[Добро пожаловать в класс превосходства] Не сдерживаясь

«Давай поспорим, Коенджи… Только между нами. Никаких других внешних источников…» Его ранее суженные глаза вернулись к своей прежней форме, когда он издал небольшой смешок. «Ну, конечно… Не то чтобы я был невеждой, что никто не хотел бы бросить вызов такому совершенному существованию, как я, но откуда такой внезапный интерес, мальчик Аянокоджи?» «Можно сказать, что это по классовым делам… Заключить пари с тобой кажется самым разумным вариантом в этой ситуации.» Коенджи взял свой бокал с вином и начал пить апельсиновый сок, все время махая паре семпаев-третьекурсников, которые смотрели на него с красными лицами. «Хорошо тогда… Какова ставка, если я могу спросить?» «Наше следующее соревнование — это барьеры, верно? Если я выиграю гонку, то ты будешь сотрудничать со мной во всех командных соревнованиях. Ты можешь выбрать свою ставку…» Коенджи на секунду сделал задумчивое выражение лица, прежде чем ухмыльнуться мне. «Сколько у тебя приватных баллов, мальчик Аянокоджи?» «Я не вижу достаточно веских причин, чтобы говорить тебе это.» «Ну… тогда как насчет того, если я выиграю, то к началу нашего 2-го года ты поможешь мне перейти в класс А. У меня уже готово 5 миллионов баллов. Все, что мне нужно, это лишь 15 миллионов. По рукам?» Да… Всего 15 миллионов… «Если ты в классе D, то как же тебе удалось набрать 5 миллионов баллов?» Он одарил меня своей обычной ухмылкой, прежде чем встать. Мы оба смотрели друг другу прямо в глаза… «Я не вижу достаточно веских причин, чтобы говорить тебе это. Итак… Ты согласен?» Я достал свой телефон и проверил количество приватных баллов на моем счету: 9,405,700 Вздох. «Я не думаю, что у меня будет достаточно баллов, чтобы удовлетворить твои требования. Думаю, здесь наши пути расходятся.» Я развернулся и направился к третьекурсникам, но остановился, когда Коенджи схватил меня за плечи. Я оглянулся на него незаинтересованным взглядом, на что он ответил мне своим взглядом. «Тогда как насчет этого, мальчик Аянокоджи… Я буду сотрудничать с тобой во всех командных соревнованиях, но ты должен взять меня в свой класс до выпуска.» «У тебя есть какие-то особые причины, чтобы закончить класс А?» «Ну, конечно. Будет позором, если лучший класс в этом учебном заведении не испытает на себе изящество совершенного существования, такого как я. И разве ты не хочешь быть под моей милостью, «Шедевр»?» Последние пару слов он произнес с крайней злобой, когда начал давить на мои плечи. Он действительно силен. Не то чтобы мне было больно или что-то в этом роде, но это не было комфортным ощущением. Я схватил его руку и сбросил ее с плеч, а он ударил кулаком по моему солнечному сплетению. Незадолго до того, как он почти коснулся моего тела, я схватил его за руку и усилил хватку. Он немного хмыкнул, но тут же бросил левую руку мне в лицо с нечеловеческой скоростью. Я принял удар преднамеренно, он чуть не затряс мне скулы. Его глаза расширились от удивления, и я, воспользовавшись этим, сократил дистанцию ​​и ударил его коленом в грудь. Я не слишком сильно сдерживал удар, так как знаю, что кто-то вроде Коенджи может выдержать его. Кашель-кашель. Он начал кашлять, стоя коленями на земле. Его обычной самодовольной ухмылки нигде не было видно, когда он схватился за грудь от боли, делая глубокие вдохи, пытаясь наполнить легкие кислородом. Я почувствовал что-то мокрое возле своих губ. Я засунул один палец в рот, после высунул его и посмотрел что это такое. Это кровь. Как только я это сделал, по моим щекам потекла кровь. Увидев это, Коенджи гордо ухмыльнулся, прежде чем сунуть руки в карманы. «Вот, возьми этого мальчик Аянокоджи.» Из кармана он подал мне чистый носовой платок, в середине которого было его лицо, окруженное золотыми блестками. Я взял платок, подозрительно глядя на светловолосого подростка, чье дыхание стало немного стабильнее. «Ты уверен, что отдашь мне свою вещь?» Увидев мой растерянный взгляд, парень передо мной фыркнул про себя. «Не беспокойся об этом. Я всегда ношу с собой около десяти носовых платков, чтобы всегда держать себя в чистоте от всего мусора и грязных студентов. И я не раздаю свои носовые платки другим людям, как бесплатные конфеты. Считай себя достойным моего уважения, мальчик Аянокоджи.» Я кивнул Коенджи, прежде чем вытереть лицо от крови. «Так что же послужило причиной внезапного нападения?» Коенджи сел на свой диван, его улыбка исчезла, когда он впервые заговорил как обычный человек. «Честно говоря, ничего особенного. Я хотел лично убедиться, насколько ты невероятный на самом деле, как все говорят… И знаешь что? Я не был разочарован.» Он издал мягкий смешок, прежде чем посмотреть в небо. Я подошел к нему и сел рядом с его диваном на пол. Он не дал мне никакого ответа, что означало, что он не возражал против моего присутствия. «Скажи, Коенджи… Как ты познакомился со мной?» «До школы? Ты говоришь о Белой комнате, мальчик Аянокоджи?» По крайней мере, он достаточно тактичен, чтобы говорить тихим голосом, чтобы не привлекать внимания. Я коротко кивнул, на что он вздохнул про себя. «Посмотри на этого мальчика… Он способен на все, а ты нет.» «Этот мальчик возглавит будущее Японии. Если ты не хочешь быть его слугой до конца своих дней, тогда совершенствуйся. «Аянокоджи Киётака лучше тебя.» «Это были слова, которые мои родители всегда говорили мне… Они заставили меня пройти через ад и использовали различные методы пыток, чтобы довести меня до предела, и все это во имя тренировок. Когда я впервые увидел тебя, по правде говоря, я завидовал. Очень сильно. В моих юных глазах ты был способен сделать все, не вспотев, в то время как мне приходилось добиваться всех своих достижений исключительно тяжёлым трудом и умственным напряжением. А знаешь ли ты, какую награду я получал за свои достижения?» Глаза Коенджи на секунду встретились с моими, прежде чем он снова посмотрел в небо. «Я до сих пор помню свое прошлое и далёкое воспоминание, которое я пытался спрятать в самых глубоких уголках своего сердца. Считай, что тебе повезло, ты первый человек, которому я открываюсь, между прочим…» «Но почему? Я не твой одноклассник, и ты не мой друг… Что заставляет тебя разделять свою глубокую травму со мной?» «Почему… Интересно, почему. Может быть, потому, что это касается тебя. Может быть, потому, что я не вижу ничего плохого в том, чтобы сказать тебе об этом. Потому что я знаю, что ты ничего не сможешь сделать против меня узнав мою историю. Вот, выпей, мальчик Аянокоджи.» Из ниоткуда он достал еще один бокал, прежде чем наполнить его апельсиновым соком. «Спасибо, Коенджи.» «Не нужно меня благодарить. Теперь обрати внимание и плачь из-за моей трагической предыстории, которая привела к созданию такого совершенного существа, как я.» Он откинул челку, прежде чем облокотиться на диван. Я поднес стакан ко рту и полностью сосредоточился на нем, пока он продолжал. «Однажды я выиграл национальный чемпионат по плаванию на 100 метров среди юношей до 15 лет. Знаешь, я был очень счастлив в то время. Мне тогда было 11 лет. Это было мое первое большое достижение. С улыбкой на лице, я показал моему отцу трофей и знаешь, что он сделал? Он схватил мой трофей и с невероятной силой швырнул его на землю, отчего тот разлетелся на куски. Я был потрясен в тот момент… Много чувств бурлило в моей груди. Шок, Печаль, Ненависть, Злость… Но все эти чувства тут же исчезли, так как новое чувство овладело моим телом в тот момент. Страх… Когда мои глаза встретились с его холодным взглядом это вызывало у меня дрожь. В тот момент я даже не мог пошевелить ртом, потому что был напуган. Затем он произнес священные слова… «Аянокоджи Киётака проплыл 100 метров на 1,6 секунды быстрее тебя, Рокуске… Ты, мой бесполезный сын. Возвращайся к тренировкам, или ты не получишь ужина».» Стекло в руке Коенджи разбилось, когда он усилил хватку. Его глаза были кроваво-красными, когда он хмуро смотрел в землю. «Было много других случаев, когда у меня были бессонные ночи из-за всей боли, которую я получил во имя Наказания… Кнуты, деревянные палки, ремни, кулаки… и все потому, что ты был лучше меня. Я совсем ничего не знал о тебе, кроме того, что моей отец постоянно сравнивал тебя со мной. Называя тебя Шедевром, а меня Сломанным Инструментом.» Он начал вытирать кровь с рук, прежде чем посмотреть на меня и слегка улыбнуться. Искренней улыбкой. «Видишь ли. Это была причина, по которой я всегда ненавидел тебя, мальчик Аянокоджи… Неосознанно твое существование превратило всю мою жизнь в ад… Но все же я чувствую себя благодарным и в долгу перед тобой, потому что, если бы не ты, я не думаю, что мое существование было бы таким совершенным, как оно есть… Довольно противоречиво… Тебе так не кажется? Мальчик Аянокоджи…» Конец 63 главы.