А что у нас тут? В доме тысячи дверей - Сквозняки и пыльно, Лишь ненастье В окнах тысячи огней, Что когда-то были.
У Неа своеобразные чувство юмора и понятие красоты. В этом находится еще одно сходство между ним и Тикки Миком. В одном из многочисленных зеркальных отражений, окружавших разрушителя времени, он увидел другого человека. Размытое пятно сверкало золотыми глазами и ухмылялось зловещей улыбкой. Аллен подошел ближе к четырнадцатому. Пятно напротив приблизилось к нему, и нечеткость исчезла. - Что ты такое? Зачем тебе это все? - Сидя столько времени в заточении...мне же хочется развлечься, А л л е н, - последнее слово ной протянул сладостно, но в то же время настораживающе тягуче. Уолкеру было непривычно слышать этот голос. Он прекрасно представлял себе личность, паразитирующую в нем. Безумец, любимчик графа, тип, которому много не стоило прикончить всю семейку. Почти. Но голос у этого существа был звонкий, даже детский, немного напоминающий голос Аллена. - Ты не имеешь право распоряжаться чужой жизнью, чьей бы она не была. - он чувствовал, как мышцы ошметками мяса стали распадаться, будто бумага, неудачно склеенная ребенком. Стал проглядываться белый цвет кости. Хоть Аллен по-прежнему не испытывал болезненных ощущений, ему было противно. - А ты, ты имеешь право? Спасение - это ли не вмешательство в естественный ход вещей, который задумал ваш пресловутый бог? - легкий смешок, - так что ты знаешь? Что ты знаешь обо мне? - Неа начинал беспричинно злиться. Еще минута, и он впадет в ярость. Видя, что остатки, некогда бывшие частью тела седовласого, уже украшают пол, он решил ударить мальчишку по самому больному, - О, ну надо же! Как ты там любишь повторять: "Правая рука для спасения акума, а левая для людей"? Так если уничтожить твои средства, исчезнет ли цель? Экзорцисту хотелось ответить, но он не мог. В этом измерении все под властью четырнадцатого, даже сам Аллен. Он был лукавым кукловодом, что дергал марионетку за невидимые ниточки в этом импровизированном спектакле. Внезапно Неа приложил руку к поверхности зеркала, будто желая на него опереться. Тут же от места соприкосновения пошли круги и разводы, будто от взаимодействия с водой. Аллен стоял достаточно близко, чтобы длинные пальцы ноя, сломавшего этот барьер, впились в его шею. Хватка была достаточно крепкой, чтобы мальчик стал задыхаться. Когда пианист полностью пересек грань, отделяющую его от Уокера, юноше уже было плохо. Кислорода катастрофически не хватало, он был на грани потери сознания, из носа каплей шла кровь. - Что ты знаешь, Аллен Уолкер?! - улыбка на лице Неа достигла нечеловеческих масштабов.Так что ты знаешь про меня? Чему ты веришь про меня? Что ты хочешь от меня - Что ты знаешь...
Мальчик чувствует, что невидимые нити, прикрепленные к нему, начинают рваться. Ной разжимает руку, и безвольное тело падает. Теперь золотистые глаза смотрят на него сверху вниз. Разрушитель времени чувствует дыхание на своей шее, потом касание холодных губ. Неа бросало из крайности в крайность. Всего минуту назад он придавал своего полемика страшным мучениям, а сейчас нежным ласкам. Оставив шею в покое, он стал перебирать пальцы экзорциста, ставшие похожи на скелет. Наклонившись к его лицу и почти касаясь ледяными губами теплых губ седого, он прошептал: "Так что ты знаешь, Аллен Уолкер?" Резкий вскрик раздался в аскетичной комнате. За окном была глубокая ночь. Аллен дрожащими пальцами дотронулся до шеи, затем до губ. Он понял, что вместо длинных костяшек, на его руках обычные пальцы. Несложно было догадаться, что барьер между экзорцистом и ноем в сознании мальчишки был взломан. Наверно, их следующая встреча будет ешё насыщенней...А под утро Дым задремлет без огня Прах в Господнем доме, и Никому-то Нету дела до меня, Разве только кроме...