишь на мгновение почувствовал знакомое присутствие. Ее присутствие… «Лотти… Если это и правда возможно, прошу, вернись ко мне. Я больше никогда не отпущу тебя!» — Что здесь происходит? Мужчина остановился и окинул взглядом двух дерущихся человек, между которыми стояла невысокая девушка. Джеффри видел лишь ее спину и темный плащ, полностью скрывающий внешность. Эта девушка пыталась остановить драку? Кто она? Эрцгерцог сделал несколько шагов к замеревшей незнакомке в желании увидеть ее. — Вот великий эрцгерцог точно знает ответ! Кто круче, меч империи или же архимаг Марвэла? Ну конечно же, наш эрцгерцог. Безродную девчонку нельзя даже ставить с ним рядом… Пальцы Джеффри, которые желали снять капюшон с девушки, замерли в миллиметре от ее головы. Мужчина повернул голову в сторону одного из спорщиков, и его глаза сверкнули опасным огнем. Кем он возомнил себя, раз так спокойно может упоминать ее имя?! — Заткнись. — Простите? Быстро приблизившись к нему, Джеффри схватил его за лицо и заставил смотреть ему прямо в глаза. Синее пламя разгоралось во взгляде эрцгерцога, которое, казалось, могло сжечь душу дотла. Мужчина нахмурился: этот человек перешел опасную черту. — Тебя разве не учили, что прежде чем говорить, надо хорошо подумать, — эрцгерцог угрожающе улыбнулся и медленно начал сжимать пальцы вокруг шеи мечника. — Некоторые слова могут стоить тебе жизни… — Остановись! Что? Этот голос… Джеффри медленно обернулся, встречаясь взглядом с той самой девушкой. Она сжимала край его пиджака и смотрела на него в упор. Лишь этой секунды хватило эрцгерцогу, чтобы напрочь забыть об испуганном мечнике и отпустить его. Джеффри не сводил с нее глаз. — Что ты такое творишь? Разве можно отнимать людские жизни из-за каких-то слов? Она схватила его за одежду обеими руками и несколько раз несильно встряхнула, а Джеффри поднес к ее лицу дрожащие пальцы и потянул темную ткань капюшона вниз. Серебристые локоны рассыпались по плечам девушки, а золотые глаза смотрели на него с упреком. Мужчина потерял дар речи, не веря своим глазам. Она жива!…Я хочу захлебнуться в сладком пламени той души, что знает мою душу…
Осторожно накрыв ее плечи своими ладонями, Джеффри старался подавить внутреннюю дрожь. — Лотти… Девушка отвела взгляд, собираясь уйти, но хватка эрцгерцога стала сильнее, удерживая незнакомку на месте. Она подняла глаза, встречаясь с его взглядом. Боль, что таилась в их небесной глубине, заставила девушку вздрогнуть и разжать пальцы, отпуская его одежду. Джеффри набрал в легкие побольше воздуха и крепко обнял ее, теряя равновесие. Страх, что Шарлотта снова исчезнет, накрыл эрцгерцога с новой силой, одаривая его событиями прошлого. — Ты жива, моя милая Лотти… — Вот ты где, Ария! Ария, мы здесь! Девушка повернула голову в сторону и облегченно улыбнулась махающей ей Джудит и рядом стоящему с сестрой Джерону. Она осторожно сбросила руки эрцгерцога с плеч и надела капюшон. Прежде, чем уйти, девушка снова взглянула на него. — Хоть я и похожа внешне на архимага, но мое имя вовсе не Шарлотта Элеанор. Меня зовут Ария Лиссен. И пожалуйста, эрцгерцог, не обращайтесь больше так со своими людьми. Она ушла, а Джеффри еще долго смотрел в ту сторону, где последний раз мелькнули редкие серебристые локоны из-под черного плаща. — Нет, я не ошибся. Это же ты, моя Лотти.* * *
— Есть ли у встречи, на которой так настаивал эрцгерцог, причина? Это была первая фраза, которую произнесла девушка, когда карета, доставившая её на территорию поместья, остановилась. Дверь перед ней распахнулась, а в проёме показалась мужская рука. Шарлотта посмотрела на то, как Джеффри протягивал ей ладонь с счастливой улыбкой на лице, а после вышла из кареты, проигнорировав правила этикета. Эрцгерцог сжал пальцами воздух, все также продолжая улыбаться, а после обернулся к своей гостье, приглашая её внутрь. — Разумеется, леди Ария. Джеффри привёл её в столовую, где весь стол был заполнен огромным количеством разнообразных сладостей и дорогим чайным сервизом с ароматным напитком. Она лишь окинула все равнодушным взглядом, но все же опустилась на стул. Не без помощи Джеффри, конечно. — Неужели эрцгерцог так упорно желал меня увидеть, чтобы попить чай? — Чай — всего лишь скромный способ показать моё гостеприимство. Гораздо важнее… — Джеффри осторожно придвинул стул поближе к столу и наклонился к лицу девушки. — Я хотел увидеть тебя, Лотти. Девушка еле заметно вздрогнула, почувствовав его тёплое дыхание на своей шеи. Это действие беспокоило и будоражило её мысли одновременно. Она понимала, что не должна оборачиваться, но не смогла удержаться. Шарлотта осторожно повернула голову, сталкиваясь с тёплыми голубыми глазами своего дорогого друга. Казалось, что под действием его взгляда маскировка начала трещать по швам. Руки предательски сжали ткань лёгкого платья, а губы дрогнули в натянутой улыбке. — Я уже говорила, что меня зовут Ария. Ария Лиссен. Между мной и Шарлоттой Элеанор нет ничего… — Я знаю, что это ты, Лотти, — мягко перебил её Джеффри, опустившись перед ней на колени и накрыв её руку своей ладонью. — Ты можешь обманывать всех вокруг, но не меня. Лотти, ты действительно думала, что я не узнаю тебя? — Какой же ты все-таки догадливый, Луистер, — выдохнула Шарлотта, понимая, что пора прекращать свой спектакль, ведь он провалился уже давно. Как это произошло? Она, конечно, всегда знала, насколько Джеффри проницателен и силен, но Шарлотта не думала, что он сможет узнать её. После своей смерти девушка потеряла полностью свою ману, именно поэтому никто не мог распознать в приёмной дочери графа Лиссена великого архимига Марвэла. Джеффри невольно дрогнул, когда она назвала его по фамилии, но он не показал ей этого. Прикусив губу, мужчина встретился с ней взглядом. — Почему, Лотти? Зачем ты убила себя? — Я достаточно прожила в этом мире и хотела уйти, оставив все на своих учеников. Но вместо того, чтобы умереть, я переродилась… И я понимаю почему. Мои ученики, им сложно принять мою смерть. — А обо мне ты не думала, Лотти?…Не видишь разве, что мой рот сжигает жажда, а за холодом глаз скрываются мучения?
— Джеффри? — Ты всегда ставила своих учеников превыше всего и решала проблемы в одиночку, я ненавидел это в тебе. Но даже после смерти ты продолжаешь думать только о них. Лотти, неужели ты не видишь, какую боль ты причинила мне? — Джеффри не заметил, как сжал её ладонь, а после приподнес к своей щеке. Шарлотта растерянно смотрела на него, чувствуя пальцами стекающие по лицу мужчины слезы. — Лотти, позволь мне разделить твои невзгоды. Ближе тебя, у меня никого нет в этом мире. Мой мир — это ты, Лотти… Джеффри закрыл глаза, не выпуская её пальцы и вдыхая родной, столь полюбившийся ему запах. Шарлотта молчала. Когда эрцгерцог посмотрел на неё, девушка большим пальцем второй руки медленно стирала его слезы. — Я не хочу, чтобы ты вмешивался в это. Сохрани мою тайну. Вырвав свою руку, Шарлотта поднялась и направилась к выходу, но он снова удержал её. Девушка рассержено обернулась, но, увидев его лицо, поступила взгляд. «Прости меня, Джеффри. Мой эгоизм сделал это с тобой». — Лотти, я готов не вмешиваться, только если ты обещаешь мне не исчезнуть. Прошу, не покидай меня снова… — Я обещаю.* * *
Джеффри старался изо всех сил сдержать данное Шарлотте обещание. Он не вмешивался в её дела с учениками, лишь наблюдал за ней издалека. Если бы все вернулось в прежнее русло, то эрцгерцог был бы счастлив. Но как прежде уже никогда не будет… Он чувствовал только острую бесконечную боль в области сердца. И мужчина стойко терпел её, не подавая вида и не жалуясь, пока его Лотти ничего не угрожало. Ровно до этого дня. Глубокая рана от заостренного кристалла заставила девушку потерять сознание, истекая кровью. Эрцгерцог не успел защитить её, но спрятать от всего мира в стенах своего поместья — смог. Шарлотта лежала на его кровати, находясь в глубоком сне. Прямо как в тот день… Джеффри оставался рядом ней, не покидая ни на секунду. И сжимал её ладонь. Он боялся, что если отпустит её пальцы, она потеряет тепло… Лотти нужно согреть. Пусть её рана и затянулась, но Шарлотта не приходила в сознание ещё несколько дней, толкая Джеффри в новую пучину отчаянья. Если он не рядом с ней, Шарлотта страдает от боли. Он больше не отпустит её ни на шаг. Вечно будет рядом… — Умоляю тебя, открой глаза… Джеффри просил об этом каждый день, бесконечно подносил к губам холодные тонкие пальцы и оставлял на каждом невесомые поцелуи. Передавал капельку своего тепла ей. Джеффри сначала не поверил своим глазам, когда застал Шарлотту стоящей у большого окна. Её бледное лицо отражалось на поверхности стекла, но главное было то, что она пришла в себя. Эрцгерцог сглотнул образовавшийся ком в горле и почувствовал волну облегчения и страха. Животного страха, который нашептывал ему, что он бесконечно будет терять Шарлотту. Мужчина выронил из рук кувшин с водой, отчего тот разбился на огромное количество осколков. Шарлотта резко обернулась на шум и сразу же оказалась в крепких объятиях Джеффри. — Мне больно, отпусти меня, — недовольно произнесла девушка, желая освободиться, но он ещё сильнее прижал её к себе. И только тогда Шарлотта почувствовала, как дрожит его тело. Джеффри не произносил ни слова, чем пугал девушку. — Со мной все хорошо, я в порядке. — Её руки неуверенно заскользили вверх по его спине, обнимая. Но он все не переставал дрожать. — Я снова чуть не потерял тебя… Лотти, все это время, пока ты была на грани, я не отходил от тебя и молил, чтобы смерть не забрала тебя. Я боюсь потерять тебя настолько сильно, что готов умереть вслед за тобой… — Не говори ерунду, Луистер, — отрезала Шарлотта, ускользая из его объятий. — Знаешь, что случилось после твоей смерти? — Эрцгерцог выпрямился и в упор посмотрел на девушку. Шарлотта выдержала этот его взгляд. — Когда последние остатки твоей маны смешались с воздухом, а тело растворилось, я впал в безумие. Лотти, я достал меч и без колебаний вонзил его в свое тело, но мне не позволили умереть. Вместо этого они закрыли меня в камере, чтобы я не наложил на себя руки. И это ещё больше погрузило меня в сумасшествие. — Джеффри медленно приблизился к Шарлотте и коснулся одной из её прядей. — В темноте я видел твои серебристые локоны, а тишина вокруг постоянно была наполнена твоим голосом. Потеряв тебя в тот день, я уже погиб, Лотти! Понимаешь? Погиб! Мужчина опустил взгляд и взял руку девушки в свою ладонь. Осторожно подняв ее, он приложил к своей груди пальцы возлюбленной, прямо на сердце. Шарлотта смутилась, но не смогла высвободить запястье, хватка Джеффри оказалась сильнее. — Что ты делаешь? — Столько лет я всего лишь существовал, подобно марионетке. Лишённый всего мира… Но стоило мне увидеть тебя тогда на улице, как моё сломанное сердце возродилось. Слышишь, как оно стучит? — Девушке не нужно было прилагать усилий, чтобы почувствовать частые тяжёлые удары его сердца о грудную клетку. — И теперь лишь представь, что я ощутил, увидев, как ты истекаешь кровью?! Лотти, я не смог бы пережить твою смерть ещё раз… Я люблю тебя, моя Лотти. Девушка подняла на него растерянный взгляд, не в силах произнести ни единого слова. Всё эти годы он любил ее? Джеффри осторожно подвёл её к кровати и плавно усадил на мягкую поверхность. Мужчина, опустившись на колени перед девушкой, осторожно приобнял её ноги и положил на них голову. — Прошу, не казни меня, Лотти……Девочка моя прекрасная, уйми же эту боль. Подойди ко мне и прижмись к моей груди.
— Я готов на все ради тебя, поэтому, пожалуйста, избавь меня от этой боли… Шарлотта осторожно подняла его голову, чувствуя, как на ткани её платья остаются следы от слез. Меньше всего девушка хотела видеть своего друга в таком состоянии, но она не знала, как избавить его от боли. — Что мне нужно сделать для этого? — Просто не беги от меня… Прежде чем Шарлотта успела что-то произнести, она оказалась лежащей на кровати. Испуганный взгляд золотых глаз смотрел в его голубые, а руки бережно покоились в больших ладонях мужчины. Девушка попыталась пошевелилась, но высвободиться не смогла. Все также находясь под телом эрцгерцога, Шарлотта неосознанно вжалась в кровать и чувствовала, как теряет ниточку, которая контролировала ситуацию. — Луистер, это не смешно, отпусти меня! Мужчина проигнорировал её слова, будто их вовсе и не прозвучало. Он осторожно наклонился к ней, касаясь губами её шеи. Шарлотта напряглась, чувствуя, как бешено начало колотиться сердце. А Джеффри не желал останавливаться. Её кожа оказалась такой нежной и сладкой на вкус, словно фрукт. Хотелось касаться её до тех пор, пока его внутренний пожар не прогонит холод Шарлотты. Дорожка из нежных поцелуев протянулась от шеи до ключиц девушки, которые виднелись в вырезе платья. Джеффри задержал губы на одной из косточек, очерчивая её. А затем его лёгкое дуновение вызвало появление мурашек на молочной коже. — Джеффри… — его имя сорвалось с губ девушки лёгким шёпотом. Он поднял голову и взглянул в её смущённое лицо. Шарлотта отводила взгляд, все ещё напрягаясь и желая сбежать от него в любую удобную секунду. — Я не сделаю тебе больно, верь мне, Лотти. Джеффри осторожно освободил её запястья и коснулся лица девушки, медленно отводя упавшие пряди. Тыльной стороной ладони он провел по щеке девушки и накрыл её губы своими. В первые секунды мягко и невесомо, давая возлюбленной возможность привыкнуть к нему. А затем, нежно обхватив её нижнюю губу, превратил невинный поцелуй в нечто большее. Мягкое, тягучее, приятное. Теперь у Шарлотты был шанс оттолкнуть его и сбежать, но девушка не воспользовалась им. Она хотела узнать, на что похожа любовь, которой ей так не хватало в прошлой жизни. Не разрывая поцелуй, эрцгерцог плавно приподнял её и освободил верх платья от застежек. Тонкая шёлковая ткань заскользила по её плечам, показывая Джеффри новые участки столь желанного тела. Теперь всего лишь сорочка скрывала полностью женскую грудь, что так манила своими очертаниями. — Моя любимая Лотти, как же ты прекрасна, — прошептал эрцгерцог, снова укладывая девушку на кровать и приподая к ней как можно ближе. Его ладонь осторожно накрыла её грудь, поглаживая и лаская упругий участок кожи. Он почувствовал, как девушка вздрогнула, и улыбнулся. Джеффри видел, как её тело постепенно возбуждается от ласк. Шарлотта такая крошечная и чувствительная в его руках. Мужчина хотел доставить ей как можно больше удовольствия. Второй рукой он нежно провел по её плечам, опуская последний предмет одежды и полностью оголяя верхнюю часть тела. Джеффри не мог долго смотреть на красоту Шарлотты, он желал покрыть каждый сантиметр её кожи поцелуями. Губы эрцгерцога опустились на ключицы, плавно переместились ниже, огибая аккуратную грудь и накрыли левый сосок. Шарлотта прогнулась в спине в попытках схватить губами побольше воздуха. Джеффри накрыл ладонью её правую грудь, не переставая осыпать хрупкое тело поцелуями и слушая, как часто бьётся сердце. Неожиданно перестав чувствовать его прикосновения, девушка открыла глаза и затуманенным взглядом смотрела, как Джеффри избавляется от своей рубашки. Шарлотта всегда знала, что его тело красиво, но настолько близко она его еще не видела. А какое оно на ощупь? Бывшая архимаг протянула ладонь навстречу к нему, чтобы коснуться, но та была поймана его рукой. — Лотти, не лишай меня удовольствия делать тебе приятно. Джеффри поднёс тонкое изящное запястье к губам, одаривая поцелуем каждый фаланг. От его взгляда не укрылись несколько порезов, выделявшихся яркой кровавой окраской на светлой коже. Эрцгерцогу безумно хотелось стать панацеей для Шарлотты, чтобы залечивать все ее раны. Мужчина медленно провел языком по каждой царапине, прежде чем полностью поместить тонкий пальчик в рот. Девушка наблюдала за его действиями, чувствуя, как краснеют ее щеки. Ещё пара мгновений, и широкий чёрный пояс девушки больше не сковывал талию, а пышная юбка плавно заскользила по гладкой коже, падая на усеянный стеклянными осколками пол. Нижняя сорочка скрывала её ноги до колен, но Джеффри не торопился. Он готов был вечно целовать каждый сантиметр тела девушки и поглаживать желанные участки кожи. Чем выше его ладонь скользила по стройным лодыжкам, тем горячее становилась Шарлотта в его руках. И он желал её настолько сильно, что, казалось, готов лишиться остатка рассудка. Шелковая ткань скользнула вверх, открывая Джеффри то самое место, которого видеть не должен никто другой, кроме него. И как же его Лотти была прекрасна. Мужчине казалось, когда он целовал внутреннюю сторону её бедра, что любовь, которую он хранил к ней несколько сотен лет, была абсолютно ничем по сравнению с сегодняшним днем. — Я хочу поцеловать тебя, — сорвалось невесомым шепотом с дрожащих губ Шарлотты. Избавившись от остатков своей одежды, Джеффри снова оказался над Лотти и, прижав её к себе, накрыл губы девушки своими. Он целовал возлюбленную так, словно желал утолить свой вековой голод. Горячо, страстно, желанно. В попытках насытиться ей всей без остатка. Шарлотта обвила руками его шею и неожиданно напряглась. Мычание прозвучало громким эхом в комнате. Шарлотта отпрянула, оставив на одной из губ Джеффри укус. Почувствовав вкус крови, эрцгерцог замер и провел языком по ране. Осторожно, стараясь не задеть бинты на ее животе, мужчина погладил ее спину, чувствуя, как она снова становится расслабленной. — Ты молодец, моя любовь. Последняя преграда между ними рухнула, погружая обоих в водоворот невиданной страсти и ощущений, которые невозможно описать ни одним словом в мире. Их сплетенные пальцы. Жаркий танец языков. Блестящая кожа в лучах закатного солнца. И они, находящиеся в сладкой близости… Шарлотта уже не отрицала, что их жизни были неразрывно связаны на протяжении долгих лет. Но сейчас, чувствуя его внутри себя, девушка могла сказать, что никто не был к ней ближе Джеффри. Мастер меча, без колебания уничтожавший врагов империи, обращался с ней, точно с сокровищем, а руки, огрубевшие от частых сражений, умело ласкали ее тело, доставляя неизвестное до этой минуты удовольствие. Ощущение блаженства накрывало с головой обоих… Они уснули уже глубокой ночью, когда темное полотно неба усеялось звездами. Джеффри бережно укрыл Шарлотту одеялом и обнял её со спины, прижимая к себе. Эрцгерцогу Клауса впервые за долгое время было так спокойно, что кошмары прошлого отступили. Сейчас, чувствуя тело Лотти своими руками, он точно знал, что она не исчезнет.