Пепел над Грондером

На холме над Грондером стяги взмывают ввысь — Алым цветом горят шелка боевых знамён. Зов трубы отдаётся эхом родных имён, И войска выходят на битву, как на эскиз. И на память добрую — красками на холсте — Три соцветья, три дома держат фальшивый строй, Обнажая клинки на этот фальшивый бой, Позабыв о мнимой, неведомой нам вражде. Я боялась выйти в жестокий и страшный мир, Я хотела остаться в стенах и ждать чудес, Только стала как будто ближе лазурь небес, И в глубинах сердца остался последний пир. Мы тогда не знали, что чаша уже полна, Мы не ведали цену горьким словам «Прощай». Мы друзьями навеки стали, как невзначай… А назавтра за нашей дружбой пришла война. На холме над Грондером снова стоят войска — Алым цветом пылает бархат других знамён, На поверке не слышно ныне чужих имён, Только сердце знает, что встреча, как смерть, близка. Снова грозным рокотом — марши, как дальний гром, И смыкают три дома ровный железный строй, Обнажая клинки на этот последний бой — И уже неважно, что будет со мной потом. Мы когда-то были друзьями — но не теперь. Мы шагали на это поле пять долгих лет, Хороня убитых и тщетно ища ответ, Где в весну счастливую мы потеряли дверь. И ещё не поздно полки повернуть назад И на грани последней прочь от беды шагнуть, Только все мы давно решились пройти свой путь — Оттого ль так истовы слёзы в моих глазах?.. Оттого ль, что нами ещё не изжита тень Старой фальши, пустившей яд до корней земли? Отыскав свою правду, мы так далеко зашли… Нет — сегодня я буду драться за новый день. На холме над Грондером пламя взмывает вверх, И сгорают в траве багряной шелка знамён. Не осталось ни слёз, ни звука родных имён, Только пламя жадное — смертным одром для всех. Как крещендо гневное, в небо несётся крик — И в атаке безжалостной гибнет надежды свет. Жребий брошен — пускай же! Я свой не предам обет, Даже если дрогнет рука моя хоть на миг. Так не ведай жалости, если не суждено: Я клялась до конца быть смелой — не бойся, бей! Наши истины камнем тонут в крови друзей — Как обидно, горько… как будто в глазах темно. Орудийный ворот кручу из последних сил, Лёгким душно от дыма, и кровью залит доспех. Я убью эту тень проклятую ради нас всех — Лишь бы мигом раньше горнист им отход трубил! Мама, как мне страшно одной умирать от ран! Как мне страшно и холодно в этой кромешной мгле!.. Я, наверное, сгину в этом багровом огне… Как же глупо… больно… как странно — уйти в туман… На холме над Грондером — пепел, как чёрный снег, И не вспомнить, каким был цвет полковых знамён. В тишине не отыщешь звука родных имён, Только отблеск пламени в серых глазах — навек. Ты пришёл за мною… Найдя среди мёртвых тел, Из огня меня вытащил, дальше позволив жить. Видно, верности нашей вовек не порвётся нить, Только как простить себя тем, кто остался цел?.. Знаю — было поздно с дороги своей свернуть, Но цена за победу слишком порой горька. И уходят на небо наши с тобой войска, Забирая милые лица в последний путь. Я бы так хотела с собою позвать вас всех! До заветной звезды… Только вспять не вернуться нам. И частица меня навсегда остаётся там — На холме над Грондером, Пеплом Взмывая Вверх.