Есть люди, как солнце, как лучик надежды —
С большим, добрым сердцем и чистой душой.
Такие — предмет раздраженья невежды,
А искренним людям с таким — рай земной.
Такие всё видят и чувствуют тоньше,
И мир улучшают не ради похвал,
Лишь только б они были с нами подольше…
Лишь больше бы времени Бог им давал…
Но даже когда вдруг такие уходят,
Они посылают нам добрые сны…
И главное наше достоинство — помнить
Того, кто ушёл за три дня до весны.
Того, кто душою своей, полной света,
Умел понимать самых разных людей:
Он понимал бедолагу-поэта;
Он понимал героев-врачей;
Водителей фуры, в ночи запоздалых,
Что жили в кабине, трудясь на износ;
Суровых военных, от крови усталых,
Чью жизнь ставят войны всегда под вопрос…
Везде видел смысл, всегда был собою…
Умел различать среди сумрака — свет.
Он наполнял нашу жизнь глубиною,
И в мире оставил он значимый след.
Но даже таким людям может быть больно,
Их нервы — не сталь, чтоб удары сносить…
Они тоже могут сорваться невольно —
Вот только себя не сумеют простить…
Он верил в людей, но был выгнан за дверцу…
Его приютил тот жестокий февраль…
Поют о таких: «Раздарил всем по сердцу,
Себе ничего не оставил»… Как жаль…
Как жалко, что больше таких не осталось:
Кто жизнь измеряет свою в километрах,
Кто мог улыбаться сквозь боль и усталость,
И кто теперь стал добрым ангелом ветра…
***
Я знаю, что тот, о ком это пишу,
Сейчас меня видит душой терпеливой.
Поэтому всё, что сказать я хочу:
Спасибо тебе, мой хороший! Спасибо!
Я в утреннем солнышке вижу твой взгляд…
И множество истин вдруг стали ясны:
Мы в вечности встретимся, милый мой Влад,
Ведь там ты дожил те три дня до весны!