***
джисон хлопает входной дверью, сам вздрагивая от звука, что нарушил тишину квартиры. чуть спотыкается на пороге от сонливости, пытаясь наощупь ориентироваться в помещении: в квартире все спят, свет включить совесть жмет.
он определено
нестоял у входной двери около 5-ти минут, теребя окровавленный заусенец, гипнотизируя усталым взглядом скважину для ключа.
эта темнота поглощает остатки сознания-бессоницы, что держится на мятных жвачках с углем, кофе всех возможных видов и ощущения крови на пальцах после несколько-часовой игры на гитаре.
усталый вздох, и хан думает, каким образом он до этого дошел.
потертые глаза, и он думает, как будет оправдываться за очередную фиксацию на работе, в которой он перестал осознавать, что его кто-то ждет.
сони снимает поношенные кеды и скидывает с себя заснеженную верхнюю одежду, а ощущение, будто сбрасывает несколько моральных устоев в плеч. хан мнется в безразмерном сером худи, пытаясь сохранить остатки уюта, хотя бы в глубоком сознании.
но все конвертики по полочкам, а некоторые даже вываливаются, создавая млечный путь ненужных мыслей, которые нервно поглощают и растаптывают попытки успокоиться.
для него не осталось и места, хотя это всё принадлежит ему.
джисон мнется на пороге, чувствуя смятый ком в горле, который напоминает привкус молочного коктейля и кислые конфетки из беззаботного детства.
ком надо проглотить и не вспоминать о нем.
часы-часы-часы, сосредоточенный взгляд на стрелку, которая двигается до слез быстро. час-сорок три минуты-семнадцать секунд, восемнадцать, девятнадцать.. - оно может замедлить свои принципы?
время напоминает ему конченого эгоиста, которое не волнуется о чувствах беззаботных и о надеждах стремящихся.
оно так завещено, ты ничего не изменишь?
джисон настукивает подушечками пальцев по косяку в коридоре, чувствуя, как в конечностях отдает тревожностью и стереотипно подкошенными коленками. глаза бегают по всем букашкам-воспоминаниям, по каждой ране на стенах, по любому закоулочку в световых отблесках, но не в сторону общей спальни.
ему правда стыдно, в корке души, в предательских слезах и до тремора бездарных рук стыдно. ведь все
по-другому, ведь джисону пора проснуться и перестать быть настолько эгоистом, игнорируя существование любящих его людей.
ведь джисон потратил двое суток
впустую.
струны гитары-нервов трескаются, так и не доиграв мелодию в кульминацию.
слезы-бусинки разбиваются об черный линолеум, когда хан, спотыкаясь, бредет в тревожную комнату.
пелена застилает его вид, заставляя разрыдаться еще сильнее, как бы не старался просто прожевать молчанием все ненужные слабости.
минхо на общей, но такой
пустой для одного него кровати. его хо, который бережет режим, поцелуем в веки заставляет уснуть, подсчитывает часы, в которые джисон должен обязательно поспать: сидит в такое время за телефоном и..ждет его?
кошачий взгляд ловит шум и немного напуганно смотрит на причину. джисон боится увидеть ненависть или обиду, но хан уверяет "я заслужил, неприязнь - это самое малое, чем я мог бы отплатить ему".
его точно прошибает в несколько раз, когда он видит беспокойство и
родную заботу в этих любимых глазках.
джисон отчаянно всхлипывает и бросается в быстро распахнутые руки минхо. шепчет несвязанные извинения и хватается дрожащими пальцами за ночную кофту хо, ведь треск давит на уши.
ведь хан по глупому и нелепому - не знает чем заслужил. ведь просидев сутки-двое в студии, он набросал не больше одной трети запланированной песни. в чем смысл что-то планировать, если он даже это сделать с усилиями не способен?
минхо не умелец в правильных словах, обескураженный срывом, всеми вдохами ощущает, будто что-то жадно скрытое выливается, как из проткнутого бассейна.
— хан-и, бельчонок, все в норме, ты просто перенервничал, - хо перебирает чужие волосы, жмет ближе и как младенца раскачивает в объятиях. - плачь, сколько тебе понадобится, ты не должен извиняться за это, помнишь?
минхо получает сдавленный вздох в область шеи, чувствует, будто плачущий еще имеет слова, чтобы вставить.
— я тебя не заслуживаю, я с-идел в этой чертовой студии столько времени, потратил столько ненужного, чтобы что? - хо слышит нервный смех и успокаивающе целует в висок, не перебивая - у меня ничего не получилось, минхо.
эта фраза отдаётся болью у обоих. у джисона в продолжающейся нервной истерике, а у хо проходится табун мурашек по спине и ежесекундное понимание, насколько это много значит для хана.
минхо боязливо вздыхает, пытается мягко откинуться на кровать вместе с дрожащим телом в руках. у хо миллион причин и надежд, тысячи несказанных слов и анализ своих ощущений. чувствует себя беспомощным, что понятия не имеет, как правильно поступить.
ведь болезненно знает нестабильность джисона, ведь нервно каждый раз надеется, что он
в принципе вернется из студии.
это колет по ребрам, как чувство чужих выплескивающихся эмоций, которые стекают по его коже и прожигают насквозь. до плоти и до трепещущего сердца.
хан перестает задыхаться, но тревожно подергивается в объятиях. в голове шум из успокаивающих слов хо, расслабляющие поглаживания по талии и спине, и чувство опустошения.
а на часах два семнадцать, и потерянные души. у их теней формы причудливых зверушек и таких же стремлений.
минхо лишь выдохнет в макушку, что пропахла вишневым шампунем.
— завтра все будет лучше, все будет в порядке.
никто не верит, но улыбки-наклейки горят рядом с друг другом. смысла никто не найдет, как и бестолковость происходящего.
на завтра джисон останется дома.
