-x-X-x-
— Начинай. Молодой Жон Арк бросается вперед, его меч устремляется в ее грудь, но Глинда поднимает свой стек и парирует его удар, одновременно отклоняясь в сторону. Однако она замечает, что ей нелегко это удается, и как только она отклоняет его первый удар, Жон тут же наносит второй, делая выпады снова и снова гораздо быстрее, чем в начале года. Конечно, она все еще была неприкасаемой. Профессор Глинда Гудвич была не просто преподавателем Бикона, она и сама по себе была искусной и опытной Охотницей. До уровня Глинды ни за что нельзя было добраться, будучи слабым или не научившись кое-чему. Среди гражданских бытовала поговорка "Кто может, тот делает, а кто не может, тот учит". Это категорически не соответствовало действительности, когда речь шла об Охотниках и Охотницах. Те, кто дожили до возраста Глинды, были, бесспорно, лучшими из всех, кого могли предложить Королевства, и посвятить часть своего времени, наставляя и обучая новое поколение Охотников и Охотниц тому, чему они научились и как им удавалось так долго выживать, было практически их долгом. Глинда определенно считала это своим долгом, и именно поэтому она была профессором в Биконе. Но… Внезапно щит Жона оказался перед ее лицом, и Глинде пришлось поднять свободную руку, чтобы заблокировать его глифом, что заставило ее проскользить по полу на несколько футов назад. Это было… хм, неожиданно. Хотя, конечно, Глинда не показала этому отразиться на лице больше, чем приподнятой бровью, давая Жону время прийти в себя и отдышаться. Это был не первый раз, когда он пытался проделать этот трюк, отвлекая ее мечом, а затем ударив щитом. Но в последнее время у него, несомненно, получалось лучше. А разве это не относилось к нему в целом? Губы Глинды слегка сжались, даже когда Жон снова переходит в наступление, нанося удары и изо всех сил стараясь пробиться сквозь ее защиту. Они продолжили спарринг, но Глинда снова позволила себе сосредоточиться на своих мыслях, но на этот раз они направлены на загадку молодого человека перед ней. Жон Арк — это… феномен, если говорить точно. Кажется, он даже вундеркинд, талант, которого Глинда не видела уже очень, очень давно. Забавно, потому что поначалу она так о нем не думала. Озпин был тем, кто дал добро на прием мальчика, несмотря на то, что документы Жона были очевидной подделкой. Глинда с самого начала была против, но Озпин якобы увидел в мальчике какой-то скрытый, неиспользованный потенциал. По правде говоря, в последнее время Глинда тоже начала его замечать. Жон пришел к ней несколько недель назад. Он едва не плакал, признаваясь ей в своей лжи. Да, он сам признался ей, что подделал свои документы, что просто хотел доказать своей семье, что способен стать Охотником. Он рассказал ей, как сбежал из дома и пробрался в Бикон. Он рассказал ей и о том, что не знает, как быть лидером, и спросил, почему Озпин посчитал нужным поставить его во главе команды JNPR. Было ясно, что блондин ожидал исключения. Было также ясно, что по какой-то причине Озпин хотел держать его поближе. При любых других обстоятельствах Глинда выгнала бы его из Бикона из-за его признания. Хотя, поскольку он признался по своей воле, она, вероятно, отнеслась бы к этому мягко и с некоторой жалостью. Однако ради интересов Озпина, как бы утомительно это ни было, Глинда поступила по-другому. Она взяла Жона… под свою опеку на полупостоянной основе. Это было… интересно, если не сказать больше. Давно Глинда не проводила так много времени один на один со студентом. Прошло много времени с тех пор, как она могла обучать кого-то в качестве личного наставника, работая с ним так тесно. Она забыла, насколько это полезно, но теперь она вспомнила об этом, когда снова Жон изменил ход боя своим мечом и щитом. На этот раз двойной обман, меч делает ложный выпад, чтобы он мог попытаться ударить щитом, но и это тоже ловушка. Глинда почти успевает вовремя уклониться, но Кроцеа Морс, сохраняя неоспоримую остроту, все же рассекает ей щеку, отсекая небольшой объем ее ауры. Он нанес удар, и они оба это знали. Так же, как они оба знали, что сегодняшний урок окончен. Глинда выпрямилась, и Жон тоже, и они оба поклонились друг другу, прежде чем Жон сложил щит обратно в ножны для меча. — Спасибо за урок, профессор Гудвич. — … Ты сегодня очень хорошо справился, Жон. Увидимся завтра. Он кивает, разворачивается и уходит, не оглядываясь. Глинда смотрела ему вслед. Как только он покинул класс, она пошла к своему кабинету в задней части, ее спина несомненно прямая. Зайдя в кабинет, она закрыла и заперла за собой дверь, после чего упала на задницу, прямо напротив нее. Ее согнутые в коленях ноги широко раздвинулись, и одна ее рука скользнула вниз между бедер, а другая переместилась на грудь. Из горла зрелой женщины вырывался невнятный стон, но она знала, что в звуконепроницаемых стенах ее кабинета безопасно. Безопасно, чтобы просто… расслабиться. Потому что у профессора Глинды Гудвич был секрет, о котором она не позволяла себе даже подумать за пределами этой комнаты. У нее был очень специфический фетиш, который еще никогда не был так близок к удовлетворению. Глинда всегда была боевой наркоманкой, хоть и не выглядела такой. Но не только битва возбуждала ее, но и нечто особенное. Это мысль о том, что она может обучить Охотника, который однажды превзойдет ее. Что один из ее студентов-мужчин однажды станет настолько сильным, что сможет победить даже ее. Он будет лучше ее, а она… о-она могла бы… Глинда прикусила нижнюю губу, чтобы не закричать, массируя ладонью трусики, которые за эти несколько мгновений уже промокли насквозь. Затем она судорожно и позволила себе произнести его имя. — Жон… Он, без сомнения, ее лучший ученик. Сначала он был ее худшим студентом, возможно, самым худшим из всех, кого она когда-либо видела. Но когда она взяла его в ученики, когда начала обучать и наставлять его, он начал совершенствоваться не по дням, а по часам. У него был талант, который необходимо было развивать. Его талант был похож на один из тех, которые Бикон или Вейл не видели уже слишком давно. А в личном плане он был так близок к тому, чтобы неосознанно исполнить хотя бы часть ее самых сокровенных, самых темных фантазий. Не то чтобы Глинда когда-либо навязывалась ученику, но она с радостью приняла бы его превосходство над ней. Если бы он только мог… победить ее в дуэли, она была бы довольна. Сидя на полу своего кабинета, прислонившись спиной к двери, Глинда, наконец, сдвинула трусики в сторону, одновременно стягивая блузку и лифчик с груди. Она продолжила произносить его имя, даже когда погрузилась к фантазии, возникшие в ее голове. — Жон… о да, Жон. Вот так. М-м, ты большой сильный мужчина, ВОЗЬМИ МЕНЯ!-x-X-x-
Наблюдение за тем, как Глинда удовлетворяет себя, вызвало улыбку на лице Жона, наблюдающего за ней через скрытые камеры в ее кабинете. Услышать свое имя из ее уст… это возбудило его член, если быть честным. Но он все еще на задании. Это то, ради чего он по-настоящему находится в Биконе, так что он не может облажаться сейчас. К счастью, разведка была на высоте. Эти камеры были установлены в кабинете Глинды другим атласским Специалистом несколько месяцев назад, и так они узнали, чем именно занимается профессор за закрытыми дверями. Он гадал, чье имя она бормотала до него, чтобы составленный ими профиль заставил их послать его сюда. В конце концов, они могли послать более старого разведчика под видом профессора. Или, они могли бы дать ему прикрытие, которое не заставляло бы его выглядеть некомпетентным идиотом, который очевидно попал в Академию обманом. Вместо этого они пошли по этому пути. И Жон не мог отрицать, что это сработало. Он видел, как Глинда смотрела на него, когда думала, что он не видит. Он был уверен, что даже она не знает, как ей плохо и как сильно ей хочется на него запрыгнуть. Точнее, она не позволяла себе признать это, пока не оказалась в своем кабинете. Это было хорошо. У уже Жона было достаточно материала для шантажа. И все же… он не собирался использовать его, чтобы затащить ее в постель. Возможно, это был вопрос профессиональной гордости, но Агенту Жону Арку из Атласских Вооруженных Сил не требовался шантаж, чтобы затащить в постель женщину, даже если она старше него. Глинда Гудвич была крепким орешком, но не потому, что она была ханжой, а потому, что знала о своих потаенных желаниях и держала их под большим замком. Но Жон Арк был именно тем мужчиной, который мог его сломать. И он его сломает. Теперь это был лишь вопрос времени…-x-X-x-
Клинок столкнулся со стеком, но на этот раз лезвие Кроцеа Морс ударило ближе к рукоятке, причем так, что хлыст внезапно вывернулся из руки Глинды. Профессор едва успела осознать, что произошло, прежде чем Жон схватил ее за плечо и бросил, где она упала на задницу, а его меч мгновенно безошибочно нацелился ей в лицо, пока она просто сидела… поверженная. В течение короткого мгновения Глинда просто пораженно смотрела на острие Кроцеа Морс. Он… он сделал это. Всего несколько недель тренировок, и вот так просто Жон Арк превзошел ее. Он победил ее. Глинда не знала, что делать. Она не знала, что сказать. На мгновение застыв, Жон отвел меч и широко улыбнулся, протягивая ей руку, чтобы помочь подняться. Не задумываясь, в каком-то оцепенении, Глинда приняла ее и позволила ему поднять ее на ноги. Однако Жон не останавился на достигнутом. Он продолжил тянуть ее, пока она вдруг не заметила, что целует своего светловолосого студента, их тела прижаты друг к другу, губы Жона на ее губах, а его язык играет на ее зубах. Глаза Глинды расширились, и она инстинктивно подняла руки, чтобы оттолкнуть его, но в итоге все, что она сделала — это вцепилась в его грудь, крепко сжимая ее, и они продолжили целоваться, как ей показалось, целую вечность. В конце концов, они отстранились друг от друга. Жон застенчиво улыбнулся ей. — Прости, но я обещал себе, что не сделаю этого, пока не выиграю. Сначала я должен был доказать, что достоин. Надеюсь, я не был слишком напо-мф! На этот раз Глинда поцеловала Жона, и она втягивает в это молодого человека, действительно отдаваясь ему полностью. Их языки переплелись, и ситуация быстро обострилась. В один момент Жон все еще держал меч и щит, пока они целовались. В следующий момент меч и щит исчезли, а Глинда оказалась прижатой к ближайшему столу, который стоит в другом конце комнаты, напоминающей гладиаторскую арену, а столы — это «трибуны», на которых сидят студенты. Жон прижал ее к парте, хватая ее за запястья и одной рукой держа их над головой, а другой лапал ее. И Глинда это обожала. Ей нравилось все до последней капельки, как он целовал ее, как он прикасался к ней. Как только ее руки освободились, она начала возиться со своей блузкой и юбкой. Сначала она стянула свою одежду, а затем его. Она хотела, чтобы он был с ней. Она хотела, чтобы он был внутри нее. И, к счастью, Жон хотел этого не меньше. Вскоре Глинда была поставлена на руки и колени, ее грудь освободилась от рубашки, колготки были спущены, юбка задрана, обнажая бледную задницу и мокрую киску. У нее не было возможности увидеть его член до того, как он оказался внутри нее, но Глинда не возражала. Вместо этого она получила возможность ощутить его, и для нее это было даже лучше. Это молодой человек, который превзошел ее в бою, даже если это был спарринг… сейчас он брал ее. Он исполнил одно из ее глубочайших желаний, одну из величайших фантазий. Обучить мужчину, который в свою очередь покорит ее, — об этом Глинда мечтала дольше, чем помнила себя. Сейчас Жон дал ей это. Он трахал ее, и когда его член входил и выходил из нее, когда он брал ее сзади глубокими, энергичными толчками, Глинда могла только истошно кричать, достигая кульминации снова и снова. — Да, Жон! Да! Трахни меня, пожалуйста, трахни меня! БОЖЕ, ДА!!! Он давал ей то, о чем она просила. Он трахал ее, а потом, для пущей убедительности, трахает ее еще. В какой-то момент посреди всего этого они перешли в ее кабинет. Жон прорычал ей на ухо, что хочет, чтобы она оседлала его, пока он сидит в кресле за ее столом, и Глинда думала, что это звучит чертовски сексуально. Не говоря уже о том, что было бы лучше, если бы она развлекалась со студентом в более безопасном и звуконепроницаемом месте, чем ее класс. Итак, она позволила ему отнести ее в свой кабинет, позволила ему закрыть за собой дверь. Она позволила ему сесть в свое кресло, как будто это он профессор, а она всего лишь непослушная маленькая студентка, которая заслуживает наказания. А потом она скакала на нем, в позе обратной наездницы, пока не выжала всю до последней капли его семени из его яиц, пока ее лоно не наполнилось его спермой трижды, пока она не достигла такой чертовски сильной кульминации, что ей показалось, будто она истратила всю свою ауру. Она потеряла сознание в его объятиях, но когда пришла в себя, его уже нигде не видно. На мгновение Глинда задумалась, не было ли все это просто сном, фантазией, которая казалась такой реальной. Но потом ее свиток зажужжал, как будто он точно знал, когда она проснется, и Глинда поняла, что видит свою фотографию, на которой ее глаза закатились, язык высунулся изо рта, а руки делали два знака мира по обе стороны от ее головы, в то время как его член заполнял ее внизу. Глубоко покраснев, Глинда не могла не улыбнуться, когда пришло сообщение от Жона. "Завтра в это же время?" Облизнув губы и кивнув, несмотря на то, что она была одна в своем кабинете, Глинда с большим удовлетворением ответила простым односложным ответом. "Да."-x-X-x-