Spin the Wand

Гермиона почувствовала прилив гордости, когда оглядела всех восьмикурсников, сидящих вокруг нее. Когда ранее в тот же день она объявила, что они устраивают вечеринку, чтобы помочь достичь единства между факультетами, ее встретили пустыми взглядами и насмешливым фырканьем, но теперь, несколько часов — и, по общему признанию, несколько бутылок огневиски — позже, казалось, ее планы сбываются. Большинство из них к настоящему времени даже отказались от своих групп по факультетам, круг вокруг нее представлял собой смесь всех четырех факультетов. Блейз Забини сидел между Сьюзен Боунс и Джастином Финч-Флетчли, последний из которых довольно тяжело опирался на Блейза, его щеки покраснели от огневиски, а его белокурые кудри касались щеки мулата. Еще более шокирующим было то, что Панси Паркинсон усадила несколько человек, склонив голову рядом с Парвати Патил, две девушки разговаривали низкими, сплетничающими голосами. Время от времени они хихикали и бросали взгляд на кого-то в кругу, прежде чем кудахтать сильнее. Да, казалось, все шло прекрасно, если она осмелилась так сказать. Гермиона взглянула на Рона рядом с ней, и они многозначительно переглянулись. Теперь, когда единство факультетов достигнуто, пришло время для еще одного единства — Гарри и Джинни. С лета эти двое ходили вокруг друг друга, напряжение между ними было практически ощутимым. Сначала она решила, что им двоим нужно во всем разобраться самостоятельно, но сейчас был декабрь, и даже она достигла своего предела, наблюдая, как они танцуют вокруг друг друга. Небольшой толчок в правильном направлении никогда не помешает. План был Рона — вроде того. Он пробормотал, что хотел бы, чтобы они просто заставили их поцеловаться а потом помириться, и мозг Гермионы быстро додумал остальное. Идея была проста: игра с бутылочкой, но вместо бутылки — игрушечная палочка и вместо азартной игры Гермиона заколдовала палочку, чтобы она приземлилась на того, кого человек больше всего хотел поцеловать. Когда наступит очередь Гарри или Джинни, они закрутят палочку, поцелуются и, наконец, возродят прерванные отношения. План был безупречен. Гермиона даже проверила палочку более дюжины раз, чтобы быть абсолютно уверенной, что произнесла заклинание правильно. — Ладно, все, — позвала Гермиона, привлекая всеобщее внимание. — Я кратко объясню правила. Когда придет ваша очередь, вы возьмёте эту палочку, — она подняла ее так, чтобы все видели, — и положите ее на землю перед собой. Она будет вращаться, и того, на кого она укажет, нужно поцеловать — прямо как в маггловской игре «Бутылочка». Тут она затаила дыхание, ожидая от слизеринцев протестов по поводу игры в маглы, но они, как и все, напротив, выпрямлялись при упоминании о поцелуях с нескрываемым интересом. «О, звучит весело!» — взволнованно сказала Сьюзен Боунс, а затем тут же покраснела от смущения, но никто не хихикнул и не прокомментировал, все внимание в этот момент было приковано исключительно к Гермионе — или, точнее, к палочке в ее руке. — Вот это настрой, — весело сказала гриффиндорка. — Я буду первой. Она положила палочку на землю перед собой. Палочка начал вращаться, как только Грейнджер её отпустила. Когда она закрутилась, Гермиона обменялась с Роном загадочным понимающим взглядом. Когда палочка остановилась, направленная на него, он блестяще изобразил удивление, и Гермиона засияла внутри, когда наклонилась и подарила ему короткий, но любящий поцелуй. Она взяла палочку и передала ее Лизе Терпин рядом с собой, прежде чем удобно устроиться рядом с Роном. Лиза положила палочку на землю, и она дважды повернулась, прежде чем резко остановилась на Гарри. Рон тихо фыркнул Гермионе на ухо и пробормотал: — Бедняга. Гермиона почти почувствовала себя виноватой, когда увидела плохо скрываемый страх на лице Гарри. Лиза была хорошенькой девушкой — ее единственным недостатком было то, что она была одной из многих надоедливых поклонниц Гарри, которые падали в обморок от каждого его вздоха. Гарри быстро чмокнул ее, прежде чем поспешно отступить. Лиза выглядела так, будто вот-вот упадет в обморок от счастья, а Рон тихонько хихикнул Гермионе на ухо. Следующей пошла Меган Джонс, и снова палочка попала на Гарри. Несмотря на то, что она была так же увлечена Гарри, как и Лиза, Меган, по крайней мере, хватило приличия выглядеть застенчивой, когда она обменялась быстрым поцелуем с Гарри, прежде чем передать палочку Парвати. Когда и в этот раз палочка указала на Гарри брови Гермионы взлетели вверх а Рон расхохотался. Он был не единственным. «Что это, игра в поцелуй с Гарри?» Симус задохнулся от смеха, когда Гарри и Парвати поцеловались. — Я очень надеюсь, что нет, — сказала Панси, когда Парвати передала ей палочку. Она изобразила драматическую дрожь, вызвав смех у всех, включая Гарри. — Взаимно, — поддразнил ее Гарри, и она улыбнулась. И снова Гермиона была ошеломлена тем чудом, которым оказался огневиски. Панси Паркинсон и Гарри Поттер дразнят друг друга. Конечно, это не стало более странным, чем это. Панси развернулась, и Гермиона подождала, пока палочка попадёт на Малфоя, что было очевидным выбором. Когда дело дошло до Падмы Патил, она почти перестала дышать, а Рон издал ей на ухо сдавленный звук. Падма красиво покраснела. Ее румянец потемнел, когда пара парней начали свистеть, пока она и Панси пробирались вперед. — Кто бы мог подумать, — пробормотал Рон на ухо Гермионе, звуча довольно ошеломленно. Гермиона могла только кивнуть в знак согласия. Очевидно, Панси уже не была такой помешанной на мальчиках как раньше. После Пэнси Гойл развернулся и поцеловал Миллисент Булстроуд, заработав сдавленный, рвотный звук от Рона, а затем настала очередь Дина. Когда палочка приземлилась на Симуса, Гермиона, как ни странно, не удивилась, как и не удивилась она, когда Симус пошел дальше, только чтобы приземлиться на Дина. Даже Рон странно молчал. Это просто... выглядит правильно. И вот, наконец, настала очередь Гарри. Гермиона затаила дыхание и с трудом сдерживала волнение, когда Гарри взял палочку и положил ее на землю. Она два раза обвела круг, а потом — все замерли в шоке. Палочка указывала прямо на Драко Малфоя. "Какого черта?" Рон прошипел ей на ухо. — Ты сделала что-то неправильно! В оцепенении она покачала головой. Она не ошиблась с заклинанием, что означало… что означало Гарри и… и Малфоя. У нее кружилась голова, и вдруг все, что она смогла заметить, это покраснение, поползшее по затылку Гарри, когда Парвати прокукарекала: «Ты должен сделать это! Поцелуй его!" и все хихикали как сумасшедшие по кругу. "Целуйтесь! Целуйтесь! Целуйтесь!" сканировала Парвати. Панси и половина круга присоединились к крику, пока, наконец, Гарри не рявкнул: «Ладно, хорошо! Я делаю это!» Несмотря на слова, он не двигался. Вместо этого он посмотрел через круг на Малфоя, Гермиона тоже. Блондин странно молчал, не говоря ни слова, просто наблюдая за Гарри. На бледных щеках виднелись небольшие розовые пятна. По еще одному полезному толчку Парвати Гарри наконец шевельнулся. Он неловко двинулся вперед, все его лицо теперь было темно-алым. Это отличалось от его поцелуев с Лизой, Меган и даже Парвати. Он по-прежнему выглядел испуганным, но это был другой вид ужаса, вызванный страхом, а не предвкушением. Драко встретил его на полпути. Поцелуй был кратким и неловким, когда Гарри отстранился и снова встал на свое место, он выглядел таким смущенным, что его тошнило, и все же Гермиона видела, что сквозь все это мальчик сиял, как будто поцелуй с Драко Малфоем был величайшей вещью в мире. Гермиона сомневалась, что кто-то еще это заметил — она сомневалась, что даже она заметила бы это до этого нового проблеска информации — но она видела это сейчас, и это было все, что она могла видеть. Это заставило ее подвергнуть сомнению все, что она когда-либо знала. Она посмотрела на Джинни, чтобы увидеть, как ревнивая девушка восприняла этот поцелуй — или любой другой, если уж на то пошло, — но она слишком занятая тихим разговором с Невиллом, даже не обратила внимания на Гарри. Рон практически кипел рядом с ней, и девушка крепче сжала его, слепо нащупывая свой напиток и выпивая его, все мысли об ответственности за выпивку улетучились. Возможно, если бы она была пьяна, ей не пришлось бы перебирать каждую мелочь, которую она знала об отношениях Гарри и Малфоя, как она делала сейчас. Следующей была Дафна Гринграсс, палочка указала на Эрни Макмиллиана, а после нее Сьюзан Боунс поцеловала Энтони Гольдштейна. Следующим пошел Блейз, и когда палочка приземлилась на Джастина рядом с ним, ухмылка, появившаяся на его лице, была просто ужасающей. Он обнял Джастина за плечи и поцеловал его так что было совершенно неуместно и непристойно, и Гермиона была уверена, что будет преследовать ее каждый раз, когда она закроет глаза. Поправка, следующий поцелуй между ними, когда Джастин приземлится на Блейз, будет преследовать ее. Она могла бы поклясться, что увидела мелькнувший язык, и вздрогнула, выпив стакан огневиски Рона. И вот настала очередь Джинни. Рон и Гермиона слегка наклонились вперед, когда она положила палочку на землю, и Гермиона с тревогой поняла, что если палочка упадет на Гарри, Гермиона сомневается, что она сможет спасти Гарри и Драко от праведного гнева Рона. Но палочка не указала на Гарри. Они оба смотрели, глупо моргая, когда палочка остановилась на Невилле. И Джинни, и Невилл покраснели, и Гермиона ничего не могла с собой поделать, но обратила внимание на виноватый взгляд Невилла, который выстрелил в Гарри, прежде чем он наклонился и поцеловал ее очень быстро — слишком быстро. Его реакция и довольно раздраженное выражение лица Джинни внезапно обрели смысл, когда Невилл развернулся рядом и приземлился на Джинни. Рон выглядел совершенно ошеломленным. Гермиона посмотрела на Гарри, но обнаружила, что он совершенно не в себе, и у нее сложилось отчетливое впечатление, что он все еще ошеломлен тем поцелуем с Малфоем. Взмахом палочки бутылка огневиски перелетела через комнату и попала Гермионе в руку. Она, не теряя времени, открыла её. Палочка двигалась дальше, перемещаясь по кругу и открывая все более и более шокирующие откровения с каждой рукой, которую она проходила. К тому времени, когда палочка попала в руки Драко, Гермиона сильно сожалела об этой идее. Были некоторые вещи, которые просто не должны были быть известны, и тот факт, что чувства Гарри и Драко, по-видимому, были взаимными, был одним из них, подумала она с легким чувством ужаса, наблюдая за их вторым поцелуем. Второй поцелуй. Она нащупала свой огневиски. — Черт возьми, — простонал Рон ей в ухо, озвучивая вслух ту же мысль. «Гарри и Малфой — Гарри и Малфой. Думаю, я заболею». Она знала, что Рон прошел долгий путь со своим отношением к Малфою. Они все на самом деле, хотя у кого-то этот путь был дольше, чем у других. Рон и Драко теперь почти вежливо относились друг к другу, но Гермиона знала, что даже с таким новым перемирием между ними ее бойфренд был далеко не готов к такому повороту событий. И она не была, слабо подумала Грейнджер поднося бутылку огневиски к губам. Палочка закончила свой первый раунд и была передана на второй. Если кому-то показалось странным, что почти все получили те же результаты, что и в первом раунде, никто это не прокомментировал, и еще две бутылки огневиски спустя Гермиона обнаружила, что это настолько весело, что разразилась головокружительным смехом, когда Гарри и Драко подползли вперед, чтобы разделить их четвертый поцелуй за ночь. — Что смешного? — спросила ее Парвати, забавляясь, смотря на то как Гермиона прижимается к Рону смеясь. «Конечно, видеть двух целующихся привлекательных парней не так уж и смешно». Парвати внезапно нахмурилась и недовольно добавила: «Я должна бросить пить». — Сколько ты выпила? Рон обеспокоенно пробормотал ей в висок. «Соберись, любимая». Но Гермиона была далеко не в том состоянии, чтобы «собраться». — Забавно, — сказала Гермиона между смешками. — Я настроила палочку так, чтобы она указывала на того, кого человек хотел поцеловать, и… и… Она рухнула в беспомощном смехе, когда все вокруг замерли, глаза расширились, когда тяжесть ее слов повисла в воздухе. Секунду никто не реагировал, а потом послышался шквал движения, когда те, кто мог бежать, бежали, кидаясь к лестнице общежития с пылающими лицами, оставляя бедных, шокированных сидячих однокусников позади. Блейз был ошарашен, но прыгнул на Джастина, столкнул его на пол и тут же основательно поцеловал, не заботясь о том, кто был рядом. Пэнси, казалось, разделяла ту же идею, потому что она расправила плечи, прежде чем решительно шагнуть через всю длину круга, чтобы оседлать краснеющую, взволнованную, но более чем желающую Падму, а затем продолжила целовала. «Ну, я выхожу», — резко объявила Парвати, выглядя так, будто ей было плохо, и она поспешила скрыться от вида своей недавно обретенной лучшей подруги и целовавшейся сестры. Общая комната была теперь почти пуста, а те немногие, кто остался, либо целовались, либо все еще застыли в шоке. Рон быстро решил, что сейчас самое подходящее время для них с Гермионой сбежать, прежде чем шок перерастет в гнев, и поспешил затащить все еще головокружительную Гермиону в спальню мальчиков. Когда он бросил быстрый взгляд назад, то увидел, что ни Гарри, ни Драко не двигались, они оба просто смотрели друг на друга, все еще неловко присев на колени всего в футе друг от друга, их поцелуй был прерван вспышкой смеха Гермионы. Рон подавил желание закричать на Мерлина и сердито потрясти кулаком, вместо этого сосредоточившись на том, чтобы поднять Гермиону вверх по лестнице, не сломав ей шею. Гарри понятия не имел, что делать. До разоблачения Гермионы он посылал слова благодарности любому богу за то, что впервые в его жизни удача, казалось, была на его стороне, и теперь ему внезапно ужасно напомнили, что удача никогда не была на его стороне. Особенно сейчас. Или, может быть наоборот. Ему еще предстояло решить, огорчен он или изумлен. Если то, что сказала Гермиона, было правдой, значит, Малфой тоже хотел его поцеловать. Внезапно его захлестнуло мужество. Это было похоже на тот раз, когда он поцеловал Джинни, только гораздо более волнующе и совершенно блестяще, когда он наклонился вперед и поймал губы Драко Малфоя своими. Реакция блондина была незамедлительной, руки поднялись, чтобы зарыться в и без того растрепанные волосы Гарри, и открыл рот, открывая ему вход. Когда они снова падают на пол, Гарри смутно подумал, что он в долгу перед Гермионой, а затем Драко сделал что-то языком, и Гарри вообще перестал думать.

***

Гарри моргнул, открыв глаза, и тут же закрыл их со стоном, когда солнечный луч упал прямо ему в лицо. Он попытался отвернуться, но обнаружил, что половина его тела придавлена тяжестью — теплой, явно человеческой тяжестью. Глаза Гарри снова распахнулись, и он шокированно уставился на Драко, спящего наполовину на нем, прежде чем на его лице появилась широкая улыбка. Это был не сон. Ни боли в спине после сна на полу общей комнаты, ни того факта, что весь восьмой год знал о его чувствах, было недостаточно, чтобы уменьшить нахлынувшее на него счастье. На мгновение он упивался этим чувством, ощущая спокойное дыхание Драко и мягкое прикосновение волос блондина к его щеке, пока боль в спине не стала слишком сильной, чтобы ее игнорировать. С трудом он высвободился из-под Драко, двигаясь медленно, чтобы не разбудить блондина. Освободившись, он встал, потянулся, затем оглядел гостиную. К своему удивлению — и небольшому смущению — он увидел, что он и Драко были не единственной парой, которая в какой-то момент потеряла контроль во время поцелуев и провела ночь на полу в гостиной. Дин и Симус валялись на диване, полуприслонившись телами друг к другу, Симус храпел. Блейз и Джастин сидели на диване, единственные, кому было удобно в гостиной. Невилл и Джинни лежали в нескольких футах от них, руки их были сомкнуты, как будто они заснули, держась за руки, а Пэнси и Падма свернувшись калачиком перед уже потухшим огнем спали. Его внимание привлек скрип, когда Гарри поднял глаза увидел, что Гермиона и Рон спускаются по лестнице из комнат мальчиков. Они оба замерли, когда увидели брюнета, лицо Гермионы побагровело. Гарри предпочел демонстративно проигнорировать тот факт, что на Гермионе была только одна рубашка Рона, которая плавала на ней, и то, что подозрительно походило на боксеры рыжика. Наступило долгое неловкое молчание, прежде чем он откашлялся и сказал: «Завтрак?» Вот так и исчезло напряжение. Гермиона поспешила в женскую спальню, чтобы одеться, оставив Рона и Гарри неловко стоять в общей гостиной в ожидании ее. Рон покосился на настенные часы, а Гарри потянулся за ниткой на ковре, прежде чем Рон наконец нарушил молчание. — Ну что, Малфой, а?