В кабинете директора

Вызов в кабинет директора. И за что? На самом деле никто из ребят так и не понял из-за чего дочка мэра устроила очередную истерику, но из-за этого все ждут прихода родителей. Директор сидел на своём месте, строго смотря на «провинившихся», немного поодаль на стуле сидела Хлоя Буржуа, а позади неё стоял её отец. И в число сегодняшних подозреваемых вошли: Маринетт Дюпэн-Чэн, Алья Сезер, Марк Ансель и Натаниэль Куртцберг. Причину своего задержания никто так и не понял, все занимались своими делами: Нат и Марк работали над комиксом, Маринетт дорабатывала части нового платья, а Алья редактировала очередное видео. Идилия в классе была нарушена с приходом блондинки, постоянно что-то кричащей. И вот, час икс, двери открываются и входят взрослые. Родители Маринетт вошли первыми, останавливаясь позади стула, на котором сидела их дочь. Второй в кабинет вошла мама Альи. По её лицу было видно, что её сорвали с работы в важный момент и она была готова рвать и метать. После не спеша зашёл отец Марка, неформал с розовыми волосами, чёрной помадой и набитыми рукавами. Самой последней зашла мама Натаниэля, рыжеволосая женщина, единственная кто в этой ситуации что-то весёлое. — Господин директор, вы можете пояснить, зачем нас вызвали? — начала Сабина. — Действительно. Меня вызывают сюда каждый раз из-за какой-то ерунды к которой моя дочь даже не причастна. — злобно фыркнула мисс Сезер. — Это значит, что я мог сюда и не переться? — задал вопрос Ансель старший. — Мисс Буржуа, расскажите нам, что случилось. — строго произнёс месье Дамокль. — Так. Я не понял. Это щаз игнор был? — розоволосый изогнул бровь. — Не смейте перебивать мою дочь! — неожиданно вмешался мэр Буржуа. — Разве можно повышать голос на женщину? — возмутилась словам мэра мадам Куртцберг. — Пардон. Но я мужчина. — с этими словами Ансель старший приподнял свою футболку. — Достаточное доказательство? Или мне нижний шмот приспустить? — Мама тебя убьёт. — прошептал Марк. — Простите! Простите! Простите! Я должна была понять! Не разобралась! Простите! — рыжеволосая замахала руками и отводя красное лицо в сторону. — Давайте наконец решим вопрос. Мы закрыли пекарню, а нас там покупатели ждут. — Тому хотелось закончить с этой историей как можно быстрее. — Эти невежды посмели меня опозорить, унизить, растоптать мой душевный покой…- в своей театральной манере Хлоя приложила руку ко лбу. — Ха. Как интересно. Не напомнишь, как мы такое сотворили, а то меня память стала подводить. — усмехнулась Алья. — Вот видете, об этом я и говорю. Полное игнорирование моего присутствия. Трата времени на некчёмность. Упущение истинного… «Чего?» — пронеслось в голове у всех присутствующих. Затем шеф-повар злобно посмотрела на директора. В её глазах читалось «это моя последняя капля». — Минутку. Такое уже случалось. И не раз. И почему-то каждый раз обвиняют нашу дочь. — Том наконец решил вмешаться. — Так. Товарищи, дайте мне время, чтобы переварить. Я не поспеваю за вами вообще. — мадам Куртцберг взялась за голову. — Раз такое дело, я пошёл отсюда. Марк, встретимся дома. — розоволосый повернул в сторону двери. — Никто отсюда не уйдёт, пока проблема не будет решена. — грозно произнёс мэр. — Чё? — Ансель остановился, поворачиваясь в сторону голоса, — Слыш, дядя. Мне шеф полиции не указ, хотя я в участке бываю довольно часто. — Тебя опять задержали? — вздохнул отец Маринетт. — Да на мопеде в машину какого-то мажора въехал, краску поцарапал, ну ещё зеркало выбил, — он поднял руки в защитном жесте, — вот зеркало это, вообще, случайность. — Эм, а ваши отцы знакомы? — изогнув бровь и поворачиваясь к Дюпэн-Чэн, спросил Натаниэль. Синеволосая улыбнулась. — Более чем знакомы. Они кровные братья, так что мы с Марком в родстве. — Почему я об этом узнаю последняя? — возмутилась Алья. — Ну, об этом никто не спрашивал, вот мы и не говорили. — пролепетал Марк. — Теперь будешь мне обо всём говорить. Ясно? — рыжеволосый указал пальцем на своего друга. Сезер скрестила руки на груди. — Девочка моя, не улыбайся так, тебя это тоже касается. — Вай~, как это мило. Давайте мы просто забъём на высказывания избалованной девицы и разбредёмся по своим делам. — мужчина положил подбородок на голову сына. — Я за. — коротко, чуть ли не прорывалась мама Альи. — О! Обычно таких, как вы я обхожу за километр-два. Но кажется, вы можете подовать хорошие предложения. — улыбнулась рыжеволосая женщина, хлопая в ладоши. — Вот сейчас не дошло. Мне показалось, или вы меня сейчас… — О нет, нет. Я не унижаю вас. Просто говорю, что таким людям, вашего типажа, стоит пообщаться с врачом. — С*ка! Я же не побрезгую нос тебе разбить! — Да помолчите, вы все, хотя бы минуту! — терпение начало кончаться у Сабины. Следующие пол часа одни взрослые ругались друг с другом, другие пытались их разнять. Про изначальную проблему забыли все. И пока директор старался привести к порядку, подростки просто занялись своими делами. Вся атмосфера рухнула от громкого шеф-повара. — Достаточно! Я пошла с этого цирка. — Все четверо отстранены от занятий на неделю! — наконец заключил директор. — Хорошо. — Ладно. — Окей. — Да без Б. Ответ взрослых немного удивил учеников. — Маринетт, поможешь нам в пекарне. — улыбнулся Том. — Алья, присмотрись за близняшками. — мисс Сезер была рада, что хотя бы одну неделю дом не будет превращён в погром, пока она в отеле. — Наконец, хоть немного дома побудешь. А то мне иногда кажется, что я сына придумала. — мадам Куртцберг обняла Ната. — Будешь у матери в мастерской. Один заказчик прислал фотографии и уточнил, чтобы кукла была идентична и в полный рост. А это жутко. — у Анселя старшего пробежали мурашки по коже. После все разошлись по домам. Алья не поленилась расписать всю произошедшую ситуацию в ЛедиБлоге. Натаниэль, теперь, чтобы найти вечно опаздывающего Марка, заходил к Маринетт. В большинстве случаев зеленоглазый, действительно, оказывался у своей сестры, в остальных случаях он просто долго собирался. В начале следующей недели в школе, ребята встретились в кабинете 33. Пока все общались и шутили о возвращении из ссылки, Ансель передал Дюпэн-Чэн снимки Адриана. Он так и не сказал, откуда они, лишь нервно сглатывал и говорил: « Лучше не знать. А некоторые люди, действительно, жуткие…»