Хроники больницы

Ли Ён ждёт, пока закроется дверь за госпожой Ким, засунув руки в карманы халата. У них с Сын Таком одна привычка на двоих, разве что он, в отличие от кузена, не горбится при этом, а всегда стоит с прямой спиной и смотрит в лицо собеседника, ни на секунду не сомневаясь в себе. В палате устанавливается относительная тишина, если сравнивать с тем, что здесь творилось буквально несколько минут назад. Нейрохирург вновь обводит взглядом катетеры и наконец-то смотрит в лицо Сын Така, а после тяжело вздыхает и прикрывает глаза, устало массируя переносицу. — Ну и скажи мне на милость, что это было? Тебя уже одного оставить надолго нельзя? — спрашивает он у парня и открывает глаза, вглядываясь в его лицо. — О чём ты вообще думал? Я, конечно, всегда подозревал, что у тебя в голове всего две извилины и те прямые, но не думал, что всё настолько плохо. — Ли Ён пытается, видят боги, он пытается выглядеть сердитым старшим братом и говорить Сын Таку неприятные вещи, как и всегда, но переживания за кузена перевешивают и разбивают вдребезги образ холодного и равнодушного парня. Вместе с волнениями приходит и чувство вины за то, что он был плохим братом и бросил Сын Така, уехав совершенствоваться в Канаду, хотя знал, как тому плохо, но предпочитал закрывать глаза и отпускать саркастичные комментарии, потому что у него своих проблем хватало. Он видел, как тяжело Сын Таку, который каждый день улыбался фальшивой улыбкой, лишь бы не волновать мать, но предпочитал верить этой лжи. Если бы он остался, было ли бы сейчас всё иначе? Стал бы Сын Так врачом или же смог жить беззаботной жизнью, как всегда и хотел? Ли Ён пододвигает кресло к кровати и опускается в него, перегорев так же быстро, как и вспыхнул пару минут назад. Он может и дальше поносить ординатора, но легче от этого никому не станет, и вместо этого он сидит и смотрит в лицо кузена, отмечая все произошедшие с ним изменения со времени их последней встречи. — Ты сильно похудел, — говорит Ли Ён и опускает глаза. — Ты хотя бы нормально питаешься или сидишь только на своих энергетических батончиках и напитках? Никакой реакции в ответ. Парень чуть наклоняется вперёд и закрывает лицо руками, тихо вздыхая. В такой позе он и сидит некоторое время, покуда не приходит медсестра, вынуждая Ли Ёна вынырнуть из забытья и сосредоточиться на текущих делах. От девушки он узнаёт о последних распоряжениях профессора Чан, смотрит медицинскую карту Сын Така и отчёты о проведённых операциях, а когда медсестра уходит, то он снова остаётся один на один с телом кузена и возвращается в кресло рядом с кроватью, откуда начинает по-детски угрожать ему; так продолжается до тех пор, пока в палату не заходит профессор Ча и не подаёт голос. Ли Ён поднимает взгляд на главного виновника событий и не может сдержаться от желания подразнить его, а заодно и посмотреть на его реакцию. Он целует кончики пальцев кузена едва ощутимо, нежно и задерживает их у своих губ, не отрывая горящего взгляда от Ён Мина, который каменеет. — Вашего ординатора? — переспрашивает Ли Ён равнодушным голосом, убирая ладонь Сын Така от лица, но продолжая держать её в руке. — А когда он успел стать вашим? — С тех пор как пришёл работать ко мне в отделение, — скрипя зубами, говорит профессор Ча, то смотря в самодовольное лицо Ли Ёна, то на его руку, которая всё ещё лежит поверх ладони Сын Така. Нейрохирург видит это и начинает поглаживать её большим пальцем, отмечая, как мгновенно задёргался глаз у Ён Мина. — То, что он работает с вами, не делает его вашим, — спокойно замечает Ли Ён и ухмыляется. — Ты в этом уверен? — спрашивает доктор Ча, продолжая игнорировать все правила приличия и обращаясь к парню на «ты» с самого начала разговора. Ли Ён находит это забавным, но акцентировать внимание не собирается. — Абсолютно, Сын Так вам не принадлежит — это во-первых. Во-вторых, председатель Го запретил вам приближаться к нему, поэтому вам следует немедленно покинуть палату, если вы не хотите, чтобы я доложил ему о том, что вы посмели ослушаться его распоряжения, — Ли Ён говорит медленно, напускно равнодушно и тщательно смакует момент, гадая, надолго ли хватит выдержки профессора. — А ты кто вообще такой? Почему ведёшь себя так нагло? — низким голосом спрашивает Ён Мин, явно сдерживаясь из последних сил. — Простите, совершенно забыл представиться. Можете звать меня Ли Ён, я нейрохирург. Как только мне сообщили о том, что случилось с Сын Таком, я сразу же прилетел сюда на частном самолёте ради него, — парень делает акцент на последних словах, прежде чем отвернуться от кардиохирурга и посмотреть на кузена с заботой во взгляде. — Теперь я буду его лечащим врачом, — завершает он и касается рукой лица Сын Така. — Я хорошенько позабочусь о нём. Эффект его слов и действий подобен эффекту взорвавшейся бомбы, потому что Ён Мин в ту же секунду срывается с места и бросается к Ли Ёну, хватая его за воротник халата и поднимая на ноги, тем самым оттаскивая подальше от Сын Така. Руки профессора дрожат, а взгляд так и мечет молнии, и парень ухмыляется, смакуя реакцию доктора Ча и наслаждаясь ею в полной мере. — Да что ты о себе возомнил? Думаешь, что можешь просто так зайти и делать всё, что тебе заблагорассудится? — Профессор не сдерживается, крепко удерживая Ли Ёна, но тот смотрит на него абсолютно ничего не выражающим взглядом, словно происходящее его не интересует и мыслями он находится где-то очень далеко. — Не просто думаю, а могу и делаю, беру всё, что я захочу, — спокойно говорит нейрохирург и усмехается, уже откровенно издеваясь над Ён Мином. — И кто же меня остановит? Он едва успевает закончить фразу, как ему в лицо прилетает кулак профессора Ча, и скулу пронзает боль. Кардиохирург и сам морщится от боли в руке, а в следующую секунду на нём кто-то виснет, не давая нанести ещё один удар по самодовольному лицу нейрохирурга, который слегка отшатнулся, а его рыжие волосы растрепались, падая на лицо. — Ён Мин, ты что творишь? — в голосе Сэ Чжин отчётливо слышится паника, когда она пытается остановить разошедшегося не на шутку доктора и отцепить его руку от ворота халата Ли Ёна. — Я не допущу, чтобы он оставался рядом с моим Сын Таком и прикасался к нему, — злобно цедит Ён Мин и скрипит зубами. Парень поворачивает голову на профессоров и усмехается, спокойно откидывая волосы со лба, но вырываться из хватки не пытается. Вместо этого он переводит взгляд на доктора Чан и ухмыляется. — А вот и бывшая возлюбленная пожаловала, — комментирует он, глядя прямо на Сэ Чжин, которая переводит взгляд с Ён Мина на него и вопросительно поднимает брови. — Или нет? Так кто же запасной в итоге? — добавляет Ли Ён и слегка наклоняет голову, с любопытством рассматривая профессора Чан несколько секунд, а затем уже переводя взгляд на профессора Ча, который аж покраснел от злости. — Что ты сказал? Да я сейчас тебе все кишки повыдёргиваю и котлетку из них сделаю! — Ён Мин замахивается снова, но тут на его руке повисает неизвестно откуда взявшаяся Кристал и встаёт между ним и Ли Ёном, чтобы предотвратить дальнейшую драку. — Профессор Ча, держите себя в руках, вы же в реанимации! — пытается вразумить мужчину интерн, но горящий взгляд доктора прикован исключительно к нейрохирургу. — Какая чудесная компания собралась, однако, — хмыкает Ли Ён и наконец-то отцепляет от своего халата руку профессора Ча и делает шаг назад, трогает уголок губ, где блестит маленькая капелька крови. Парень вытирает её пальцем и отстранённо смотрит на след на коже. — Охрана всегда здесь такая медлительная? Охранники словно ждут этих слов, потому что сразу же появляются и замирают, не зная, что дальше делать: раньше им приходилось иметь дело только с буйными родственниками пациентов, которые устраивали сцены, но никак не с работающими здесь докторами. — Что замерли? — Ли Ён переводит равнодушный взгляд на охранников. — Выведите его отсюда. Или вам деньги просто так платят? Мужчины неуверенно мнутся на месте, а потом всё также робко приближаются к профессору Ча, которого по-прежнему удерживают на месте Кристал и Сэ Чжин. — Я не оставлю Сын Така одного с этим сопляком! — Ён Мин не пытается сдержать оскорбления и дёргается в сторону Ли Ёна. Девушки даже вдвоём не могут остановить его, и профессор Ча вновь бросается на нейрохирурга, но охранники быстро реагируют и хватают разбушевавшегося врача за руки. — Не переживайте так, профессор Ча. Сын Таку будет хорошо со мной, — обещает Ли Ён и обворожительно улыбается. — Я буду нежен. Ему понравится. Ён Мин с такой силой рвётся наброситься на Ли Ёна, что практически вырывается из рук охранников, но те успевают перехватить его крепче и с трудом выводят из палаты. Сэ Чжин и Кристал провожают доктора шокированными взглядами, причём профессор Чан выглядит слишком растерянной и поражённой, потому что ещё ни разу в жизни ей не доводилось видеть доктора Ча в таком гневе. — Профессор Чан? — подаёт голос Ли Ён, привлекая внимание женщины, которая рассеянно поворачивается к нему, но её взгляд скользит мимо, а мыслями она явно с Ён Мином. — Благодарю за спасение жизни Сын Така, но по распоряжению председателя Го дальнейшим лечением буду руководить я. — О, — только и говорит женщина и едва заметно кивает. В любое другое время она бы сразу же возмутилась, что у неё пытаются забрать пациента, но сейчас состояние и поведение профессора Ча заботят её намного больше, чем Сын Так. — Конечно. Если я понадоблюсь, то обращайтесь, — кое-как выдавливает из себя Сэ Чжин и медленно выходит из палаты, задержав взгляд на теле Сын Така. Ли Ён поправляет пострадавший в потасовке халат и засовывает руки в карманы, но через секунду дёргается от неожиданности и боли в плече, куда его со всей силы бьёт Кристал. — Это что сейчас было? — ошарашенно спрашивает парень, глядя на девушку широко распахнутыми глазами, словно впервые видит её, хотя всё дело в том, что до этого Су Чжон колотила исключительно Сын Така, давая Ли Ёну ещё один повод подтрунивать над кузеном, который вечно хныкал, что ему больно. Парень никогда не верил ему и называл «неженкой», но сейчас на своей шкуре познал, насколько тяжёлая у Кристал рука. — Ты что здесь сейчас устроил? — спрашивает Кристал и замахивается повторно, но в этот раз Ли Ён готов и поспешно уворачивается от потенциального удара, показывая на своё лицо. — Я ранен! Раненых бить нельзя! — поспешно тараторит он, припоминая, что младший брат всегда так говорит, чтобы его больше не били, и это срабатывало. Однако, видимо, данная привилегия распространяется исключительно на Сын Така, потому что второй удар прилетает по руке, и Ли Ён отшатывается. — Так тебе и надо! Ты решил профессора Ча до трясучки довести? На твоём месте я бы теперь ходила и оглядывалась постоянно. Ты не знаешь его нрав. Он не успокоится, пока не выживет тебя из больницы, — делится потенциальными последствиями Кристал и смотрит на дверь так, словно та вот-вот распахнётся и в палату вновь ворвётся доктор Ча. — Ещё кто кого выживет из больницы, — хмыкает Ли Ён и поправляет волосы, вновь облизывая пострадавшую губу и аккуратно трогая скулу, проверяя, насколько сильно пострадало его лицо. Су Чжон вздыхает и кивает на кресло, прежде чем отойти за медикаментами. Нейрохирург занимает указанное место и приподнимает подбородок, чтобы Кристал было удобнее обрабатывать повреждения. — Обработай как следует. На моём красивом лице не должно остаться и следа, — говорит он девушке, когда та смачивает ватный тампон перекисью. В ответ Су Чжон берёт Ли Ёна за подбородок и сильно прижимает к губам вату, заставляя парня зашипеть. — Эй! Я что тебе только что сказал? — Если ты так сильно дорожишь лицом, то зачем спровоцировал профессора Ча? — усмехается Кристал и сменяет гнев на милость, обрабатывая ранку уже чуть деликатнее. — Это из-за Сын Така? — А ты не только симпатичная, но и умная, — одобрительно хмыкает Ли Ён и пытается посмотреть на Сын Така, но Су Чжон крепко удерживает его за подбородок и не даёт вертеть головой. — Ты чего это, никак флиртуешь со мной? — тихо смеётся Кристал и, закончив обрабатывать рану, отпускает парня. — Завязывай с этим. — Как скажешь, — соглашается нейрохирург и достаёт телефон, чтобы осмотреть лицо и убедиться, что девушка хорошо справилась со своей задачей. Удостоверившись, что с его лицом всё в относительном порядке, не считая покраснения и разбитой губы, Ли Ён убирает мобильный и вновь поворачивается к Кристал, которая всё ещё стоит в палате и чего-то ждёт. — Расскажи-ка мне поподробнее, как обстоят дела в больнице, — просит он интерна, и та недовольно надувает губы и нарочно смотрит мимо. — Приехал тут и раскомандовался с порога. Ни тебе «привет», ни «как поживаешь?», — говорит девушка тихо, но достаточно громко, чтобы Ли Ён слышал её. Нейрохирург едва сдерживается от желания закатить глаза, но решает сыграть в поддавки на этот раз. — Думаю, что кофе отлично подойдёт в данной ситуации, ведь разговор предстоит долгим, — говорит он и выжидающе склоняет голову набок. Кристал перестаёт подчёркнуто игнорировать его и смотрит прямо в глаза. Несколько секунд они играют в гляделки, а затем девушка выдвигает условие: — Кофе и обед. — Кофе и пирожное, — парирует Ли Ён чисто из вредности и старается не улыбнуться при этом. — Тогда можешь попросить кого-то другого, например, Чже Вона, — не отступает Кристал и убирает руки в карманы халата, копируя позу нейрохирурга и с прищуром глядя на него. — Кофе и салат, — повышает ставку Ли Ён, но интерн остаётся равнодушной и вновь начинает смотреть на точку чуть выше уха парня. — Хотя Чже Вон особо не следит за происходящим в больнице, чего нельзя сказать о Ли Сон Хо, — продолжает рассуждать Кристал, нарочно упоминая врача, отношения с которым у Ли Ёна не задались с самого начала их знакомства. — Какая же ты упрямая, — всё же не сдерживается парень и закатывает глаза, — ну вся в деда. Су Чжон замирает, и её взгляд мгновенно прикипает к Ли Ёну, и тот слишком запоздало понимает, что сболтнул лишнее, но сказанное отменить уже нельзя, а значит, ему предстоит как-то выкручиваться. — Что ты сказал? — внезапно охрипшим голосом спрашивает Кристал. — Что ты упрямая, — пытается притвориться идиотом Ли Ён, как это частенько делает младший брат, но, как всегда, то, что получается у кузена, каким-то непонятным образом не работает в его случае. — Нет, что ты сказал про моего дедушку? Он же умер, когда мы ещё были детьми, и ты не видел его. Так откуда ты знаешь, каким он был? — Глаза Кристал полны подозрения, и она делает шаг вперёд, приближаясь к Ли Ёну, который смотрит прямо на интерна, и ни один мускул не шевелится у него на лице. — Дедушка рассказывал о нём много, они ведь были друзьями, — говорит он, и эти слова даже нельзя назвать ложью, потому что председатель Го действительно упоминал о своём покойном друге и даже до сих пор вспоминает его с теплотой и ноткой грусти, что тот ушёл так рано. Су Чжон молчит, продолжая смотреть в глаза Ли Ёна, и, хотя оправдание вышло естественным, в её взгляде всё ещё плещется сомнение, словно она хочет поверить словам парня, но какая-то мысль не даёт ей покоя. Ли Ён на секунду задумывается, а не рассказал ли ей Сын Так о том, что призрак её дедушки до сих пор бродит по коридорам больницы, но быстро отметает эту мысль: кузен ни за что не рассказал бы о подобном хотя бы потому, что большую часть жизни предпочитает избегать данную тему и делать вид, что перестал видеть призраков, и только старший брат знает правду, что последствия клинической смерти никуда не исчезали. — Будут тебе кофе и обед, идём, но если ты наберёшь вес, то не вздумай винить меня в этом! — пытается ненавязчиво сменить тему Ли Ён и разворачивает Кристал к выходу из палаты, мягко подталкивая в нужную сторону. — Эй! Ты что, только что обозвал меня толстой? — возмущается девушка, но позволяет себя увести.

***

Сын Так сидит в самом углу сада на крыше, обхватив колени руками и положив подбородок сверху. Он смотрит прямо перед собой, но совершенно ничего не видит, слишком погрузившись в невесёлые думы, поэтому не замечает, что вскоре рядом с ним присаживается Сон А, скрестив ноги. Так они сидят в тишине довольно долго, каждый размышляя о чём-то своём, пока наконец девушка не подаёт голос: — Знаешь, что самое главное в работе прокурора? Ординатор переводит взгляд на Сон А, которая рассматривает единственную уцелевшую туфлю и теребит миниатюрный чёрный бантик в попытке хоть как-то занять руки, пока она подбирает правильные слова. Сын Так молчит и никоим образом не показывает, что против диалога, поэтому девушка продолжает: — Не делать преждевременных выводов. Сын Так тяжело вздыхает и мгновенно надувается, отворачиваясь от прокурора. — Если ты пришла, чтобы опять шутить насчёт меня и профессора, то лучше уходи, — хмуро говорит он, и теперь уже Сон А тяжело вздыхает. Что она не любит в работе прокурора, так это необходимость разговаривать с родственниками потерпевших, погибших либо подозреваемыми. Это не значит, что она не умеет это делать, просто не любит, а отдаёт предпочтение сухим фактам, которыми проще оперировать, чем пытаться вразумить человека, который упёрся и не хочет ничего и никого слушать. — Улики никогда не врут, — говорил судмедэксперт в её команде, и Сон А была склонна верить ему, когда только начинала работать, но довольно быстро поняла: улики дают только однобокую картину, и без людей сцена преступления не будет полноценной. Девушка едва не посадила невиновного во время своего первого расследования, но, к счастью, детектив в команде помог ей осознать свою ошибку и исправить её, прежде чем случилось непоправимое. Сейчас же Сын Так ведёт себя примерно так же, как и она в начале карьеры: оперирует уликами, отказываясь видеть картину целиком. — Если бы ты остался, а не убежал, поддавшись эмоциям, то увидел бы, что твой парень спал, когда та профессорша залезла на него, — говорит Сон А, выбрав тактику поддразнивания и заманивания. — А когда он проснулся, то тут же швырнул её на пол, как мешок риса, и первым делом бросился проверять твоё состояние. Это срабатывает, потому что Сын Так мгновенно поворачивается к девушке и не может скрыть неподдельный интерес в глазах. Заметив, что прокурор внимательно изучает его лицо, ординатор опускает взгляд и пытается придать себе равнодушный вид, но выходит из рук вон плохо. — Откуда ты это можешь знать? — бурчит он еле слышно и передёргивает плечами, ещё не до конца убеждённый, но уже достаточно заинтригованный, чтобы продолжить диалог. — Я была в твоей палате и всё видела. Проскочила внутрь, когда Тесс заходил. Оказывается, он тоже умеет вселяться в других. Ты знал? — не дожидаясь ответа, девушка продолжает: — У призраков есть свои плюсы: можно незримо наблюдать за окружающими, разве что глупый барьер не даёт мне уйти далеко от тела, поэтому я не могу ходить по всей больнице, да и двери пока что не с первого раза получается открывать, но Тесс сказал мне, что это придёт со временем, хотя он явно не одобряет, что я стараюсь сразу многое освоить в качестве призрака. Ворчал, что мне нужно поскорее очнуться, но при этом познакомил с остальными призраками здесь. А ты уже познакомился с ними? — Сон А слегка уводит разговор в сторону, чтобы Сын Так расслабился и не чувствовал себя как на допросе. Затравка была брошена, и ординатор сам заговорит об интересующей её теме, а если нет, то у неё припасён ещё один туз в рукаве на этот случай. — Как-то не до этого было, — отзывается Сын Так, явно не особо заинтересованный в том, чтобы заводить тесное знакомство с другими призраками комы. Пару минут ординатор молчит, а после не выдерживает и спрашивает: — Так, значит, профессор спал в тот момент? Сон А пытается сдержать победную улыбку от осознания, что её стратегия сработала, и кивает, слегка поджав губы. — Да, Тесс разбудил его, и та профессорша не успела ничего сделать. Видел бы ты её лицо в тот момент, — прокурор отпускает смешок и откидывается на спину, но не до конца и остаётся лежать на локтях, подставляя лицо солнышку, которое не может ощутить. — Мне показалось, что она сама набросится на Тесса, но тут пришёл парень и выставил всех за дверь. — Парень? Какой ещё парень? — мгновенно настораживается Сын Так и чуть наклоняется к Сон А, которая пожимает плечами. — Без понятия. Он даже не представился. Сказал только, что председатель его прислал, и вёл себя так, словно ему здесь всё принадлежит. И они знакомы с Тессом, кстати, судя по их разговору, но явно не виделись долгое время. Рискну предположить, что он когда-то работал доктором здесь, а потом перевёлся в другое место, но сейчас вернулся из-за тебя, — делится своими мыслями прокурор, а ординатор внимательно слушает её и едва не подпрыгивает на месте. — Доктор? У него рыжие волосы? Ещё надменно ведёт себя, да? — засыпает он вопросами девушку и нависает над ней, вынуждая невольно открыть глаза, потому что закрывает своей макушкой солнце. — Да-да, это явно он по описанию. Знаешь его? — недовольно отзывается Сон А, но Сын Так не отвечает ей, подрываясь с места и убегая куда-то. — Эй, ты куда?

***

— По какому праву вы не пускаете меня к моему ординатору? — требует объяснений Ён Мин, который вернулся с собрания у шефа Бана и сразу же направился в реанимацию к Сын Таку, с удивлением обнаружив, что возле палаты парня вытянулись по стойке смирно двое мужчин в чёрных костюмах, каждый из которых своей комплекцией был как два профессора Ча. Стоило только Ён Мину попытаться зайти в реанимацию, как один из них перегородил ему дорогу и вот уже минут как десять строит из себя статую. — Не положено, — машинально отвечает телохранитель, глядя аккурат поверх макушки профессора. — Кем? — шипит доктор, даже не пытаясь скрыть раздражение в голосе. Он уже и сам догадывается, кто подсуетился, но хочет услышать подтверждение своих слов. — Мной, — доносится голос сзади, и Ён Мин оборачивается, встречаясь взглядом с новым нейрохирургом Ли Ёном. — Мне не хотелось бы повторения того, что было утром, поэтому я поставил охрану, чтобы защитить моего Сын Така. Ему сейчас необходимы тишина и спокойствие, а вы даже в коме не можете оставить его в покое, — равнодушным голосом поясняет парень, вновь нарочно делая акцент на слове «моего», что несколько выбивается из его речи, и Ён Мин задаётся вопросом, действительно ли этот нейрохирург заботится о Сын Таке или только притворяется, но долго не размышляет на эту тему, потому что есть другие моменты, которые необходимо прояснить прямо сейчас и здесь. — Слушай сюда, сопляк! — Ён Мин широким шагом приближается к Ли Ёну, который стоит возле лестницы и выжидающе смотрит на профессора. Оказавшись рядом, доктор Ча замечает, что парень чуть выше, поэтому нависнуть над ним не выйдет, но он всё равно расправляет плечи и подаётся вперёд, ожидая, что тот, в силу разницы в возрасте и их статусов, стушуется, но, к его вящему удивлению, Ли Ён вскидывает подбородок и поправляет халат, вызывающе глядя в глаза Ён Мина. Профессора Ча обдаёт волной дорогих духов, и он слегка вскидывает брови, но не акцентирует внимания на факте профессиональной некомпетентности, по крайней мере прямо сейчас. — Сын Так не твой, а мой. Уясни себе это раз и навсегда. Ли Ён продолжает равнодушно смотреть на профессора, из-за чего тот испытывает желание вновь ударить его по лицу, лишь бы стереть с него это показушное равнодушие, разбить маску и увидеть хоть толику истинных чувств. Нейрохирург молчит, и Ён Мин подаётся вперёд, стараясь задавить его своим авторитетом и превосходством. — Я доходчиво объяснил? Что-то меняется во взгляде Ли Ёна, и его глаза более не кажутся равнодушными, а в их глубинах словно вспыхивает огонь, который до этого момента тщательно подавлялся. Профессор Ча не успевает как следует рассмотреть, потому что практически тут же ощущает стальную хватку на горле, которая не даёт ему дышать. Он опускает взгляд вниз и ошарашенно замечает руку Ли Ёна, ладонь которой сомкнулась на его шее, перекрывая доступ к кислороду. Ён Мин вскидывает взгляд на нейрохирурга и видит, как тот смотрит на него с нескрываемым презрением. — Нет, это ты послушай, — опустив все формальности, убийственно спокойным голосом говорит Ли Ён, что идёт вразрез с пылающим взглядом. — Я всё знаю о тебе, профессор Ча. Высокомерный, эгоистичный, всегда считаешь себя правым во всём, унижаешь всех, кто тебе не по нраву. Кто вообще дал тебе право относиться к Сын Таку подобным образом? То, что он работает простым ординатором под твоим началом, не даёт тебе права оскорблять его и поносить за каждую оплошность. Его доверили тебе, как самому опытному специалисту, чтобы он набрался опыта под твоим началом, а в итоге ты только и делаешь, что унижаешь его у всех на глазах каждый день. Говоришь, что он твой? А что ты сделал, чтобы он стал твоим? Ты хоть раз сказал ему, какой он хороший доктор? Говорил ему, как рад, что тебе достался такой помощник, как он? Говорил, как он важен? Ты вообще говорил, что любишь его? — последнюю фразу Ли Ён произносит, приблизив своё лицо вплотную к покрасневшему лицу профессора, чтобы вглядеться ему в глаза. Ён Мин открывает и закрывает рот, не в силах вымолвить и слова, поражённый и оглушённый не только действиями молодого нейрохирурга, но и его речью. Ли Ён подаётся вперёд ещё сильнее, покуда его губы не оказываются возле уха доктора Ча. — Я знаю, что это из-за тебя Сын Так попал в аварию, — шепчет он так, чтобы его слышал только Ён Мин, хотя стоящие неподалёку телохранители явно не планируют вмешиваться в дела своего начальника. — Ты не смог заткнуть своё непомерное эго и унизил его прямо на глазах у дедушки. Если бы не ты, то Сын Так никуда бы не ушёл и провёл бы весь день с тобой, как и всегда. Если бы он был рядом, то профессор Чан попридержала бы свои поползновения к тебе и вечером вы бы с Сын Таком поехали спокойно домой. Ты — главная причина. Не Чан Сэ Чжин, на которой ты срываешься, а ты начал всё это, и если Сын Так умрёт, то это будет на твоей совести. Если Сын Так не очнётся, то я превращу твою жизнь в ад. Даю слово. Ён Мин не знает, что душит его сильнее: рука на шее или же пропитанные горькой правдой слова, которые ранят сильнее любого оружия, которое только было создано человечеством. Противный голос, шептавший ему о том, что это всё его вина, и который он тщательно заглушал с самого начала возле операционной, возвращается с новой силой и находит своё воплощение в речи Ли Ёна. Доктор Ча понятия не имеет, откуда парню известны подробности рокового дня, да и это не важно уже. Важное другое: Ли Ён прав. Он прав абсолютно во всём, и каждое его обвинение тяжёлым грузом оседает на душе Ён Мина. Нейрохирург отстраняется и изучает лицо профессора, не убирая руку с его шеи, после чего кратко хмыкает. — Покуда ты всё не поймёшь и не переосмыслишь, я даже близко не подпущу тебя к Сын Таку, а если я увижу или узнаю, что ты или твоя драгоценная Сэ Чжин пытаетесь как-то навредить ему, то я переломаю вам пальцы. По одному. И начну я с профессора Чан. Кажется, ты говорил, что для хирурга нет ничего важнее его рук и очень гордишься, что у тебя… как ты там называешь их? — Ли Ён делает вид, что усиленно пытается что-то вспомнить. — Волшебные руки, да? — уточняет он, посмотрев на доктора Ча. — Что ж, посмотрим, как ты сможешь оперировать без них, — говорит он и толкает профессора с лестницы.

***

Сын Так бежит по лестнице, и его собственное сорванное дыхание заглушает все остальные звуки вокруг. Он едва может поверить в услышанное и не поверит, покуда собственными глазами не убедится, что это действительно тот, о ком он думает. Сверху доносится какой-то шум, и ординатор поднимает голову аккурат в момент, когда ему под ноги кто-то падает. Он не успевает толком сообразить, не то чтобы отскочить, как его тело пронзает боль. Парень громко стонет и открывает глаза, внезапно обнаруживая себя на спине. — Больно, — выдавливает он и поворачивает голову. Пролётом выше стоит Ли Ён и смотрит прямо на Сын Така, не особо впечатлённый его болезненными вздохами. — Ён, помоги! — тянет ординатор и дует губы. Лицо нейрохирурга мгновенно меняется, и он, перешагивая через ступеньку, спускается к Сын Таку, который уже сидит, держась за ноющее от боли плечо. — Сын Так? — спрашивает Ли Ён, наклоняя голову, чтобы поймать взгляд кузена. — Ну а кого ещё ты х… — ординатор обрывает себя и резко поворачивается к старшему брату, который совершенно точно не может сейчас его видеть, потому что Сын Так — призрак, а Ли Ён не обладает способностью видеть их. Совершенно неожиданно ординатор замечает, что у его кузена немного разбита губа и слегка покраснела левая часть лица. В голове роится слишком много вопросов, и он не знает, какой из них задать первым. — Что с твоим лицом? Как ты… — парень не заканчивает фразу и смотрит на свою врачебную униформу, которая вновь стала кристально белой. Он хватает болтающийся на шее бейджик и предсказуемо читает имя своего профессора. Мгновение спустя Сын Так осознаёт, что человек, который упал ему под ноги с лестницы, был не кем иным, как его наставником, а Ли Ён всё это время стоял сверху и смотрел, а это значит… — Ты подрался с профессором и столкнул его с лестницы! — вопит Сын Так, из-за чего его кузен, который до этого слишком близко наклонялся к нему, отшатывается и трёт ухо. — Зачем же так вопить? — недовольно вздыхает Ли Ён. — Он заслужил это. — Ему нельзя травмировать руки! Как он будет оперировать? — не унимается ординатор и торопливо осматривает кисти Ён Мина на предмет повреждений, но, к счастью, все пальцы оказываются целы. — А если бы профессор ударился виском об порожек? Он бы умер! — продолжает громко возмущаться Сын Так, но тут же затихает, потому что кузен хватает его за плечи и прижимает к себе со всей силой. Ординатор сперва замирает от столь неожиданного проявления чувств со стороны обычно холодного Ли Ёна, но вскоре робкая улыбка трогает его губы, и он обнимает брата в ответ, прикрывая глаза. — Я скучал по тебе, брат, — тихо шепчет Ли Ён, крепче прижимая к себе Сын Така так, чтобы между ними не было даже малейшего расстояния. Он понимает, что технически обнимает сейчас чужое тело, но это тело, в котором находится его кузен, и он рад хотя бы такой возможности коснуться его спустя несколько лет разлуки. А затем раздаётся всхлип. Ли Ён чуть отстраняется и видит, как по щекам мужчины текут слёзы, а сам он избегает взгляда старшего брата и смотрит на ноги. — Я тоже очень скучал по тебе, Ён… — выдавливает Сын Так в перерывах между всхлипами, которые становятся громче и жалобнее. — Ну что ты, братишка? — тихо шепчет Ли Ён и бережно вытирает большими пальцами слёзы, которые никак не желают останавливаться. — Я больше никогда тебя не оставлю, — даёт он обещание, после которого Сын Так ещё пуще заливается слезами и уже сам прижимается к нейрохирургу, обнимая его за талию руками и пряча голову в изгибе шеи. Ли Ён слабо улыбается и успокаивающе поглаживает кузена по спине, второй рукой перебирая его волосы. Хочется просидеть в такой позе как можно дольше, разделяя этот момент близости на двоих, но краем глаза нейрохирург замечает какое-то движение и поворачивает голову. Этажом ниже стоят Чан Сэ Чжин и Бан Тхэ Шик со своей командой. Взгляды абсолютно всех докторов прикованы к Ли Ёну и Сын Таку. На лице профессора Чан смешанное выражение шока и неверия, а её взгляд прикован к объятиям мужчин, в то время как у Бан Тхэ Шика буквально отвисла челюсть и он стоит, выпучив глаза так, словно в него только что ударила молния; остальные же доктора либо хмурятся, либо смотрят с удивлением. Ли Ён понимает, что в их глазах они сейчас сидят с профессором Ча на лестнице и обнимаются, что никак не вяжется с их недавней дракой, слухи о которой не могли не распространиться по больнице. Их объятия слишком крепкие и интимные, чтобы можно было списать это на перемирие, да и доктор Ча не из тех людей, кто будет обниматься с кем-то. На секунду у Ли Ёна возникает мысль, а обнимал ли Ён Мин когда-нибудь Сын Така вот так же крепко и трепетно, но сейчас неподходящее время для расспросов, и куда важнее поскорее увести Сын Така, пока никто из докторов не додумался подойти к ним с расспросами. Отвернувшись от наблюдателей, Ли Ён аккуратно отстраняет от себя кузена и помогает ему подняться на ноги, а затем, крепко держа за руку и не оглядываясь, уводит наверх в отделение нейрохирургии. Единственное место, где они могут сейчас поговорить без лишних ушей, — палата с телом Сын Така, куда, собственно, Ли Ён и направляется. Он переступает через порог, как кузена резко отталкивает назад один из охранников, вынуждая их расцепить руки. — Не положено, — повторяет одну-единственную фразу телохранитель, вставая между Ли Ёном и Сын Таком, на что нейрохирург мгновенно реагирует: — Отойди и пропусти его. Разве не видишь, что он со мной? — Но вы приказали… — На лице мужчины появляется непонимание происходящего, и он медленно отступает в сторону, чтобы посмотреть на Ли Ёна. — Приказал, но сейчас он пришёл со мной. Впредь не впускайте его в палату, только если он придёт один или с профессором Чан, — уточняет нейрохирург, и оба телохранителя переглядываются, а на их лицах отражается тяжёлый мыслительный процесс, пока они пытаются найти логику в приказах парня, но их попытки не увенчаются успехом, и мужчины молча наклоняют головы в знак согласия и снова занимают позиции по обеим сторонам от двери. Сын Так заходит в палату и сразу же отводит взгляд от своего тела, а Ли Ён кивком головы просит медсестру выйти, что та и делает, не задавая лишних вопросов. Старший брат усаживает ординатора на кресло спиной к его телу и даёт ему пачку бумажных платков, чтобы вытереть слёзы. Сын Так благодарно кивает и шуршит упаковкой, а Ли Ён садится на стул и молчит, раздираемый тысячей вопросов, но он воздерживается от расспросов, терпеливо ожидая, пока кузен приведёт себя в порядок. — Почему ты можешь вселяться в него? — задаёт самый главный вопрос Ли Ён, когда парень более-менее успокаивается и перестаёт изводить платки. Насколько парень знал со слов Сын Така, призраки комы не способны захватывать тела живых людей; единственный, кто так делал, — Тесс, но он дух врача, который умер двадцать лет назад и по неизвестной причине не покинул этот мир, а остался в больнице. Нехорошая догадка начинает созревать в голове у Ли Ёна, но он решает пока не озвучивать её. «Неужели это первый признак того, что он умирает?» — Не знаю, — качает головой Сын Так и комкает в руке мокрый платок. — Ён Мин… Профессор Ча — единственный, в кого я могу входить. С остальными это не работает. Когда он был призраком комы, то тоже мог вселяться только в меня. Мы так и не поняли, почему это работает только на нас двоих. Ли Ён заметно расслабляется, услышав, что подобное случается только с этими двумя, что уже можно с натяжкой назвать хорошим признаком: было бы намного хуже, если бы ординатор мог проворачивать подобное со всеми живыми людьми. Нейрохирург задумывается о потенциальных причинах, из-за которых Сын Так может вселяться только в тело профессора, но ничего толкового в голову не приходит, кроме их близких отношений. Неужели всё дело в силе любви? Ли Ён фыркает от собственного предположения. — Ты не так делаешь, — говорит он и усмехается, откидываясь на спинку стула. — Что я делаю не так? — Сын Так хмурится и чуть наклоняет голову набок. — Сперва надо очнуться, а потом уже входить в профессора, — поясняет Ли Ён и не может сдержать усмешку, наблюдая за растерянностью, которая довольно необычно смотрится на лице Ён Мина. Секунду спустя от неё не остаётся и следа, потому что Сын Так надувается и отворачивается. — Когда я очнусь, то всё будет с точностью наоборот, — бурчит парень и скрещивает руки на груди под хохот кузена. — Так, значит, профессор сверху, — комментирует он. — Хотя о чём это я? Было бы удивительно, если бы ты каким-то чудом сумел завалить его со своими силёнками. — Эй! — возмущается Сын Так и недовольно смотрит на брата, тут же подпрыгивая в кресле, когда до него доходит, о чём именно он говорит и с кем. — Погоди, откуда ты узнал про нас с Ён Мином? Ли Ён едва сдерживает порыв закатить глаза и качает головой. — Я же твой старший брат. Неужели ты думал, что я не слежу за тем, что происходит в твоей жизни? Шок на лице парня сменяется растерянностью, а затем ещё каким-то выражением, которое нельзя охарактеризовать как что-то одно: это и благодарность, и преданность, и неверие, и обожание, и облегчение. Сын Так чувствует, как к горлу подкатывает комок, а в глазах вновь застывают слёзы. Он думал, что кузен бросил его, когда уехал в Канаду, но тот, оказывается, каким-то образом продолжал наблюдать за ним, хоть и предпочитал не вмешиваться в его жизнь. Ли Ён видит, что Сын Так снова на грани истерики, и наклоняется к нему, касаясь волос рукой. — Я никогда не бросал тебя, братишка, — признаётся нейрохирург и берёт чистый платок, бережно вытирая новую дорожку слёз с чужого лица. Сын Так вновь порывается обнять его, и Ли Ён устраивает подбородок на макушке брата, а его взгляд останавливается непосредственно на его теле, лежащем на кровати. Сложившаяся ситуация более чем странная, но происходящее сейчас не кажется в корне неправильным. — Как ты вообще мог подумать, что я бросил тебя и забыл, если помнишь, что я даже яйцо из рамена всегда тебе отдавал. Я уже тогда ради тебя шёл на такие жертвы! Как я могу тебя забыть?! — совершенно искренне возмущается Ли Ён, и Сын Так в ответ то ли усмехается, то ли всхлипывает, уж больно сложно понять, какой конкретно посыл кроется в булькающем звуке, который издаёт ординатор. — Ну да, ты за это яйцо кого другого придушил бы, — соглашается он где-то в районе груди брата. — Сын Вону вечно грозился пальцы переломать, если попытается стащить у тебя его. — Вот видишь? Я всегда показывал, что люблю тебя больше, а ты ещё сомневаешься во мне. В таком случае ты теперь от меня больше ни одного яйца не получишь, — грозится Ли Ён больше для вида и ощущает, как Сын Так сильнее сжимает его в объятиях. Они сидят в такой позе довольно долгое время, чувствуя, как медленно, но верно между ними восстанавливается связь, которая была оборвана несколько лет назад, и оба осознают, как им не хватало друг друга. Сын Так изредка тихонько всхлипывает, и Ли Ён терпеливо ждёт, когда тот справится со своими чувствами, а чтобы ускорить процесс, он решает выдать всё как на духу, возвращаясь к предыдущей теме разговора: — Даже если бы я не знал о том, что творится в твоей жизни, дедушка всё равно мне всё рассказал про ваши отношения с профессором, когда я прилетел. Ординатор замирает и отстраняется от кузена, глядя на него широко распахнутыми глазами. Испуг на лице Ён Мина забавляет Ли Ёна, и тот думает, что вряд ли ему снова представится возможность лицезреть подобное, поэтому он просто обязан запомнить этот момент. — Дедушка? Дедушка всё знает? — хрипло выдыхает Сын Так, хлопая ресницами, и нейрохирург кивает, подтверждая его слова. — Из вас конспираторы просто никудышные, особенно из тебя. Ты же никогда не умел скрывать свои щенячьи глазки, так что дедушка уже давно заподозрил, а когда увидел ваши финты на столе в кабинете, то окончательно убедился, — охотно делится подробностями Ли Ён и усмехается, глядя на то, как от лица Ён Мина отхлынула вся кровь. — На столе? — переспрашивает Сын Так, глупо таращась на кузена. — Когда? — Когда он зашёл к вам во время обеда. Вы там так «обедали», что у дедушки аж седых волос прибавилось на голове, а когда он прямо спросил вас, так вы сразу стали притворяться приличным профессором и подчинённым. Ординатор медленно сползает по креслу, когда понимает, о чём идёт речь, и осознаёт, что обедали они с профессором за столом, который находится напротив двери, а в ней, в свою очередь, есть небольшое узкое окошко, открывающее прекрасный обзор на стол, за которым они тогда находились. Выходит, дедушка видел, как он сидел на коленях Ён Мина и как они целовались, но нарочно встал так, чтобы его не было видно, когда Сын Так пошёл открывать дверь. Смертельная бледность на лице Ён Мина сменяется пожаром стыда, и ординатор со стоном закрывается ладонями. — Дедушка теперь убьёт Ён Мина? — еле слышно спрашивает он и слышит лишь фырканье в ответ. — Если бы он захотел развести вас, то твой Ён Мин уже давно бы сидел в тюрьме за совращение подчинённого. Радуйся, что наш дедушка — золотой человек, — ворчливо отзывается Ли Ён и поднимается на ноги, чтобы выбросить грязные платки в мусорную корзину. — А мама знает? — спрашивает Сын Так, наблюдая за братом через щёлочку между пальцами. — Без понятия, — нейрохирург пожимает плечами и разворачивается к кузену лицом. — Я как прилетел, только с дедушкой успел переговорить, а с ней нет, потому что она слишком сильно плакала из-за тебя. Кстати об этом… — Ли Ён быстро сокращает разделяющее их расстояние и заносит руку. Сын Так догадывается о том, что собирается сделать брат, и предупреждающе выставляет перед собой руки, отшатываясь назад. — Стой-стой-стой! Когда Кристал стукнула в прошлый раз профессора, то я выпал из него. Ты же не хочешь оказаться сейчас с ним лицом к лицу? — торопливо тараторит ординатор в попытке успеть до того, как получит очередной подзатыльник. Который уже по счёту? Кажется, никогда ещё раньше его не колотили в таком количестве за столь короткий промежуток времени. Ли Ён прищуривается, но руку опускает. — Ладно, устрою тебе взбучку, когда очнёшься в своём теле, — сменяет старший брат гнев на милость и поворачивается к компьютеру. — Хочешь взглянуть на свою медкарту? Сын Так кивает и встаёт, чтобы подойти поближе к экрану и посмотреть на записи. — Твоё состояние стабильно тяжёлое. Из-за того, что ты ехал не пристегнувшись, — Ли Ён бросает недовольный взгляд на кузена, который сжимается, стараясь стать незаметным, — у тебя был разрыв селезёнки… — Да-да, я всё слышал. Мне сделали полостную операцию, удалили селезёнку и излившуюся кровь, сделали трепанацию и убрали гематому, — на одном дыхании выпаливает Сын Так, не желая мусолить одно и то же в очередной раз, чтобы они могли сразу перейти к сути дела. Ли Ён удивлённо моргает, но быстро догадывается, что Сын Так был призраком практически с момента аварии, поэтому и знает про то, что делали с его телом. — Да, так что ты теперь частично лысый, — усмехается нейрохирург, а Сын Так издаёт невнятный вопль и бросается к своему телу, чтобы приподнять бинты на голове и проверить слова кузена, но Ли Ён быстро ловит его за ворот халата и возвращает на место. — Не трогай ничего и не кричи. Успеешь обрасти обратно до свадьбы либо попросишь своего профессора тоже подстричься в качестве компенсации за твои страдания. — Ён Мин никогда на это не согласится, — качает головой парень, убирая руки в карманы халата, и вновь смотрит на экран. — На свадьбу или стрижку? — уточняет Ли Ён, но Сын Так лишь что-то невнятно бормочет в ответ. — Да не расстраивайся ты так из-за волос, тут стыдиться нечего. Я слышал, что это даже модно… — старший кузен делает паузу, и ординатор вопросительно приподнимает бровь, ожидая подвоха. — В некоторых субкультурах, — заканчивает с довольной улыбкой Ли Ён, и Сын Так со свистом втягивает воздух. Прямо сейчас он отчаянно борется с желанием стукнуть брата, который лучится самодовольством, но понимает, что велик риск получить в ответ, поэтому громко выдыхает, сдувая чёлку профессора со лба. Что ж, похоже, в ближайшее время ему предстоит выслушивать дифирамбы в честь прекрасной шевелюры Ли Ёна в исполнении самого её обладателя. — Почему у меня случилась остановка дыхательных функций во время операции? Я же был стабилен, — спрашивает ординатор, пытаясь отвлечься и равномерно дышать, пробегаясь глазами по строчкам отчёта. Ли Ён перестаёт ухмыляться и вновь фокусируется на работе. — Такое не редкость при подобных травмах, но странно то, что операция уже практически завершилась, когда это произошло, и никто не может понять причину. У тебя есть идеи? — интересуется нейрохирург и поднимает взгляд на кузена, который неопределённо пожимает плечами, но не опускает их обратно, а зависает в середине движения, словно что-то вспомнил. — Что такое? — Я случайно оказался в профессоре во время операции. — Сын Так щурится, стараясь припомнить все подробности. — Даже ближе к её концу, скорее всего, потому что вскоре пришла профессор Чан. И когда я был в нём, то сначала всё было хорошо, а потом мне внезапно стало плохо. Было больно, и мы с ним словно вошли в диссонанс, — говорит Сын Так, воскрешая в памяти все детали того происшествия. — Возможно, это из-за того, что ты захватил его тело. Ты говорил, что призраки ещё живых людей не способны вселяться в других, но ты смог провернуть это со своим профессором и, вероятно, практически сразу же перестал самостоятельно дышать. — Ли Ён отворачивается от монитора компьютера и переводит взгляд на тело Сын Така, рассматривая его на предмет малейших изменений в негативном ключе. — А что, если вселяясь в профессора, ты… — …сокращаю себе жизнь и становлюсь ближе к духам, которые мертвы, — заканчивает мысль брата Сын Так и сглатывает. Он начинает паниковать, потому что, даже став призраком, он не задумывался о том, что действительно может умереть в результате своих поступков, а не под влиянием чужих решений. Смерть дышит ему в лицо смрадом и холодом, и парень ёжится, припоминая, как Ён Мин вселялся в него и тем самым тоже ухудшал своё состояние. Сын Так невольно снова сглатывает, а Ли Ён замечает это и спешит обрадовать брата. — Хотя твоё состояние и оценивается как стабильно тяжёлое, но ты не впал в запредельную кому. У тебя есть нецеленаправленная двигательная реакция на боль, что уже хорошо. Мы будем лечить тебя консервативно, чтобы стабилизировать внутричерепное давление, и в идеале ты очнёшься через месяц, но тебе стоит воздержаться от вселения в профессора, так что после этого нашего разговора ты должен выйти из него и больше не вселяться ни при каких обстоятельствах. Мы не знаем точно, как именно это сказывается на твоём организме, поэтому лучше не рисковать, — заканчивает Ли Ён и смотрит на брата своим фирменным взглядом, который можно расшифровать как «слушайся старшего брата и делай, что говорят». — Тогда мы не сможем с тобой общаться, — напоминает Сын Так. Ему нравятся более-менее оптимистичные прогнозы кузена, но мысль о том, что он проведёт целый месяц без возможности быть видимым и услышанным живыми людьми, повергает его в уныние. — Будем общаться через хирурга О, — находит выход Ли Ён и отъезжает от компьютера, потому что больше ничего полезного из него они не почерпнут. — О да, он явно придёт в восторг от работы совой, — саркастически отзывается Сын Так. — А я тебе говорил не игнорировать его, всё же он тебе жизнь спас, — напоминает Ли Ён, и Сын Так дует губы, не желая выслушивать лекцию от брата. — Да я уже давно его не игнорирую! Ещё со времён, когда Ён Мин был призраком! Ты просто многое пропустил, — парирует ординатор и перекатывается с пятки на носок и обратно. — Я слышал от дедушки эту историю, но не откажусь узнать больше подробностей от тебя, когда очнёшься, — говорит Ли Ён, и его брат согласно угукает. Их разговор подошёл к логическому концу, и Сын Таку, видимо, пора покинуть тело профессора. Он потирает шею, ощущая усталость и тупую боль в плече, которая была уже едва ощутимой, но всё же была, и он вспоминает, что забыл спросить ещё о кое-чём. — Почему ты столкнул профессора Ча с лестницы? — задаёт он вопрос, вновь поворачиваясь лицом к кузену, который поджимает губы. — Я сказал тебе ещё на лестнице, что он заслужил это, — холодно отзывается парень, вновь становясь привычной равнодушной версией себя. — И что же он такого натворил? — напирает Сын Так, желая узнать наверняка, и натыкается на недовольный взгляд брата. — Не надо, Сын Так, я знаю, что это из-за него ты попал в аварию, — говорит Ли Ён, и ординатор тушуется, опуская глаза на ботинки профессора. — Дедушка рассказал мне о вашей ссоре, а на камерах я увидел, как доктор Чан зашла вечером в кабинет твоего профессора, а ты пришёл чуть позже и вылетел как ошпаренный. Ты увидел, как они целовались? Сын Так отрицательно качает головой, не решаясь поднять её, прокручивая в голове события того вечера. Всё так запуталось в одночасье и смешалось. Буквально недавно они с Ён Мином были счастливы, но потом эта глупая ссора перед дедушкой, а после профессор обнимался с Сэ Чжин в кабинете, когда она признавалась ему в любви, а затем он увидел, как они целовались рядом с его телом. Во всяком случае, он думал, что они целовались, но Сон А утверждала, что доктор Ча мирно спал и это профессор Чан по собственной инициативе приставала к нему. Ординатор стонет и с силой трёт лицо, а после прижимает ладони к щекам. Что, если прокурор Ю права и не стоит делать поспешных выводов? Что, если и тогда в кабинете всё было не так, как ему показалось? Но ведь он отчётливо видел, как они держались за руки… — Они не целовались, — наконец говорит ординатор. — Доктор Чан обнимала его со спины и говорила, что всегда будет любить его, а Мин… он просто стоял и держал её за руки. Ли Ён ничего не говорит на это, погрузившись в раздумья, тоже, видимо, прокручивая в голове все возможные версии произошедшего. — Думаешь, прокурор Ю права и нам не стоит торопиться с выводами? — неуверенно подаёт голос Сын Так, так и не дождавшись ответа, и его брат сразу же реагирует на незнакомое имя сведёнными бровями. — Что ещё за прокурор Ю? — спрашивает он и рефлекторно облизывает пострадавшую губу. — Случаем не та девушка, с которой ты попал в аварию? — Да, а ты разве не знал? — удивляется Сын Так. Он привык, что его кузен всегда в курсе происходящего, поэтому его незнание о Сон А оказывается неожиданным открытием. — Не успел ещё полностью вникнуть во всё произошедшее, но постараюсь сделать это побыстрее. — Ли Ён слегка хмурится, но это длится всего лишь пару секунд, после чего он кивает сам себе. — Значит, она тоже стала призраком? — Он дожидается кивка от Сын Така и продолжает: — Видимо, это с ней говорил хирург О перед уходом. — Ты видел, как Тесс говорил с ней? Где? — спрашивает ординатор и садится обратно в кресло, поджимая под себя ногу. — Прямо здесь. — Ли Ён неопределённо мотает головой куда-то в сторону двери. — Он практически ушёл, а потом вернулся и сказал кому-то подобрать свою обувь и оставить нас с тобой одних. Я ещё тогда подумал, что это, должно быть, кто-то из знакомых тебе призраков, потому что посторонний не пришёл бы, но потом решил, что вряд ли кто-то из местных, потому что ты всегда игнорировал их, а значит, призрак новенький и любопытный. — Да, это точно была она. — Сын Так весело фыркает, когда слышит про обувь, и машинально тянется рукой ко лбу, куда его била девушка, желая убедиться, что там нет никакой шишки, а потом вспоминает, что находится в теле профессора, так что травм от призрака на нём быть не может. Парень слегка приглаживает чёлку доктора Ча под внимательным взглядом кузена. — Подумать только, — говорит Ли Ён и со стоном откидывает голову, — из всех людей на свете ты умудрился сбить именно прокурора. Да ты просто ходячая катастрофа! — Я не сбивал её, — предпринимает заведомо провальную попытку защитить себя Сын Так. — Это она врезалась в меня, я просто выехал на красный свет и не успел затормозить. — Неважно, — обрывает его Ли Ён и приподнимает голову, подавляя через силу зевок, потому что был немного вымотан после перелёта и смены часовых поясов, из-за чего получается, что он давно не спал, но нейрохирург держится на чистом упрямстве ради Сын Така и не хочет, чтобы тот видел его усталость. Сперва необходимо решить все срочные вопросы, а потом уже он подумает о сне, когда убедится, что младший брат находится в стабильном состоянии и его жизни ничего не угрожает. — Это не отменяет того факта, что ты теперь по уши будешь в проблемах. Будем надеяться, что всё решится благополучно, но нам явно придётся заплатить круглую сумму, чтобы ещё и в прессе не поднялась шумиха. Странно, что ещё никто не узнал про аварию. Я, признаться, ожидал, что здесь уже от журналистов отбоя не будет, но раз их нет, то так даже к лучшему, — рассуждает Ли Ён, когда замечает виноватое выражение на лице Ён Мина, и чуть наклоняет голову. — Что такое? — Кстати о проблемах… — мямлит Сын Так и ёрзает в кресле. — Прокурор Ю сказала, что её отец — глава местной мафии… Ли Ён прикрывает глаза и громко выдыхает, явно пытаясь сдержать вспышку эмоций, поэтому младший кузен спешит продолжить: — А потом она добавила, что пошутила, но это не точно. — Так её отец состоит в мафии или нет? — сурово спрашивает Ли Ён, открывая глаза и глядя прямо на Сын Така, который куксится под таким взглядом. — Не знаю. Ты бы видел выражение её лица. Сложно понять, когда она шутит, а когда говорит серьёзно. Вам надо с ней познакомиться. Из вас бы вышла та ещё парочка, не будь у неё возлюбленного, — вполголоса говорит парень и подбирает под себя и вторую ногу. Ли Ён вздыхает ещё раз, игнорируя слова про парочку, и тянется за планшетом, который лежит на тумбочке. — Знаешь её полное имя? — спрашивает он, что-то открывая, но из-за угла и падающего света Сын Так видит только тёмный экран. — Прокурор Ю Сон А, — отвечает он. — Её доставили чуть раньше меня, но я не знаю, где сейчас находится её тело, а она отказывается говорить мне с тех пор, как увидела, что я могу входить в профессора. После аварии я нашёл её лежащей на подушке безопасности, но почему-то она всё равно стала призраком. — Возможно, подушка не до конца раскрылась или скорость была такой, что не смогла поглотить всю силу удара — причин может быть масса. Я узнаю, где она находится, но мне думается, что в отделении нейрохирургии. Скорее всего, у неё как-то пострадала голова. — Ли Ён выпрямляется и блокирует планшет, после чего встаёт на ноги. — Не переживай на её счёт, я со всем разберусь, но пока не приближайся к ней. Вдруг она совсем не та, за кого себя выдаёт? Сын Так встаёт следом за братом и слегка оправляет халат, который уже не в самом лучшем виде. — Зачем ей врать насчёт своей работы? Да и я видел у неё бейджик, где написано, что она прокурор из специального отдела расследований, — бормочет он и откидывает лезущие в глаза волосы профессора. — Осторожность никогда не помешает. Делай, что говорит старший брат, — поучительным тоном произносит Ли Ён и в довершении похлопывает Сын Така по щеке. — Так что она там тебе сказала про какие-то выводы? — Сказала, что видела, как профессор Ча спал, когда доктор Чан, — ординатор запинается, но делает над собой усилие и продолжает, — села к нему на колени, а когда тот проснулся, то сбросил её на пол. Я уже не знаю, чему и верить, — делится своими сомнениями парень и вздыхает. — Хм, — задумчиво тянет Ли Ён и прикусывает губу. — За них двоих тоже не переживай, я во всём разберусь. — В глазах парня вспыхивает огонёк, и Сын Так ощущает смутную тревогу: слишком хорошо знает это пламя, которое никогда не предвещает ничего хорошего. — Только не влезай больше в драку с профессором! — просит он, но не похоже, что его слова достигли цели, потому что Ли Ён усмехается в ответ и берёт его под руку, направляясь к выходу из палаты. — Куда ты меня ведёшь? — Пока что иду искать твою прокуроршу, а тебе пора выйти из профессора, и я хотел бы, чтобы ты это сделал подальше от своего тела, потому что я обещал переломать ему пальцы, если увижу рядом с тобой, — терпеливо поясняет нейрохирург, и Сын Так дёргается в его хватке, но вырваться у него не получается. — Ты угрожал Ён Мину? — вскрикивает ординатор. — Ты в своём уме? Он же теперь тебе настоящую войну объявит! — Удачи ему с этим, — равнодушно хмыкает Ли Ён, уверенным шагом двигаясь по лестнице вниз к приёмному покою, чтобы там узнать информацию о прокуроре Ю. — И вообще, что ты в нём нашёл? Ни характером не вышел, ни лицом. — А вот и нет! Профессор Ча невероятно красив собой. На него все медсёстры и даже молодые доктора западают! — не соглашается Сын Так и едва не падает, потому что Ли Ён резко тормозит прямо посреди этажа и рывком разворачивает его к себе лицом. — Что ты сказал? Красив собой? — удивлённо спрашивает нейрохирург. — Глупости! Это я невероятно красив собой и вообще самый красивый в этой больнице. Просто признайся уже, что ты решил завести себе парня, потому что понял, что не можешь вынести конкуренцию со мной за женское внимание. С самого детства за мной всегда больше девчонок бегало, чем за тобой. Вот, посмотри поближе и убедись лишний раз. — Отпустив локоть кузена, Ли Ён хватает его за подбородок и тянет на себя, заставляя приблизиться вплотную к своему лицу. — Смотри внимательнее, а то, кажется, у тебя со зрением проблемы. Или это у профессора плохое зрение? Сын Так не успевает ответить, потому что раздаётся грохот. Кузены синхронно поворачивают головы в сторону звука и видят Ли Сон Хо, стоящего возле кучи книг, которые, очевидно, и были источником шума. Доктор смотрит на них широко распахнутыми глазами, словно видит впервые, а когда понимает, что его заметили, то, всё так же не отрывая от мужчин взгляда, наклоняется, быстро собирает книги и поспешно испаряется. — Что это с ним? Никогда не видел его таким странным, — хмыкает Сын Так, глядя вслед парню, которого как ветром сдуло, а Ли Ён же начинает хохотать. — Что? — Кажется, он увидел нас и подумал, что мы с тобой вот-вот поцелуемся, — кое-как выдавливает сквозь смех нейрохирург. — Как, думаешь, отреагирует профессор на слухи про то, что быстро нашёл себе нового протеже? Сын Так громко стонет и запрокидывает голову, а Ли Ён продолжает хохотать.

***

Ли Сон Хо мчится по лестнице с книгами для Кристал, всё ещё переваривая увиденное. — Что вообще творится? Весна, что ли, наступила? — говорит сам с собой доктор. — Сперва Сын Так и Чже Вон, а теперь профессор Ча и этот выскочка Ли! Подумать только! Хотя они явно подходят друг другу, оба самовлюблённые мудаки, вот и… — Парня передёргивает от собственных же мыслей, и он мотает головой из стороны в сторону. Сейчас бы ещё по щекам себя похлопать, да руки заняты. — Мерзость какая! Не думай об этом, не думай, — повторяет он про себя как мантру, но перед глазами всё ещё стоит сцена несостоявшегося поцелуя, где мужчины были так близко друг к другу, что сомнений в том, что они собирались дальше сделать, не возникает. Неожиданно его мысли обращаются к одному из врачей из неотложки, который постоянно подходит к Ли Сон Хо вплотную, и в такие моменты расстояние между ними примерно такое же, как сейчас было между профессором Ча и нейрохирургом Ли. От неожиданности парень спотыкается и вновь роняет книги. — А что, если он тоже… — в ужасе шепчет доктор и наконец-то бьёт себя по щекам, чтобы выбить из головы глупые мысли. — Нет-нет-нет-нет-нет! Даже если он такой, то я нет! Точно нет! Буду каждый день приглашать Су Чжон на обед, — решает парень и вновь начинает собирать книги, чтобы отдать их Кристал, как и обещал.