Проклятие

Боль в руке пронзила яркой вспышкой. Драко скривился, было вполне терпимо, а по сравнению с давящей болью в груди, это вообще было пустяком. На правом запястье расползлось отвратительное бордовое пятно, а значит, проклятие набрало полную силу. Как повезло, подумал Малфой, что восьмикурсники живут в спальнях по одному. Он мог позволить себе плакать, заперев комнату. Что он и делал в течении получаса, изредка поглядывая на капли ночного ливня, стекающие по окну.  — Осталось ведь всего несколько дней… — в какой-то момент прошептал он сам себе. Всего несколько дней, и будет выпускной. После войны меньше половины учеников седьмого курса предпочли доучиться в Хогвартсе, Драко был среди них. Он почти преодолел этот год пыток, но в самом конце напоролся на очередную чертову метку. В топе его личных отвратительных меток, эта была даже отвратительнее метки Пожирателя, как самому Малфою сейчас казалось. За год учебы его проклинали не один раз. Находилось достаточно учеников, желающих отомстить слуге Темного Лорда. Малфой сам бы давно всё бросил. Но отец сказал «надо доучиться», значит, надо. И он терпел. Самое страшное проклятие каким-то образом поджидало его в четверг, в конверте под видом письма. Драко открыл его прямо в большом зале после обеда, не подозревая, что там. И красная обжигающая пелена окутала его в несколько мгновений, выжигая на коже клеймо, его личный приговор.  — Неужели я пережил войну, чтобы умереть от этого? — спросил он сам себя, глядя на свое заплаканное отражение в зеркале. Малфой был опустошен. Он встал с кровати, умылся, подумал, что хорошо было бы принять душ. Надо же, Макгонагалл расщедрилась на отдельные комнаты с ванными даже для слизеринцев. За что Драко, конечно, был благодарен. Он бы не вынес этот год с какими-нибудь соседями. Особенно в такой момент, когда нужно побыть одному. Драко невесело хмыкнул. Наверняка в этот вечер весь Хогвартс обсуждает его проклятие. К концу дня все непременно узнали, какое конкретно настигло лорда Малфоя. О нем не так сложно узнать, встречалось на страницах учебника ЗОТИ. «Проклятие взаимной любви».  — Хм, или не взаимной, — горько усмехнулся Драко. Если на коже волшебника появляется метка этого проклятия, то у него есть пять дней, чтобы провести ночь с любимым человеком. Иначе — смерть от удушья. Драко до последнего надеялся, что это шутка, ненастоящее проклятие, подделка. Но прибежав из большого зала, он проверил всё, что мог. Похоже на правду. А значит, у него есть всего пять дней, чтобы переспать… Это было сложно. Драко вообще ни с кем еще не спал. А тут надо сделать это в ограниченный срок, да еще и с Поттером.  — За что мне это? За что?.. За что?.. За что?.. — повторял Малфой, как заведенный, сидя на полу душевой кабины. Время перевалило за полночь. Уже с сегодняшнего дня начнутся подготовления к выпускному. Поттер будет занят допоздна и, вероятно, не будет оставаться в комнате один. Он же главная звезда на предстоящем торжестве, чтоб его. Но сегодня он вымотался на тренировке, которая была до вечера, а значит наверняка у себя и спит. «Стоп, почему я вообще об этом думаю? Лучше умереть. Боже… нет, я не хочу умирать». Нужно было срочно что-то делать. «А что, если сегодня?.. Другого шанса не будет. Он будет слишком занят. Чёрт, разве дело только в занятости?! Он не станет со мной спать! Он долбанный гетеросексуал и встречается с долбанной Уизли, чтоб ее! Ну почему мне нужен именно он?..»  — К черту всё… — сказал Драко уже вслух. Он наскоро домылся и обсушился с помощью магии. Малфой стоял голый перед зеркалом несколько минут. Он красив. Он понимал это. Но с тем и понимал, какой он отвратительный внутри. А Гарри Поттер видит его насквозь, видит его душу и монстров, которые там притаились. Поэтому обходит его стороной, смотрит косо, кривит уголок рта. Гарри видит не его идеальную кожу, светлые ресницы или длинные пальцы, он видит трусость и гнев, затаенное презрение к себе и всему миру. Драко знал, что он мерзок, только не мог перестать от этого любить. Он тоже видел Гарри насквозь. Только внутри того были теплота и свет, бесконечная любовь к жизни. Драко тянулся нему, как мотылек, летящий на свет свечи, стараясь не обжечься. Но вот, он обжегся, а скоро сгорит и совсем. Однако, Малфой почувствовал, что не хочет оставаться трусом до конца дней. И если ему осталось недолго, он хотя бы попытается. Драко постоял у шкафа и понял, что на такой случай у него одежды нет. Он надел только черную мантию и туфли. Вышел из комнаты и запер дверь. Все восьмикурсники жили в одной башне, Поттер был на этаж выше. Драко старался идти так тихо, как мог. Было пусто и это радовало. Он подошел к нужной двери и просто постучал. И только потом осознал, что делает.  — Малфой?.. Дверь открылась, он не спал. Бледный, как мел, Драко быстро вошел внутрь, чтобы никто не успел их увидеть. А что делать дальше?  — Малфой? Тебе чего? — спросил Гарри, даже как-то обеспокоенно (или Драко так показалось). Поттер стоял в клечатых пижамных штанах и белой футболке с растрепанным гнездом на голове и потерянным выражением лица.  — Если ты хочешь узнать о проклятии, которое сегодня схлопотал — клянусь, я тут ни при чем. Мне рассказали, что это, поверь, я бы не наслал на тебя такое. А если ты думаешь, что я знаю, как его снять, то… — Поттер запнулся. Драко начал расстегивать мантию, внимательно глядя на его лицо. Гарри подавился воздухом и замер. Сейчас Поттер может его либо убить, либо выгнать, либо получить инфаркт и отправиться в больничное крыло. Было страшно. И когда мантия соскользнула на пол, и Драко остался посреди комнаты Поттера в одних туфлях, липкий холодок прошелся по коже.  — М-малфой?.. Драко подошел и прислонил палец к его губам, прося молчать. Сам от себя он не ожидал такой дерзости и смелости. И это начало будоражить, даже заводить. Гарри Поттер прямо перед ним. Он казался таким доступным, как никогда. Драко сделал еще несколько шагов, стал надвигаться на него, теряя ощущение реальности. До кровати было метра полтора. И лучше сейчас Драко умрет от Авады Поттера, чем умрет, так и не попробовав. Но Гарри не спешил доставать палочку и кричать убивающее, почему-то он покорно пятился назад. В его глазах был немой вопрос, который очевидно просто застрял в горле. Что ж, если Драко поторопится, возможно, он успеет кончить, пока Поттер не придет в себя. Ему, как он сам считал, много не нужно, несколько откровенных прикосновений, тепло его тела и запах.  — Как это возможно? — всё-таки спросил Гарри, когда уперся в кровать. Драко не собирался ему отвечать, он легко толкнул гриффиндорца и тот сел на жесткий матрас. Теперь на его лице читалось смирение?.. Гарри стянул с себя футболку и в понимании опустил глаза. До него дошло. Драко смотрел на его кожу, в свете свечей она казалась золотистой, мышцы рук и груди выглядели крепкими. Малфою захотелось быть прижатым этим телом к простыни, только бы еще лицо Героя выражало такое же желание. Гарри выглядел каким-то обреченным и задумчивым. Но стянул и штаны, покорно лег поперек своей геройской широкой кровати, растянувшись на красном покрывале. Он остался в одних трусах. Драко скинул туфли и залез на кровать. По правде, он не представлял, что делать дальше. Хотелось целовать тело перед собой, вылизывать каждый участок кожи, впиться в шею, трогать его и тонуть в блаженстве. Драко мечтал прикоснуться к нему с одиннадцати лет, с того самого момента, как впервые увидел его, будучи совсем ребенком. Странное желание переросло в одержимость. А сейчас Малфой сидел на его бедрах и не мог сдвинуться. Гарри не сопротивлялся, не убегал и не плакал. Драко не мог поверить, что может просто взять и поцеловать его. Он наклонился и прикоснулся губами к шее, затем провел по ней языком, спустился к ключице. Цепкий страх не отпускал его. А если Поттеру это противно? Он ведь согласился помочь только потому, что страдает комплексом спасателя, он считает, что должен слизеринцу после войны, после того, как Драко не выдал его Бэлле, позволил отобрать свою палочку. Гарри спасает его, и чем быстрее Малфой настроится и получит удовольствие, тем легче им обоим. Но он дрожал, ладони вспотели, сердце заработало судорожно быстро, не давая крови нормально прильнуть к члену. В какой-то момент Гарри подхватывает его за бедра и переворачивает их, понимая, что процесс тормозит. Он уверенно целует шею Драко и раздвигает его ноги, устраиваясь между них. Такой напор поражает Малфоя и заставляет задышать глубже. Поттер всегда был смелым и решительным. А еще он готов на все, ради спасения жизней. Даже целовать живот слизеринца, даже спускаться ниже. Как-то хватко и без сомнений Поттер обхватил губами головку полувставшего члена, вызвав у Драко толпу мурашек и волну новых ощущений. Возбуждение было очень близко, но оно не могло пробиться сквозь страх того, что Поттеру неприятно, противно, Поттер не в себе и пожалеет об этом. Малфой мечтал не о таком их первом разе. Он хотел быть желанным и любимым, хотел, чтобы Гарри сам однажды поцеловал его и заключил в крепкие объятья. Без жесткого «надо». Но, несмотря ни на что, Поттер сейчас усердно орудовал ртом, затягивал в себя член во всю длину. Малфой не видел его лица, он вообще не смотрел вниз, но чувствовал изрядный энтузиазм. Словно Гарри предложили сыграть в новую магическую игру, и он с азартом настроился выиграть. Несколько минут Драко старался расслабиться и отдаться ласке, почувствовать ее сполна и возбудиться до предела. Получалось слабо. Раньше он думал, что до одури желает Героя, и готов спустить на него от одного касания, но в реальности почему-то облажался. Было просто страшно. В какой-то момент Гарри рыкнул. И это было похоже не раздражение. Он выпустил изо рта член и укусил Драко за бедро. Размашистым движением провел языком по яйцам. От него шла какая-то неописуемая волна жара и настойчивости. И Малфой растаял, расслабился, закрыл глаза и задышал ровно. Видимо, Гарри это понял и снова вернулся к члену, уже спокойнее, не так требовательно. Он снова всосал его на половину длины, хватило нескольких секунд, чтобы тот затвердел. Драко понял, что ему приятно, очень приятно. Остатки страха смыло, как волной. Во рту у Поттера было жарко и мокро, он старался не тереть зубами, старался взять как можно глубже.  — О, да… — выдохнул Драко. Осознание того, как Гарри Поттер для него старается, сводило с ума. Он весь сводил с ума, пошлые причмокивающие звуки и его тяжелое дыхание. Гарри не стеснялся его слюнявить и облизывать яйца снова. Казалось, ему было действительно вкусно и приятно. Долго Малфой не выдержит. Он понял, что подошел к краю, когда услышал тихий подавленный стон. Быстро приподнявшись, он взял член в руку и слегка повернулся в сторону. Оргазм накрыл быстро и сильно, скручивая мышцы. Малфой забрызгал спермой покрывало, хваля Мерлина, что успел вытащить член изо рта любовника. Хотя кончить туда хотелось, ох, как хотелось. Когда волна блаженства утихла, Драко снова лег, успокаивая дыхание. Он посмотрел на Гарри, тот был красный, лицо было влажным от слюны, а зрачки темными. Он не выглядел спокойным, он вообще был не похож на себя, и таким Малфой видел его впервые. Как будто Гарри сгорает от желания.  — Ты доволен? — хрипло спросил Поттер, приближая лицо к губам Драко.  — Да, — честно ответил тот.  — Тогда, может, окажешь ответную любезность? — как-то не очень уверенно спросил Поттер, на что Малфой кивнул. Он не совсем понимал, о чем речь… пока Гарри не поднялся, и не стал виден его внушительных размеров стояк. Малфой открыл рот от удивления, и судя по ухмылке Гарри, тому это как раз и нужно. Он не стал менять позу Драко, просто залез на него и достал член из трусов у самого лица. Это было похоже на самую жаркую фантазию Малфоя, только происходило наяву. Гарри взял член одной рукой, а второй заботливо и осторожно приподнял блондинистую голову. Драко понимал, что делать, он обхватил губами гладкую головку и легко всосал ее. Было приятно, было охренительно приятно. Это лучшее, что Малфой держал во рту, он сдержался, чтоб не закатить глаза. Всё длилось не так долго, как Драко предполагал. Гарри быстро задвигал рукой вдоль основания и через несколько секунд гортанно застонал и затрясся. В рот Малфоя брызнула горячая солоноватая сперма, быстро заполняя его. Поттер был прекрасен в своем наслаждении, с напряженным животом и откинутой назад головой. Он так громко и откровенно стонал, словно только и мечтал раньше спустить Малфою в рот. Когда Гарри закончил, он лег на спину рядом с Драко.  — Это было охренительно, — с глупой улыбкой на лице сказал он. — Тебе понравилось? Драко все еще лежал с полным ртом, обдумывая, что все-таки сделать со спермой, выплюнуть или нет. Вопрос заставил его думать быстрее, и он проглотил. Невероятно.  — Малфой?  — Конечно. Поттер, что за глупые вопросы. Я мечтал об этом почти с начальных курсов. Гарри не ответил на такую откровенность. Он отдышался и поднялся, пошатываясь. Драко не мог понять, почему Поттер тянет такую глупую улыбку? Чего он такой довольный? Может, он чувствует себя победителем вот и все? Или радуется очередной спасенной жизни?  — Твоя метка, кажется, исчезла, — сказал Гарри.  — О, — Драко посмотрел на свою руку. — Да, кажется, да.  — Если что, можем еще разок… Чтобы наверняка. Малфой уставился на Гарри, который спокойно натягивал штаны. В его голосе не звучало издевки.  — Нет, не стоит. Я думаю, все прошло отлично. Драко тоже поднялся и принялся надевать мантию.  — Если что, приходи завтра. Ну, если вдруг метка появится.  — Да. Ладно. Малфой обулся и посмотрел на Гарри, тот был спокойным, говорил уверенно и непринужденно. Драко не знал, верить его улыбке и сияющим глазам, или нет. Но, выходя из комнаты, решил, что нарисует чертову метку фломастером и придет снова.