Сказание о том, как Дар стал Проклятьем

Дело происходило тихим осенним вечером, когда обезумевшие капли дождя барабанили хрупкое оконное стекло домика в беднейшем пригороде близ Лондона. Пятилетнему Тому Реддлу казалось: одно дуновение ветерка — и их с мамой жилище, которое он называл по-детски крепостью, рухнет; груда развалин мгновенно обратится в пыль. А тяжёлые дождевые капли и вовсе разобьют хлипкое оконное стекло вдребезги. Догорала одинокая лучина; тени от неё гуляли по обшарпанным стенам. Том кутался под тремя одеялами. Холод уже не был для него чем-то удивительным; человек быстро привыкает ко всем лишениям. А ребёнок, рождённый в нищете, тем паче. Меропа Реддл дрожала не от холода. Брюнетка с сальными спутавшимися волосами изо всех сил куталась в съеденную молью шаль, упав в поломанное кресло-качалку. В последние недели волшебница чувствовала себя крайне плохо: её мучил такой адский кашель, что, казалось, она выплюнет лёгкие наружу. Считающая себя наследницей Салазара Меропа, исхудала настолько, что старое отцовское кресло даже не шелохнулось под ней. Она часто с горечью вспоминала годы обучения в Хогвартсе, которые были самым ярким пятном в её никудышной, никчёмной и нищей жизни. Прекрасный готический замок, любимый факультет, Парселтанг, на котором она свободно говорила. Больше всего ей нравилось Зельеварение и История магии. Она до сих пор помнила содержание каждой прочитанной книги в библиотеке Хогвартса. И теперь ей ничего не оставалось как целыми, полными безделья днями, вспоминать истории, прокручивая в голове их детали. Одна из них яркими красками запестрила в её разуме. Сейчас, когда казалось ей, что она находится на рубиконе жизни и смерти, пронизываемая адскими болями в груди, Меропа уставив тяжёлый и грустный взгляд на сына, спросила: — Хочешь, я расскажу тебе одну сказку, Том? Том заинтересованно кивнул: в детских глазах читалась взрослая боль. В пять лет он осознал неотвратимость конца, который скоро настигнет его мать. Меропа с облегчением откинулась на спинку кресла: воздух разрезал мерзкий скрип. За окном сверкнула гроза. Она, перебирая в голове яркие образы, заученные с детства, начала рассказывать любимую историю. — Давным-давно, когда на карте не было ещё Британии, когда земли населяли первые потомки кельтов и создавались первые графства… в те славные времена жил Салазар Слизерин. — Это наш предок, да? Ты уже много про него говорила…— с детской несдержанностью пролепетал Том. — Да, сынок. Но эту историю мало, кто знает. Она уж очень…неудобная для многих волшебников. Поэтому её старательно вырезали из всех фолиантов, Том, стирали… Слушай дальше. До того, как стать великим волшебником Салазар был обычным пылким юношей, который безрассудно влюбился в маглорожденную девушку. История не знает ни имени, ни сколько было ей лет… Известно одно: у девушки были прекрасные длинные волосы цвета спелого красного дерева. И большие мудрые глаза, словно тихий осенний лес. Любовь Салазара была ответной и нежной, пусть и продлилась недолго. Меропа закрыла глаза, сдерживая накатывающиеся слёзы. Учась в Хогвартсе, она часто рисовала себя на месте неизвестной красавицы, взбудоражившей весь магический мир. А встретив Тома Реддла старшего — дарила ему ту самую чистую и светлую любовь, что и суженная Салазара. Правда, историю Меропы назвать сказкой и язык бы не повернулся. Но она считала иначе. История зачатия Тома Реддла младшего виделась ей поэтичной, отдававшей флёром таинственности и некой святости. Хотя объективно Меропа понимала: поступала она нелепо и отвратительно, спаивая магла Амортенцией... И она, мечтательно улыбнувшись, продолжила свой рассказ, смакуя каждую строчку: — Салазар воспылал к девушке такой любовью, что готов был положить к её ногам весь мир. Если бы она попросила достать луну с неба, юный Салазар сделал бы всё, лишь бы луна оказалась в её белоснежных руках. Но все усилия юноши были напрасны: потому что Магический мир не одобрил мезальянса богатейшего перспективного волшебника и маглорожденной служанки. Тогда браки заключались священными магическими ритуалами. И само волшебство не позволило нарушить обряд таинства венчания двух неравных по статусу. Салазар бился: он отдал всё свободное время на поиски способа обмануть магию, перевернул весь мир. И, когда все фолианты были перевёрнуты и изучены вдоль и поперёк, он обратился к самому Мерлину, связавшись с ним через магический ритуал, созданный кельтами. Салазар слёзно просил Мерлина найти путь, чтобы обмануть все законы мира, низвергнуть все столпы, на которых зиждется магия. Лишь бы получить навсегда её сердце, сделать эту девушку своей суженой. И сам Великий Мерлин сжалился над Салазаром! И сказал Мерлин: «Я дарую тебе огромную силу, способную низвергнуть весь мир, перевернуть его законы наизнанку, переписать их. Но клянись, что силу данную тебе ты направишь на всеобщее благо, на всеобщую любовь, на всеобщее счастье. Чтобы каждый был на свете счастлив, и никто не ушёл обиженным. Чтобы любовь твоя грела каждого ярче солнечных лучей, обволакивала громче самой прекрасной льющейся мелодии!» И Салазар поклялся. Но было поздно. Когда он вернулся на землю обетованную, получив священный Дар Мерлина в свои руки, женщина всей его жизни была мертва — заколота кинжалом. Даже великий Мерлин снизошёл до чистой любви Салазара! Потому что сам Мудрец увидел, как искренно и пронзительно бьётся его сердце. А семья Слизерина была настолько слепа и глуха, что свет души их сына для них казался не больше мерцания догорающей лучины! Мерзавцы не знали, на какой страшный грех они пошли. Ведь в тот день вместе с маглорожденной девушкой умер ещё неродившийся ребёнок. Салазар, в коем-то понятии, погиб тоже. Слизерин стал Тенью, бродившей по Земле. Да, физически он оставался живым. Но душа его была истерзана болью и глухой злобой. Ему казалось, что солнце теперь перестало светить, а птицы — петь. Но жизнь продолжала течь своим быстрым ритмом, а в руках у Салазара горел священный Дар Мерлина. И Салазар Слизерин нарушил обещание, данное могучему Мерлину. Он не использовал Дар во благо. Слизерин использовал свою силу ради мести, достижения славы и превосходства. Годы шли: Салазар становился всё тщеславнее и злее, расправляясь со своими врагами и соперниками. Многие дивились чрезвычайной силе Слизерина. И глумились: откуда у него такое сильное могущество, разве что сам Мерлин одарил столь сильным Даром? Тогда Салазар бесстыдно хвастал, что он избранный самим Мерлином, а все другие волшебники — ничтожества. Многие маги, конечно, не были в восторге от таких слов. Но были и другие — те, кто отважился связаться с Мерлином и попросить во владение священный Дар. Тот же, что и у Слизерина. Тогда разозлился Мерлин и наслал проклятие на Салазара и тех тщеславных волшебников, возжелавших этот Дар получить. И сказал Мерлин: «Раз священный Дар вы не желаете использовать во благо, а ради собственной выгоды, станет он вам проклятием! Пусть ваши души после смерти томятся в Преисподней, в ожидании Зова ваших сыновей, дочерей, внуков, правнуков и далёких потомков. И, когда они обратятся к вам за Силой — вы не сможете отказать им — несчастным и обиженным. Вы обязаны поделиться с ними могущественной Силой, что течёт в ваших жилах. И неважно — обращаются ли к вам, чтобы поступить во вред или во благо. Вы дадите эту силу, а вместе с ней и наказание — после смерти, наделённые могуществом потомки, присоединятся к вам, в вашу Преисподнюю. И будут томиться в ней вечно!» Так великий Дар стал великим Проклятием всего волшебного мира. Том смотрел на маму широкими глазами. Шестерёнки в его мозгу стучали, пытаясь переварить услышанное. Закончив историю на придыхании, она громко закашляла.

***

Осенняя ночь укрыла улицу мраком слишком рано. В колыбели манящей тьмы не мог уснуть только Том Реддл. Хоть единственная свеча в доме давно догорела, чернота не протягивала ему руки, не обволакивала долгожданным сном. Пятилетний мальчик, развитый не по годам чувствовал, — его мать уже не дышит, её забрала Тьма. Яркие своей противоречивостью ощущения рождались той бессонной ночью у него в сердце. Том запомнил легенду, рассказанную его матерью за несколько часов перед тем, как испустить дух. Но маленький Реддл ещё не знает, что пронесёт её через годы, обучаясь магии в Хогвартсе. Тогда в голове ребёнка скользнула до боли простая мысль: он вырастет и обязательно попросит Салазара о могущественной силе, чтобы захватить мир, который оказался так несправедлив к ним двоим. Ему и его несчастной матери, погибшей от истощения. Да, Том Реддл сделает всё, чтобы поставить этот несправедливый мир на колени. Даже если нужно будет заплатить огромную цену.