Viridescent (Зеленоватый)

В больничной палате было тихо. Катсуки уставился в окно со своего места, его глаза остекленели, а лицо осунулось. С тех пор, как он очнулся здесь, то не смыкал глаз. Всех учеников в срочном порядке доставили из лагеря сюда для лечения от травм после нападения злодеев три дня назад. Травм у Кацуки практически не было, но это расстраивало его ещё сильнее. Он был настолько беспомощен. Настолько бессилен что-либо сделать. Абсолютно, блядь, бесполезным. Как, черт возьми, он должен был называть себя героем, когда даже не мог спасти своего напарника? Огненный Змей просто пришёл в лагерь, получил один из самых мощных ударов, что наносил Изуку, сказал «ой», вернулся и продолжил, блядь, топтать ими землю. Катсуки даже не успел ничего сделать – он был прижат к земле и вырублен. Бесполезный. Большинство его одноклассников истекли кровью, пытаясь выжить в битве со злодеями. Он отделался синяком на шее. Он был одним из сильнейших людей в классе и абсолютно ничего не сделал. Его взгляд переместился от окна к койке Момо, у которой столпилось несколько одноклассников – она получила травму головы и была без сознания несколько дней, но очнулась пару часов назад. Кацуки солгал бы, если бы сказал, что не испытал облегчения от того факта, что она выжила после всего этого. Пикси-Боб была всё ещё в коме. Тигр получил ожоги, но Исцеляющая Девочка уже залечила их. Рэгдолл пропала. Его родители, естественно, беспокоились о нем, но Кацуки не хотел их беспокойства. По какому праву он должен был получать беспокойство, когда ничего не сделал и вышел невредимым? Особенно после того, как в больнице появилась Инко с Эри. Он не мог смотреть на нее. Он не мог смотреть ни на кого из них. Изуку был ему как брат, он был ответственен за него, и он просто позволил Хисаши забрать его. Он плакал. И не «чуть-чуть». Кацуки было стыдно признать, что он обнял Инко и рыдал вместе с ней. Он не сказал своим одноклассникам. И не собирался рассказывать. — Не могли бы вы оставить меня на минутку? Его глаза немного прояснились, когда раздался тихий голос Момо. Эйджиро взглянул на него и кивнул головой в сторону двери, но Момо его остановила. — Вообще-то, я бы хотела, чтобы Кацуки немного задержался. — … Я выйду через минуту, — сказал Кацуки, повернувшись к остальным. Его голос был приглушенным, в нём не было его обычной агрессии. — Окей, — Эйджиро поднял руку, чтобы сжать его плечо, а затем ушел с семью или восемью членами их класса. Остальные либо были со своими семьями, либо ещё оправлялись от газовой атаки. Как только дверь закрылась, Кацуки повернулся к Момо. — Что такое? Момо ничего не сказала и просто протянула к нему руку. Он подошел к ней, его обычно пламенный характер обратился золой. Его осанка уже не говорила о ленивой самоуверенности, а опустилась, говоря об истощении и бесонных ночах. О полном поражении. Как только он оказался достаточно близко, рука Момо поднялась и легла на его лицо. Кацуки просто моргнул от соприкосновения, его глаза затуманились. — Это была не твоя вина. — Моя. Я был слишком медлителен. Слишком слаб. Если бы... если бы я был хоть на крупицу быстрее, то… — Кацуки. Она медленно покачала головой, и через мгновение он опустил голову. — Я ничего не мог сделать. Ее рука слегка приподняла его подбородок, и он снова посмотрел ей в лицо. Улыбка на ее лице была настолько чертовски понимающей, что на мгновение ему захотелось вернуться к своей обычной ярости – наорать, что ему не нужна её помощь. Что он не слаб. Но он был слаб. — Подойди сюда. Не говоря больше ни слова, он сел на край ее кровати и безвольно упал в ее объятия. У него начало щипать в глазах. — Я же говорила тебе, — пробормотала она, — если когда-нибудь у тебя возникнет проблема, о которой ты не можешь рассказать другим, ты можешь довериться мне. Кацуки снова заплакал. *** Заход в бар был для Изуку куда более неловким, чем прошлый. В основном из-за множественных следов укусов на его шее. Химико не выпустила ему слишком много крови, но явно не сдерживалась – в зеркале он выглядел так, словно его растерзал вампир. Он услышал, как Магне фыркнула от смеха при его виде, и не смог сдержать румянец на щеках. Если это похоже на «утро после», то он не хочет взрослеть. Всеми силами пытаясь игнорировать смешки и издевательские ухмылки большинства Злодеев, Изуку сел на то же место, что и вчера, и пробормотал Курогири вопрос о завтраке. Хотя бы Курогири не подначивал Изуку – он казался слишком вежливым для подобного. Съев на удивление вкусный завтрак – Изуку не думал, что Курогири умеет хорошо готовить, но не жаловался – Химико вприпрыжку вышла из своей комнаты и плюхнулась на стул рядом с ним. — Доброе утро, Изу! — Доброе утро, — ответил он, просматривая газету, которая лежала на стойке бара. Ей было уже пара дней, но он тогда был без сознания, так что он мог узнать из неё что-то новое. Возможно. Судя по просмотру комнаты, все уже встали, кроме Твайса. Поздняя пташка, или он ушел делать что-то для Лиги? Изуку мысленно отметил его отсутствие и продолжил читать газету, но не успел он дочитать первую страницу, как зазвонил телефон. Курогири ответил и после короткого разговора повесил трубку, после чего посмотрел на Изуку. — Твой отец придет за тобой. Он отведет тебя к Учителю Томуры. — Для чего? — Восстановление, — усмехнулся Томура с другого конца бара. Изуку метнул в его сторону свирепый взгляд, но дальнейшему помешали созданные между ними варп-врата. Оттуда вышел пристально смотрящий на Изуку Хисаши. — Идём. Изуку встал, зная, что лучше не отказываться. Когда он повернулся к вратам, глаза Хисаши сузились, и его рука резко поднялась, хватая его за подбородок и поворачивая голову, показывая покрытую укусами шею. — Не прикасайся ко мне, — нахмурился Изуку, отбрасывая его руку. Хисаши проигнорировал его и перевел взгляд на Химико, которая наблюдала за происходящим со своего места рядом с ними. Она замерла, когда Хисаши поднял руку к ее лицу, его глаза потемнели. Рука Изуку тут же взметнулась вверх, к шее Хисаши, на пальцах заплясала плазма. Атмосфера в баре резко стала агрессивней. Все Злодеи вооружились, кроме Химико, которая лишь потрясенно смотрела, как Хисаши целится в неё. Ее лицо побледнело, а улыбка исчезла – она впервые выглядела настолько испуганной. — Успокойтесь! — кричал Курогири, пока его газообразное тело бурлило. Все застыли на месте, оставаясь наготове. У Спиннера в обеих руках были кинжалы, Магне уже приготовила свой металлический стержень. Даби и Компресс выглядели напряженными. Томура остался на месте, настороженно наблюдая за всем. Голова Хисаши повернулась ровно настолько, чтобы он мог посмотреть на Изуку, его глаза передавали его гнев. — Что ты делаешь? — Нет, — прорычал Изуку, усиливая хватку на горле Хисаши, — ты не убьёшь её. — Ты видел, что она с тобой сделала? — Я позволил ей это. Брови Хисаши недоверчиво приподнялись. — Ты позволил ей? — Да, — щеки Изуку покраснели, но это лишь подчеркнуло его злость, его лицо исказилось в хмурой гримасе — есть проблемы с этим? — Да, они определенно есть. А теперь убери свою руку. — Если ты убьешь ее, — пригрозил он, чуть усиливая хватку, — я убью тебя. — Ты сломаешь себе руку. — Это того стоит. — Тебе не хватит духу. — Я убил Мускула, разве нет? — Ты убьёшь собственного отца? — Ты не мой отец! Яд в его словах, которые он практически выплюнул, заставил Хисаши остановиться и внимательней изучить лицо Изуку. Он не увидел даже малейшего колебания. Изуку ненавидел его – он видел это в его глазах. Если Хисаши даст ему повод… он был почти уверен, что Изуку убьёт его. — Хисаши, Химико по-прежнему ценный союзник для нас, — нарушил тишину Курогири, — её убийство будет неразумно. — Да, — вмешался Спиннер ко всеобщему удивлению, — а убийство без цели противоречит учению Стейна. Хисаши смотрел на Изуку еще несколько мгновений, после чего убрал руку с лица Химико. Она мудро поступила, медленно поднявшись со своего места и встав позади Изуку. Изуку не отпускал горло Хисаши. Это не осталось незамеченным злодеями, которые оставались готовыми перейти к действию. — Изуку, ты высказал свою точку зрения, — заверил его Курогири, — не нужно продолжать. Глаза подростка сузились, когда он подумал об этом. Он мог чувствовать пульс Хисаши под большим пальцем и шейные позвонки под указательным пальцем. Если он нажмёт на 100%, то Хисаши мгновенно умрёт. Это был бы конец легендарного Огненного Змея. Возможно, это стоило бы тех неприятностей, в которые он попал. — Изуку, — в голосе Курогири появилась резкость. — Эй, эй, парень, не делай глупостей, — крикнул ему Даби, — ты же знаешь, тебе не выиграть этот бой. ...Даби был прав. Как бы Изуку ни ненавидел это признавать, он был прав. Он не готов пробиваться отсюда с боем, а убийство одного из них сделает этот бой битвой за жизнь. Он не знал, ценится ли его жизнь больше, чем жизнь Змея, но был уверен, что сейчас Хисаши куда ценнее для них. К тому же, Химико вряд ли на его стороне. Он только начал пытаться повлиять на нее… Риск был слишком велик. Но он не отпустил Хисаши просто так. Он впился взглядом в мужчину и со всей силой, на которую был способен, произнес последнюю угрозу. — Если ты убьешь ее, я убью тебя. А если ты ещё раз попытаешься вести себя как мой отец, я использую Детройтский Разгром на твоих яйцах. — А ты жесток, парень, — усмехнулся Томура. Изуку отпустил Хисаши и встретил его свирепый взгляд, надеясь, что выглядит более устрашающе, чем он думал. Мужчина бросил еще один взгляд на Химико, прежде чем покачать головой и повернуться обратно к варп-вратам. — Прекрасно. Теперь идём. Напряжение в баре немного спало, и несколько Злодеев дружно выдохнули, когда Хисаши и Изуку исчезли через варп-врата. Это было слишком близко. *** Как только варп-врата закрылись, и они оказались в темном коридоре, что вёл к какой-то двери, Хисаши развернулся и схватил Изуку за горло, приподняв и прижав его к стене. Парень ахнул, когда из него вышибло воздух, но схватил Хисаши за руку и ответил на его грозный взгляд своим. — Никогда больше не делай подобного. — Тогда не угрожай Химико, — сумел прорычать Изуку. — Почему ты позволил ей сделать это с тобой? — Это не твое дело. Отпусти меня. — Ты скажешь мне. Тело Изуку вспыхнуло, и плазма пробежалась по его рукам. — Отпусти. Меня! Глаза Хисаши сузились, игнорируя бегущие искры от плазмы. Он не собирался так просто сдаваться. Они оба отказывались сдаваться и дело вполне могло дойти до драки, если бы дверь резко не распахнулась. Все За Одного. Его голова была покрыта черной, похожей на череп, маской с трубками и системой жизнеобеспечения, что словно воротник обвивалась вокруг его шеи. Он переводил взгляд с отца на сына и обратно. — Достаточно. Хисаши отпустил Изуку, и парень споткнулся, пытаясь восстановить равновесие и потирая шею. Он сердито посмотрел на Хисаши, но тот проигнорировал его в пользу Все За Одного. Изуку проследил за его взглядом и кровь отхлынула от его лица. Это был Все За Одного. Злодей, который искалечил Всемогущего. — Что здесь происходит? — спросил Все За Одного. — Похоже, один из... союзников Томуры счел нужным изуродовать шею моего сына, пока меня не было, — пробормотал Хисаши. — Что, черт возьми, я тебе говорил о том, чтобы вести себя как... — Тише, Изуку, — голос Все За Одного, сильный и авторитетный, быстро успокоил Изуку. Парень не осмелился провоцировать Злодея. У него была некоторая свобода действий с Хисаши, потому что тот был полон решимости вести себя как его отец, но Все За Одного… Все За Одного был другим. Если он вызовет его неудовольствие, тот легко может забрать его Причуду или без колебаний убить его. — Хисаши, не стоит быть столь строгим, — усмехнулся Все За Одного, — уверен, что это была обычная возня нетерпеливых подростком. Тебе не о чем беспокоиться. Изуку замер. То, как он это сказал... Он уже знал, что это Химико укусила его? Как? И еще ... Чем больше Все За Одного говорил, тем больше у него складывалось ощущение... что он слышал этот голос. Теперь Злодей повернулся к нему. Хоть Изуку не видел его глаз, он чувствовал, как ему смотрят в душу. — Я хотел поговорить с тобой с тех пор, как увидел тебя на Спортивном Фестивале. Приятно наконец познакомиться с тобой, Изуку Мидория. Пошли, нам многое стоит обсудить. Хисаши, будь добр, подготовь тренировочный зал. Хм... троих хватит для начала. Хисаши кивнул и ушел по коридору, оставив Изуку со Все За Одного. Злодей подошел к двери и жестом пригласил парня зайти внутрь. Сглотнув, Изуку подчинился. Комната была большой, слабо освещенной, но роскошно обставленной, в центре стоял большой стол из черного лакированного дерева. Стены были выкрашены в темно-бордовый цвет, а пол покрывал черный, отполированный кафель. Все За Одного прошёл к дальнему концу стола и сел за него. Не желая приближаться к Злодею, Изуку занял место напротив. — Осторожничаешь, не так ли? — Злодей, судя по всему, забавлялся его поведением. Изуку не ответил. Он оперся на локоть, подперев рукой подбородок, и уставился через стол на Все За Одного. Злодей просто переплел пальцы и откинулся назад, спокойно позволяя Изуку изучать его. Парню не нравилось то, что он видел. Точнее, чего не видел. Все За Одного не двигался. Не говорил. Он был неподвижен, словно кукла, и лишь звуки механического дыхания служили признаками его жизни. Он не был похож на Злодеев в баре. Он был уверен в себе. Он не ответил на провокационный взгляд Изуку – он просто ждал и позволил Изуку прийти к собственным наблюдениям. Спустя несколько минут, Изуку решил, что ему надо что-то сделать, чтобы добиться... чего-то от него. Какой-то реакции или… хоть чего-то. Любой возможной слабости. Он убрал подбородок с руки и прижал средний палец к большому… — Стоит ли тебе это делать? На мгновение Изуку показалось, что его сердце остановилось. Это был тот первобытный страх, подобный которому он никогда не испытывал. Не как со Стейном, не как с Хисаши, не как с… да с кем угодно. Казалось, что если Все За Одного просто пошевелится, то Изуку умрёт. Если он щёлкнет пальцем… Если он сделает более глубокий выдох… Если он наклонит голову чуть правее… Если он постучит ногой… Какого хрена? Изуку внезапно осознал, что его сердце резко заколотилось, а кровь шумит в ушах. Пот покрыл его лицо. В горле пересохло, и за каждый вдох приходилось бороться, словно он был в горах. Его желудок сжался так, что его чуть было не вырвало. Все За Одного хранил молчание, но ощущение неминуемой смерти исчезло. Это длилось не больше секунды. Изуку попытался восстановить контроль над своим дыханием, в ужасе уставившись на Злодея. Этот ... этот человек был настолько лучше него, что это было абсурдно. Понятно, почему Хисаши повиновался ему. Почему Всемогущий так предупреждал его. Почему Томура так истово верил в него. И он был искалечен в своей борьбе изо Всех Сил, какого хрена… Все За Одного усмехнулся, выводя Изуку из ступора. — Я не желаю причинять тебе вред, Изуку. Можешь расслабиться. Расслабиться? Что это значит для него? — Как я уже говорил, я давно хотел встретиться с тобой, — сказал Все За Одного, — должен признать, я абсолютно не знал о существовании у Хисаши ребёнка, пока Томура не сообщил о тебе после инцидента в USJ. Для меня это стало неожиданностью. — Ч…чего вы хотите... — попытался сказать Изуку, но вышел лишь хрип. — Чего я хочу? Ну... если говорить вкратце, я хочу воспитать Томуру, чтобы он стал моим преемником. Уверен, ты уже знаешь, что ему надо ещё немного вырасти и научиться, но я уверен, что он станет отличным кандидатом на моё место. Что касается тебя… Я хотел бы, чтобы ты стал его товарищем. — Зачем нужен преемник? Я думал, вы бессмертны, — сглотнул Изуку, — разве вы не украли Причуду, которая останавливает старение? — Я бессмертен, но не неуязвим. Меня можно убить, хотя для этого потребуется кто-то очень сильный. Кто-то вроде Всемогущего. Как его ученик, ты должен понимать важность передачи опыта следующему поколению. И я, и Всемогущий сильно пострадали после нашей битвы шесть лет назад. Мы уже далеко не так сильны, как когда-то. Так что, в параллель Всемогущему, который решил сделать тебя следующим Символом Мира, я решил сделать Томуру следующим Символом Зла. — Так вот почему вы поймали меня? Потому что у меня Один За Всех? — Ничего столь скучного, — усмехнулся Все За Одного, — согласен, Один За Всех за прошедшие десятилетия стал довольно грозной Причудой, но я интересовался тобой ещё до того, как Хисаши понял, что ты его девятый обладатель. — В конце концов, почему бы мне не интересоваться своим внуком? Кровь застыла в жилах Изуку. — Чт…что вы только что... — Так шокирован, — Все За Одного зазвучал ещё более насмешливо, — мне стоит найти больше способов делать подобное. Ты слышал меня, Изуку. Хисаши – мой «сын», и это делает тебя моим «внуком». — Вы лжете! — в ужасе отрицал Изуку. — Правда? — на этот раз Все За Одного и впрямь рассмеялся, — ну, полагаю, так и есть! Но лишь частично. Как я уже говорил, Хисаши – мой «сын», хотя должен признать, что его рождения было далеко от естественного. — С чего бы начать... — вслух Злодей размышлял, барабаня пальцами по темному дереву, — хм... да. Наверное, лучше начать с происхождения Всего Пламени. Устраивайся поудобнее – это довольно долгая история. — Ещё во время моей юности я осознал, что могу создать бесчисленное множество комбинаций Причуд, помещая несколько в одно тело. Но, как ты мог уже видеть, это превращало большую часть людей в безмозглых кукол – таких как Ному. Обычный человеческий мозг просто не мог справиться с нагрузкой от нескольких Причуд. Моя Причуда позволяет мне быть исключением. — Мне редко удавалось поместить в человека больше одной Причуды, сохраняя ему разум. Шансы на успех были невероятно малы, и каждая попытка стоила мне пешки. В моём распоряжении конечно было очень много пешек, но это было бессмысленной тратой времени и ресурсов. Более того, попытки создать устойчивую комбинацию Причуд были ещё более медленными. Я попытался найти иной метод. И нашёл его в генетике. — Пока мир был в смятении из-за появления Причуд, я построил свою империю и спонсировал определённые исследования в биологии. Одной из моих целей было найти способ поместить несколько Причуд в одно тело или скомбинировать Причуды в одну без нагрузки на мозг. Потребовалось немало времени, чтобы достичь хоть какого-то результата. На одно только обнаружение участка генетического кода, ответственного за Причуды, ушло больше десятка лет. — Вскоре после этого и разработки теории имплантирования генетического кода Причуды в эмбриональные клетки, я обнаружил одну интересную Причуду. — Это была слабая огненная Причуда. Первоначальная владелица могла создавать зелёное пламя на кончиках пальцев и любой другой огонь, что касался этого пламени, трансформировался. В ней не было ничего впечатляющего – она часто обжигалась, делая это, и у неё не было контроля над пламенем. Но я увидел потенциал в этой Причуде и забрал её. — Взяв её за основу, я решил использовать это в одном из наших первых исследований, но, как я уже говорил, изначальная Причуда не была впечатляющей. Со временем я украл у людей ряд других огненных Причуд и сохранил их в искусственных людях на время тестов, определяя по их генетическому коду, какие из них совместимы с Зелёным Пламенем, а какие нет. Как ты знаешь, у меня нет недостатка времени, так что я потратил немало времени на подбор идеальной комбинации. — Солнечная Кузница, Гиперблейз, Самоподжог, Адское Дыхание... Это лишь несколько Причуд, которые я объединил с Зелёным Пламенем, как только на опытах удостоверился в их совместимости. Мы сплавляли их одну за другой в искусственных людях – иного способа объединения просто не было. После почти тридцати лет исследований и разработок мы создали самую мощную огненную Причуду, которую видел мир. — Но мы столкнулись с ещё одной проблемой. Несмотря на успешное объединение Причуд, они всё ещё создавали слишком большую нагрузку на средний человеческий мозг. Имплантация кода этой Причуды в эмбрионы почти мгновенно их убивала. Нужно было что-то ещё. Так что... я использовал свою собственную ДНК, чтобы создать копию Все За Одного– своей собственной Причуды. — Моя Причуда совместима с множеством других. Она должна быть такой, иначе я был бы как Ному. Однако объединив его с созданной нами огненной Причудой, она изменилась так, что пользователь мог красть только огненные Причуды и лишь на короткое время. Возможно, это произошло из-за того, что копия Все За Одного была лишь на ранней стадии разработки и Причуда была более совместима лишь с огненными Причудами. — С добавлением мутировавшего Все За Одного мы получили Всё Пламя. — Но даже несмотря на все наши исследования, создание Всего Пламени не гарантировало успешного внедрения. Наши технологии тогда лишь развивались, мы с трудом могли даже просто внедрить нужный генетический код в эмбрионы. Нам пришлось потратить больше времени на доработку нашей технологии, несмотря на то, что Всё Пламя уже было готово. Прошли десятилетия, и мы провели миллионы тестов, чтобы убедиться, что Всё Пламя и... другие Причуды, с которыми я экспериментировал, развиваются в эмбрионах. — И чуть больше сорока лет назад, – заключил Все За Одного, — Всё Пламя успешно развился в одном из эмбрионов – эмбрионе, который потом стал Хисаши. — Нет ничего более приятного, чем видеть, как исследования, на которые ты потратил бесчисленные годы, наконец приносят плоды. Хисаши был единственным выжившим из тех миллионов эмбрионов, которым внедрили Всё Пламя. С некоторыми усилителями моего собственного изготовления он стал невероятно силён, хотя и не смог развить в себе способность Всего Пламени красть огненные Причуды. Я не знаю, почему она не развилась в нём, но возможно его клетки на раннем этапе испытывали слишком большую нагрузку, а потому аспект Все За Одного был переведён в спячку. — Я ухаживал за ним, как за своим собственным сыном, чтобы сделать из него одну из моих могущественнейших пешек – в расцвете сил он немногим уступал Всемогущему. Одно из моих самых успешных творений – умный, мощный, и способный на куда большие разрушения, чем любой Ному. Я намеревался клонировать его, когда он состарится, но никогда не думал, что он станет отцом тебя. Все За Одного смотрел на Изуку с гордостью или чем-то подобным, но он гордился не самим Изуку… Это больше походило на то, как заводчик гордится особенно хорошим потомством от своих животных. — Честно говоря, я не думал, что тело Хисаши вообще фертильно после всех экспериментов и имплантации Причуды. Ты не представляешь, какой счастливой случайностью ты стал для меня, Изуку… Один из моих самых успешных экспериментов, дающий еще лучший результат… Многие исследователи могут лишь мечтать о подобном. Латентный ген Все За Одного, что дремал в Хисаши, должно быть, был активирован из-за сочетания с Причудой твоей матери – способностью притягивать мелкие предметы. Волею судьбы или это просто удача... Ты, в некотором смысле, один из моих «детей». Ты мой. От последних слов волосы у него на затылке встали дыбом, и Изуку на мгновение забыл о своем шоке и неверии после истории Все За Одного. Ты мой. Вот оно. Он слышал голос Все За Одного на Спортивном Фестивале, когда Хитоши пытался промыть ему мозги. Этот голос был отголоском его силы? — Конечно, даже ты не идеален, — смешок Все За Одного вырвал его из раздумий, — далеко нет. Некоторые Причуды, что были заложены во Всём Пламени, вроде Адского Дыхания, не развились в тебе, а остальные, вроде Солнечной Кузницы, создают слишком большую нагрузку на твоё тело. Могу предположить, что Солнечная Кузница активируется, когда ты пытаешься «позаимствовать» чужую огненную Причуду. — Но это не главное. Что меня восхищает, так это то, что из всех Химер, на которых я потратил столько лет, ты единственный, кто родился естественным путём. Ну, насколько мне известно. Интересно, к чему пришли остальные Химеры за прошедшие годы…В конце концов, дети взрослеют и хотят жить своей жизнью. Но в конце они вернутся туда, откуда ушли – как Хисаши. — Е-есть еще? — шокировано пробормотал Изуку. — Ну конечно, — усмехнулся Все За Одного, — зачем тратить десятилетия на разработку лишь одного особого орудия, когда можно попытаться создать несколько с разными способностями? Ну, остальные мои Химеры ушли в подполье после победы Всемогущего над твоим отцом, так что только Хисаши оказал значительное влияние на общество. Из шести моих Химер он, наверное, занимает третье место, поскольку с годами ослаб. Если считать тебя седьмой Химерой, то ты займёшь седьмое место. Он тяжело сглотнул. Было ещё пятеро… таких же генетических монстров, как и Хисаши, двое из которых могли быть даже сильнее его. Люди, в которых напичкали причуды для их превращения в живое оружие… — Что ж, мы достаточно скоро выясним, на каком ты месте среди моих экспериментов, — Все За Одного встал и подошёл к Изуку, который чувствовал себя слишком слабым, чтобы двигаться в присутствии этого человека, — Хисаши уже должен был подготовить комнату твоего тестирования. Пойдем, Изуку. *** Тошинори прибыл в больницу в сотый раз за последние три или около того дня. Когда он услышал, что на лагерь напали, он был в ужасе, но его ужас превратился в невероятную темную бездну, когда он узнал о похищении Изуку. Он не был в такой ярости уже очень, очень давно. От полной потери хладнокровия его удерживало лишь осознание того, что Инко, Эри и его ученики нуждались в нём – а также понимание того, что Изуку явно был жив. Время для ярости придёт, когда он найдёт Злодеев. Каким-то чудом Хисаши никого не убил, но Пикси-Боб все еще была в критическом состоянии, а Рэгдолл пропала. Он опасался худшего. Он направился в комнату Момо – ему сообщили, что она очнулась, и как её учитель он лично навестит её, хотя бы ради того, чтобы убедиться в её выздоравливании. Тошинори открыл дверь, но тут же застыл. Момо проснулась, но Кацуки тоже был здесь – он плакал на руках девушки. Парень тут же напрягся и отстранился от Момо, повернув голову и вытирая слёзы так, чтобы Тошинори не видел его лица. — Чего тебе, Всемогущий? Тошинори почувствовал, как у него сжалось сердце. Он никогда не видел, чтобы Кацуки был таким побеждённым, даже после провала экзамена – тогда он был в ярости и жаждал реванша. Того огня больше не было. Хисаши украл его вместе с Изуку. — Я пришел навестить юную Момо, — тихо ответил он, улыбаясь девушке, — рад видеть, что ты оправляешься от своих ран. — Спасибо, Всемогущий, — поблагодарила она. Момо взглянула на Кацуки и на мгновение прикусила губу, о чём-то задумавшись, — на самом деле… не могли бы вы закрыть дверь? Я хотела бы кое-что вам передать. Всемогущий кивнул и выполнил её просьбу, на всякий случай прислонившись к двери, чтобы никто не зашёл. Момо потянулась к Кацуки и ухитрилась взять его за запястье. Кацуки даже не попытался вырвать руку, что многое сказало Тошинори о его потрясении. — Возможно, у меня есть способ выследить Злодеев. Кацуки напрягся. Глаза Всемогущего заблестели. — Когда мы были в лесу, на нас с Йосецу из класса В напал Злодей, — начала Момо, — нас застали врасплох, так что я получила удар по голове, но Йосецу смог убежать, взяв меня с собой. Я не уверена, кто на нас напал, но возможно… это был модифицированный человек, вроде Ному из USJ. В любом случае, внезапно он перестал нас преследовать и просто отключился. Мне кажется, что его хозяин отозвал его, так что… мы с Йосецу решили воспользоваться этим. — Его причуда называется Сварка и позволяет связывать объекты на молекулярном уровне. Я создала маячок и Йосецу прикрепил его к Злодею. Момо вытянула руку и на мгновение сосредоточилась. Через несколько секунд из ее ладони появилось маленькое устройство, похожее на телефон. — Это отслеживающее устройство. Он должен найти сигнал маячка. Всемогущий подошел и осторожно взял протянутое устройство. — Когда мы распределяли пары на экзамен, Айзава взял тебя с Изуку, поскольку считал, что тебе не хватает умения быстро реагировать на неожиданные ситуации…Посмотри, как быстро ты выросла, юная Момо. — Это всё, что я смогла сделать, — пробормотала она, взглянув на Кацуки. Тот смотрел на устройство, после чего повернулся к девушка с широко раскрытыми глазами, — но с этим ... мы могли бы найти Злодеев... и Изуку. Она увидела искру. *** Все За Одного привел Изуку в большую комнату, которая явно выступала подвалом здания, хотя была куда больше любого подвала. По размерам он немногим уступал ТЗМ. Хисаши уже был там, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Он ничего не сказал, когда Все За Одного поднял руку и указал на троих Ному, стоявших посреди зала. — Это твой первый урок от меня, — сказал Все За Одного Изуку, — это абсолютный минимум по моим стандартам, но с учётом твоего нынешнего уровня сил и опыта, они должны стать испытанием для тебя. Убей их. Изуку уже повернул голову для возражения, но Все За Одного щелкнул пальцами и отступил. Трое Ному сразу же набросились на него. Их скорость была как у обычного человека, но они втроём пытались окружить Изуку и загнать его в угол. Один из Ному поднял руку, на которой выросли острые, как у птицы, когти. Изуку активировал Овердрайвом и увернулся, но другой Ному внезапно ускорился – у него наверняка была скоростная Причуда, – и нанес мощный удар ногой в живот. Изуку схватил ногу и развернул Ному, вдавливая его лицом в землю. Внезапно он закричал, когда нечто острое врезалось ему в спину, отбрасывая в сторону. Когда он попытался подняться, Изуку увидел, что у третьего Ному были огромные, словно у кабана, клыки. У него не было и секунды на отдых – первый Ному снова нанес ему удар, а второй вскочил на ноги и атаковал. — Они не остановятся, — спокойно крикнул ему Все За Одного, — даже если я прикажу им. Они запрограммированы атаковать до тех пор, пока их цель не будет мертва. Я тебе не помогу. — Я думал, что важен для вас! — крикнул в ответ Изуку, уклоняясь от очередного удара. — Ты уникален, а не бесценен, — поправил Все За Одного, — если ты не сможешь справиться даже с этим, то ты бесполезен для Томуры. Более того, даже если ты умрешь, у меня есть то, что мне нужно от тебя. Если ты хочешь выжить, то лучше тебе научиться убивать. Изуку зарычал, когда третьему Ному удалось вонзить свои клыки в его правое плечо. Когда два других Ному начали приближаться, он почувствовал прилив страха и схватил третьего за череп. Начался резкий нагрев, отчего Ному, содрогнувшись всем телом, пал. «Во время всего своего обучения, Герои тренируются сдерживать свои силы, чтобы избежать убийства», подумал про себя Все За Одного. «Смертельная сила применяется лишь тогда, когда иного выбора нет. Отсутствие паники и потери контроля в стрессовых ситуациях является одной из главных целей столь интенсивного обучения Героев. Изуку... ты тренировался всего три месяца, твой контроль над Причудой в лучшем случае шаткий. Если просто заставлять тебя убивать снова и снова, то тебе будет труднее сдерживаться от смертельной силы в стрессовой ситуации». «Нужна лишь одна ошибка с твоей стороны, одна смерть, и общество набросится на тебя, словно стервятники. Твоя репутация как сына Хисаши уже ставит тебя на шаткую почву в глазах большинства. Если ты убьешь человека, и еще одного, и еще, то люди подумают, что ты становишься своим отцом, даже если смерти были случайными. Так или иначе, ты будешь подвергаться остракизму, пока не останешься один. Убийцы всегда предстают в ином свете – даже к тем, кто убивает во имя «справедливости», редко относятся по-прежнему после такого. Это может заставить даже тех, кто тебя любит, увидеть тебя в ином свете». Изуку удалось обхватить рукой шею первого Ному и вцепиться в нее. Пока зверь пытался поднять руки, чтобы атаковать когтями, парень щелкнул в упор на 100%. Шея Ному сломалась, отчего тело осело, и последний оставшийся Ному снова атаковал. «Прости за то, что я прибегаю к таким грубым мерам по отношению к тебе, Изуку. Подозреваю, что наше время вместе будет коротким, поэтому я должен вбить в тебя основы злодейства, пока могу. Можешь постараться забыть их, если сможешь, но я по опыту знаю, что мои уроки остаются в силе». «По крайней мере, это усилит твое отчаяние и желание сбежать. Интересно, на что ты сейчас пойдешь, чтобы манипулировать Химико?» Изуку подставил подножку последнему Ному, тут же ударив его головой о землю. Он попытался прижать его, но тот всё ещё был куда крупнее и сильнее парня, даже с Овердрайвом. — Остановите его! — Остановись! — со смехом прокричал Все За Одного, пока Изуку продолжал бороться, — я говорил тебе, Изуку, он не остановится, пока не убьёт тебя. Если ты хочешь, чтобы этот урок закончился, то убей его, пока он не убил тебя. Изуку больше не мог сдерживать его – он уже поднимался на четвереньки. Крича от страха и разочарования, Изуку схватил его за череп и увеличил температуру, пока Ному не рухнул дергающейся кучей. Он откатился от тела, задыхаясь и истекая кровью из ран в плече и на спине. Они не были опасны, но адски болели, и он был почти уверен, что у него сломано парочка ребёр. — Отличная работа, — похвалил Все За Одного, хлопнув в ладоши, — несколько неэффективно, но это лишь первый урок. Нельзя добиться совершенства сразу. — Что вы имеете в виду... под первым уроком? — прохрипел Изуку, пытаясь встать. — Ты повторишь это упражнение завтра с ещё тремя Ному, которые будут несколько сильнее этих, — сказал ему Все За Одного, вселяя ужас в парня, — приготовься. Все За Одного повернулся к Хисаши. — Свяжись с Курогири и отправь Изуку в бар. Обработай его раны, а затем возвращайся ко мне. Хисаши просто кивнул и подошел к Изуку, пока Все За Одного покидал комнату. «И вот белоснежный холст запятнан красной каплей»… *** — Ты был небрежен, — сказал Хисаши Изуку, убирая кровь из раны Изуку. Изуку пытался игнорировать его, сидя на стуле в баре. Другие Злодеи с интересом наблюдали – они сильно удивились, когда Хисаши появился с раненным Изуку. — Как ты будешь переживать завтрашний урок, если будешь так драться? Ному не будут поддаваться лишь из-за того, что ты не хочешь их убивать. — Ты можешь просто заткнуться? — тихо пробормотал Изуку, — что мама вообще нашла в тебе? — Ты ничего не знаешь обо мне, — прорычал Хисаши, его глаза пылали гневом. — И не хочу знать, — парировал он, — просто почини меня и уходи. Убирайся. — Учитель провел тебя через первый урок, да? — усмехнулся Томура, сидя в противоположном конце бара. Изуку бросил на него сердитый взгляд, после чего показал средний палец. Тот лишь рассмеялся. — Завтра я буду учить тебя лично, — проворчал Хисаши, заканчивая перевязку рану, — не могу смотреть, как ты вот так дерёшься со Всем Пламенем. Это позор. — Убирайся! — почти потребовал Изуку. Хисаши схватил его за плечо и сжимал рану до тех пор, пока Изуку не вскрикнул и не попытался схватить его за запястье, но мужчина уже закончил. Из бинтов проступила свежая кровь. — В следующий раз, когда ты заговоришь со мной таким тоном, то я буду драться с тобой до урока с Ному. И сдерживаться не буду. Курогири открыл варп-врата, и Хисаши ушел, оставив Изуку в одиночестве терпеть боль от своих ран. Твайс хотел подойти и предложить помощь, но испепеляющий взгляд Изуку остановил его. — Нужно обезболивающее? — предложил Курогири. — ... пожалуйста, — выдавил он, его лицо сморщилось от пульсирующей боли в плече. — Учитель не будет мягок с тобой на уроках, — отметил Томура, — это тебе не недоделанная школа, вроде Юэй, где учат лишь драться. Изуку проигнорировал его и взял у Курогири обезболивающее, запив его стаканом воды, после чего молча ушёл в свою комнату. — Томура, кто, чёрт побери, твой Учитель? — присвистнула Магне, — вчера он был весь огонь без страха. — Учитель только начал, — хихикнул Томура. Химико слегка нахмурилась, её взгляд уставился в дверь, за которой исчез Изуку. *** Изуку несколько часов просидел в своей комнате в одиночестве, прервавшись лишь на еду, которую приносил Курогири. Он не хотел видеть других Злодеев, не хотел слышать о том, какие еще ужасные «уроки» Все За Одного приготовил для него. Он просто… хотел побыть один. Он слишком устал от этой короткой, жестокой схватки, чтобы думать о планах бегства. Если кто-то не спасёт его между сегодня и завтра, то ему предстоит ещё один бой – бой не на жизнь, а на смерть. Хисаши, судя по всему, также будет учить его. Ему было интересно, сможет ли он убить его ударом 100% в лицо. Скорее всего, он умрёт, пытаясь. Когда стало поздно, раздался звук открытия двери и в комнату заглянула Химико. Он устало посмотрел на нее, когда она проскользнула внутрь, закрыв за собой дверь. — Спасибо, — тихо сказала она, — за… за то, что спас этим утром. Изуку покачал головой и отвел взгляд. — Я не мог позволить ему убить тебя. — Даже если так ... Раньше меня никто никогда не защищал, — сказала ему Химико, — так что, чтобы ты знал – я ценю это. — ... всегда пожалуйста. Она села рядом с ним, игривость, с которой она всегда у него ассоциировалась, словно пропала. Химико повернула голову, и ее взгляд остановился на красных повязках на его плече. Она прикусила губу. Ее зацикленность на крови озадачила его, а Изуку достаточно сильно устал, чтобы задать вопрос. — Что у тебя с кровью? Химико подняла взгляд, чтобы встретиться с его, после чего задумалась на пару мгновений и уставилась в стену. — Это... как же это выразить… помогает мне расслабиться. Как же оно называется… — Что, как... как копинг? — нахмурился Изуку. — ... может быть? Как, черт возьми, кровь могла стать копингом для... ну, для кого угодно? — Как бы это сказать…Наверное, глядя на неё, пробуя на вкус и нюхая, мне легче сосредоточиться и думать. — Как это вообще происходит? — удивлённо спросил он. Глаза Химико слегка затуманились… как у психованной девушки в их первую встречу. — Не могу сказать. Мне не нравится думать об этом – от этого мои мысли путаются и становятся странными. Она осторожно прислонилась к его плечу и сделала вдох. Он видел, как изменились её желтые глаза, когда запах его крови сделал их яснее. Изуку был сбит с толку этим признанием. Химико убивала и пускала кровь людям, потому что это помогало ей справиться с... чем-то. Он понятия не имел, что же произошло, раз у неё выработался такой механизм, но было очевидно, что это не врождённая психологическая болезнь. Она получила её в ходе жизни, и единственным для неё способом добиться какой-то нормальности – какой-то ясности – стало использование крови. Он был готов поставить на то, что подавление этой потребности делало её более раздражительной и психопатической, превращая в убийцу. Убийство – даже просто кровь – возвращало ей психическую стабильность, ну или ту стабильность, которая возможна. Когда она была стабильной, как сейчас, она была более расслабленной – менее дразнящей и более спокойной. Более последовательной и вдумчивой. — Химико, — нерешительно спросил Изуку, получив в ответ вопросительное хмыканье, — ты... ты бы предпочла... если бы у тебя был выбор, ты бы предпочла убить кого-нибудь или позволить мне…Полагаю, это насытит тебя? Если ты хочешь крови, я могу… Она подняла взгляд, чтобы посмотреть на него, и он сразу увидел разницу. Она и впрямь думала об этом – не было игривости или сумасшествия. — Я думаю… так было бы проще. И я не против, — сказала она, — но на самом деле это не важно, разве нет? Я уже убила кучу людей. Даже если я переключусь только на тебя, никто не успокоится. Я... я хочу остаться свободной. — Но если бы ты могла выбрать что-то одно… — Тебе, — пробормотала она, прижимаясь щекой к его плечу, пока ее лицо не покрылось румянцем, — тебе... на самом деле не наплевать на меня, не так ли? Не знаю, это из-за того, что ты хочешь стать героем или есть другая причина, но ты выслушал меня и защитил от Змея. Со мной никогда такого не было. Все либо хотят убить меня, либо говорят, что я сумасшедшая и мое место в тюремной камере. Изуку облизнул губы, думая о том, как от этого отталкиваться. Химико была не просто тем, кем он воспользуется ради побега – она была человеком, которому нужна помощь. Человеком, которого он мог спасти. Он стал для неё самым близким человеком и она уже рассказала о себе кое-что важное – что ее зацикленность на крови была вызвана психической необходимостью держать её привязанной к реальности. Нечто подобное должно поддаваться лечению, и более того... Если он даст ей такую возможность, она может прекратить убивать людей. Чем больше он думал об этом, тем больше убеждался, что может спасти её. — Тогда ты можешь позволить мне сделать это для тебя? — Ты про что? — Я могу быть тем человеком, который тебе нужен, — пылко сказал он ей, привлекая ее внимание, — если тебе понадобится кровь, ты можешь просто попросить моей помощи. — Тебе лучше не говорить о помещении меня в лечебницу, — прищурилась девушка. — Нет! — ответил он, затем заколебался, — ну… ладно, это, наверное, должно… — Я так и думала, — она встала и собралась уходить. Запаниковав, он схватил ее за руку и потянул. Из-за этого она, наполовину обернувшись, споткнулась и упала к нему на колени, оказавшись с ним нос к носу. Изуку покраснел и увидел слабый румянец на щеках Химико, но её взгляд был всё ещё холоден. — Отпусти меня. — Ты можешь просто послушать? — умолял он. Химико не пошевелилась, так что Изуку воспринял это как согласие, — я ... я не говорю, что тебе место в психиатрической больнице, но, возможно, мы сможем выяснить, что с тобой и… — …вылечить меня? Со мной что-то не так, Изуку? Я что, выгляжу больной? — Сейчас – нет, — сказал он, застав девушку врасплох, — именно это я и говорю! Прямо сейчас – ты абсолютно другой человек, Химико! Ты…ты ведешь себя как обычная старшеклассница. Если мы выясним, как сохранить тебя такой, то сможем сделать так, чтобы тебе не приходилось вредить людям и сохраним твою свободу! — К чему ты клонишь? — Я хочу спасти тебя! В комнате воцарилась тишина. Изуку уставился на нее со всей силой, на которую был способен, и вложил все свои чувства в эти слова. — Я хочу спасти тебя. Химико несколько мгновений молчала. В полутьме было трудно разглядеть её глаза, но ему показалось, что он увидел нечто в её желтых глазах – проблеск надежды, или веры. — Хотеть – это одно. Можешь ты это сделать? — Смогу. Я найду способ. — Банальные слова, — фыркнула она. — Да, немного. — Нет, это очень банально, — поправила она, после чего прикусила губу, — как ты хочешь спасти меня? Изуку поднял одну из своих рук и слегка надавил на рану на плече, поморщившись, когда из нее просочилось еще немного крови. Ее глаза заблестели и стали еще яснее. — Я могу начать с этого. — Посмотрите на эту благородную задницу, что истекает кровью, дабы спасти меня, словно великий Герой. Уголки его губ приподнялись в легкой улыбке. Химико опустила голову и прижалась губами к красной ткани, впитывая железный привкус. Ее пальцы теребили бинты, страстно желая снять их. — Я не могу ничего тебе обещать. Пока мы с Томурой и остальными, я могу быть вынуждена убивать, чтобы сохранить своё место. — Я знаю, — сглотнул он. Этот риск всегда оставался. — Но ... если мне это сойдет с рук, — пробормотала она, поднимая глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, — я постараюсь не делать этого. Но только если... если мы сможем продолжать это делать. Если я не удержу ясную голову, то не знаю, сколько продержусь, прежде чем сорвусь. Он кивнул. — Я удержу тебя. Она сняла бинты и зажала его рану. Изуку запустил пальцы в ее волосы, когда она задрожала и потянулась рукой, проводя ногтями по задней части его шеи.