Элегия

Тик-так… Интересно, откуда в подъезде часы? Наверное, кто-то потерял или забыл. Тик-так… Какой всё-таки занимательный у них механизм: шестерёнки, колёсики, лопатки. Глухой смешок слышен будто издалека, но, взяв себя в руки, я понимаю, что сама издала этот звук. Лопатки в часах… Звучит не так уж и смешно, но мне вновь хочется смеяться. Просто смеяться кажется невероятным, каким-то чудом, существом невиданным ранее в этом мире. Простой смех может превзойти все чудеса. Смех - живительная сила тоже смешно звучит, ведь живительная сила в смехе, а это каламбур, наверное. Я потерялась в своих мыслях. Взойдя на очередной пролет, понимаю, что он слишком темный. Наверное, лампочка перегорела или же наркоманы, живущие в соседней квартире, выкрутили. Странные люди… На наркотики, разрушающие жизнь, они деньги находят, а на простую лампочку - нет, забавно. Тик-так… Чёрт, да где же стоят эти часы?! Невозможно вынести это. Создаётся впечатление, что они звучат у тебя в голове, и кто-то настойчиво заставляет отбивать их каждую секунду своего существования. И моего. Но я ведь не существую, а живу, хожу, работаю, ем, радуюсь. Радуюсь? Как давно такого не было. Радость кажется чем-то призрачным и несуществующим, невероятным. Но радость и смех существуют вместе. Рука об руку. И как возможно радоваться без смеха? Раз я не смеюсь, то, соответственно, и не радуюсь, а, значит, и не живу. Это уже не забавно, даже смеяться не хочется. Тик-так… Свет пропал, и мир тоже пропал, погрузился в бездну отчаяния и глубину страданий людей. Нащупываю шершавыми пальцами стену: она ободранная, покрашена старой краской и побелкой. На пальцах остаются белые следы от стены. Я не вижу этого, но чувствую и повинуюсь интуиции. Никогда раньше не доверяла ей, но сейчас она настойчиво говорит мне повернуть голову налево и увидеть свет, просто свет наверху следующей лестницы, заставляет так же на ощупь подниматься вверх и тут же замереть на месте, не шевелясь. На верхней ступени сидела какая-то тварь. Смотрела на меня по-человечески умными, но в то же время безумными глазами. Сердце прыгает где-то в горле, а я медленно, будто сквозь туман, осознаю, что это и есть человек. С неестественно бледной, как мел, кожей и тощими конечностями. Медленно отступаю. Тварь или человек, не знаю как назвать это существо, идёт ко мне навстречу так же медленно, как я отступаю назад.

Безумных лет угасшее веселье Мне тяжело, как смутное похмелье. Но, как вино – печаль минувших дней В моей душе чем старе, тем сильней. Мой путь уныл. Сулит мне труд и горе Грядущего волнуемое море.*

Наверное, глупо в такой момент вспоминать Пушкина с его бредовыми стихами, но именно эти строки лезут в голову в самый неподходящий момент. Тик-так… Бегу. Не могу смотреть в эти глаза, наполненные вселенским безумством. Я чувствую, существо не отстает и бежит следом, не прерываясь ни на миг. Всего пара этажей и там будет улица с бесчисленным множеством людей. Они защитят, помогут перебороть свой страх перед ним. Сердце, кажется, бьется на уровне гланд, а лёгкие разрываются от боли, в глазах темнеет. Я пробежала всего ничего, а уже так плохо. Выбегаю из подъезда и оказываюсь в лесу. Тёмном, пугающем, враждебном лесу. Ни одного животного и гуляющего человека. Давящая тишина вокруг. Оглядываясь назад, не вижу входа в подъезд. Человекоподобное существо тоже исчезло. Кап-кап… С неба капает дождь, а тело сводит мученической судорогой. Ёще чуть-чуть и я умру от неспособности пошевелиться и вселенской боли во всем теле. Тик-так… ___ * - А.С. Пушкин «Элегия».