Идеальный брак

      Гарри разрывали сомнения.       Да, в рассказе Гермионы концы не сходились с концами. И он своими глазами видел и все эти пустые фиалы с остатками зелья на дне, и её состояние в последние дни работы. Его наблюдения подтверждали также слова Люциуса и Нарциссы, и колдомедики в Мунго… Все сходилось в одной точке: Гермионе просто приснился очередной кошмар, который она спутала с реальностью из-за измотанности и всех переживаний, что на неё обрушились в последнее время. И, если это так, то время и отдых сделают свое дело — с ней все будет в порядке.       Но, с другой стороны, все это было так… логично. Злоумышленник, кем бы он ни был, провернул такую сложную операцию, чтобы подставить Малфоя, ничего этим не добился — и что, просто сдался? В это как-то слабо верилось. Нет, он должен был продолжать, и присланное зеркало говорило о том, что в самом деле продолжает. А если было что-то еще, те самые воспоминания, о которых упоминала Гермиона, и змея — то все складывалось одно к одному. Он и в самом деле не сдается и становится все опаснее. Но как тогда ему удалось провернуть все так, что не осталось никаких следов?..       Поразмыслив, Гарри пришел к выводу, что какие-то следы непременно должны быть. Самым очевидным было извиниться перед Гермионой и попросить показать присланные ей воспоминания — других доказательств и не нужно. Но, когда он заявился в мэнор, Нарцисса очень вежливо, но твердо во встрече отказала. Состояние Гермионы ухудшилось, её теперь наблюдал специально присланный из Мунго целитель, который категорически запретил волновать пациентку и ограничил все контакты, пока не выяснится причина болезни. Гарри встревожился, набросился на миссис Малфой с расспросами — но, как только услышал про нервное истощение, сразу же сник. Это его вина. Он подвел Гермиону, не поверил ей сразу — и, видимо, это оказалось последней каплей. Значит, он должен исправить то, что натворил, как можно скорее.       Несмотря на то, что самый простой вариант внезапно оказался недостижимым, Гарри и не думал отступать.       Когда он расспрашивал Батлерса, тот досконально перечислил всю почту, что пришла для Гермионы, и никаких посылок в ней не было. Значит, воспоминания, если их и в самом деле прислали, прислали в Министерство. Получив от почтовой службы список всего, что приходило на имя миссис Грейнджер-Малфой в последние недели, Гарри тихо присвистнул: если бы Снейпу писали эссе такой длины, он бы умер от счастья еще до возрождения Волдеморта. На то, чтобы разобраться со списком, у него ушло три дня, но результат того стоил: пакетов без обратного адреса было несколько, но большая их часть обнаружилась либо в кабинете Гермионы, либо была передана в другие службы Министерства. Вот только в полученном им списке таких пакетов было четырнадцать, а отследить ему удалось только двенадцать. Еще один — тот самый, с зеркалом. Значит, был еще один, был!.. Если, конечно, в нем не была какая-то ерунда, которую Гермиона просто сразу выбросила…       Но, если был один пакет, то мог быть и второй. Посылку в Малфой-мэнор могли и в самом деле принести, а потом… забрать?.. Чтобы по каким-то признакам не смогли отследить отправителя? Если так, то становится понятно, почему он не нашел ни змеи, ни самой коробки. А значит, Батлерс врет. Или это был вовсе не Батлерс?..       Идея в первый момент показалась безумной, но, поразмыслив, Гарри решил, что она вполне укладывается в логику происходящего. Если на балу был не Малфой, то и здесь мог быть не Батлерс. Преступники всегда предпочитают действовать похожим образом, особенно, если один раз уже добились успеха и вышли из воды сухими. Оборотное зелье отлично объясняло и то, что произошло на балу, и то, что Гермиона видела Батлерса в то время, когда это никак не мог быть он. Но как злоумышленник мог достать его волосы?..       Повторный разговор с дворецким одновременно и обнадежил, и разочаровал. Подумать только, этот пижон стригся, оказывается, каждые три недели!.. В обычной парикмахерской в Косом переулке! Гарри знал эту парикмахерскую: два мастера и почти всегда — очередь, в которой можно просидеть хоть полчаса. И приманить прядь волос, остриженную с клиента — пара пустяков, никто бы и не заметил.       Если допустить, что в деле с самого начала замешано Оборотное зелье, то все становилось на свои места. И Гермионе в самом деле грозит опасность: очевидно, кому бы ни встал поперек горла её брак с Малфоем, он и понятия не имел о том, что все его усилия напрасны, и разорвать брачные узы невозможно. А значит, он попробует снова, и вот тогда будет шанс наконец-то поймать его с поличным!       Заручиться распоряжением министра и установить наблюдение за каминами Малфой-мэнора не составило труда. Уговорить Люциуса на то, чтобы отслеживать всех прилетающих в поместье сов, было сложнее, но и с этой задачей Гарри справился. Ему казалось, что все предусмотрено. Оставалось только ждать, пока их злоумышленник сделает следующий ход — и долго ждать не пришлось.       Не прошло и пары дней, как посреди рабочего дня рядом с ним с громким хлопком появился домовик с огромными ярко-голубыми глазами навыкате, и, робко потянув его за рукав, сообщил, что его хотят немедленно видеть в Малфой-мэноре. У Гарри промелькнула паническая мысль, что Гермионе стало хуже, но, когда эльф перенес его в поместье, первым, что он увидел, была вовсе не комната подруги, а небольшая гладкая белая коробка без опознавательных знаков, окруженная голубоватым защитным куполом, и невозмутимо сидевший на почтительном расстоянии от неё Люциус с волшебной палочкой в руках. -      Что случилось?! - выпалил Гарри, в недоумении глядя на эту картину. -      Посылка для миссис Грейнджер-Малфой, - любезно сообщил Люциус. - Принес пятнадцать минут назад какой-то мальчишка. -      И вы дали ему уйти?! - горестно взвыл Гарри. -      За кого вы меня принимаете, мистер Поттер? - надменно вздернул красивую бровь Люциус. - Этот, с позволения сказать, курьер, сидит в помещении для слуг под присмотром домовика. Вот только вряд ли вы от него добьетесь чего-то дельного. -      Почему? - насторожился Гарри. -      У меня есть кое-какой опыт, юноша, - вздохнул мистер Малфой. - Мальчишка, вероятнее всего, под Империусом, а значит, едва ли расскажет что-то ценное. -      Это мы еще посмотрим, - сжал челюсти Гарри. - А что в посылке?       Люциус выразительно посмотрел на него со смесью жалости и легкой брезгливости, так, что под этим взглядом у парня покраснели даже кончики ушей. В самом деле, глупо было хоть на секунду предположить, что такой опытный волк, как Люциус Малфой, совершит столь опрометчивый поступок и заглянет туда, куда не следует. -      Ладно, - кивнул он. - Снимите защиту, нужно посмотреть, что там. -      Вы можете посмотреть и так, - очень вежливо ответил Люциус, и Гарри почувствовал себя еще глупее. - Защитные чары проницаемы для магии извне, но блокируют все её проявления изнутри.       Гарри выругался про себя. Черт бы побрал этих выпендрежников! У них в аврорате все намного проще… Под внимательным и, как ему показалось, оценивающим взглядом Малфоя Гарри почувствовал себя, как школьник на экзамене. Причем нерадивый школьник, сдающий экзамен комиссии во главе со Снейпом. Сцепив зубы покрепче, он направил волшебную палочку на крышку коробки, рассек воздух и взмахнул.       Крышка дрогнула, приподнялась и плавно опустилась рядом. Больше ничего не произошло, и он решил подойти ближе.       В коробке лежал предмет, такой знакомый, что Гарри только в последнюю минуту одернул себя, чтобы не протянуть к нему руку и не проверить, не кажется ли ему.       Это была сумочка. Бисерная сумочка Гермионы. Аккуратный мешочек, украшенный шнурами и лентами, туго затянутый, и, судя по внешнему виду — не пустой.       За его левым плечом раздался резкий вдох, и Гарри моментально обернулся, чуть не врезавшись в подошедшего сзади Люциуса. -      Имеете что-то сказать, мистер Малфой? Как у него оказалась вещь Гермионы?! -      Технически, это не вещь миссис Грейнджер-Малфой. Она продала эту сумочку, - пояснил Люциус, с любопытством присматриваясь к обсуждаемому предмету. - На благотворительном аукционе, пару месяцев назад. -      Продала? - удивился Гарри. - И кому? -      Не имею понятия, - поднял темные, такие же, как у его сына, брови мистер Малфой. -      А что за аукцион? Кто его организовывал? -      Не припоминаю, - холодно ответил Люциус и добавил, как будто извиняясь: - Знаете, в последнее время было так много мероприятий, разве все упомнишь?..       Он развел руками, но у Гарри возникло стойкое ощущение, что знает он куда больше, чем говорит. -      Что ж, я думаю, Гермиона вспомнит без труда. Давайте спросим у неё. -      Боюсь, юная леди еще не оправилась от болезни, - с глубоким сожалением сообщил Люциус. - Целители просили беспокоить её как можно меньше, а такая посылка, очевидно, может сильно её встревожить.       Чувство, что от него хотят что-то утаить, только укрепилось, но Гарри решил не вступать в пустой спор. Лучше будет прояснить то, что его интересовало, самому, а заодно и изучить содержимое посылки без посторонних глаз. Быстрым движением он закрыл коробку и наложил на неё собственные запирающие заклинания. -      Посмотрим, что там, в аврорате, - решительно заявил он. - А теперь — где тот, кто её принес? Я хотел бы с ним поговорить.       Однако, как и предсказывал Люциус, разговор не принес каких-либо ощутимых результатов. Паренек, совсем еще мальчишка, и в самом деле сидел с несколько придурковатым видом. Глаза его были совершенно стеклянными, голос — как у механической куклы, а все ответы сводились к «не знаю», «не видел», «не помню». Прихватив с собой еще и его впридачу к коробке, Гарри собрался было вернуться в аврорат, но перед этим еще раз на всякий случай спросил про Гермиону — но, как назло, она все еще спала. Что ж, зайдет попозже, когда будут какие-то новости.       С новостями, впрочем, оказалось негусто. Когда паренька вывели из состояния транса, в котором тот пребывал, он не смог вспомнить вообще ничего, и страшно перепугался, когда узнал, что, оказывается, принес в Малфой-мэнор какую-то там посылку, а теперь сидит в штабе мракоборцев и подозревается невесть в чем. Воспоминания его обрывались в маленьком закоулке, примыкающем к Косому переулку, и в них не было ничего такого, за что можно было зацепиться. Вот он смотрит на вывеску "Товаров для квиддича" с противоположной стороны улицы, а вот — оказывается в допросной аврората. И между этими двумя событиями —ничего. Полная и абсолютная пустота. Как будто их отделял друг от друга один взмах ресниц.       Посылку забрали к себе невыразимцы, пообещав сразу же сообщить о результатах, запросы в аукционные дома были написаны и разосланы, а Гарри осталось только одно: ждать.