Пекинское счастье

Погода в Пекине радовала, но настроение в доме, где жили фигуристы России было близким траурному. Командное золото было под вопросом, Валиеву обвиняли едва ли не во всех смертных грехах, представители МОК грозились отстранить страну на несколько олимпиад в связи с «повторением» допинговой истории. Вся Федерация работала и днём, и ночью, чтобы придти хоть к какому-нибудь внятному решению. В это время Саша Трусова одиноко сидела в своей комнате, бездумно листая галерею телефона и разглядывала любимые фотографии, заодно удаляя ненужные. Сегодня у неё не было тренировок, в отличие от Щербаковой и Валиевой, хотя на лёд очень хотелось. Больше, конечно, хотелось не на сам лёд, что удивительно, а на разговоры между тренировками на нем, но приходилось сидеть в четырёх стенах и скучать. Трусова продолжила чистить телефон. Некоторые фото, которые выглядели явно неудачными, но были очень веселыми Саша, конечно же, оставляла. Обычно они были с тренировок или сборов. Вот Аня строит смешную мордочку, а на фоне Даша ее пародирует. Или, например, это видео, где они двигают в буфете Хрустального стол и стул вместе с Щербаковой и падают, потому что на чем-то поскользнулись. «Они, фигуристки, поскользнулись на полу» - с улыбкой подумала Трусова, слушая смех на видео и листая фотоленту дальше. Тут Аня, снова Аня, опять Аня. Раньше она никогда не задавалась вопросом, почему шатенки так много в ее жизни. Они знали друг друга огромный отрезок времени, секреты и переживания всегда обсуждались друг с другом. Да, их было трое в компании - Алена, Аня и Саша, после присоединялись ещё девочки к их «тусовке», кто-то уходил, приходил, но Трусова с Щербаковой всегда были ближе всех друг к другу в этой группировке Тим Тутберидзе. Они были разные, но от этого было только интереснее. Девушки взрослели вместе, учились вместе, даже устраивали совместные ночевки, поэтому когда заговорили про Олимпиаду 2022, они сразу договорились, что чтобы там ни произошло, они справятся. Вместе. После того откровенного разговора, который произошёл у них в темной раздевалке, они стали ещё ближе друг к другу. Саша заблокировала телефон, задумчиво глядя в окно, наблюдая как лучи солнца проникают в комнату. Сейчас тяжелое время: Аня грустила, а Саша беспокоилась за неё. У самой Трусовой на эту Олимпиаду были несколько другие планы - аксель и 5 квадров, но ее Аня хотела забраться максимально высоко. Саша скинула ноги с кровати, задумчиво водя стопами по полу. Последние несколько дней были особенно напряженными и Щербакова даже пару раз всплакнула, а слёзы девушки Трусова вообще не переносила. Она сразу становилась беспомощной и терялась и могла лишь поглаживать дрожащие плечи девушки, сидя рядом и умоляя не плакать. Саша резко и решительно вскинула голову, широко улыбаясь, так как в голове созрел шикарный, по ее мнению, план, а так как русскую ракету не остановить, Трусова сразу приступила к выполнению задуманного. Вновь хватая телефон, она моментально зашла в контакты и находя нужный номер, ткнула в вызов. - Алло, Жень, привет, мне очень нужна твоя помощь, дело государственной важности... *** Как Медведева раздобыла белые розы и нужную подвеску на тоненькой цепочке в условиях того, что она также не выходит из своего отеля Трусова не понимала, хотя и не удивлялась. Иногда казалось, что она может все. Женя всегда была для нее примером невозможности, да и остаётся до сих пор, хоть и по факту завершила спортивную карьеру. Саша спустилась на первый этаж, забирая у улыбчивого китайца все, что передала Медведева. Правда цветов, почему-то, оказалось двое: прекрасные белые розы, обёрнутые такой же белой лентой и шикарные белые тюльпаны в аккуратной коробке. Нахмуривались, она уже собралась звонить Жене с вопросом по количеству букетов, как нужный абонент сам ее нашёл. - Привет, Саш, ещё раз, я просто увидела, что посылка доставлена и решила позвонить по поводу букетов, - раздался в динамике весёлый голос коллеги, - просто послушай и обещай ничего не спрашивать, хорошо? Саша кивнула, а потом поняла, что молодая женщина ее не видит, ударила себя по лбу. - Хорошо, - произнесла Трусова, зажимая телефон между ухом и плечом и беря все богатства, направляясь в комнату. - Розы, как ты просила, конечно, для твоей любимой Анечки, - как-то хитро прозвучал голос Медведевой, но рыжая не обратила на это внимание, ведь по факту все верно было сказано, - а тюльпаны... Они для Этери Георгиевны. Саш, просто зайди к ней и отдай, ничего не говоря. Там записка в них вложена, так что можешь просто ей это сказать и убежать... - Пока они в меня не полетели? - хмыкнула Трусова, заходя в блок и ставя все на общий стол, садясь на стул рядом, - главное, чтобы она не подумала, что я свалить пытаюсь, а она ведь так и подумает. - Не подумает, мы обычно без букета уходим, - мелодично рассмеялась Медведева, - Загитова вон пыталась уйти, пришла к ней с букетом, так та ее им ударила и на лёд отправила тренироваться. - Прикинь и со мной так сделает, - рассмеялась Саша, поглядывая на время, ведь как раз обычно в это время спортсмены и тренеры возвращались в свои комнаты с тренировочных баз, поэтому у неё как раз было время все провернуть, - все, Жень, я побежала твоей возлюбленной дарить букет, как раз она наверное пришла. - 1:1, Трусова, - хмыкнула Медведева в трубку, понимая, что Саша все-таки отметила как она назвала Аню, - беги уже, Анютке привет. - Передам, - бросила Саша и скинула трубку. Решив, что у Тутберидзе она не задержится, она оставила цветы и подарок на столе. Аня планировала после тренировки зайти к Камиле, чтобы поддержать ее. В этом была вся девушка: как бы спортсменка сама ни страдала, но помочь ближнему благое дело. Сначала все смеялись над этой чертой у девушки, мол, они же атлеты, дух соперничества и все дела. После все сошло на нет, все шутки ушли, но именно тогда Саша поняла силу великодушия хрупкой Ани и полюбила ее ещё сильнее. Вообще, Трусова хорошо относилась к Валиевой, но ей всегда казалось, что та пытается завладеть всем вниманием Щербаковой, а это уже рыжая ненавидела. Саша была по натуре не ревнивым человеком, но почему-то к Щербаковой это правило не относилось. Аня была ее подругой. Нет, она конечно могла общаться со всеми, но она была ее... Трусову словно молнией осенило. Она не любит, когда Аня с кем-то общается или обнимается. Ей не нравилось, когда спортсменка с кем-то с Хрустального встречалась на отдыхе. Саша терпеть не могла, когда Аню обнимали другие. Сколько раз она подъезжала на катке к группе девчонок, которые всегда находили о чем поговорить с Щербаковой, и обнимала ее сзади, прижимая к себе, недовольно оглядывая всех. Аня в ответ всегда складывала тонкие ладошки на ее руках, чуть поглаживая их. Раньше Саше казалось, что она так делает, потому что Ане и другим надо тренироваться, ведь лёд не вечен по времени на занятиях, но сейчас все приобрело другой оттенок. Все воспоминания с Аней, их касания, общие шутки и ночевки словно объединились в один огромный шар, мысленно сбивая Трусову с ног. Ракета резко встряхнула головой, отгоняя мысли о нежной спортсменки и обещая, что вернётся к ним чуть позже, ведь ощущение какого-то странного решения по поводу их отношений как будто было у неё под носом. Сейчас у неё был четкий план: отдать цветы тренеру и вернуться в номер, чтобы подарить другой букет Ане. Трусова выдохнула и постучала в знакомую, ничем не отличающуюся от других дверь. - Да что ещё?... - раздался недовольный голос Тутберидзе, от которого Саша едва ли не сжалась. Невольно стало страшно за себя и букет. Женя хорошо придумала, она сама если что не пострадает. - Этери Георгиевна... - начала была рыжая, но ее холодно прервали. - Уходить сейчас плохая идея, - приподняла бровь Тутберидзе, выглядящая точь-в-точь как Снежная Королева в том мультике. - Нет-нет, я бы без цветов пришла, - ляпнула Саша, тут же понимая, что сморозила, глядя на удивление, промелькнувшие в глазах тренера, - то есть конечно с цветами, просто с другими, и вообще я не собираюсь никуда уходить! Это вам просили передать! Саша наконец выдохнула, буквально всучила женщине букет, собираясь бежать во все три стороны(четвёртая ведь сзади), как ее поймали за руку, крепко сжимая. - Кто просил? Для чего? Саш, объясни, а потом беги, - твёрдо сказала Этери Георгиевна и завела спортсменку в номер. Трусова невольно оглядела его, ведь никто до этого в нем не был. Тренер обычно сама приходила к ним вечером перед прокатами. Ходили легенды, что только Женя бывала у неё в номере регулярно, и даже оставалась ночевать, когда ей было страшно или просто хотела. Многие в это уже не верили, напоминая, какая на самом деле Этери Георгиевна, но почему-то Саша считала, что это правда и переубедить ее никто не мог. В комнате было все приблизительно также, как и у них с Аней, правда порядка было чуть больше. Единственное, что выбивалось из общего вида, это ярко жёлтая толстовка, одиноко лежащая на кровати. - Саша, очнись и ответь мне на вопросы наконец, - фыркнула Этери Георгиевна, разворачивая к себе лицом спортсменку. - Там все есть и там все написано, мне велели просто передать, - отчеканила девушка, но цепкие длинные пальцы тренера не отпускали ее, - ну, Этери Георгиевна, я правда не могу сказать, там есть записка, в которой, как меня уверили, вся нужная инфа. - Да нет тут никакой записки, - Тутберидзе покрутила букет, оглядывая его весь, но записки действительно не находя. «Женя бы точно вложила, значит либо я потеряла, либо курьер» - мелькнула паническая мысль в голове рыжей, которая взглянула на часы и запаниковала ещё больше. Аня должна была вот-вот придти, времени больше здесь находится не было. - Этери Георгиевна, это Женя, позвоните ей и все спросите, только не говорите, что я сказала, она меня убьёт, придумайте, пожалуйста, что-нибудь, а мне очень надо бежать, правда, - затараторила Саша, поднимая глаза на тренера и теряя дар речи. Такой мягкой улыбки и чуть покрасневших щёк она не видела у Тутберидзе очень давно. Очень. Саша заморгала, на секунду задаваясь вопросом, а видела ли вообще такое? Трусова была не в силах оторваться от теплого вида тренера. Этери Георгиевна поняла, что показала слишком много эмоций и, надевая маску, сдержанно кивнула, открывая дверь номера и все ещё не выпуская цветы из рук. - Кстати, Саш, я понимаю, что вы с Аней и подруги, и соперники, но она очень сильно сегодня расстроилась из-за тренировки, поддержи ее, пожалуйста, я к вам вечером зайду, - напоследок сказала женщина, и дверь закрылась. Трусова на секунду впала в ступор, но вспомнив, что, а точнее кто ее ждёт, побежала так быстро, что казалось легкие и сердце вот-вот прорвут грудную клетку. Но Саша не успела. Аня уже стояла около стола, с сумкой наперевес и с осторожностью рассматривая прекрасный букет и коробочку с украшением. Рыжая тихо прошла в номер, восстанавливая дыхание и плотно закрывая дверь, поворачивая замок. Ей было несколько обидно, что она не успела как-то подготовится к встрече, но потом подумала, что это ее Аня, а с ней можно быть не просто собой, а даже худшей версией себя. Она поймёт и примет. И обнимет. Обязательно. - Привет, Сань, а чьё это? Тебе подарили? - Щербакова с интересом разглядывала красивый букет, но глаза выглядели потухшими, как будто из девочки забирали всю жизненную энергию. Аня была грустная и заплаканная, и сердце Саши предательски сжалось. В два шага она оказалась около девушки, крепко обнимая ее за талию и прижимая к себе, порывисто целуя в висок. - Нет, это я... В общем, я тебе цветы купила, чтобы ты не грустил, цветочек, - тихонько сказала девушка, ощущая, как голова Ани устраивается у неё на плече, а ее сумка с негромким глухим стуком опускается на пол. Секунда, и вот уже тонкие пальчики обнимаю Ракету в ответ, заставляя сердце бедной девушки стучать сильнее. - И подарок тоже тебе, - добавила Саша, чуть отстраняясь от спортсменки и замечая слёзы в глазах. Трусова испугалась. - Все хорошо, просто мне очень приятно, - слабо улыбнулась девушка на немой вопрос и не размыкая объятий, взяла тоненькую коробочку. - У тебя когда-то была подвеска в виде звёзды, которая порвалась на тренировке, - начала Саша, обнимая фигуристку сзади, прижимая к себе и кладя подбородок на плечо, - а ведь ее тоже дарила я, поэтому не будем нарушать традиции. Когда Аня раскрыла подарочную коробочку, то невольно ахнула. Это была небольшая подвеска в виде звездочки, но в более тонкой огранке с парой бриллиантиков. Нежная и изящная, как сама Аня. - Помоги, пожалуйста, - Аня протянула ей цепочку с украшением и Саша помогла ей застегнуть его, осторожно касаясь тонкой кожи шеи пальцами. Трусова сразу приметила маленькие мурашки, которые пробежали по шее шатенки от прикосновений. Неожиданно, поддавшись странному порыву, она легко коснулась губами ее кожи возле седьмого позвонка. И словно весь мир взорвался в голове. Захотелось повторить это движение, захотелось обнять ещё сильнее и даже поцеловать. В губы. Сильно. Страстно. Саша мгновенно покраснела от своих мыслей, обращая внимание, как медленно Аня развернулась в ее объятьях и закинула руки рыжей на плечи, скрещивая их позади. Щербакова нерешительно заглянула в светлые глаза и резко дернулась вперёд, захватывая верхнюю губу Саши в невесомый, но горячий поцелуй. Ее Аня оказалась намного смелее. Глаза Трусовой на секунду распахнулись, а после плотно зажмурились. Рот приоткрылся, и она захватила в плен нижнюю губу Ани, терзая ее. Поцелуй набирал обороты, губы сплетались в невиданном танце, а между ними единственной преградой осталась одежда. Запах любимой девушки, который рыжая ощущала постоянно находясь с Аней, наконец окончательно поселился в теле ракеты и больше никакой другой чувствовать просто не хотелось. К сожалению, воздух в легких закончился, и поцелуй пришлось прервать. Голова кружилась, губы распухли и болели, но хотелось ещё больше поцелуев, ещё больше любви друг друга. - Ты... Ты мне нравишься, Ань, давно, но я поняла это только сейчас, - выложила всю правду Саша, наконец понимая, что за странное чувство испытывала весь день и какую оно прекрасную форму приобрело сейчас. Трусова подтолкнула девушку к столу, как бы облокачиваясь на него. Аня в ответ даже не думала отстраняться от спортсменки, которая ей нравилась ни один год и которой все это время она об этом безуспешно намекала, но признаться честно в намеках Щербакова была слаба. - Ты мне тоже, - - тихонько прошептала Аннушка, счастливо улыбаясь и прячась в шее у возлюбленной, нежно целуя в бьющейся жилку. Они так и стояли, не в силах поверить в пекинское счастье, настигшее их так неожиданно, пусть и не только в том виде, в котором они ожидали. *** - Ты зачем Сашку отправила? - шутливо нахмурившись спросила Тутберидзе по видеосвязи у любимой ученицы. - Да не доверяю я этим китайцам, - простонала Женя, поправляя на себе банное полотенце и пальцами вплетаясь в мокрые волосы, - ты им говоришь на английском, а они только улыбаются и кивают тебе. Понял или не понял нихрена не ясно. Кто знал, что Саша потеряет записку. - Надеюсь, там не было ничего компрометирующего? - неожиданно напряглась женщина, внимательно обводя взглядом желанную фигуру. - Да нет, просто пару милых слов, даже без обращений, - отмахнулась Женя, понимая, чем наслаждается женщина, поэтому решила что не мешало бы развеять эту интимную обстановку, на которую ни у кого из них не было времени, к сожалению, - ну и конечно та фотка, где я голая. - Это хорошо... - протянула Этери, разглядывая как полотенце потихоньку начинает сползать, как вдруг до неё дошли слова фигуристки, - Что?! Женя!!! Теперь понятно, почему записка пропала! А если... - Да успокойся, пошутила я, у меня и фотографий таких нет, - Женя улыбнулась, глядя как недобро сверкнули глаза в телефоне, - такой вид вас ждёт только лично, Этери Георгиевна. - Есть... - медленно ответила Тутберидзе, глядя как осознание той самой фотосессии приходит и к Жене, от чего девушка краснеет, - ох, Медведева, влетит тебе, уж поверь, но за цветы спасибо. И не забудь про свою кофту. Я возьму ее на тренировку и оставлю в нашей раздевалке. Уж прошмыгнуть тебе не составит труда. - Ну должна я все-таки принести букет, - рассмеялась спортсменка, - поняла тебя. - Фактически его принесла Трусова, так что не считается, Женька, - рассмеялась в ответ тренер. Ещё несколько секунд они с улыбкой смотрели друг на друга, понимая, что наконец-то все скандалы остались далеко позади и они действительно счастливы по-настоящему. - Я побежала собираться дальше, Тери, - протянула Женя, наклоняясь близко к камере и отправляя воздушный поцелуй, - люблю тебя, скоро увидимся. - И я тебя, Жень, до встречи, - мягко улыбнулась Тутберидзе, отключаясь. Бесшумно подходя к цветам, она еле-еле коснулась лепестков, думая, как соскучилась по взбалмошной брюнетке, как хочется уже чтобы все закончилось и что не мешало бы зайти к Ане с Сашей. Решительно кивнув сама себе, она в последний раз вздохнула приятный аромат, счастливо улыбнулась и взяв ключи, покинула комнату, оставляя нежную и любящую Тери там и становясь строгой и жесткой Этери Георгиевной, потому что иначе сталь не закалишь, а наши девчонки сделаны именно из неё.