Воронеж/Липецк, он же… Вороцк или Липеж.
Предупреждение: ресторанная AU.
— Константин Петрович, — в ухо шеф-повару из трубки доносятся какие-то странные помехи, словно дышит кто-то, — можно я Вам через пять… Антон убирает телефон от лица, кусает собственную ладонь, заглушая стоны, беззащитно смотрит на коллегу с немым вопросом «какого хрена?». Добился результата. Валера специально тихо, но грубо вытрахивал из Антошеньки лишний стон, чтобы тот произнёс рваное «извин- АХ!» в динамик. — Через десять минут перезвоню, Константин Петрович, — без запинки тараторит Липов, оставляя телефон на стол. — Ты оцениваешь меня в пять минут? — мужчина оставляет нежный поцелуй между чужих лопаток, не сбавляя оборотов. — Птичка моя, я себя имел в виду. В единственный день на неделе, когда у обоих выходной, так невовремя звонит начальство по не самому серьёзному вопросу. Даже если бы Уралов потревожил их не во время секса, они все равно не дали бы ответ на вопрос «Какой был номер у накладной на воду в прошлую субботу?». В этот же единственный выходной Антон не упускает возможности сделать Валерию приятное, например сварганить завтрак на скорую руку. Повара в гробу видали замысловатые рецепты, посему оба были рады видеть яичницу с кетчупом на сковороде. Жаль, еда уже остыла к тому моменту, пока ребята не закончили свой утренний перепихон на кухонной тумбе.Москва/Хабаровск. Москваровск (?)
Предупреждение: насилие.
Кровавый минет это красиво. Ну, когда кровь не от самого члена. На пульсирующий член Московского стекает тонкая алая струйка, бегущая из разбитого минутой назад носа. Лёня кусается, и кусается почём зря — Миша терпеть не стал и вдарил что есть силы по и без того покалеченному лицу. Для полной картины не хватает только разбитой губы, которую можно будет с лёгкостью организовать, если Хабаровск ещё раз прикусит головку. Сосёт уже минут 20, вернее, старается брать в рот и не огрызаться. Минет — самый приятный и самый болезненный способ заткнуть этот поганый оппозиционерский рот. Колени горят от трения, завтра точно на их месте синяки будут. Коленная чашечка слегка трясётся и соскальзывает, снова насаживая бедного москвича на острый клык. Губа теперь тоже кровоточит. Красивый кровавый минетМосква и Хабаровск.
Предупреждение: Насилие.
— Ах ты наш маленький страдалец, — тянет голос, вдавливая руками чужую шею в стол, — власть ему не нравится. В небесных глазах проблеск алого — Михаил в бешенстве, и не будь Хабаровск бессмертным, то давно бы на месте обычного человека был готов прощаться с жизнью. Губы сворачиваются в трубочку, язык двигается так, как двигался бы, произнося «соси хуй», но в глотке меркнет возможность говорить. — Оппозиция хренова, — Лёня рыпается, пинает ногами, за что получает плевок в лицо и свежий приклад затылком о стол. И всё равно дёргается, хоть уже куда слабее — Миша бьёт сильно, не жалеет. — Тебя сжечь мало, падаль гнойная, — помимо Хабаровска Московский не жалеет и свой дорогущий ремень, что со скрипом натуральной кожи окружает шею Лёни, — я тебя повешаю. Так и висит уже четвёртый час, не произнося ни слова. Глотку изодрал криками неописуемой боли — Миша повесил его высоко на гвоздь за всё тот же ремень. Провисел 4 часа, провисит и 8, как считает столица, всё ожидая, когда у Хабаровска сместится шейный позвонок и он издаст новый болезненный визг.Санкт-Петербург/Владивосток. Владибург.
Предупреждение: Первый раз.
— Ми… Меня научили быть хорошим принимающим, а я научу тебя, не беспокойся. Маленькому Вове не стоит знать от кого именно его бесподобный Александр Петрович набрался опыта. Саше не стоит знать о том, что Вова неплохо осведомлён об однополом сексе из японских мультиков для взрослых. Даже сейчас он такой… неотразимый, уверенный в себе и своих действиях, хоть и волосы из привычной укладки повыпадали. Оно и к лучшему, Александр Петрович ещё краше, когда не такой идеальный. Вова гребёт руками, стараясь отстраниться, и натыкается острыми позвонками на спинку кровати. Мужчина (правильно ли его так звать?) бросил на стул белоснежную рубашку и перегородил мальчишке путь, подхватив его за бедра и опустив спиной на мягкие подушки. — Александр Петрович… — Вова мнётся, переходит на шёпот, когда Саша ловит его взгляд своим. Что хотел сказать? Уже не помнит, внимание сбилось, как и сердцебиение. — Владивосток, если ты не готов, то я мог бы- — НЕТ-НЕТ, Я ГОТОВ, ПРАВДА, — перебивает и тут же стыдливо прячет рот в ладонях, а лицо в подушке. Необычное ощущение. Это сейчас под Романовым лежит юное тельце и так прерывисто дышит, боясь и мышцей дёрнуть лишний раз, а не он точно так же извивается в неге и тянет простыни руками до треска. Он словно вернулся во времена императорской эпохи, времена, когда он имел полное право сделать с любым человеком что хочет. Но Вовочке делать что-то неприятное, а тем более болезненное, вовсе не хочется. Романов пробирается пальцами под невесомую тельняшку мальчика. Он словно на себя со стороны смотрит: невинный порт, что согласен на любые извращения под взрослым дядькой, что старше в два раза. Нежно-розовым сосочкам нашлось свое место — между пальчиками, что игриво сжимают и крутят их в разные стороны. И Вова не сдерживает тихий стон на выдохе. Десять минут Саша наслаждался уже почти не детским телом, раздевая и оставляя на нём метки в виде укусов. Стоило отдать Вове должное — если бы он не попросил залезть под одеяло, пришлось бы приступить к проникновению куда раньше. Первый раз Вовы стоит оставить простым и ласковым, без лишней спешки и жестокости, как изначально планировал Саша, прихватив с собой пакет из «Розового Кролика». Жесткий секс с поводком и кляпом Романов оставил на следующие разы, когда Вова привыкнет к члену внутри него. — Ах! — пищит, не может держать в себе. Неприятно, но терпит, как настоящая преданная секс-игрушка.Новосибирск/Владивосток. Новобирск (?)
Предупреждение: секс (?) с использованием посторонних предметов
— Интересный способ применения льда, — анализируя происходящее на экране, бубнит себе под нос Николай. Предложение «посмотреть аниме» — это, зачастую, вместе бороться палочками от роллов за последний кусочек Филадельфии под какой-то повседневный тайтл, в конце которого Вова будет рыдать над счастливым концом. Зачастую — не значит постоянно, сегодня очередь Коли крутить колесо фортуны из рандомных аниме, в которым выпали… три специфичных серии одного аниме, о котором много кто слышал, но мало кто действительно смотрел. Коля действительно заинтересовался действием, погрузился в свои мысли и даже на секунду позабыл о том, что находится у Владивостока в гостях. Владивостока, который сейчас, кажется, умрёт от смущения. Он ранее смотрел этот… хентай? Да, можно и так назвать. Смотрел и даже ловил себя на мысли, что был бы не против поиграться с кубиком льда в сексуальном плане. — Раздевайся, — бросил учёный явно не ради шутки, тут же убежав на кухню. Шуршит пакетами в морозилке — ищет лёд для эксперимента над Вовой и его будущим стояком. Коля даже жалеет, что не взял с собой лабораторный халат, не подразумевал, что он понадобится. — Коля, я… — смущение перебивает все слова, оставляя просьбу продолжить водить кубиком льда по соскам сидеть в горле. — Тише-тише, — Николай лишь на пару мгновений перевёл своё внимание с льдинки на привставший член Приморского. Водит неспеша, длинными пальцами натягивает кожу до головки, а после крепко прихватывает в кольце у основания и придвигается ближе, слизывая выступившую соленую каплю, — сегодня вкус снова отличается. И тут же отстраняется, записывая ощущения на кончике языка от предсеменной жидкости в отдельно отведённую для этих данных таблицу в своей тетради.Красноярск/Владивосток. Красносток (?)
Предупреждение: ресторанная AU
— Так, хватит, — Руслан забирает из-под носа коллеги стопку и тут же протирает стол в месте, где только что стояла пустая стекляшка. Вова уже распластался по барной стойке и собирался спьяну заснуть, залив рукав белой рубашки слюной. Ох, она и правда белая, а не фиолетовая, какой была ещё пару часов назад, когда в ресторане играла клубная музыка и за пультом сидел ещё не сильно уставший от трека «Кайф ты поймала» диджей Данис. Половина седьмого утра, большая часть персонала ночной смены уже была готова к завершению рабочего дня, а Руслан всё наливал Б-52 и без того подвыпившему парню напротив. Он даже поспорил сам с собой на тело беззащитного мальчика. Условие — он должен проснуться до семи, приз — отвезти Вову домой откисать. И малыш просыпается за десять минут до проигрыша. Руслан передаёт бар в руки баристы Айхана и подхватывает обмякшее тельце за талию, закинув чужую руку на свое плечо. — Вов, ты пьян, прекрати, — слегка раздражённо тянет Руслан, усаживая Приморского на мотоцикл. Маленькие пальцы оглаживают с лёгким нажимом так некстати выпирающую часть брюк. Трахаться на служебной парковке в планы не входило, благо, что за эти несчастные 15 минут ни одна живая душа не решила выйти на задний двор со стороны кухни. Рваные, но страстные толчки выбивают из Вовы тихие постанывания в чужие губы — Енисейский старается заглушить как может, не желает порочить светлый образ мальчика на глазах всего персонала ресторана. Пару минут и бармен кусает нежное ушко, изливаясь в свою руку. Везти всё такое же вялое, но уже не пристающее тело куда легче. Руслан со спокойной душой отвозит Вовочку к себе домой.Новосибирск/Чита. Новочита (?)
Предупреждение: треш какой-то я хз
— Это всё ещё в научных целях, помнишь? Он ему если не в отцы, то в дяди точно годится. Из-за разницы в росте (как высчитал Коля — в 25%) пришлось искать подходящую позу. Он запретил Коле смотреть ниже его лица, пристально следил за тем, чтобы мелкий учёный ни в коме случае не сунул нос в чужие трусы. Здесь уже методом Тори Фокс не спасёшься, но оно и к лучшему, что носки останутся на своём законном месте. Раскрасневшийся Коленька лежит и буравит стену взглядом, ласково ведя пальцами по чужой коже. Даже смотреть не разрешает… Он же сибирский, чего он, писек мужских не видел? Но всё же Коленька мальчик хоть и безумно любопытный, а всё равно послушный. Соёл привстаёт, отодвигает нежную ткань и хватается за чужой орган. Стон, скрип кровати, тихий шлепок. Молодой город прошибло током, аж вздрогнул весь и губу закусил. Так влажно даже в Руслане не было, а узко настолько, что в глазах темнеет и рябит.Ростов-на-Дону/Нахичевань-на-Дону. Росхичевань (?).
Предупреждение: каннибализм
Ему нужно доесть через уже подкатывающую к горлу тошноту. Ничего не ел сегодня, это её свежеперевареннное мясо старается выйти наружу. Давно боли не чувствует, а тяжело так, словно самому живот вспороли как горному барану. Давится остывающей плотью и собственными слезами, смотря в тусклые, словно рыбьи глаза. Рука не поднялась веки прикрыть. — Прости меня, — Лёша шепчет в никуда, рвёт платье и отрезает новый лоскут кожи. Старается вытереть слёзы, но делает только хуже — размазывает по щекам густую багряную кровь. Он ещё три века будет плакать при виде багрового заката. Выел всю кожу на животе. Трясущимися пальцами касается тёплого желудка и перерезает с двух сторон — от пищевода и кишки. Сжимает в кулаке и выдавливает кислоту на землю рядом, а после с усилием откусывает эластичную ткань.Челябинск/fem! Челябинск. ЮрЮля (?)
Предупреждение: занавесочная история наверное
«Охуеть». Самая первая субботняя мысль оказалась нецензурная, но, благо, позитивно окрашена. Обнаружить сразу после пробуждения жену не на привычном месте, а между своих ног — очень приятный бонус к выходному дню без детей. Юля сама только проснулась: растрёпанные сильнее обычного волосы и отпечатки скомканной ткани на щеке говорят о том, что она встала буквально минуты 3 назад. Погладила мужа по щеке, поцеловала в сильное плечо, спустилась юркими пальцами к Юркиному утреннему стояку. Он не против секса, нисколько, только за, особенно, когда Юля сама берёт инициативу, но всё же стоило уделить время водным процедурам. Мужчина нехотя отстранил жену от блестящего слюной на утреннем солнце члена и прихватил её на руки. — Вредный такой, я тебе приятно хотела сделать, — без тени озлобленности говорит Юлия, сцепляя руки за шеей мужчины. — Мне очень приятно, что ты хотела это сделать, но мне будет приятнее, если мы сначала примем душ, — он ставит жену на пол ванной комнаты и одним движением снимает футболку, — он всю ночь прел в трусах, негоже такое в твоём ротике держать. Юлия понимающе кивает, скидывает нижнее бельё с футболкой мужа на пол и переступает порог душевой. Они знакомы уже двадцать лет, и пускай пройдёт ещё хоть сто лет, а Юра всё так же будет с наслаждением разглядывать свою жену от растрёпанных черных волос до пальчиков бледных, как и всё тело, ножек. За одно мгновение снимает с себя последнюю ткань и обнимает Юлю, согревая до времени, пока температура не станет оптимальной для обоих. — Доброе утро, — и времени зря не теряет, целует в шею, щекоча. — Доброе утро, Юрочка, — притворно ругаться за нежности перестало иметь смысл уже давным-давно, он всё равно будет её щекотать в надежде увидеть по-детски хихикающую и жмурящуюся Юльку. Вода со временем теплеет, но Татищев не выпускает любимую из объятий, блуждает проворными руками по всем выпирающим и не очень местам… И останавливается, дойдя до точки, где Юля откидывает голову на мужское плечо. Уже научился, столько лет практики — нежно провести по часовой, спуститься ниже, проверить влажность и вернуться к первоначальному комку нервов. Так хорошо научился, что Юле уже и помогать руками не нужно. Хотя руки всё же без дела не остаются — помогают оглаживающими движениями и смыть ночной пот, и сохранить прежний приток крови. Минута, на большее их не хватает. Юра рывком выключает кран и стелит полотенце на стиральную машинку. — Юр… Юра, — стоит донестись до уха немым просьбам поторопиться, как Татищев тут же бережно укладывает Юлю на полотенце. Заставляет стонать, раззадоривая набухший клитор головкой.Красноярск/Челябинск. ЮрЛан (?)
Предупреждение: насилие
У слов страсть и ненависть родилось чадо, именуемое сексом Руслана и Юры. Так сильно сдавливать шею, пока самого душат чужие руки ещё нужно постараться. Им нравится, двум извращугам, что дрочат на асфиксию прямо сейчас в, кажется, самом задрипанном подъезде Челябинска. Запах плесени меркнет прямо в ту же секунду, как пальцы Красноярска смыкаются на кадыке и втапливают выпирающий хрящ обратно в шею до болезненного всхрипа. У Юры закатываются глаза, он кусает губу, и даже рука слабеет, но продолжает поступательные движения по члену, пока не кончает прямо на алую толстовку Руслана, куда кончает и второй.Красноярск/Челябинск. ЮрЛан (?).
Предупреждение: курение.
В углубление пупка на плоском животе снова падает горячий пепел. Руслан шикает и грубо смахивает его с себя, молча прожигая изумрудными глазами дырку во лбу Юры. — Завали, — знает как самого себя, такие его взгляды куда красноречивее любых высказываний и воплей «МНЕ БОЛЬНО, ДОЛБАЁБ!». В их постели и без того горячо: Руслан гнётся так, как не гнётся самая сексапильная женщина, издаёт звуки, от которых по спине мурашки идут, а желание усилить его сладкие стоны только растёт. Он цепляется за что попадётся под руку, будь то мятая грязная простынь или изголовье кровати. Изголовье кровати всё же нравится больше — когда Руслан держится за него, стук по стене куда громче. Звуки вообще их любимая часть секса. Скрипы пружин в матрасе, хлюпающая в месте соединения двух тел щедро влитая смазка, даже тихий шорох фольги на кровати и сползающий с члена презерватив — всё это будоражит нутро, раздражает низ живота, приближает оргазм. Руслан ведёт себя как вредная секс-кукла. На дух не переносит, когда Юра приказывает как встать и делает по-своему, нагло берёт инициативу, но на член насаживается с таким удовольствием, что в глазах звёзды гуляют. От одного только вида, когда он раздвигает ножки в стороны с приглашением жёстко отодрать его как суку, можно накончать, не снимая трусы. Самое время заканчивать, ибо так долго оставаться невозмутимым Татищев не может — не выдерживает вида этого голого дьявола на своей постели. Тушит сигарету в бывшей банке из-под кофе и хватает бёдра до белых следов на коже, усиляя толчки. Скорость не в их стиле, Юра уже за столько лет знает, как Руслан кончает до дрожи в кончиках пальцев от глубоких и размашистых толчков. И действительно знает как делать — парень выгибает грудь вперёд и протяжно стонет, заливая посеревший от пепла живот спермой.Курган/Челябинск. Курябинск (?)
Предупреждение: ресторанная AU
От толчков с ещё неприбранного после окончания работы стола летит небольшими облаками мука. Камалия и Алёна не убрали его после готовки чак-чака и пряников, чем затруднили дыхание и без того кашляющему повару. Юрочка Татищев — простой повар по образованию, су-шеф и правая рука на кухне шефа Уралова. Он каждый день на этот стол засматривался с целью лицом окунуться в горсть муки и резко дунуть, разгоняя частицы молотой пшеницы по всей кухне. Ещё на рыбу засматривался. Не в целях дунуть, а просто поиграть с ней как с чревовещателем. В свете последних событий кухни этого сделать не получится — Рафаил теперь ключ от рыбного хранилища при себе носит, чтобы уберечь рабочий материал от той жути, которую ему пришлось убирать за до сих пор неопознанной личностью. «Гниение качественной тушки сазана в семенной жидкости хуже, чем бы она погибла от нефтяных выбросов. Это надругательство над трупом» — как сказал тогда Верфской, ещё всю следующую неделю с подозрением смотрящий на каждого повара с рыбой в руках. — О чём задумался? — коллега, уложивший Татищева на лопатки на кучу муки, сейчас плавно, не торопясь, двигался внутри чужого тела. — Давай быстрее, Илюха, заебал, — мужчина вынырнул из мыслей и вновь раскраснелся, опустив взгляд ниже подтянутого торса. — Это точно, — на губах сверкает ухмылка, а руки нежно скользят по мужской талии. Двигается с противоречиями: большими пальцами парень гладит Юрино тело, прогоняя его смущение, а нижней частью живота нещадно ускоряет темп, только разжигая румянец, что пёк возле самих глаз.«Приобщение к искусству"/"Слёзки». Приоблёзки.
Предупреждение: ЧЕ ЭТО ВАЩЕ ТАКОЕ ЖПЗАХВЗВД
— Не стой над душой, — кажется, в мире ещё не было человека, который так же сексуально смачивает кончик пальца слюной, как Слёзки. Листнул страницу учебника истории Санкт-Петербурга и поправил средним пальцем строгие очки на бусинках. — Ты каждый вечер читаешь одно и то же, — Приобщение «шагает» пальцами по чужому плечу и доходит до шеи, с которой всё не сходят лиловые следы чужих губ, — может, сходим куда-нибудь? — Я с тобой в театр больше не пойду, — Слёзки кратко хихикает и подставляет щёку под мягкий поцелуй от того, кто так жёстко втрахивает его в кровать ночами. — Вот ты младше меня, а ведёшь себя так, словно я тут сикилявка, — раздвигая чужие руки и убирая из них книгу, Приобщение присаживается на ноги к Слёзкам, впечатывая того спиной в кресло, — с твоим братом вообще страшно в офисе один на один оставаться. — Считай, что я лет 300 прожил, — опустевшие ладони опускаются на мягкие ягодицы и сжимают до натяжения черные брюки. Приобщение ведёт большим пальцем по щеке Слёзок, прямо по родимым пятнам, напоминающим солёные дорожки от глаз до подбородка