***
В какой-то момент Лиз не выдержала и поступила безрассудно. Ей было отвратительно наблюдать за тем, как Диаманте, раздувая свое эго и популярность среди народа, как превосходный боец, кромсает гладиаторов одного за другим не щадя. Год этой кровавой бойни с каждым разом становился все хуже и хуже, девушка просто пошла на поводу у жалости ко всем этим войнам заточенным за решеткой, которые шли «Фруктовику» на убой, словно какие-то забавные зверюшки. Понимая головой, что вмешиваться было плохой идеей, «Червовая Дама» все же с остервенением вышла на ринг колизея, желая хотя бы единожды отсрочить чью-то смерть. Отовсюду лились заведенные крики наблюдающей толпы, напоминающие звуки из зоопарка, а не традиционные поддерживающие возгласы на мероприятии, что было популярно в этом королевстве. Обычный азарт и жажда зрелища превратились в извращенное кровожадное шоу, героем которого был самовлюбленный Диаманте, уверенный в своей победе, как ни в чем другом. Вся эта арена с ее жестокими исходами была специально создана для него, чтобы мог превозносить семью Донкихот, как непобедимых правителей. Костеря себя всеми матерными словами, которые могла вспомнить, Лиз под оглушающие аплодисменты стояла на арене, как курица на петушиных боях. «Самая настоящая безмозглая курица!» Зубы скрежетали то ли от собственной злости на саму себя, то ли от ненависти ко всему происходящему вокруг. Вот только зал был полон до отказа, трансляция передавалась по всему острову, народ гудел от предвкушения, комментатор заведенно лепетал на всю округу своим крикливым тоном. Солнце стояло высоко в небе, припекая яркими лучами макушку, в воздухе витал жар, а «Червовая Дама» вышла на всеобщее обозрение, как противник Диаманте. В планы седовласой не входило светиться перед народом зазря, но тело действовало отдельно от мозга и когда один из покалеченных раннее «Фруктовиком» мужчин должен был пройти сквозь врата, Лиз просто оттолкнула его в сторону и взошла по лестнице сама, защищая изнуренных гладиаторов. «Черт меня дернул ввязаться в это дерьмо! Ебала я в рот свое сочувствие! Если из-за этого необдуманного поступка, окажусь в глубокой заднице, а весь мой план полетит к чертям, то виновата буду в этом сама! Виновата будет моя мягкая сторона и несдержанность!» Ей не хотелось видеть, какими ошарашенными, но благодарными взглядами смотрят ей в спину жертвы издевательств Диаманте, только все равно обернулась. И просто грустно улыбнулась, исчезая на арене. Глаз слепил солнце, приходилось жмуриться, но от этого предельно серьезный, сосредоточенный и мрачный вид делался до жути ужасающим, от чего создавалось впечатление грозного соперника для Диаманте. С таким настроем, плохой репутацией и опасной натурой, о которой судачили окружающие, Лиз не смели освистать, только боязливо бросали взгляды на ее оружие закрепленное по всему телу. — Решила поиграть со мной, Лиз? — издевательски спросил «Фруктовик», что был доволен такому стечению обстоятельств и уже жаждал схлеснуться в битве, чтобы поднять свой авторитет еще выше и доказать всем, что сильнейший гладиатор он и весь колизей — его личная игровая площадка. Ни один мускул на лице девушки не дрогнул, она потянулась к ремню под грудью, чтобы ослабить застежку и снять кобуру с револьверами. — Мне скучно на этом острове, — для отвлечения внимания объяснила «Червовая Дама», откладывая пистолеты на край круглой арены, чтобы не мешались в бою на мечах. Также она поступила и с ружьем за спиной, что не так давно подарил ей Дофламинго на двадцатый день рождения. Он сказал, что это какая-то новая разработка, которую он достал у кого-то из подполья. Повышеный наносимый урон, чуть большие габариты и меньшая зарядность, от чего увеличилось и время перезарядки. Говоря проще, кто-то создал подобие дробовика из современности. Штука жуткая, но зная извращенную любовь Донкихота к седовласой, он вооружал ее до зубов и заставлял обучаться владению любому виду оружия. «У меня есть сраные огнемет и гранатомет в комнате, чему удивляться здесь.» В этом же бою Лиз задумывала использовать только свой легкий, тонкий, но прочный обоюдоострый меч, который уже привычно лежал в ладони и та могла крутить его одной рукой, что и сделала, чтобы показать публике свои навыки в ловкости. Люди впечатлились, когда закончив с огнестрелом и коротким клинком, висевшим у нее на ноге в чехле, прошла на исходную позицию для начала сражения, хотя в атакующую позу вставать не стала. «Из-за того, что пришлось изучать владение всем оружием понемногу, мои навыки фехтования не такие превосходные, как у Зоро или кого другого, поэтому слишком долго с Диаманте биться не выйдет. Он сильнее меня. Но это только пока что…» «Фруктовик» хохотнул, принимая нужное положение. — Точно, у тебя же поубавилось работы, — произнес он, готовясь. — Тогда, я дам тебе возможность немного поскакать здесь и выпустить пар! — подтрунивал мужчина, принижая Лиз и ее способности. «Червовую Даму» недооценивали и намеренно тыкали лицом в ее место, хотя она и являлась таким же офицером, разделяющим один и тот же статус с остальной семейкой, но некоторые временами приуменьшали её авторитет. Такова была особенность пиратов этой команды, благо, седовласой доверяли, поэтому парочку колкостей можно было и стерпеть, просто проигнорировав. Страсти накалились, жители требовали битвы и диктор умело использовал ожидание людей, чтобы подливать интриги. Подняв меч, Лиз приготовилась отбивать атаки. «Диаманте слишком сильно полагается на свой «Фрукт» и чертовски самоуверен. Сегодняшнее сражение станет возможностью выяснить его слабости. Только бы не переусердствовать…» Битва при колизее началась.***
Стискивая зубы, Лиз хромала по коридорам античного круглого здания колизея, плохо понимая, в какую сторону ей нужно двигаться, чтобы выбраться из этих каменных лабиринтов. Ладонью она зажимала глубокий порез на левой руке, не критичный чтобы умереть. Против Диаманте девушка торжественно проиграла, подвернула ногу и возвела его самовлюбенное эго ступенью выше. Зрителям настолько насыщенный бой понравился, требовали повторить его снова, кричали, как умалишенные, ликовали. Им стало ясно, кто такая «Червовая Дама» на самом деле, каковы ее возможности. «Фруктовик» не поддавался и сражение продлилось дольше только за счет того, что ему нравилось играться с седовласой. Когда же случился проигрыш, Лиз просто облегченно вздохнула и ушла, переводя сбившееся дыхание. В очередной раз бездумно завернув в какой-то коридор, она брела дальше, пока на следующем повороте вынужденно не остановилась из-за стоявшего на пути мужчины. Пришлось задрать голову, только чтобы получше разглядеть его. Накаченное могучее тело испещренное белесыми шрамами, забинтованный глаз с уже засохшим кровоподтеком, грозный вид и скудные брюки. Местами также были наложаны бинты, как после трудной битвы. Лицо его выглядело измученным и стало понятно, что это один из гладиаторов колизея, с которыми обожал биться Диаманте. Болтать Лиз не желала, собеседник по виду тоже был не разговорчив, поэтому хотелось как можно скорее разойтись в этом узком пространстве. Осмотрев девушку, мужчина развернулся и пошел назад той же дорогой, что и пришел. — Идем за мной, — произнес своим тяжелым голосом он. Противоречить бессмысленно, «Червовая Дама» порядком устала от сегодняшнего дня, сил спорить не было, поэтому она бездумно последовала за ним. Путь не занял много времени, но из-за молчания казался напряженным. Выйдя в более просторное помещение, седовласая заметила тюремные прутья около одной стены, где в своеобразных клетках сидели толпы гладиаторов. Все они выглядели довольно прискорбно, ранения и ни капли жизнерадостности в глазах. Оглядевшись по сторонам на наличие охраны, гладиатор открыл дверь скрипучей клетки и зашел внутрь. — Я не зайду, — твердо предупредила Лиз, опасаясь того, что ее разорвет в клочья разгневанная толпа гладиаторов, ведь для них она являлась членом беспощадной семьи Донкихот. — Что вам надо? Давайте быстрее, у меня нет времени, — торопила их с объяснениями девушка, ведь и дураку понятно, что им что-то от нее нужно, иначе не привели бы сюда. Все как один смотрели на нее без капли ненависти, что было удивительно, поэтому «Червовая Дама» озадачилась. Один из сидевших на полу встал и направился прямо к открытой двери, а седовласая напряглась, опасаясь приближающегося. Только когда свет от ламп упал на лицо подошедшего, Лиз изумленно изогнула бровь. — Король Рику? — для верности уточнила она, вглядываясь в лицо сверженного правителя, который неведомым образом оказался среди гладиаторов. Гордый король не проявил и грамма злости или бестактности по отношению к девушке. «Я совсем запуталась. Что им от меня нужно?» Недопонимание развеял сам виновник неожиданной беседы. — Не до конца понимаю, что ты за человек, но спасибо тебе за твою отвагу сегодня, — благодарно поклонился головой Рику. — Ты спасла от гибели одного из гладиаторов, — а затем серьезно и решительно взглянул на опешевшую «Червовую Даму». — Виолетта мне рассказала о твоем плане. Каждый из собравшихся здесь убедился в твоей решимости и мы готовы помочь, если понадобится… Такого седовласая никак не ожидала. Ей удалось заручиться поддержкой бывшего короля и целой толпы воинов. Ругаться на Виолетту за ее длинный язык смысла не было, ведь союзники были надежны. Поведясь на сочувствие и выйдя заместо одного из гладиаторов, Лиз получила намного больше, чем парочку ранений от Диаманте. До восстания оставалось девять лет.***
Здание фабрики для создания «Дьявольских Фруктов» было закончено и товаропроизводство шло полным ходом. Обойдя охрану и проверив каждого, Лиз закончила с порученной Дофламинго миссией по укреплению защиты и удачно обнаружила все недочеты, слабые места и возможных предателей, которых можно было перетянуть на свою сторону. За еще прошедшие два года у девушки, как у офицера, появились свои последователи и набрался небольшой отряд тех, кто благословляет ее персону и безукоризненно следует каждому приказу. Слепая вера в ее грозную личность создала безмозглых глупцов, которыми было удобно манипулировать и использовать, как пешек. Укрепляя возводимые ряды для восстания, «Червовая Дама» чаще появлялась в колизее и выходила вместо гладиаторов на арену для сражений против Диаманте. Каждый раз ее неожиданное появление вместо очередной жертвы вызывало огромный ажиотаж, не давая интересу к сражениям и популярности Диаманте упасть. На известность и почитание мужчины ей было плевать, она делала это не ради него, а ради тех, кто находился изувеченным в заключении. Ей действительно хотелось помогать им пережить следующий бой, многие из гладиаторов оказались хорошими людьми и были рады приходу седовласой. Так они продолжали верить в то, что скоро этот ад закончится. Они обменивались информацией и рассказывали о небольших боевых хитростях, чтобы повысить опыт Лиз в сражениях. Прознавшего о похождениях девушки в колизей Дофламинго удалось убедить в том, что она делает это только от скуки. Тот был и не против, только бы хороший инструмент, как сказал Донкихот, бесхозно не заржавел от отсутствия временами работы. Шичибукай поощрял любые действия девушки, ведь она грамотно скрывала истинные намерения. Последним рубежом в списках союзников был народ «Тонтатто». Похищенных три года назад гномов перевели на фабрику. С ними Лиз успела переговорить сразу после знакомства с Киросом и сегодня следила за тем, чтобы их участь не была слишком оттягощающей. Обманутые Донкихотами малыши узнали правду сразу после похищения, но вытащить их оттуда девушка не могла. Гномы пребывали в гневе от всплывшей истинны, но начать побег также были не в силах. Обстоятельства сходились, поэтому тонтаттам оставалось только терпеть. К удивлению, против «Червовой Дамы» они не имели ничего против, ведь видели ее старания и сочувствие по отношению к ним. Чтобы встретиться с остальной частью народа крох, пришлось заморочиться и прийти прямо в руки к ним. Конечно, ее сразу же схватили и связали, такова участь, как врага, а затем наивные гномы притащили седовласую к себе в логово. Стало понятно, как пиратам вообще удалось похитить такое огромное количество тонтаттов. Для убеждения потребовалось время, но договор был заключен, а в качестве гарантии Лиз со скрипом на сердце вручила им самое ценное, что у нее было. — Эти серьги последнее, что у меня осталось от самого дорогого человека в моей жизни, — протягивая пару толстых маленьких колец королю крох, которые много лет назад ей подарил Ло, девушка поджимала губы, боясь расстаться с украшением навсегда. Пальцы ее даже потряхивало, а лицо исказилось в такой гримассе печали, что у гномов не осталось сомнений в правде. Они сочувствовали ей, понимая, что даже злодейка испытала большую потерю. — Поэтому, пожалуйста, обращайтесь с ними бережно, если это возможно. Серьги для меня важнее жизни. Поэтому тонтатто встали на сторону «Червовой Дамы» и каждый раз, когда она встречалась с Лео или кем-то другим из гномов на улице, то не могла не угостить чем-то сладким. Ободрять сладостями тех крох, что работали на фабрике, приходилось тайно, как и их маленькую принцессу Маншерри, заключенную в подвале дворца. «Они слишком миленькие, так и хочется лишний раз конфеткой побаловать…» Такой непосредственной, предающуюся небольшому умилению Лиз видели только Виолетта, Ребекка и сами гномы. В кармане у девушки всегда на всякий случай лежала парочка шоколадных изделий, хотя сама она их не любила, а только покупала специально для крох. Таким образом дело Лиз медленно, но верно продвигалось. «Ещё семь лет…» Время неумолимо двигалось вперёд, а о Ло так и не было никаких известий. «Это и к лучшему…»***
До самого главного события на Дресс Роуз оставалось пять лет и каждая мелочь была учтена и обговорена с каждой действующей стороной союзников. Пока в зале весело и мирно отдыхали члены семьи Донкихот, спокойно попивая чай и упиваясь своим положением, Лиз вернулась с очередного задания. В этот раз ей снова пришлось отсутствовать в замке, проблемы с поставками требовали её вмешательства, как убийцы для тех, кто не платит по счетам Дофламинго. Распахнув большие створки дверей и привлекая их скрипом внимание, двадцати четырёх летняя девушка устало и громоздко вошла внутрь залы. Её сразу же поприветствовали, несмотря на внешний вид. Мрачный изнуренный и ожесточённый тусклый взгляд, приглаженные немытые серого оттенка короткие волосы, испачканные в пепле, измазанная в крови одежда, лицо и руки. Старая повязка на глазу, как знак верности боссу и оружие на теле. Чехол с охотничьим ножом на ноге, обоюдоострый тонкий меч на бедре, пистолеты под мышками и дробовик, что она скинув со спины, швырнула на диван. Следом за ним на свободное место плюхнулась «Червовая Дама», закинула ноги на маленький столик перед ней, а голову и руки опрокинула на спинку дивана. — Не пачкай мебель, Лиз! — укоризненно покачала головой Джолла, отвлекаясь от чашки ароматного чая. — Ну от тебя и пасёт, — брезгливо заметил Диаманте, кривясь и затыкая нос. Достав сигареты, седовласая лениво закурила и снова распласталась на своём месте, выпуская сизый извилистый дым в потолок. — Это всё запах пороха, крови и огня, — вяло произнесла Лиз, не прерывая отдых. — Ты кого-то сожгла? — изогнул бровь Гладиус, хотя из-за его маски этого было не заметно. — Сделала предупредительный выстрел в здание из гранатомёта, — без энтузиазма объяснила она. — Я же не совсем изверг, чтобы кого-то сжигать. — Вопрос спорный! — хохотал Махвайс, играя в карты с Гладиусом. Проигнорировав издевку, девушка всё же оторвала взгляд от потолка и осмотрелась вокруг, натыкаясь на подозрительный прищур Сахарок, уплетающей виноград за обе щеки. С ней отношения не складывались, девочка презрительно вглядывалась и отторгала персону «Червовой Дамы», будто чувствовала, что что-то с ней не так и доверять не стоило. Наоборот, Сахарок словно специально следила за каждым её действием, стараясь уличить в обмане, но вся ложь так прочно приросла к Лиз и пропитала каждую клеточку тела, что поймать с поличным не удавалось. Поэтому девочка полагалась только на свои инстинкты. — А где остальные младшие? — отвлекаясь от бурения взглядом, спросила девушка, не находя остальных детишек. — Шатаются по городу, — отмахнулся Диаманте, продолжая читать газету. Переведя дыхание и подняв с сидения дробовик, «Червовая Дама» со скрипом поднялась с места и забросила его на плечо, докуривая сигарету в зубах. — Меня не будить, — предупредила она, направляясь к выходу. — Скоро ужин, — проинформировала Джолла. — Черт с ним! Я вымоталась, — махнула седовласая и неспешно покинула помещение, разминая шею и чувствуя на себе пронзительный взгляд буравивший затылок. Это Сахарок, Лиз была уверена в своей догадке, но даже не обернулась. Среди обилия комнат в замке девушка выбрала самую скромную, но и такие покои со стороны выглядели слишком бомбезно для нее, словно «Червовая Дама» являлась не простым человеком, а, как минимум, самой настоящей наследницей королевского престола, что вызывало легкую неловкость. Заперев за собой створки дверей, седовласая поставила дробовик на стойку к винтовкам и ружьям. Резким движением руки задернув занавески у огромных окон и погрузив помещение в полумрак, та принялась расчехляться. Оружие откладывала на свои законные места, а испорченную одежду отбросила в угол, чтобы потом избавиться от того, что не принадлежало стирке. Еле как приняв душ, где Лиз корпела, отмываясь от крови, она уже не ощущала стыда или совестливых порывов, а только тупо наблюдала за своим измученным отражением в зеркале, желая, чтобы это пасмурное выражение кто-нибудь стер с нее и нанес более свежие здоровые краски. Подушечки пальцев сами касались крученой окантовки силуэта сердца на шеи. Ни единой секунды в ее нынешней жизни не проходило без риска быть окончательно убитой кем-то и многочисленные шрамы под слоем черной краски тату это доказывало. Чем старше становилась девушка, тем легче получалось избегать гибели, но душевное падение никуда не пропало. Надежда на лучший исход судьбы медленно угасала, как постепенно тухнет зазженная спичка, опаляя кожу пламенем. Без каких-либо мыслей «Червовая Дама» рухнула на подушку и моментально провалилась в спасительную тьму сознания, что еще помогало не сойти с ума. Сны не шли, тело уже не ерзало в беспокойной дреме, а тупо лежало недвижимым куском мяса. Именно поэтому, когда вторженец умудрился открыть замок и проникнуть внутрь чужого личного пространства, седовласая не дернулась. Закатный вечер нагоняющий темноту на остров покрывал горизонт и лучи перестали давать свет, поэтому комната тонула во мраке. Неспешным бесшумным угрожающим шагом Сахарок, будто настоящая убийца приближалась к постели Лиз. Взгляд устрашающе нависал в пространстве, нарушал безмятежную обстановку и давил своим присутствием. Рука девочки взметнулась над лежащей и оставалось только единое мимолетное касание, чтобы обречь «Червовую Даму» на участь беззащитной крохотной глупой игрушки. Внезапно распахнув заспанные глаза, седовласая молниеносно схватила край одеяла и накинула его на Сахарок, словно сеть для ловли дичи. Девочка замешкалась, испугалась, нападение сбило с ног и та плюхнулась на пол, накрываемая белой лавиной ткани, погребающей с головой. Напрыгнув на несносную малявку и обезопасив себя от чужой способности, Лиз придавила ладонью маленькую шею, заставляя врага терять крохи воздуха из легких. Дыхание перекрывало, под одеялом моментально стало душно, жарко, Сахарок хрипела и задыхалась, а «Червовая Дама» нещадно давила, пока не почувствовала, как маленькое тело забилось в тряски наступающей конвульсии. Остановившись, седовласая переставила руки на плечи Сахарок, зафиксировав ту в неподвижном положении. «Эта малявка хотела избавиться от меня. Так и знала, что она что-то заподозрила!» Все эти пренебрежительные взгляды, странное отстраненное поведение пропитанное явной неприязнью, все это был знак того, что девчонка не верит в лживую сторону седовласой и постарается стереть ее существование. Одно касание могло разрушить все и данная ситуация являлась самым явным покушением на ее жизнь за последнее время, ведь Сахарок уже пыталась провернуть подобное незаметно или выставить как случайность. Случись такое, Лиз постигла бы участь других людей обращенных в игрушки, что вкалывали под дворцом или шатались по городу. Сейчас, когда оставалось не так много времени до кульминационного момента этого острова, прибытия главных героев и падения семьи Донкихот, она не позволит пустить ее многолетние старания и многолетнюю боль со страданиями насмарку. Глаза «Червовой Дамы» наполнились гневной холодной ненавистью, прокрадывающейся в самую душу. И тут губы расползлись в устрашающей улыбке. «Я стану твоей психологической травмой и триггером, чтобы свести с ума. Заставлю в страхе оборачиваться и трястись за свою шкуру.» Мысль о том, чтобы сделать себя главным страхом Сахарок пришла в голову неожиданно. Таким образом, седовласой удастся в нужный момент надавить и развеять способность девочки, освободив всех людей в заключение нестареющей плоти игрушек. Быстро сдернув с лица запыхавшегося «Фруктовика» одеяло, они столкнулись нос к носу и раскрасневшаяся от недостатка свежего воздуха Сахарок в ужасе глядела на очертания угрозы перед собой. Пришлось прибегнуть к отвратительнейшему выражению лица, чтобы запугать девчонку, поэтому Лиз строила душераздирающую гримасу подлинного грозного безумия, сверкая взором и скаля улыбку. — Какого хуя ты творишь, сука? — ее низкий голос разносился тупым эхом в ушах и бил по барабанным перепонкам своей натянутостью и тишиной, от чего Сахарок бросило в дрожь. — Я не намерена играть с тобой в игры, если покусилась на мою жизнь, то будь готова к последствиям. Зачем ты приперлась сюда? Враг молчал, не смея произнести и слова, ее колотило от страха, который точно отображался во взоре. Корень языка прирос к небу, не давая вылететь ни единому звуку. Тогда, не получив должного ответа, «Червовая Дама» довольно усмехнулась и наклонилась к уху пойманой, пронзительно зашептав. — Тебе повезло, что ты член семьи, иначе убила бы на месте. Сегодня у меня нет желания разбираться с кем-то еще, поэтому я закрою глаза на твою выходку, держи рот на замке и никто ничего не узнает, — ехидство так и лилось горькими смоляными потоками. Девчонка сглотнула. — Ты всегда всем лжешь, — еле слышно донеслось от «Фруктовика» и тогда седовласая поняла, что ее раскрыли, но это нисколько не пугало, ведь человек перед ней был самой легкой добычей. — Чего ты добиваешься? Дыхание седовласой обжигало ухо Сахарок. В этой темной обстановке победа была за Лиз. — Никогда не знаешь, что случится с нами дальше…***
— Сахарок, сходи вместе с Требором и Лиз под колизей, проверь, как поживают твои игрушки, — отдал указания Дофламинго сидя у окна и не прерывая чтение газеты, принял кофе поданное Лиз на подносе. Названная дернулась в испуге и вся сжалась, переведя судорожный взгляд на возвысившуюся рядом с ней девушку, которая ширила губы в ужасающей улыбке и прищурила красноречивый возвышенный взгляд, что говорил о многом. Смотря в лицо опасности, девчонке становилось по-настоящему страшно, будто она стоит на краю обрыва, а позади ей в затылок упирается дуло револьвера «Червовой Дамы», которая жаждет ее прыжка к верной погибели. Мешкая, она не ответила Донкихоту, что тому явно не понравилось и он нахмурившись, оторвал взгляд от информации на бумаге и грубее взглянул на Сахарок. Довольно хмыкнув, седовласая пошла уносить поднос. — Сахарок! — нетерпеливо позвал ту Шичибукай и девчонка встрепянулась всем телом, отойдя от шока и уставившись на босса. — Ты меня поняла? — надавил мужчина, чье настроение портилось от неуверенности Сахарок. Переведя дыхание и сглотнув, у девочки на лбу выступил пот, а сердце билось так быстро, что сдавливало грудь. У нее имелся ночной кошмар в лице седоволосой и после того случая с неудавшимся нападением ей хотелось избегать любого, даже зрительного, контакта с ней. Каждый раз видя Лиз девчонку настигали воспоминания того, как ее душили и кровожадное желание «Червовой Дамы» к убийству, поэтому находиться рядом со своим карателем не хотелось, но босс этого требовал. Открывать свой рот и рассказывать об истинной личности седовласой было бессмысленно. Никто бы не поверил ей. «Ты попала в изоляцию.» Усмехалась про себя Лиз и чтобы не усугублять возросшее напряжение, взяла все в свои руки. — Не волнуйтесь, босс, мы со всем справимся! — фальшиво приподняла уголки губ девушка и нрав Дофламинго заметно смягчился, черты разгладились. Было ясно, что успокоить его могла только та, в ком он души не чаял. И это знал каждый член семьи. Увидев в лице «Червовой Дамы» надежность, Донкихот удовлетворенно хмыкнул и перевернул страницу газеты, возвращаясь к статье. — Тебе можно верить, Лиз, — произнес Шичибукай и лучшего она услышать не могла. — Оставляю все на тебя. Самообладание Дофламинго было спасено, а Сахарок попалась в свою же паутину. Никто не смел переходить дорогу Лиз. — Так точно, босс…