Звонок

Он просто сильно любил его и хотел быть любимым. Хотел быть нужным ему. Он писал ему по ночам, когда его одолевали тревога и смутные страхи, одиночество. Не умиротворенное уединение, а именно одиночество, чувство абсолютной чуждости и изолированности, когда будто бы заблудился в незнакомом лесу, ночью, и бредешь в темноте. Когда тишина комнаты давит, и собственное сердцебиение кажется громким стуком. В такие ночи он и писал ему. Не о страхах, нет, он писал о любви, о том, как он скучает по нему, как мечтает о нем, о его улыбке, объятиях, голосе. Он безумно тосковал по нему. Так сильно хотел увидеть понимание и взаимное чувство в чужих глазах, нежную улыбку и тихое "Я люблю тебя, я всегда буду рядом. Я не оставлю тебя". Но вместо ответа он получал тишину... жестокую и холодную. Джейк понимал, что, наверное, Том спал, или он очень устал, причин может быть много. Но иногда Том тоже не спал, мучился бессонницей до пяти утра, и поэтому сидел в онлайне, и Джейк замечал, что Том прочитывал его сообщения. Но не отвечал. Почти никогда не отвечал. Все пылкие признания, полные нежности и чувств, красноречиво оформленные самым утонченным образом, рассыпались о холодную стену экрана телефона по ту сторону, так и не добравшись до чужого сердца. В такие минуты, Джейка мучило непонятное чувство вины, смешанное с горькой досадой, печалью и ещё более тревожные состояния, чем было до. Иногда Том отвечал, смайликами. Шаблонными, бездушными, мало что значащими. Джейк вздыхал и выключал телефон. А потом лежал, глядя в потолок. Да, они из разных поколений, с разным воспитанием. Для Тома интернет-общение это короткие фразы со смайликами, укороченными словами, странными аббревиатурами, а для Джейка это полноценные письма, написанные грамотно, по всем правилам языка, а если это душевные откровения, то должны быть литературно красивыми и выражать всю глубину чувств, наполненные смыслом и ценностью. Его письма это письма Шекспировских персонажей. Он не просил Тома отвечать также, всё что он хотел, это ответ с чувством того, что его поняли, приняли, что он действительно не одинок, и где-то там его любимый думает о нем и обнимает в мечтах, в снах, в желаниях. Пусть коротко и просто, но ответить. Сначала Джейк думал, что Том просто не любил переписываться, но затем он обнаружил, что Том часами мог зависать в чатах с друзьями, такими как Харрисон, Джейкоб и Зендая. Последнее особенно напрягало его. Уж слишком близко Том с ней начал общаться, как в жизни, так и в интернете. И поначалу Джейк игнорировал неприятные мысли, но потом они становились все навязчивее. И болезненнее. Том ей всегда отвечал, сразу и быстро, и мог долго с ней о чем-то переписываться, используя много ласкательных и смайликов с сердечками. Джейка это удручало, он вначале даже не понимал, откуда в груди поднималась неприятная волна, когда он замечал Тома с Зендаей. Откуда это удушающее чувство, и странное желание отвернуться и сбежать подальше, чтобы не видеть их вместе, не видеть затяжных взглядов друг на друга. Том будто игнорировал его любовь, но на публике делал вид, что он отвечает ему взаимностью. И что всё у них так прекрасно и безоблачно. Зачем Тому нужна эта игра — Джейк не понимал. От этого становилось ещё обиднее. Закрадывались страшные мысли о том, что Том... не дай Бог, его использовал, его знаменитость, статус, связи, деньги. Джейк и так был рад ему помогать в карьере, будь они даже просто коллегами по фильму или обычными друзьями. Джейк не жалел средств и усилий для помощи кому-то из друзей и знакомых. Он ценил человеческую доброту и по мере своих возможностей старался помогать людям. Но то, что делал Том, казалось ему непонятным и неправильным... внутренний голос кричал об опасности, о подвохе, обмане, двойной игре, но слепая вера и отчаянная любовь влекла его к Тому, как мотылька на огонь. И каждый раз его сердце разбивалось, и снова и снова он прощал, находил бесконечные оправдания, пытался понять, сквозь боль и безмолвные слезы. Том даже не догадывался об этом. Не видел этих мучений и слез... не видел жестокую битву разума и любви, гордости и смирения, цинизма и веры в чужом сердце. Том видел только нежную улыбку и грустные голубые глаза, такие понимающие, добрые, полные почти ангельского милосердия, каких редко можно встретить. Ни слова осуждения или порицания. Ни знака похоти или гнева. За этой чистой любовью он не видел адских страданий из-за зависимости от него, не видел подавляемой страсти и тоски, что медленно сводили с ума... и жгучую ревность, которая добивала измученную душу. Том не знал, что чувствовал Джейк, когда тот узнал о его тайных свиданиях с Зендаей, когда увидел просочившиеся в сеть фото с поцелуями, интимными, наедине, в машине... он был так глупо взволнован отношениями с девушкой, что совсем забыл о человеке, так сильно любившего его. Которому сам не раз признавался в любви, самой сильной и прекрасной, и которого боготворил, называя своим идолом. Ирония в том, что на публике он резко отрицал отношения с Зендаей, ни один год об их романе шли слухи, и сам Том хотел верить в то, что они просто близкие друзья. Но видимо, в какой-то момент, назойливая девушка оказалась слишком близко, и то, что началось как шутки и флирт, переросло в нечто большее. Это разбило сердце Джейку. Снова. На этот раз так больно и страшно, что он испытал шок. В тот момент, когда он узнал и увидел... всё похолодело, руки задрожали, и весь мир стал будто неестественным, бесцветным, пустым. Деперсонализация и дереализация. Полное отключение сознания от реальности, и почти предобморочное состояние. Мозг не желал верить в увиденное. Сопротивлялся, пытаясь защитить пострадавшее сердце. А затем, осознание грянуло с такой силой, что Джейк почувствовал физическую боль и согнулся пополам, хватаясь за живот. Каждый нерв в теле болел, будто обожгло огнем. "Том, за что... мой милый Том, мой малыш..." Тошнота подкатила к горлу, всё скручивалось и выворачивалось наизнанку. Позорные слезы, горячими и неудержимыми потоками текли по лицу, пеленой застилали глаза, мешая видеть и так слабому зрению. Ему было очень плохо. Вечер и ночь прошли в кошмарах. Наутро он выглядел таким изможденным и усталым, с тёмными кругами вокруг красных, опухших глаз. До полудня он лежал в кровати, разбитый, опустошенный, потеряв всякий стимул вставать, что-то делать, жить... Телефон разрывался от оповещений и звонков по работе. Джейк не замечал их. Он смотрел в пустоту. Когда осознание происходящего постепенно вернулось, он смотрел на вазу с завядшей чайной розой с парой упавших лепестков на подоконник, на бежевые шторы, через которые просвечивали солнечные лучи. От света, пусть и не яркого, его глаза слезились и нещадно болели. Но ему было все равно. В голове только Том, как на повторе зациклились мысли... Том поцеловал Зендаю. И у них свидание. А когда будет поцелуй у него с Томом?.. И будет ли?.. Почему то пришла именно такая мысль. Они так трепетно относились к друг другу, что Джейк не мог даже прикоснуться к Тому ближе, чем по-дружески или по-братски. Просто не мог. Страх, актёрская этика, правила поведения, запреты в контракте, чужие взгляды, гомофобия... все это мешало. Он откладывал поцелуй с Томом до лучших времен, когда у Тома истечет контракт с компанией, когда они будут ближе, и всё ждал и ждал, надеялся, мечтал... А теперь... а что теперь? Джейк чувствовал себя обманутым и разбитым. Не хотелось верить в то, что им манипулировали, что его чувствами играли... но если это действительно так, то ради чего? И зачем?.. Он всю жизнь боялся влюбляться, боялся ответственности, а теперь, когда впервые так сильно влюбился и доверился, — потому что любовь означает доверие, — то получил такой сокрушительный удар, что пожалел о том, что вообще встретил Тома. О, если бы можно было вернуться назад и всё исправить! Не чувствовать этой безответной любви, этих душевных терзаний, безумной тоски по карим глазам и прекрасной улыбке. Но сожалением ситуации не поможешь, нет смысла сейчас скорбеть и жалеть... ведь что уготовано судьбой, — а Джейк верил в судьбу, — того не избежать. От мыслей болела голова. Он еле встал с постели, ощущая себя так, будто воскресал с того света. Боль в животе стала тупой и ноющей. Джейк бродил по дому, бесцельно. Выпил воды, ополоснул лицо в душе, долго смотрел на своё отражение в зеркале, и видел чужеродное лицо с ужасными симптомами. Он горько усмехнулся; самый красивый мужчина планеты, ну да, а сейчас похож на безжизненное чучело, с неестественно заострившимися чертами, безумным и бесцветным взглядом... "Ночной стрингер" и рядом не стоял. Не отдавая себе отчёта, он поплелся по коридору в гостиную. Долго смотрел на телефон, а потом резко вскочил с дивана, схватил телефон и отправил Тому то злосчастное фото с поцелуем и вопросительный знак. Большее он не мог ничего написать. Снова он бесцельно бродил, затем встал у окна, глядя на улицу, где жизнь мирно протекала своим чередом, и рука его инстинктивно сжала завядшую розу, с такой силой, что все лепестки осыпались, скомканные и уродливые. Подавив очередной тяжелый вздох, он лег на пушистый ковёр и ждал, чего-то... Может быть, ожидал звонка от Тома, объяснений, извинений. Время шло. День клонился к вечеру. Не дождавшись ответа и не выдержав тревожного и гнетущего ожидания, он выключил телефон. Аппетита не было, живот ещё больше скрутило от голода и эмоционального напряжения. Все тело болело, как будто били, причем ногами и всю ночь. Голова раскалывалась от мигрени. От мыслей, от истощения. "Том, за что же ты так... ты ведь говорил, ты обещал..." Джейк сел на ковер, скрестив ноги, и растирал виски, закрыв воспаленные глаза. Снова пытался найти логическую причину происходящего, оправдать Тома. Может быть это всё неправда? Может это пиар-ход, по контракту, у самого ведь такое было, и не раз. Но нет, уж слишком явно интимными были те поцелуи в машине, это не спектакль, не игра на публику. Добавить сюда длительные и доверительные отношения, странные взгляды Зендаи в сторону Тома, их слишком частые посты друг о друге, подмигивания, их кокетливые переписки, и становится ясно, что это уже... роман? Как бы горько не было это осознавать. Измена? Да. Джейк называл вещи своими именами. Том предал его, променял на легкомысленную девушку, которая могла быть просто забавным другом, но никак не партнёром по жизни. В ней не было теплоты и заботы, по крайней мере, в отношении Тома. Ей было все равно на Тома, на его чувства, возможно, она просто хотела в очередной раз самоутвердиться, показать миру, какая она важная и крутая, что даже такая звезда, как Том, о котором мечтают миллионы девушек и парней по всему миру, и за ней бегает. Она прекрасно знала о чувствах Джейка к Тому, и даже не скрывала, что завидовала, и нет, не из любви к Тому. Просто она хотела в какой-то степени... удовлетворить своё самолюбие, показать себя лучшей, чтобы Том любил её, а не Джейка. Её отчасти раздражало, что Том поначалу был просто одержим Джейком, казалось, что мир переставал существовать, когда они были рядом друг с другом. Её это уязвляло. "Чем я хуже?" — с завистью думала она. Оправдание было глупым, и Зендая это понимала, но не могла отказать себе в этом. Во всем виноваты другие, а не ты. Другие всегда неправы, и поэтому обязаны уступать, даже если у них нет на это причин. Как и Том, она не думала о последствиях своих действий. В погоне за мимолетными удовольствиями, они утрачивали нечто глубинное и важное. Они утрачивали способность любить и саму любовь. А когда любовь уходит, наступает пустота. Чёрная дыра, которую нечем не заполнить, не насытить временными вещами, не утолить алкоголем, не убрать антидепрессантами. Время шло. В тот злополучный день, Том тогда ответил смайликом удивления и ответным вопросительным знаком. От Джейка больше не последовали сообщений. Почувствовав угрызение совести, Том отправил голосовое, с просьбой позволить ему объясниться. Сбивчиво, смущённо, едва понимая, как вообще можно выкрутиться из сложившейся ситуации. Однако друзья не дали ему скучать и погружаться в чувство вины. Развлечения, вечеринки, совместные пьянки, свидания с Зендаей, всё это отвлекало его от мыслей о Джейке. Том был уверен, что тот позвонит, они поговорят, может даже тот приедет, они встретятся и снова будут лучшими друзьями. И всё будет как раньше. Когда же осознание происходящего всё же пришло, когда он понял, ЧТО потерял, было уже... поздно. Разбитое зеркало можно склеить, но трещины так и останутся. Джейк не звонил и на звонки не отвечал. Он будто исчез из жизни Тома, как бы тот не старался достучаться до него. Он понятия не имел, где Джейк, что с ним, его менеджеры тоже молчали. Это нехило давило на нервы. Том ощущал тяжёлое гнетущее чувство, растущее с каждым днем. "Джейк, пожалуйста... ответь. Я так больше не могу. Я... правда хочу извиниться, я был чертовски виноват и поступил как мудак... послушай, просто... давай поговорим? Мне так не хватает тебя... но я пойму, если ты не захочешь мне отвечать. Я заслужил. Знаешь, так странно отправлять голосовые сообщения каждый день, зная, что они останутся непрослушанными... а сообщения непрочитанными. Я надеюсь, что ты всё же услышишь меня. Прости меня. Я правда не думал, что творил. Не понимал, какую боль могу причинить. Какой-то черт дёрнул за ногу и здравый смысл помутился... звучит смешно, но так оно и есть". "Ну же, Джейк... ответь" "Каждый вечер рзаглядываю наши совместные фотографии, мы так счастливо и красиво выглядим вместе. Ты такой замечательный, такой мечтательный на этих фото... и я рядом с тобой... мы хорошо проводили время, и пожалуй, это были самые счастливые моменты. В моей жизни..." "Я волнуюсь за тебя. Хорошо ли всё с тобой? Наверное, идиотский вопрос, потому что... ясно ведь, что всё плохо, всё просто ужасно и наши отношения летят в пропасть. А может они уже на дне пропасти. Но пожалуйста, не говори, что всё кончено, я этого не вынесу. Да, мы в полной заднице, но это не конец. Мы можем всё исправить. Вместе. Помнишь? Вместе навсегда — мы это сказали друг другу. И в радости, и в горе. Черт, прозвучало так, будто я обвиняю тебя в расставании, а ведь это я сглупил... я первым разрушил нашу... любовь? Можешь не верить, но я действительно люблю тебя. Также сильно, как и прежде. Я просто подумал, мы ведь серьезно не обговорили, эм... статус наших отношений. Когда ты говорил об обязательствах, я думал, что это шутка. Ну всё вот это..., свидания, роман, свадьба ... мы ведь оба мужчины, и я считал, что мы больше как братья" "Нет-нет, я не это хотел сказать, прости, нет, не братья, я имел ввиду, что я уважаю тебя и не настаивал бы на что-то большее, и я просто не могу поверить, что ты действительно хочешь связать нас узами... брака? Так неловко прозвучало. У нас ведь даже поцелуя не было... Боже. Опять глупость сказал. Прости. Я ужасно туплю". "Если бы сейчас ты был рядом, я бы крепко обнял бы тебя и поцеловал бы. По-настоящему, в губы. Со всей душой, чтобы ты поверил мне. И прости за то, что не сказал тебе сразу про меня и Зендаю. Мне жаль, что всё так вышло. Я больше не с ней. Я вообще больше ни с кем, ни о чем не могу думать, кроме как о тебе, Джейк. Мне так одиноко и больно без тебя. Знаю, сам виноват. Но скажи хоть что-нибудь, кричи, ругай, ударь в конце концов, но только не отталкивай". "Пожалуйста, Джейк..." *** Глубокая ночь, тишина. В квартире Джейка было темно и холодно. Только тихий голос напевал песню, детскую колыбельную. "Тёмной ночью из дремучего леса вышел маленький лисенок, и молился Богу дать ему чуть больше света" Эту колыбельную пел его любящий отец, когда он, будучи маленьким мальчиком, не мог заснуть. Бессмысленные слезы застилали глаза, а голос все пел, только тише и тише, уставший, сломанный... Он всегда пел, когда ему было страшно, когда он нервничал или когда он не мог заснуть. А сейчас... ему было невыносимо больно. Одиноко. Страшно. Почему-то он вспоминал отца, хоть тот и причинил ему и его матери ужасную боль. Возможно, он невольно проводил параллели с собой. Он помнил, как точно также плакала его мать, уткнувшись в подушку, после того, как она узнала, что отец изменил ей с другой. Это было таким ударом для них. Наверное, это было первым и самым сильным потрясением в жизни Джейка. Обида на отца и жалость к матери подкосили его веру в любовь. Психическое здоровье матери пошатнулось тогда, что сильно отразилось на Джейке. Он чувствовал все её мучения, как будто сам пережил это предательство, это безумие, когда все идеалы рушатся и больше некуда идти, и не за что держаться. Она увядала, увядал и он. Им требовалось много времени и усилий, чтобы восстановиться и вернуться к прежнему руслу жизни. И всё же, он потом простил отца. Потому что любил. Любовь означает доверие и прощение. Простит ли сейчас Тома? Экран телефона то и дело вспыхивал, озаряя комнату голубым светом и беззвучно оповещая о новых сообщениях. Джейк не брал телефон, не отвечал, свернувшись калачиком, дрожа от холода и всхлипываний, он будто даже не понимал, что происходит. Просто видел мерцающий бледный свет, и слышал голос, будто свой или отцовский из далёких воспоминаний, почти забытых... ДО всей этой безумной боли, когда он ещё искренне верил в святость любви и в прекрасный мир: "...маленький лисенок в темноте... молился Богу... дать чуть больше света..."