***
Двумя часами ранее, Алиса Игоревна Крупенштерн, смеясь, выходила из дорогого авто. Сарафан уже болтался на одной лямке, а мужская рука по-хозяйски лежала на её заднице. Днём она студентка педа, хоть и не блистательная, но прилежная. Волосы собраны в пучок, блузка всегда тщательно выглажена. Однако ровно в полночь тыква превращается в карету (и плевать, что в сказке было наоборот), а Алиса Игоревна в Лису Пунш — ночную бабочку, каких много в этом районе. Только вот Лиса Пунш не была обычной проституткой. В её сумке-клатче прятался цианид, что ждал своего часа. Он обитал в коттеджном посёлке на окраине города, водил мерс и любил выпить. Тимофей Михайлович Власов был замом директора крупной компании. Ему ни к чему были лишние глаза и уши, вследствие чего коттедж был обнесен двухметровым забором. Словно по щелчку пальца открылись ворота, впуская в этот замок на современный лад автомобиль. Лис громко смеялась, выходя из машины. Сегодня Власов подвыпил и изволил шутить. Кабинет замдиректора, куда тот провёл гостью, был снабжён камином и всякими новотехнологическими штуками, что сочетались между собой скрепя сердце. — Вау! Как тут круто!! — нахваливала Лис интерьер. — Да... — нехотя поддакнул хозяин. Тимофею Михайловичу было скучно. На личном у него не сложилось, хотя Власов очень хотел иметь наследника. А годы-то идут... Даже подумывал о суррогатном материнстве… Однако пока до этого не дошло, предпочитал компанию проституток. Алиса приглянулась ему сразу. Чем-то она была похожа на его первую любовь, которая, как известно, переживается болезненней других. — Слушай, не хочешь выпить? — спросил хозяин дома. Лис не отказалась, по её расчётам Власов скоро должен дойти до нужной кондиции. "Сука. Как она похожа на Валю", — думал про себя замдиректора. Впервые за долгое время ему хотелось не просто потрахаться, а поговорить. То ли дело было в выпитом алкоголе, то ли во внешнем сходстве… Внезапно Власов подумал о том, что девушка по возрасту годится ему в дочери. Не то чтобы его тяготили какие-то принципы. Раньше он никогда не задумывался о возрасте тех, с кем ебался (только о том, чтобы было больше восемнадцати лет, конечно). Но сейчас. Смотря на неё здесь, при свете лампы, а не уличных фонарей, хозяин дома осознал, что не хочет секса. Ни с ней. — Подожди минутку, я отойду, — произнёс он потеряно и направился в ванную комнату, — пока что можешь попробовать миндальный пирог… Он у меня всегда по пятницам… В ванной Тимофей Михайлович, брызгая себе на лицо (щедро при этом попадая на рубашку) холодной водой, пытался прийти в себя. Неужели старость оказалась так близко?***
— Он изнасиловал её и бросил. Только одно и было нужно, понимаешь? — Алисина бабушка, что воспитывала её после смерти матери, держала дрожащей рукой руку внучки, — Валя не выдержала, ещё и послеродовая депрессия накатила... Ужасно, конечно... Алисе Евгеньевне Крупенштерн было шестнадцать. И она твёрдо знала, чего хочет больше всего на свете. Она мечтала о смерти биологического отца. Узнать имя у болтливой старушки было нетрудно, а дальше дело техники. В ход пошли школьные связи, Митька, что работал на компанию Власова. За минет и несколько бумажек бывший однакашник предоставил некоторую информацию. Люда — любовница Митьки, работала горничной в навороченном замке Тимофея Михайловича… Так Алиса узнала и про миндальный пирог по пятницам, и про двойной забор… Власов не любил камеры, вечно боялся, что за ним следят. Поэтому у Лисы не было проблем с тем, чтоб впрыснуть цианид в кусок миндального пирога, который перед этим девушка заботливо отрезала и положила на тарелку хозяина дома. Оставалось только ждать. *** Тимофей Михайлович вернулся из ванной, на вид, как ни в чём не бывало. Только мокрый воротник выдавал следы водных процедур. — Не скучала? — натянуто улыбнулся тот. — Да разве тут заскучаешь, — улыбнулась Лиса. Хозяин дома, откусив одним махом сразу половину куска пирога, спросил девушку: — Неужели тебе нравится такая работа? — А вам ваша? — ответила Алиса. "Какой глупый", — подумала она. Откусив ещё кусок, хозяин дома произнёс: — Нет, ну… Лизать жопу дедам вроде меня… Хоть и за деньги… — А вам лизать жопу начальству за повышение или дополнительную премию, как? Девушка заметила, как Власов начал бледнеть и продолжила: — Нравится вам? Насиловать женщин, перед этим клянясь в вечной любви, а потом бросать их одних с ребёнком? Тимофей Михайлович хотел что-то ответить, но ему словно не хватало воздуха. Он схватился за горло, хрипя. Алиса Евгеньевна, поняв, что её цель почти выполнена, вытащила из лифчика фото, по размеру, как на паспорт. — Узнаешь, сука? — спросила она тихо, — это моя мама. И ты, подонок, убил её. Она повесилась, когда мне было пять месяцев! "Валя", — промелькнуло в затухающем мозгу Власова. На мгновение он вспомнил это чувство влюблённости, вспомнил, как его, ещё почти пацана, забрали на утро в армию. После их первого секса, который случился-то по горячей молодости и глупости, когда принимаешь слово "нет" за жеманство. Не сказала, что у неё ребёнок... Она вообще ничего не говорила, а будто растворилась, переехав в другой город. А Тимофей Михайлович предпочёл особо и не искать. Воспоминания промелькнули и исчезли. Дальше была только агония и удушье. *** Она шла по пустынным улицам, стуча каблуками о бетонные плиты. Убийцам не достаётся наследство, но Алиса и не претендовала. Она улыбнулась. Сегодня она убила своего отца.