Fuck me, Jung Hoseok

Конечно, Юнги был уверен, что это плохо кончится. Сложно ждать чего-то хоть сколько-нибудь хорошего, когда решаешь, что трахаться с лучшим другом, в которого влюблен уже долгое время, отличная идея. И нельзя ведь сказать, что у Мина сильна тяга к саморазрушению. Просто у него сильны чувства к Чон Хосоку, а с некоторых пор это своего рода понятия тождественные. Даже если спросить Юнги о том, когда он понял, что влюблен в парня, с которым подружился еще в детском саду, он не ответит, потому что сам не заметил, когда именно это произошло. Просто однажды он, сидя на паркете танцевального зала, наблюдал за тренировкой своего друга-танцора, и его член в штанах недвусмысленно напомнил о себе. Это было настолько обескураживающе, что Юнги не сразу сумел прийти в себя и ответить, когда взволнованный Хосок, опустившись пред ним, вмиг побледневшим, на колени, тормошил его за плечо и интересовался самочувствием. А потом, уже в своей постели перед сном, Юнги раз за разом прокручивал в памяти тот момент, когда все-таки перевел взгляд на Чона, точнее на его губы, и сглотнул так громко, что Хосок споткнулся на полуслове и замолчал, а сам Юнги вздрогнул всем телом, скомкано извинился и, сославшись на забытое важное дело, поспешил уйти. Это после он научился контролировать себя в присутствии Хосока, но тот момент нет-нет да и всплывал в памяти, заставляя Юнги задумываться о том, какое значение придал всему этому Хосок. А он тем временем ничем не выдавал того, что случай тот действительно всколыхнул нечто обжигающее в его груди, заставившее всерьез взглянуть на Юнги с совершенно иной точки зрения, хотя и до этого Чон, обладающий прекрасным зрением, не мог не замечать, что его друг хорош собой и имеет успех как у противоположного пола, так и у своего. А вот чему действительно Хосок значения не придавал, так это тому, что Юнги откровенно и подробно мог обсудить с ним отношения с девушками, а вот о немногочисленных свиданиях с парнями он упоминал вскользь и тему не развивал. И какое-то время после они оба старались: Юнги - ничем не выдать, что вот уж который месяц подряд по ночам видит своего лучшего друга во влажных снах, а Хосок - что пересмотрел кучу гей-порно с исключительно познавательной целью. Во-первых, ему хотелось на всякий случай изучить детали мммм... процесса, а во-вторых, ему было необходимо узнать, встанет ли у него вообще на подобное видео. Если с первым проблем не возникло, и Хосок восполнил все пробелы благодаря как порно, так и форумам, то со вторым пунктом были сложности. Конечно, Хосок возбуждался, как любой здоровый парень его возраста, но, по его мнению, недостаточно сильно. Однако стоило представить в главных ролях себя и Мин Юнги, стоял у Хосока железобетонно. Настолько, что приходилось сбрасывать напряжение собственноручно, тихо шипя и матерясь, а иногда непроизвольно выстанывая имя лучшего друга. И вроде бы подобные открытия никак не мешали их дружбе, но Юнги почему-то чувствовал себя не в своей тарелке, стоило Хосоку чуть дольше задержать на нем свой взгляд, или прикоснуться невзначай к бедру или спине. А Хосок, будто нарочно, стал с ним тактильнее и ласковее что ли - улыбался теплее, обнимал крепче. Вот с одних таких пьяных объятий, как-то неожиданно перетекших в неловкие прикосновения, многолетняя дружба и полетела к чертям. Они с Хосоком слегка перебрали в тот вечер у него дома. А потом Чон включил какой-то нудный фильм по телевизору и залип на него, наотрез отказавшись переключать. Юнги сначала чуть было не уснул, но потом решил отвоевать у друга пульт. В разгар всей этой возни он внезапно обнаружил себя седлающим бедра Хосока. Тот смотрел на Юнги совершенно шальными глазами и с приоткрытым ртом, не зная, куда деть руки. Хотя, если быть честным, Хосоку до одури хотелось опустить ладони на минов зад, сжать ягодицы с такой силой, чтобы непременно оставить отметины, но решиться оказалось непросто. Юнги, покрасневший, казалось, до кончиков ушей, поспешил сползти обратно на диван, но был неожиданно остановлен. - Не спеши, хён, - голос его друга звучал с придыханием, но это могло быть из-за того, что они боролись за гребаный пульт. - У тебя соус тут...- Хосок взглядом указал на лицо Юнги. - Позволь я... Что именно, он не уточнил, но Юнги почувствовал нажим на спину, побуждающий наклониться ближе. Хосок мог бы протянуть руку и стереть этот проклятый соус, но у него были свои планы. Чон выпрямился, все еще придерживая Юнги за спину и бедро, от чего у него мигом пересохло во рту и закружилась голова. Воображение тут же нарисовало сюжет, в котором Хосок, все так же удерживая его, встает, а Юнги обвивает ногами его талию. Но в реальности Хосок не спешил вставать. Он потянулся к щеке Юнги и слизнул с кожи каплю соуса. Пульт, фильм, да и весь окружающий мир были забыты. Время будто остановилось, а пространство сузилось до них двоих, все еще находящихся непозволительно близко для друзей, но совсем не так близко, как хотелось бы обоим. - Прости, не смог удержаться, - низко и как-то слишком интимно проговорил Хосок, но при этом его лицо озарила такая лукавая улыбка, что Юнги непременно улыбнулся бы в ответ, не находись он на грани обморока, и лишь сильные руки его друга не позволяли ему рухнуть на пол. Не дав Юнги даже вдох сделать, Хосок переместил руку с бедра на шею парня, очертив большим пальцем сначала его челюсть, а затем то, еще влажное от его слюны, место. - Немного еще осталось, - прошептал Хосок, а затем сразу добавил: - Надеюсь, это не слишком, Юн. Да, блять, это слишком. Это, мать его, настолько слишком, что, попытайся Юнги произнести хоть слово, из его горла вместо этого вырвался бы только стон. Но вместо того, чтобы ответить что-то хоть сколько-нибудь внятное, Мин медленно обхватил губами большой палец Хосока, тот самый, которым он стер остатки соуса, и начал его посасывать, не разрывая зрительного контакта и производя головой движения, не оставляющие сомнений, что именно он имитирует. - Ох, детка... - прохрипел Хосок, дернувшись, как от удара током и захлебнувшись воздухом. - Твою мать... Я никогда не видел тебя таким. Даже не подозревал... Взглянул бы ты на себя со стороны, Юнги... А Юнги было достаточно того, что он видел свое отражение в потемневших глазах друга, что были широко распахнуты и, не отрываясь, следили за развратно-поступательными движениями его головы. И в них же он видел то, что, скорее всего, сломает его, если Хосок сейчас остановится и решит свести все в шутку. Конечно, вида он не подаст, но с большой долей вероятности будет после рыдать в подушку. Однако не похоже, чтобы Чону было весело. Лицо его приобрело хищное выражение, а язык прошелся по губам, увлажнив их. Когда длинные пальцы Хосока сжали волосы у него на затылке, Юнги выгнуло до хруста в пояснице, его колени разъехались в стороны, и своей промежностью он ощутил хосоков стояк. - Твою мать, Хобс, - выдавил из себя Юнги, запрокидывая голову и хватая ртом воздух, будто перед этим он бежал. - Почему это ощущается так охуенно? - "с тобой" не прозвучало, но подразумевалось. - Что нам делать со всем этим? - уточнять, с чем, разумеется, не требовалось. Хосок, впадающий в эйфорийное состояние от одного вида открывшегося горла Мина с дергающимся кадыком, все же сумел ответить: - Здесь только мы, Юн. И если мой хён позволит, я позабочусь о нем. Вначале Юнги решил, что ему послышалось, или это глюк на фоне сильнейшего возбуждения, но взглянув в лицо парня, который до этого не был замечен в однополых отношениях в принципе, он понял, что нет. Еще никогда ему не приходилось видеть Хосока таким: лихорадочный румянец окрашивал его щеки пятнами, глаза горели, будто два обсидиана - так расширенный зрачок перекрывал кофейную радужку, губы блестели от того, что он постоянно облизывал их. Хосок выглядел не менее уязвимым, чем сам Юнги, и случись что, Мин уверен, им обоим будет больно физически. Поэтому все, что он сделал - это обвил руками шею Хосока и, уткнувшись губами в изгиб между шеей и плечом, в том числе, чтобы не смотреть в глаза своему другу, потому что иначе, похоже, он не решится, плавно повел бедрами, проезжаясь по стояку Хосока своим давно твердым и уже болезненно пульсирующим возбуждением ровно с тем нажимом, от которого башню снесло обоим. Хосок наконец поднялся, позволяя Юнги обвить его талию ногами, но лишь для того, чтобы в следующий момент положить того спиной на диван и, уперевшись в него коленом и локтем, опуститься сверху. Юнги трясло. Его лихорадило с такой силой, что зубы клацали друг об друга, и ему приходилось с силой сжимать челюсти. А еще он сжимал ткань футболки Хосока на его спине, пока тот плавно не выскользнул из нее, оставшись с обнаженным торсом. Когда Хосок приподнялся, чтобы отбросить ее, а заодно помочь Юнги выпутаться из его широкого свитшота, Мин, почувствовав, что ему не хватает тепла этого крепкого и жилистого тела, открыл глаза и увидел своего друга, который внимательно разглядывал его. В свете включенного телевизора тело Хосока имело мягкое сияние, рельеф его мышц отбрасывал на кожу четкие свето-тени, а низко сидящие джинсы внушительно бугрились под молнией. Острой иглой кольнула мысль, что вон он тот самый момент - Хосок решил, что им не стоит заходить дальше и пора остановиться. Похоже, что-то такое отразилось на лице Юнги, потому что Чон перестал молча пялиться, а отмер и потянулся к ремню на его джинсах - осторожно, будто опасаясь получить по рукам за такую наглость. Но Юнги не собирался его останавливать. Даже понимая, что, скорее всего, эта ночь не приведет ни к чему хорошему в итоге, он был не готов лишить себя удовольствия хотя бы раз ощутить, каково это - оказаться в руках Чон, мать его, Хосока, его лучшего друга с детского сада и парня с устойчивой репутацией гетеро. К тому же, они оба были в той степени опьянения и возбуждения, когда зайти совсем далеко и безвозвратно, оставалось задачей со звездочкой, а значит, есть шанс откатить назад и постараться не придавать значения всему, что в этот самый момент они творили. Таким образом Мин Юнги убедил себя, что ничего особенного не происходит вовсе, а все это лишь бро-эксперимент, где каждый получит то, что желает: Юнги воплотит часть собственных фантазий, а Хосок - удовлетворит любопытство. Казалось, будто время растянулось на влажный, сводящий с ума отрезок бесконечности, пока Чон расправлялся с ремнем, а затем - с пуговицей и молнией на джинсах Юнги. Наконец стянув его штаны вместе с бельем, он прикоснулся своими невозможными пальцами к подрагивающей плоти, влажно шлепнувшей по впалому животу, от чего Мина буквально подбросило и он не сдержал громкого стона. - Мой хён такой чувствительный, - с ухмылкой искусителя протянул Хосок и надавил большим пальцем на головку ровно так, чтобы заставить Юнги заскулить. - Ты долго возишься, Хобс, - проскрипел Юнги. - Ой, заткнись, - парировал тот, продолжая размеренно надрачивать его член. - Я дольше ждал. И это я здесь до сих пор в штанах. Юнги так хотелось поставить момент на паузу и уточнить, чего именно так долго ждал Хосок, но вести беседы прямо сейчас казалось не лучшей идеей, потому что еще больше ему хотелось избавить его от одежды полностью. Он уперся голой ступней в грудь Чона, заставляя того сесть, но Хосок ловко перехватил ногу Юнги за лодыжку и чуть отвел в сторону, не сводя полыхающего желанием взгляда от открывшейся картины. В который раз за вечер краска прилила к щекам Юнги, когда он понял, куда именно смотрит Хосок. - Кто-то жаловался, что еще одет, - Юнги попытался быстрее проскочить этот смущающий эпизод, отвлечь парня от разглядывания собственной промежности, поймать своим взглядом его, хотя вся ситуация была пиздец какой смущающей, вот только краснел тут, вроде как, один Юнги. Хосок же казался здесь максимально к месту, как будто ему не привыкать видеть под собой обнаженного Мина. - Какой ты красивый, хён, - с благоговением произнес Хосок и поцеловал ступню Юнги, все же поднимая потемневший взгляд к его лицу. Затем он коснулся губами каждого пальчика на его ноге, а мизинец лизнул и начал посасывать. И все это, не отводя глаз, намертво зафиксировав взор Юнги, глядя на него сверху вниз с таким выражением лица, что парню казалось, что его сердце начало сбоить. Выглядел при этом Хосок так, будто он сейчас не целовал и облизывал ступню Юнги, а как минимум примеривался сожрать его живьем без остатка. Юнги показалось, что вот-вот с ним случится сердечный приступ. Он даже протрезвел от того, с какой скоростью его сердце гоняло кровь по венам. Хосок сосредоточенно сосал мизинец на его ноге, иногда слегка покусывая подушечку. И это уже меньше всего походило на эксперимент. Хосок производил впечатление человека, который точно знает, что делает. - Юнги, если ты не перестанешь так таращиться на меня, я подумаю, что тебе плохо, - выпустив наконец его палец изо рта, хмыкнул Чон. - Мне придется вызвать скорую и признаться врачам, что я, оказывается, фут-фетишист, и моего партнера хватил удар, когда я облизал его ногу. Думаю, полиция предъявит мне обвинение за то, что довел тебя до инфаркта. - Если ты доведешь меня до оргазма, то ни скорая, ни полиция не потребуются, - жарко пробормотал Юнги, не веря вообще в то, что говорит это. - О, детка, я уж думал, ты никогда не попросишь, - прохрипел Хосок и, склонившись ниже, обрушился на рот Юнги с глубоким поцелуем. Никакой неуверенности, никакого смущения... Хосок имел его рот, будто делал это уже тысячу раз только за сегодняшнее утро. Коленом он шире развел бедра Юнги и удобнее устроился между ними, на что Юнги не выдержал и начал потираться своим стояком о грубую джинсу, сходя с ума от такой невероятной близости. Юнги не в новинку оказываться в постели с мужчиной в пассивной роли, но от осознания того, кто этот мужчина, очередная порция жидкого огня самопроизвольно поступила в вену, норовя спалить парня изнутри. Движения Хосока уверенные, подчиняющие - то, как он подхватывает скулящего Мина под бедро, как сжимает длинными пальцами ягодицу... Эти пальцы... Они так близко ко входу, что Юнги непроизвольно подставляется, желая как можно скорее ощутить их внутри. Хосок отрывается от его губ, почувствовав шевеление под собой, смотрит абсолютно пьяным взглядом - раскрасневшийся, с приоткрытыми припухшими губами и разметавшейся челкой. Он абсолютно безошибочно определяет, о чем думает Мин. - Юн, мы, конечно, можем подрочить друг другу и закончить на этом, но взгляни на меня... Я сойду с ума, если не трахну тебя прямо сейчас. Прости, но это единственное, о чем я мог думать в последнее время, - выдыхает Хосок, нежно поглаживая Юнги по щеке. - И как давно? - не то чтобы Юнги было действительно супер-важно знать, однако понимание того, что не один он видел в лучшем друге гораздо больше, заставляло сердце замирать от волнения. Будто Хосок ему в любви признавался в эту самую минуту, ей-богу. - Мне кажется, что уже тысячу лет, - Хосок не сводит глаз с лица Юнги, он видит, как взлетели его брови, как парень закусил губу, и сам потянулся за поцелуем. На этот раз в нем было больше нежности, не Хосок брал, а Юнги позволял прикасаться к себе. - Ты же понимаешь, что секс с мужчиной несколько отличается от секса с женщиной? - решил на всякий случай уточнить Юнги. - Я клянусь, что не сделаю тебе больно! - быстро пробормотал Хосок. - Обещаю, Юн, если ты позволишь мне любить себя, я не подведу, - говоря это, Хосок привстал с распластанного под ним парня, расстегнул свои джинсы, оттянул резинку боксеров и обхватил ладонью тяжелый член, проведя рукой по нему вверх-вниз, видимо для пущей убедительности. Рот Юнги тут же наполнился слюной, и, втянув воздух сквозь сжатые зубы, Мин выдохнул: - Окей. Не против переместиться в спальню? Как они дошли до кровати, не посшибав на пути всю мебель и попутно избавив Хосока от одежды, Юнги понял не до конца, но оказавшись прижатым спиной к прохладной простыне, приглашающе развел ноги, решая все же идти ва-банк, справедливо полагая, что после произошедшего их отношения по-любому изменятся. Так почему бы не дать им шанс перерасти в то, о чем думали, как оказалось, они оба. - Ох, детка, как же я хочу тебя! - простонал Чон, ненадолго отрываясь от вылизывания шеи Юнги. - Так трахни меня, Чон Хосок, - полузадушенно прошептал он в ответ. Юнги сглотнул, глядя на то, как Хосок выдавливает смазку на его промежность, и постарался унять сбившееся дыхание. - Это охуенно, — Чон вновь прильнул губами к шее, поняв, что у Юнги буквально едет крыша от такого, а сам аккуратно обвел скользким пальцем его вход. - Я готов кончить просто от мысли, что это ты. - Ты можешь... можешь... о, боже, - Юнги захлебнулся воздухом, почувствовав, как Хосок скользнул внутрь. - Прости-прости... - торопливо бормотал Чон, продолжая однако ощупывать его изнутри. - Н-нет, продолжай. Я хочу сказать, что ты можешь перейти к главному, - на этих словах рука Хосока дернулась, от чего Юнги выгнулся и зашипел. - Так не терпится? - хмыкнул парень. - Засранец, - отзеркалил Юнги его ухмылку. - У меня сегодня было свидание с моей игрушкой, а это, знаешь ли, большой тако-о-о... - и все же он сорвался на громкий стон, когда Хосок сходу добавил еще два пальца. Тело Юнги, влажное от испарины, выгнуло сильнее, он запрокинул голову и на мгновение потерялся в реальности, потому что пальцы Хосока действительно идеальной длины, они ощущаются именно так, как он себе и представлял, и даже круче. А Хосок тем временем сменил положение, надавил на влажные бедра парня, чтобы он развел их еще шире, и, направляя член рукой, медленно вошел. Юнги вскрикнул, в ушах у него зашумело, а дыхание перехватило. Хосок замер, сам будто оглушенный, зажмурился до белых кругов перед глазами, а когда распахнул их, столкнулся с внимательным взглядом Юнги. - Двигайся, - приказал тот, и Хосок не посмел не подчиниться, заставляя своего хёна сжиматься и поскуливать на каждом толчке. - Прости, я не смогу долго... Ты просто невероятен! - с шумным выдохом заключает Чон. Его руки при этом просто везде, он гладит тело Юнги повсюду, куда может дотянуться, сжимает его бока и бедра, и стоит этим невероятным пальцам прикоснуться к члену, Мина подбрасывает над кроватью, его сперма брызгает на живот ему, на ладонь Хосока. Разум Юнги отключается, он сжимается вокруг члена Чона, стонет, ощущая внутри пульсацию. И последнее, что он помнит, это как на хриплое "Куда?" смог выдохнуть отрывистое "Внутрь". Когда Юнги пришел в себя, то сперва подумал, что это был сон, но прислушавшись к ощущениям в теле, начал озираться по сторонам. Чон Хосок, его лучший друг с детского сада, встретил его слегка растерянный взгляд как-то чересчур спокойно, как сначала показалось Мину. Это заставило насторожиться. Но через мгновение на его губах расцвела смущенная улыбка и он, потянувшись к лицу Юнги, смахнул набок его растрепавшуюся челку. - Я тут подумал, что потерял дохрена времени, Юн. Конечно, Юнги был уверен, что это плохо кончится. Сложно ждать чего-то хоть сколько-нибудь хорошего, когда решаешь, что трахаться с лучшим другом, в которого влюблен уже долгое время, отличная идея. Но, кажется, ничего не закончилось, а, наоборот, все самое лучшее только начинается.