Viridescent (Зеленоватый)

Незу стоял в своем кабинете у окон, выходящих на недавно построенные общежития, освещаемые светом солнца, и пил кофе, думая о произошедшем. «Наше решение перейти на формат интерната обосновано не только желанием обеспечить безопасность учеников. После атаки на лагерь очевидно, что в наших рядах есть предатель. Его надо найти». «К тому же, рассказ Изуку о Химерах внушает тревогу. Раз Все За Одного создал не только Огненного Змея, но и ещё несколько опаснейших Злодеев... мы обязаны не терять бдительность. Неизвестно, какие навыки и Причуды есть у остальных. Мы должны выявить предателя до того, как они смогут попытаться организовать нападение на школу. Мне больно подозревать не только учителей, но и моих учеников... но этого требует мое положение». «Поскольку Всемогущий больше не способен работать, общество стало куда более беспокойным. Злодеи наверняка вскоре поднимут головы, чтобы воспользоваться моментом. Мы должны направить наш импульс на рост. Хотя бы потому, что мы обязаны направить наших студентов в светлое, полное надежд будущее». *** — Пожалуйста, отвечай сразу, как я тебе пишу, — инструктировала Инко своего сына, пока Тошинори вывозил его из квартиры, — и убедись, что ты ешь здоровую пищу три раза в день. — Я так и сделаю, — с улыбкой пообещал Изуку. — Береги себя, милый, — вздохнула Инко и улыбнулась в ответ, хоть и слегка натянуто, — Тошинори, ты тоже. — Не волнуйся! — с улыбкой отсалютовал мужчина, пока небольшая струйка крови текла по губам. Эри подошла к Изуку и крепко обняла его. — Я буду скучать по тебе, Изу ... — Хэй, все в порядке, — Изуку обнял ее в ответ, — мы на следующей неделе встретимся на твоих занятиях. И я сделаю видеозвонок тебе с мамой. — Обещаешь? — Обещаю. Тошинори взглянул на свои часы. — Я не хочу прерывать это, но… — Все в порядке, вам стоит идти, иначе опаздаете, — с неохотой пробормотала Инко, нежно притягивая Эри к себе, — удачи! — Пока-пока, Изу! *** — Я почти уверен, что уже могу ходить, — с некоторым раздражением сказал Изуку, когда Тошинори открыл дверь машины и достал инвалидное кресло, — просто говорю... — Пока Исцеляющая Девочка не скажет, ты будешь сидеть в кресле, — строго сказал ему Тошинори, помогая Изуку садиться в него, — вот почему я привез тебя сюда пораньше. Если она скажет, что с тобой всё в порядке, то ты сможешь ходить. Мы и так у неё в списке. Он хотел возразить, но придержал язык. Изуку понимал, что Исцеляющая Девочка была одним из худших людей, которых стоило злить в Юэй. Старики были пугающими, когда злились. Тошинори отвез его в медкабинет, где его уже ждала Исцеляющая Девочка. — Первый день, а ты уже здесь, да? — добродушно усмехнулась она, — ладно, посмотрим, что у нас тут. Взрослые перенесли Изуку на одну из кроватей, чтобы он сел на неё. Исцелящая Девочка попросила его снять рубашку и несколько минут осматривала шрамы и зажившие раны, что остались после его заключения. — Болит? — спросила женщина, касаясь шрама на живота. — Нет, мэм. — А руки? — В порядке. Она кивнула и немного отступила назад. — Хорошо, посмотрим, сможешь ли ты встать. Аккуратней – ты долго не ходил, так что ноги всё ещё слабы. Изуку медленно опустил ноги на пол, осторожно перенося на них вес, пока отрывался от кровати. Они и впрямь ослабли и шатались, так что ему пришлось придержаться кровати, пока не смог удержать равновесие. — Подойди ко мне, — сказала Исцеляющая Девочка. Он выполнил её слова, слегка неровно двинувшись к женщине, пусть и сохраняя равновесие. Она сказала сделать ему несколько упражнений, в ходе которых Изуку удалось восстановить часть силы в ногах. Он до сих пор был слабее, чем хотелось бы, но с этим можно смириться. — Хорошо, ты можешь идти сам, — сказала Исцеляющая Девочка, пока вносила записи в его карточку на компьютере, — но придержи кресло, если внезапно ослабнешь. — Да, мэм. — Хорошо. А теперь иди, встреться с классом и заселяйся. Я не хочу видеть вас, дети, до первого дня следующего семестра, слышите? — Первого дня? — удивился Изуку. — Мы поговорим об этом позже, — слегка кашлянул Тошинори, — а пока давай пройдём в общежитие. Айзава, наверняка, уже ждёт всех. *** «Кого бы Юэй не наняли для строительства, они были чудотворцами», подумал Изуку, глядя широко раскрытыми глазами на огромное здание общежития, в котором ученикам предстояло жить. Общежития , стоящие в пяти минутах ходьбы от основного здания, были построены за две недели, сразу после того, как было одобрено решение о режиме интерната. Альянс Высот, как его окрестили сотрудники Юэй, стал их новым домом. Здание напоминало особняк, на входе которого висела вывеска «Альянс» и надпись 1A. — Блин, да он огрооомный! — крикнул Рикидо, выпучив глаза от размеров здания. — Да мы везунчики! — чуть ли не подпрыгивала Мина, — это круто! Мы будем жить в особняке! — Похоже, все получили разрешение, — ухмыльнулся Ханта, осматривая класс. — С трудом! — воскликнула Тору, — мои родители дико беспокоились из-за отравления газом… Айзава оглядел ряды своих учеников, чтобы убедиться, что все пришли, после чего ухмыльнулся. — Ладно, успокойтесь. Самое главное, что все собрались здесь в добром здравии. После всего произошедшего нам повезло вновь вернуться в Юэй. Рад, что вы снова под моей опекой. — Взаимно, — ответила Цую, — смотря интервью, я думала, что вам не позволят дальше преподавать и расстроилась. — Я тоже, — кивнула Кека. — Я удивлен не меньше вашего, но скорее всего это связано со всем тем, что произошло после Камино, — пожал плечами Герой, — многое забылось после той внезапной битвы и отставки Всемогущего. — Итак, я проведу краткий инструктаж насчёт общежитий, но перед этим есть ещё кое-что, — учитель сурово осмотрел класс, особенно пятерых учеников, — я уже прочитал лекцию об опрометчивых действиях, но позвольте сказать ещё раз – ни у кого из вас еще нет Временных Лицензий. Если я узнаю, что вы действовали самостоятельно, как некоторые здесь присутствующие, я прикажу исключить вас. Что касается детей из моего списка, то вы будете отвечать за уборку общежитий следующие две недели. — Да, сэр, — тихо сказала Очако. Мина игриво обняла подругу за шею, стремясь её подбодрить. — Ты слышал его, — Эйджиро ткнул Кацуки в бок. — Иди к чёрту, дерьмоволосый, — пробормотал Кацуки, пусть и не осмел оспорить решение Айзавы. — Ладно, цепляйте на себя улыбки и идём, — сказал учитель, — время для большого тура и всего такого. Класс направился внутрь и волнение медленно изгнало уныние из них. — На каждый класс отводится одно здание, разделенное на два крыла для девочек и мальчиков. Первый этаж общий. Столовая, ванная и прачечные находятся здесь. — Здесь красиво! Здесь просторно! И здесь куча диванов! — завизжала Мина, подпрыгивая от вида двух огромных диванов со столом, большим телевизором и кучей кресел. — Ого, тут даже внутренний двор есть, — присвистнул Ханта, посмотрев через стекло. — ТАК ЭТО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ГРЁБАННЫЙ ОСОБНЯК! — закричала Очако. Её глаза комично расширились, пока ноги пошатнулись от роскоши окружения. На кухне стояли четыре стола, по пять стульев на каждый. На самой кухне было все, на что мог надеяться повар (или голодные подростки): от кухонной утвари и приборов до огромный шкафов для хранения кучи продуктов. Изуку и Рикидо тут же отправились проверять это, пока остальные осматривали главную комнату. — Я всё верно расслышал? — пробормотал Минору, слегка пуская слюни, — ванные и прачечные общие? Кто-нибудь, ущипните меня. Он замер, когда над ним с рыком навис Кацуки, чья левая рука уже искрилась взрывами. — Не будь дебилом, конечно они разделены. Не порти наш первый день здесь своими извращенными планами, виноградина. — Сэр, да, сэр! — пискнул Минору. У Кацуки все еще была одна здоровая рука, и это было все, что ему нужно, чтобы вселять страх в любого ИНС поблизости. Айзава привлек их внимание, вытащив несколько листов бумаги, на каждом из которых был номер этажа и названия комнат. — Ваши комнаты начинаются со второго этажа. На каждом этаже есть две группы по четыре комнаты – половина для мальчиков, половина для девочек, вплоть до пятого этажа. У каждого отдельная комната. В каждой есть кондиционер, ванная, холодильник и шкаф. О, у каждого из вас есть балкон. Довольно роскошное пространство. Изуку изучил планировку этажа. Он был на втором этаже вместе с Минору, Югой и Фумикаге. Женская половина второго этажа была пуста. На третьем этаже разместятся Кодзи, Денки, Тенья, Маширао, Кёка и Тору. На четвертом этаже жили Мезо, Кацуки, Эйджиро, Очако и Мина. На пятом этаже расположились Рикидо, Шото, Ханта, Момо и Цую. — Багаж, который вы отправили заранее, уже размещен по комнатам, — продолжил Айзава, — остаток дня отведён под обустройство. Завтра я расскажу, как будет проходить учёба. Вот и все. Свободны! — Да, сэр! *** Изуку со вздохом плюхнулся на кровать, закончив распаковывать вещи и украшать комнату. Он убил на это пару часов и сильно устал – за время, проведенное в больнице и за инвалидным креслом, его выносливость сильно упала, но каким-то образом он при этом чувствовал себя освежившимся, когда снова смог ходить. Не успел он устроиться поудобнее, как услышал стук в дверь. Не желая вставать, он поднял голову и крикнул входить прибывшему. Ручка повернулась, открывая дверь и заглянувшую в комнату Очако, застав Изуку врасплох. Она широко улыбнулась ему. — Не возражаешь, если я зайду? — К-конечно, — пробормотал он, садясь на кровать. Очако вошла, с любопытством оглядываясь по сторонам. Она фыркнула при виде множество плакатов и фигурок Всемогущего. — Всемогущий тут и там? — Н-ну, ты же знаешь, — Изуку нервно зачесал затылок, пока его лицо краснело от смущения, — я сильно восхищаюсь им... Извините, если выгляжу гиком… — Не извиняйся за то, кем являешься, — поучительным тоном ответила Очако, изучая фотографию в рамке на столе. На ней были изображены сидящие вместе Инко и Изуку, Эри сидела у него на коленях, и все трое улыбались, — кто фоткал? — Мама Кацуки, — сказал Изуку, нежно улыбаясь фотографии, — у меня куча фотографий меня с мамой, но это первая вместе с Эри. — Мне она нравится. Она милая. Повисла короткая пауза. — Как ты? — прервала тишину Очако, — я про твои раны. — Намного лучше, — признался Изуку, вставая с кровати, — как видишь, Исцеляющая Девочка разрешила мне снова стоять. Надеюсь, мне никогда больше не придется сидеть в инвалидном кресле. Очако кивнула и на мгновение поджала губы. — Эмм, Деку? — Да? — Ты не против, если я… то есть, могу ли я ... — она запнулась на словах и замолчала на секунду, прежде чем продолжить, — могу я это увидеть?... Она немного беспомощно указала на свой живот, постучав пальцем по левой стороне, давая понять направление. Изуку моргнул, когда понял, о чем она спрашивает, и нерешительно кивнул. — Эм, конечно. Он задрал футболку, обнажив нижнюю половину своего торса и округлый шрам, оставшийся от его соприкосновения со смертью. Очако уставилась на бледную кожу, изучая, как рубцевидная ткань отделяется от основной раны. Шрам выглядел таким... маленьким. Так не похоже на зияющую дыру, которую она видела той ночью… Словно в забытье, она подняла руку, касаясь пальцами шрама. Изуку покраснел, но Очако была слишком сосредоточена на шраме, который едва не лишила ее друга. Он видел, что она была в противоречивом состоянии, и не хотел её грусти. Возможно, он смог бы её подбодрить. Очако резко вернулась к реальности, когда Изуку переплёл их пальцы, прямо как в тренировочном лагере. Ее губы снова изогнулись в улыбке, а румяные щеки стали чуть более розовыми. — Я в порядке, — тихо пробормотал он, пытаясь успокоить ее. — Я знаю. Держась за руки, они мысленно вернулись в тренировочный лагерь. К тому моменту, когда они впервые так взялись, но ещё… к тому, что было потом. К битве. Злодеям. — Я не хочу, чтобы это повторилось, — тихо сказала Очако. Изуку вопросительно взглянул на нее, — нападение в лагере. — Я тоже, — кивнул он. Его большой палец рассеянно погладил ее кожу, и он отвел взгляд, слишком нервничая, чтобы смотреть ей в глаза. Его хватка на ее руке стала слегка крепче, — особенно то, что случилось с Мускулом… — Если ты скажешь, что виноват, то я виновата не меньше тебя, — резко сказала Очако, — я кинула тебя на него. Если ты был пулей, то я стрелком. Но... мы сделали то, что должны были, верно? Он хотел убить Коту и остальных… — Да, но если бы я лучше себя контролировал… — прикусил губу Изуку, — я не собирался его убивать, я просто ... я просто хотел быть уверенным, что он не вступит в бой. Его голова была единственным слабым местом, которое я смог найти, и… Я просто хотел вырубить его. А вместо этого я раскроил ему череп… Между ними двумя повисло долгое молчание, их пальцы продолжали двигаться между собой, пока они думали. Что было бы, если бы они были более подготовленными. В конце концов, Очако озвучила неизбежный вывод. — Мы сделали всё, что было в наших силах. — Я знаю. — Так что... все, что мы можем сделать, это попытаться убедиться, что этого не повторится, верно? — Наверное, — вздохнул неубежденный Изуку. — Хэй, — его взгляд скользнул по ее лицу, когда она покачала головой, — в этом не было ничьей вины. Она посмотрела вниз на их пальцы и слегка покачала их руками из стороны в сторону. — Мы же не просили, чтобы все это произошло. Мы были напуганы и отчаянно боролись всеми силами, что у нас были. Это просто ... это внезапно случилось, обрушившись на нас, словно лавина, — Очако сглотнула и сделала глубокий вдох, прежде чем снова улыбнуться, — но сейчас мы целы. Вот что важно. И я рада, что ты снова с нами. Если бы тебя не было, я бы скучала. Изуку покраснел, и прошла секунда, прежде чем Очако осознала собственные слова и отстранилась, пока её лицо становилось пунцовым. — Я-я-я имею в виду, к-конечно, я бы скучал по любому из наших одноклассников! Мне н-нравятся Цую, Эйджиро, Тенья и... э-э, все! — Я-я знаю! — взвизгнул он, шокированный столь резкой переменой её настроения. Его спина выпрямилась, когда он, заикаясь, ответил, — в-вполне естественно, что ты б-беспокоишься за наших одноклассников! В конце концов, мы все друзья! — П-правда?! — пискнула девушка. На несколько мгновений между ними повисло неловкое молчание. Медленно их губы изогнулись в одинаковых кривых улыбках. Они чувствовали смесь веселья и грусти, но теперь им было легче, когда они рассказали о своих проблемах. — Мы можем лишь тренироваться и стать лучше, — тихо признал Изуку. — Мы что, в манге? — фыркнула Очако, — начинаем тренировочный монтаж? — Не знал, что ты читаешь мангу, — чуть шире улыбнулся Изуку. — Так уж получилось, что она мне нравится. — В таком случае, — весело улыбнулся Изуку, — да, мы начинаем тренировочный монтаж и наш уровень станет Овер 9000! — Плюс Ультра! — вскинула кулак в воздух Очако, после чего оба подростка беззаботно рассмеялись. *** Всемогущий изучал дело Химики Тога. Рассказ Изуку о ней и её состоянии не давал ему покоя, поэтому он начал изучать этот вопрос. Тошинори знал Изуку и понимал, что не остановит его словами о том, что единственным шансом на её спасение будет психиатрическая больница до конца жизни. Даже если Изуку разумом принимал такое решение, он всё ещё будет полон решимости помочь. Тошинори понимал это чувство лучше, чем кто-либо другой, даже в подобной ситуации. К тому же… дело Химико чем-то его беспокоило. Он не знал чем именно это вызвано, это было просто предчувствие, но Тошинори обладал достаточным опытом, чтобы понимать – иногда такое предчувствие может сильно помочь в раскрытии дела. В дверь кабинета постучали. — Войдите. Дверь открылась, и вошел Цукаучи. — Ты хотел поговорить со мной? — Да, у меня была пара вопросов относительно Лиги Злодеев. — Все еще расследуешь? — Я может и в отставке, но ещё могу заниматься расследованиями со стороны, — ответил Тошинори, жестом приглашая Цукаучи сесть рядом с ним. — Химико Тога? — приподнял бровь детектив, увидев экран. — Да, неделю назад Изуку рассказал мне кое-что о ней, — пояснил Тошинори. Далее он пересказал Цукаучи слова Изуку: о наличии у Химико некоего психического расстройства, из-за которого она порой впадала в психопатическое состояние, и о тех немногих деталях, которые узнал об этом Изуку. — Сначала я подумал, что он мог спорить из-за стокгольмского синдрома или чего-то в таком духе, но, поразмыслив ещё немного, начал сомневаться в этом. Изуку всегда умел реагировать на опасные ситуации и не защищал остальных Злодеев, даже своего отца. Не то чтобы я сомневался в нем, но я мог стать предвзятым после того, что услышал о Томуре. Мне нужно независимое мнение. — Кровь как копинг, да… — задумался Цукаучи, рассматривая фотографию Химико в ее профиле, — что же, если она действительно страдает от чего-то подобного, то это вполне можно вылечить в лечебнице. Но ты же не пытаешься отстоять её свободу? Она находится в бегах за пять убийств и подозревается ещё минимум в шести. Мало что может оправдать подобное, и ей всё равно понадобится провести минимум десять лет в лечебнице. Ты думаешь, у неё раздвоение личности? — Нет, ничего подобного, — покачал головой Тошинори, прокручивая страницу вниз до предположения о текущем психическом состоянии Химико: психопатические наклонности, — исходя из слов Изуку, она осознаёт содеянное. Но если у нее нет своего копинга, крови, то её психическое состояние ухудшается, пока она не впадает в психопатическое состояние. Как только она получает кровь, ее состояние возвращается в норму, ну или в такую норму, насколько это возможно. Кажется, она безразлична к убийствам, но она не получает от них удовольствий. Как я уже говорил, она ухватилась за предложение Изуку получать кровь без убийств. — Я не спрашиваю, можем ли мы что-то сделать, чтобы добиться помилования после того, как окажем ей помощь – она убила слишком много людей для подобного. Но, насколько я могу судить, ее состояние поддается лечению, и для помощи ей мы должны выяснить, что это вызвало. Это может повысить шанс поступления в хорошую лечебницу и поможет врачам. — Согласен, — кивнул Цукаучи, — на самом деле, дело Химико несколько личное для меня и моего отдела. Ее отец работал с нами. — Ты знал его? — удивился Тошинори. — О да, блестящий детектив, — Цукаучи взял мышку у Тошинори и кликнул по ссылке в профиле Химико, открывая информацию о ее родителях, — он даже был Героем несколько лет, но рано вышел в отставку и стал работать в полиции. Малый герой, но великий детектив. Я работал с ним всего несколько раз, но каждое закрытое дело было завершено без единого сомнения. — Не думаю, что работал с ним, — вспоминал Тошинори, изучая профиль мужчины – Кента Тога, тридцать семь лет. Причина смерти: множественные ножевые ранения. — Не удивительно, он в основном занимался международными делами, — сказал Цукаучи, слегка поморщившись, — когда его убили, то мы поверить в это не могли. У кого-то был серьёзный зуб на него, если увиденная нами сцена о чём-то говорила… Даже Тошинори поморщился, едва взглянув на одну из фотографий места преступления. — Господи, да это резня… — Не бытовое убийство, это точно. Его причуда не сильно бы помогла, если его застали врасплох. Она называлась Бафф-Вамп – если он глотал немного крови, то становился сильнее. Не особо мощная Причуда, но против мелких преступников неплохо помогала. — Но не против его убийцы. — К сожалению, нет. Мы подозреваем, что клыки Химико и её использование крови для изменения внешности связаны с её отцом. Ее мать могла менять внешность в малых масштабах. Только цвет волос, глаз и ногтей. — Значит, ее использование крови как копинга могло быть связано с отцом? — вздохнул Тошинори, — это странно. Она жила с родителями до двенадцати лет и в её записях нет и намёка на подобное психологическое состояние. — Нет, она была абсолютно здорова, — согласился Цукаучи, — после нападения она со своей матерью пропали без вести. Что-то произошло между нападением и её появлением в четырнадцать лет. — Ее мать все ещё пропавшая без вести? — Мы не знаем, — сказал детектив, заставив Тошинори вопросительно поднять бровь, — вообще, жену Кенты в какой-то момент осудили за убийство. Ее считали виновной, но она настаивала на своей невиновности. Это был один из самых странных случаев в моей карьере – у нас были все доказательства и даже видеозапись убийства чиновника от её рук, но анализ психического состояния, профайлинг и Причуда Обнаружения Лжи признали её невиновной. Мы не знали, что делать в такой ситуации, а потому поместили её в исправительное учреждение, а спустя несколько лет признали годной к условно-досрочному освобождению. Кента участвовал в её деле и считал её невиновной. Он даже полюбил её и они поженились. Так и появилась Химико. — Значит, есть подозрение, что она была не так невинна, как он думал, и что именно она убила его, прежде чем забрать Химико? — уточнил Тошинори. — Мы не знаем. Его жена просто пропала. У нее был трекер на левой ноге, чтобы мы могли её отслеживать – ей не разрешалось покидать дом дальше, чем на пару кварталов, пока не закончится её УДО. Она никогда не покидала установленных границ и обычно просто сидела дома, пока Кента был на работе. Я даже встречал ее пару раз, когда Химико была совсем крошкой. Обычная заботливая мать. Никаких психических срывов и нестабильности, никакой жестокости. Ничего. Она была нормальной. Даже врачи описали ее состояние как абсолютно стабильное. — Когда мы прибыли на место преступления и нашли Кенту, то первым делом подумали, что она притворялась всё это время, но меня всегда кое-что беспокоило. Цукаучи нажал на профиль женщины и прокрутил вниз до изображения ее трекера на полу рядом с пронумерованной карточкой, показывавшей, что его нашли на месте преступления. — Она сняла его? — нахмурился Тошинори. — Не уверен. На браслете не было крови. Его никто не трогал. Он все еще работал. Миссис Тога словно прошла сквозь него. — Как это вообще возможно? Ее Причуда не имеет ничего общего с фазированием. — Я не знаю, — признался Цукаучи, — никто не знает. Камеры наблюдения в доме были вычищены – никаких записей. Похоже, что детектив Кента был жестоко убит, а затем что-то случилось с его женой и дочерью. Чего я не могу понять, так это почему Химико появилась сама спустя два года, а её мать до сих пор неизвестно где. Мы предполагали, что она мертва, но раз Химико жива, то её мать официально пропавшая без вести. Тошинори откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди, обдумывая ситуацию. После нескольких минут молчания он в замешательстве покачал головой. — Если её похитили, то почему она не обратилась к полиции или Героям? — Возможно, ее похититель сделал с ней нечто, что превратило её в жаждущую кровь личность, коей она является и сейчас, — предположил Цукаучи, — может поэтому и не пыталась обратиться к властям, когда сбежала. — Если сбежала, — выделил Тошинори, — возможно, ее отпустили после того, как закончили с ней. Это все лишь домыслы. — Изуку не сказал, что с ней случилось? — Она ему не рассказала. Мысли об этом усиливают её психопатические наклонности. — Значит случившееся было очень травмирующим, — Цукаучи задумчиво пожевал губу, — к сожалению, у нас нет доказательств произошедшего, а сейчас она, вроде как, действует по собственной воле. Допроси мы её – это другое дело, но без этого мы можем лишь гадать. — Всё это бессмыслица какая-то, — потёр лоб бывший Символ Мира, — мисс Тога осуждена за убийство, но частично признана невиновной, она выходит замуж за детектива Кенту, двенадцать лет живёт счастливой семейной жизнью, затем, судя по всему, убивает своего мужа и похищает дочь, неведомым образом сбегая из треккера. И за все эти двенадцать лет записи об её психологическом состоянии не выдают никаких намёков? Затем Химико появляется спустя два года, без матери, начинает убивать, потом встречает Изуку и мы оказываемся здесь. — Полный бардак, — кивнул Цукаучи. Тошинори уже мог сказать, что пока он будет разбираться с этим делом, голова у него будет болеть не один раз. — Что же, спасибо, что пришёл. Я займусь делом Химико и остальных Злодеев и буду держать с тобой связь. — Не забывай проводить время с Изуку, — сказал Цукаучи с лёгкой улыбкой, — паренёк очень похож на тебя. Если он хочет помочь Химико, убедись, что он хотя бы получит Временную Лицензию, прежде чем нарушит закон. — Я займусь этим, поверь мне, — фыркнул Тошинори, — и мне понадобится ещё кофе. *** — Я занимаю место на первую игру! — объявила Мина, уже держа в руках гитару. Она была готова к рок-н-роллу и веселью. — Это моя система, Королева Чужих! — крикнул Кацуки, подключая установку к телевизору, — сядь своей розовой задницей на место! — Откуда ТЫ знаешь, какого цвета моя задница?! — Мина! — взвизгнула Момо. В другом конце комнаты Изуку рассмеялся над происходящим хаосом. Кацуки явно жаждал крови, учитывая провокацию от Денки и Ханты, что он не сможет их победить. Излишне говорить, что провокация сработала. Разозлённый Кацуки вытащил свою систему из комнаты, полный решимости надрать им задницы. — Изуку, не передашь мне сахар? — спросил Рикидо. — Конечно, — кивнул Изуку и открыл верхний шкафчик, откуда достал сахар – лишь один из множества ингредиентов и приправ, что подготовили к их заселению. Он передал его Рикидо, после чего продолжил готовить – ему не хотелось особо играть, так что когда Рикидо сказал, что пойдёт печь, то Изуку к нему присоединился. После всей той чертовщины, которую пережил класс за последний месяц, все единогласно пришли к мнению, что им нужны сладости. Рикидо был занят приготовлением шифонового торта, а Изуку готовил печенье с шоколадной крошкой и печенье с ирисками. Тору вертелась вокруг них, и в воздухе, где должен был располагаться её рот, повисла слюна. — Пожалуйста, дайте мне тесто! — Подожди, пока мы закончим! — отогнал её Рикидо, — потом можешь забрать, что останется в миске. Сидя у телевизора, Катсуки закончил настройку системы и схватил вторую гитару, прежде чем Денки успел сделать шаг к ней. — Сначала я раздавлю пинки! — Ну попробуй, — вызывающе ухмыльнулась Мина. — Итак, как проведём? — спросил Ханта, повышая громкость, — победитель продолжает играть, а проигравший уходит? — По-моему, звучит неплохо! — хрустнул пальцами Эйджиро, уже желая начать. — Мне все равно, что мы будем делать, пока я могу давить вас, ублюдки, — прорычал Кацуки со злобной ухмылкой на лице. — Язык, — цыкнула Момо. — Твою... — Нет! — Вы можете уже перестать флиртовать? — пробормотал Денки, не подумав. Изуку вздрогнул от резкого хлопка и вопля, но когда он решил посмотреть, что произошло, то он увидел лишь более злобного, чем обычно, Кацуки, безумно хихикающую на полу Мину и Момо, от щек которой шёл пар. У Денки было глупое выражение лица и он показывал всем поднятые вверх большие пальцы, смеша всю комнату. — Что это было? — спросил Рикидо. — Не знаю, — пожал плечами Изуку, — Думаю, все как обычно? — Наверное, ты п… ТОРУ! — крикнул Рикидо, увидев, что кусочек теста свисает с невидимого пальца, который быстро залетел в рот воровки и исчез, пока та бежала от гнева повара. — Прекрати красть тесто! — Рикидо погрозил кулаком вслед невидимой девушке, когда та убежала. — НИКОГДА! — Эй, Королева Чужих! — крикнул Кацуки, выбирая песню, — подними свою задницу, чтобы я уже мог тебя раздавить! — Помни, ты сам напросился на это! Это положило начало вечеру игр, в котором было много громкой музыки, криков, смеха, ругани и наказаний за упомянутые ругательства (за которыми часто следовали саркастические ответы). После нескольких игр в Guitar Hero стало очевидно, что Кацуки намного лучше остальных. Его игра против Мины была довольно близка к ничье, но Денки, Эйджиро и Ханта были втоптаны в грязь. — Ха! — усмехнулся Кацуки, с легкостью победив своего рыжеволосого друга, — выкуси, дерьмоволосый! — Блин, мне надрали задницу, — рассмеялся Эйдзиро, смотря на свои баллы. Он ничуть не расстроился проигрышу. — Чертовски верно, — Кацуки скрестил руки на груди, на его лице появилась дьявольская ухмылка, показывающая его высокомерие, — никто из вас не стоит и моего мизинца! Я бы победил вас во сне! Кека закатила глаза. Ей уже надоело наблюдать за победами Кацуки. — Эйджиро, дай мне эту гитару. — У-у-у, у тебя получится, Кёка! — подбодрила свою подругу Очако. Катсуки хихикнул, когда девушка взяла предложенную Эйджиро гитару и повесила привязанный к ней пояс через плечо. — Готова проиграть, Наушник? — Готов подкрепить свои слова делом, взрывашка? — парировала она, отчего все в комнате разом издали «воу». То, что произошло дальше, стало историческим событием для класса 1А. Кека выбрала самую сложную, длинную и проклятую песню, которую смогла найти, Through the Fire and Flames, и настроила ее на максимально возможную сложность. Затем она приступила к полному уничтожению Кацуки с помощью божественных навыков и почти идеального результата. И когда песня закончилась, а весь класс поднял свои челюсти с пола, Кёка повернулась к ошарашенному Кацуки с самодовольной ухмылкой на лице, подняла обе руки вверх и показала два идеальных средних пальца. В кои-то веки Кацуки потерял дар речи. — ЭТО БЫЛО ОХРЕНЕННО! — восторженно закричал Денки. — Кека, кажется ты его сломала, — хихикнула Цую, указывая на застывшее тело Кацуки. Он выглядел так, словно из него только что вышибли душу. — Какая разница, это было круто! — взвизгнула Мина, обнимая Кёка и поднимая подругу в воздух, несмотря на ее протесты, после чего развернула девушку к остальным, — дамы и господа, наша Богиня! — Восславим имя твоё! — поклонились в пол Эйджиро, Минору и Ханта, отчего остальные рассмеялись, а Кёка покрывалась румянцем. В этот момент подошли Изуку и Рикидо с тарелками печенья и шифоновым тортом. — Кто хочет сладостей? — Я-Я-Я! — Мина чуть не уронила Киоку, которая была вынуждена восстанавливать равновесие, когда ее гиперактивная подруга бросилась за едой. — Мина! — рубанул рукой Тенья, — пожалуйста, выстройтесь в ряд с остальными и жди своей очереди! Как только выпечка благополучно добралась до стола и была разложена по бумажным тарелкам, все погрузились в царство сладостей, наслаждаясь им. Шото моргнул, когда вкус шифонового торта разлился у него во рту. Проглотив первый кусочек, он с любопытством посмотрел на Рикидо. — Не мог бы ты научить меня печь? Думаю, маме может понравиться. — Конечно, — согласился Рикидо, передавая кусок торта Кодзи, — это больше хобби, поскольку моя Причуда связана с сахаром, но печь довольно просто. — Что с ним случилось? — недоумевал Изуку, указывая на застывшего Кацуки. — Кека надрала ему задницу, — хихикнул Денки. — Ох, — Изуку взглянул на результат на экране и присвистнул, — вау, Кека, ты хороша! — Ну, мой папа, когда играет, любит говорить также дерзко, как и Кацуки, так что я, по сути, поставила перед собой цель превзойти его во всех играх, — пробормотала она, всё ещё смущенная от такого внимания. Пытаясь отвлечься, она откусила печенье, наслаждаясь сладостью.. — Как нам заставить его снова двигаться? — спросила Цую. — Я разберусь с этим, — вздохнул Изуку, после чего взглянул на Момо, — можешь создать мне длинную палку? — Насколько длинную? — Ну… настолько, чтобы дать мне фору? Ему не нужно было больше ничего говорить. Лицо Момо стало серьезным, когда она достала из своей руки стальной шест длиной в полтора метра, который вручила Изуку. — Удачи. — Спасибо, — сглотнул он. — Что ты собираешься делать? — спросил Эйджиро. — Вытащить его из этого состояния. Я делал это раньше… наверное. — Я могу это сделать! Изуку замер и уставился на Эйдзиро так, словно тот заявил о готовности к прыжку со скалы. — Ты... ты уверен? — Как твой братан, я более чем счастлив спасти нашего приятеля! Плотно сжав губы, Изуку медленно протянул ему палку. — Подожди, пока я открою дверь во внутренний двор. Просто... ткни его и беги в дверь, хорошо? — Вас понял! — кивнул Эйджиро, пребывая в блаженном неведении о причинах страха Изуку. Изуку открыл дверь во внутренний двор, а затем повысил голос, перекрикивая шум. — Освободите дорогу! Это, эм... это может стать неприятным. Ученики благоразумно отступили от Кацуки, после чего Изуку дал знак Эйджиро начинать. Видя, что Кацуки выглядит как безжизненная статуя, Эйдзиро сделал то, что счёл необходимым для его возвращения к жизни. Ударил его прямо по голове. В комнате воцарилась тишина, подростки в ужасе наблюдали, как Кацуки вернулся к реальности. Его глаза расширились от неожиданной боли, но быстро нашли шест в руках Эйджиро и сложили два и два. Эйдзиро замер, когда лицо Кацуки исказилось от ярости, а он осознавал, почему Изуку был так напуган. — Ой... Вены на лице Кацуки вздулись, а его зрачки сузились до крошечных щелочек, словно у кошки. Его веко дернулось, словно у психопата, и весь класс практически услышал, как ломается его самообладание. — БЕРЕГИСЬ! — закричал Изуку. Катсуки с рыком бросился на Эйджиро, пока из его ладоней вырывались взрывы. Эйджиро бросился к двери, пока остальные ученики отходили подальше, чтобы Кацуки случайно не взорвал общежитие во время погони за парнем, который посмел ткнуть (хотя скорее открыто напал) спящего медведя. Как только они выбежали во двор, Изуку захлопнул дверь и прислонился к ней с бледным лицом. — Я сказал ткнуть его, а не бить по голове! — Эм, мы стали пособниками в убийстве? — боязливо спросил Ханта. Тору вздрогнула от звука взрывов и кричащего Эйджиро. — В-возможно? — Эйджиро крепкий парень, он выживет, — сглотнул Денки, когда Кацуки особенно громко выругался, — в-верно? — ВЕРНИСЬ, ДЕРЬМОВОЛОСЫЙ! — ПОМИЛУЙ! Я ТВОЙ БРАТАН! — Изуку, ты раньше выводил его из этого состояния? — спросил Фумикаге, глядя на множество взрывов, что покрылы двор дымом. — Кажется, что-то такое было, — сглотнул Изуку, его лицо побледнело еще больше, — я… не очень хорошо помню, что произошло… — Но ты выжил, — отметила Мина, набивая рот печеньем, — с Эйджиро все будет в порядке. Кто-нибудь хочет печенье? — Как ты можешь такое говорить?! — возмутился Тенья, — наш друг спасается бегством, а ты настаиваешь на поедании сладостей?! — Чувак, ты можешь присоединиться к ним, — отметила Киока. — Эм ... пожалуй, нет. — О, ради всего святого ... Весь класс побледнел, когда Момо схватилась за ручку двери и вышла на улицу. — Момо, нет! — крикнула Мина, давясь печеньем. Момо бесстрашно шагнула в облако дыма и скрылась в них. Остальные ученики затаили дыхание, не уверенные в судьбе своего вице-старосты. Внезапно раздался вопль и громкий стук, а затем наступила полная тишина. Через несколько мгновений Момо появилась из рассеивающегося облака дыма с сердитым выражением лица, одной рукой таща обмякшее тело Кацуки, а в другой – толстую книгу. Она с раздраженным фырканьем бросила тело на пол. — Кто-нибудь, позовите Эйджиро. Я и так на дежурстве по уборке и не хочу ещё большей работы. Денки и Ханта автоматически повиновались, в то время как остальная часть класса пыталась осознать произошедшее. В этот день выяснилось, что Кёка была абсолютным мастером в играх, а Момо может вырубить Кацуки одним броском книги. Девушек из Юэй стоило по-настоящему бояться.