Семья напрокат

                  За окном такси мелькали улицы и дома, деревья и люди, утренний воздух еще не успел накалиться от палящего солнца, и Беатрис открыла окно настежь, втягивая чикакгское утро. Сегодня утром девушка поняла, что устала. Устала от города, устала от работы, устала от всего этого абсурда, который творился вокруг нее, но самое главное, Беатрис устала от Тобиаса Итона. Этому индюку хватило наглости заявиться к ней и предложить выйти за него замуж за деньги! Каким нужно быть циником и жутким кретином, чтобы додуматься до столь абсурдного поведения! После того, как девушка выгнала ночного гостя, она не смогла уснуть, и сейчас эта ситуация дала осебе знать: голова болела, глаза были красными от недосыпания, а тело ломило, будто все кости разом решили сломаться в ее теле. На некоторое время Беатрис показалось, что все это происходит не с ней, будто ей это приснилось, настолько идея Тобиаса Итона была дикой. Да, он сделал высокую ставку, предлагая миллион долларов, но парень просчитался, Беатрис Прайор никогда не согласится на такую авантюру. Продать себя и свои идеалы за миллион долларов — слишком низко, и девушка ощущала себя какой-то выброшенной вещью, как будто он все это время играл с ней.       Таксист притормозил в пригороде Чикаго, на одной из тихих улиц, на которой притаился небольшой, но уютный домик с серой черепицей и белыми стенами, аккуратным газоном и огромным раскидистым деревом неподалеку от дома. Девушка протянула водителю купюру и вышла из машины, прихватив с собой небольшую сумку и оглядываясь по сторонам. Улица была пустой, и девушка стремительно двинулась к дому, в котором, как она полагала, сможет найти спокойствие. Так как утро было раннее, девушка знала, что хозяйка дома будет еще на месте, поэтому надавила на кнопку звонка. Через минуту дверь распахнулась, и женщина, стоящая на пороге, ахнула от удивления.       — Трис, — прошептала Натали Прайор и раскрыла руки, чтобы принять в свои объятия ребенка, — милая моя, почему ты не сказала, что приедешь?       Беатрис кинулась к матери, крепко обнимая ее и зарываясь у нее на плече лицом в ее шарф, который женщина носила практически всегда. Девушка ощутила, насколько она соскучилась, как она рада была вернуться в атмосферу детства и юности, сбежать от всех взрослых проблем и неурядиц, вдохнуть запах любимого человека, такого родного и дорогого ее сердцу.       — Мама, — прошептала девушка и едва сдержала эмоции, чтобы не расплакаться, — я не успела тебя предупредить.       Женщина и девушка простояли так несколько минут, даже в тишине каждая понимала, что нуждается в другой, как и раньше. Наконец, женщина расцепила объятия, и девушка посмотрела в глаза матери. Натали была чуткой и внимательной женщиной, а что касалось ее дочери, так Беатрис не нужно было и говорить, что что-то случилось, она видела это и так.       — Ничего, милая, заходи, — Натали закрыла дверь за дочкой и посмотрела на сумку, стоящую в ногах девушки, — я сейчас позвоню доктору Найсу, предупрежу, что возьму сегодня выходной, здесь я нужнее, чем на работе, — поджала губы Натали.       — Нет, мама, прости, — Беатрис прикрыла устало глаза, чувствуя укол совести перед пациентами матери, — я приехала на несколько дней, я подожду тебя до вечера, это не срочно.       Но Натали уже не слушала девушку, женщина уже звонила своему врачу, и когда тот снял трубку, Натали оповестила его о том, что ей не здоровится, и она останется сегодня дома. Доктор Найс, войдя в положение своей коллеги, пожелал ей поправляться поскорее и попрощался с ней. Мама положила трубку и посмотрела на дочку.       — Сейчас заварю ромашку, выпьешь, успокоишься, потом отдохнешь, но перед этим тебе нужно высказаться, — Натали прошла на маленькую уютную кухню и принялась заваривать травяной чай, в то время как Беатрис прошла через гостиную в свою спальню.       Маленькая уютная спальня в бело-зеленых тонах казалась крепостью сейчас, в которой можно было укрыться от окружающего мира, девушка почувствовала, как внутри разгорается огонек тепла, и улыбнулась. Шкаф, кровать, стол и кресло, зеркало на стене, книги, куклы, сидящие в пыли, и мягкие игрушки — все было на своих местах, вот только нет той девочки, которая жила тут раньше.       — Я изредка смахиваю тут пыль, но большего себе не позволяю, — голос Натали прозвучал с особой нежностью, и девушка обернулась, глядя на мать глазами, полными любви и благодарности.       — Спасибо, — наконец, Беатрис почувствовала, что радость и нежность переполнили ее, и по щеке стекла одинокая слеза.       — Ну, ну, — успокаивающе Натали подошла к дочери и погладила ее по спине, — пошли, чай уже заварился.       Натали и Беатрис вернулись на кухню, и мама налила дочке ароматной жидкости бледно-желтого цвета в чашку, пододвинув ее девушке. Беатрис втянула запах ромашкового чая, тепло которого потекло по венам, и блаженно прикрыла глаза.       — Я так скучала по дому, по тебе, по твоему чаю, — легонько рассмеялась Беатрис.       — И это не основная причина твоего внезапного приезда, — прищурилась Натали, пристально глядя на девушку, лицо которой тут же помрачнело, — расскажи мне, дочка, как и раньше, ты можешь мне доверять, — Натали погладила по спине своего ребенка, давая ей время, чтобы собраться с мыслями.       И Беатрис сдалась. Девушка рассказала ей все, опустив некоторые моменты, такие, как поцелуи с боссом, свои мысли о нем0 терзания и переживания, Натали слушала внимательно, не перебив ни разу, но для себя женщина уже сделала кое-какие выводы. Когда дочка плавно подошла к вчерашним событиям, Натали лишь вскинула брови вверх, поражаясь нахальности и высокомерию мистера Тобиаса Итона.       — И вот я решила приехать сюда, — выдохнула девушка, не поднимая глаза.       — Моя маленькая девочка решила сбежать от взрослых проблем, — решила подшутить над дочерью Натали и снова провела рукой по ее спине, — дочка, в суматохе этих событий я рада, что ты не потеряла себя, это очень важно. Ты — удивительная, ты не соблазнилась деньгами, и, если бы папа был жив, он бы тобой гордился, — улыбнулась Натали, — конечно, он бы еще бросился на поиски твоего Тобиаса Итона, чтобы разобраться с ним по-мужски, но в первую очередь, он бы гордился тобой, моя милая, — рассмеялась Натали, обнимая за плечи Беатрис, — но, позволь спросить, — Натали потянула время, раздумывая о своем вопросе, — из твоего рассказа я сделала вывод, что этот Итон — наглец каких еще поискать, но почему ты так печешься о его здоровье и благополучии? И не вздумай отрицать этого, я же вижу! — предупредила Натали дочку.       Девушка густо покраснела, и Натали удостоверилась в своих подозрениях.       — Просто иногда мне его жалко, он одинок, ему не с кем поделиться, у него сложные отношения с матерью, а больше у него никого нет, — начала оправдываться Беатрис, опустив глаза в чашку.       — Ну, конечно, — поджала губы Натали, пытаясь сдержать улыбку, — Беатрис, ты не должна быть опорой никому, даже такому мужчине, как этот твой Тобиас Итон, — вздохнула мама, — исключением может быть, если тебе, допустим, этот мужчина нравится, — протянула игриво Натали, коварно улыбаясь.       — Мама, ты что? Ты в своем уме? — воскликнула девушка, резко вскочив со стула. — Мне никогда такой не понравится, он наглый, эгоистичный, жесткий и циничный, — Беатрис перечисляла недостатки босса уже не в первый раз, поэтому не запнулась ни разу в перечислении его недостатков, — к тому же, он не так красив, как о нем говорят, — пожала плечами девушка.       — Кто так говорит? — с сарказмом и улыбкой спросила Натали, глядя на дочку.       — Кто… Кто… Да все, — растерянно пожала плечами девушка, понимая, что взболтнула лишнего, — я очень устала, пойду прилягу, — Беатрис быстро сменила тему и чмокнула маму перед тем, как направится в свою комнату.       Натали осталась одна, раздумывая над проблемами дочки. Она прекрасно знала своего ребенка, не смотря на то, что Беатрис уже давно выросла, из задорной девчушки с двумя хвостиками она превратилась в симпатичную девушку с железным характером и стальным мнением, но все это меркло на фоне того, что женщина понимала, что дочка увлеклась этим парнем не на шутку, иначе бы она так не реагировала на всю ситуацию. И когда Беатрис сказала, что решила навестить маму, Натали прекрасно понимала, что дочка просто-напросто сбежала из города. Конечно, она нуждалась в поддержке, девушка запуталась, и атали должна дать ту поддержку дочери, в которой нуждается Беатрис. Не смотря на то, что Натали нужно как-то решать свои проблемы… Женщина встала со стула и подошла к тумбочке, стоящей возле входной двери, собрала пачку конвертов и грустно посмотрела на них, затем Натали открыла ящик тумбочки и убрала конверты подальше от глаз дочери.       — Беатрис сейчас не нужно знать о проблемах, — вздохнула женщина и закрыла ящик.       Натали направилась в комнату дочери, неслышно приоткрыла дверь и заглянула в щель. Дочка упала на кровать, видимо, Беатрис уже уснула, поэтому Натали прикрыла дверь и направилась в кухню. Там она достала мобильник и набрала номер.       — Это я, — сказала она в трубку как можно тише, чтобы ее никто не услышал, — ты проконсультировался по моему вопросу? Да, конечно, я сейчас приеду, — женщина положила трубку и закусила губу, затем направилась к выходу и вышла за дверь.       Беатрис спала долго, ей ничего не снилось, но девушка проснулась с тяжелой головой, будто пила алкоголь всю ночь. Девушка прислушалась к тишине в доме, но ничего не услышала, поэтому встала и вышла из комнаты.       — Мам? — позвала она Натали, но ответом была лишь тишина. — Хмм… Странно. Куда она ушла? — девушка подошла к окну в коридоре и выглянула в него. — И почему мне ничего не сказала?       Сумерки уже спутились на пригород Чикаго, и с трудом можно было различить движение на улице, девушка пыталась всмотреться в очертания улицы, но получалось плохо. От неловокго движения ногой с тумбочки свалилась связка ключей, и Беатрис устало выдохнула, подняла связку и открыла тумбочку, чтобы убрать их туда, потому как раньше все ключи всегда прятались там. Девушка уже хотела было задвиуть ящик, но тут на глаза ей попалась увесистая пачка конвертов, и девушка нерешительно потянулась за ними. Выудив белые конверты, Беатрис с интересом уставилась на них. Что привлекло ее внимание? Все конверты были одинаковые, с одиноковым клише, и девушка всмотрелась в адресата.       — Юридический отдел кадастрового агенства города Чикаго? — прочитала Беатрис и нахмурилась. — Что это? — спросила девушка в пустоту и направилась с толстой пачкой конвертов на кухню. Распечатав первый конверт, девушка бегло начала читать то, что было отпечатано на компьютере: — «Данным письмом уведомляем Вас о имеющейся у вас задолженности в шестьсот тысяч долларов, накопившейся за последние два года. Убедительная просьба оплатить вас просроченные долги в кратчайшие сроки, иначе, согласно постановлению суда, приставы в праве конфисковать ваше имущество».       Беатрис ахнула от удивления и начала распечатывать следующее письмо, содержание которого было примерно таким же. Что это значит? Девушка не успела найти ответа, дверь открылась, и на пороге появилась Натали с пакетов в руках. Натали была весела, но когда она увидела лицо дочери, а потом и стопку конвертов перед ней, радость сменилась испугом.       — Мама, что это значит? — спросила Беатрис у матери, хотя, и сама прекрасно понимала, что это означало.       — Как ты их нашла? — побледнела Натали, проходя на кухню и поставив пакет на стол.       — Ты плохо их спрятала, — отгрызнулась Беатрис, — я жду объяснений.       — Видишь ли, — Натали набрала побольше воздуха в легкие и присела на край стула, — после того, как ты уехала, у меня плохо получалось справляться с финансовыми вопросами, денег не хватало и мне пришлось взять небольшую сумму у роставщика, но у него очень большой процент, эта сумма — результат неуплаты процентов, — вздохнула женщина, стыдливо прикрыв галза.       — Мам, ты что, не могла сказать, что тебе нужны деньги? — закричала в отчаянии девушка. — Почему ты ничего мне не сказала?       Натали встала со стула и подошла к пакету с продуктами, монотонно она начала выкладывать их на стол, но Бетарис ее остановила, перехватив ее руки в районе запястий, и строго посмотрела на мать.       — А что я могла тебе сказать? Что я не справляюсь с проблемами? Трис, это ты мне можешь сказать такое, но не я тебе! — из глаза Натали потекли слезы, и женщина прикрыла глаза руками.       — Мам, ты должна была мне все рассказать, мы вместе бы решили эту проблему, — от жалости и страха Беатрис обняла маму и тоже расплакалась, — а теперь у нас заберут дом? Ты не должна была молчать, мама, не должна!       Женщина и девушка плакали от понимания безысходности. Натали понимала всю суть своей проблемы, она была не права в том, что не сказала сразу, но как она могла взвалить такой груз на плечи своего ребенка? Ни один родитель не смог бы переложить свои проблемы на своих детей, так почему Натали Прайор должна была обрекать своего ребенка на такие муки?