Трудности родительской жизни

— Привет. Как вы тут? — шёпотом спросила Момоко, заходя на кухню и смотря на старшего сына. Нахоя сидел за столом, дописывая домашнее задание по математике, рядом с ним стояла чашка остывшего чая, и лежали несколько учебников по другим предметам старшей школы. В этом году братьям предстояло сдать выпускные экзамены. Кудрявые персиковые волосы были собраны тонким ободком, а рука быстро двигалась по листу бумаги. Дверь в комнату была закрыта, а на плите кипел новый чайник. — Привет. Вроде полегче. Сейчас перепишу и отпущу Сою немного отдохнуть, а то он уже носом клюет. Ужин я приготовил, только слегка надо разогреть, — ответил Кавата, улыбаясь. — Молодец. Она много плакала? — обеспокоенно спросила мама, поглаживая сына по голове. — Не особо, но явно больше, чем вчера, — ответил Нахоя. — Бедненькая, сама устала, наверное, — причитала женщина, немного расстроившись. Нахоя тяжело вздохнул. Сказать, что его брату досталась нелёгкая судьба, это ничего не сказать. Близнецам пришлось преждевременно повзрослеть. Отец умер рано, а мать крутилась, как белка в колесе, бегая с одной работы на другую и пытаясь дать своим детям как можно больше возможностей. Уже в шестнадцать лет подростки начали активно работать, иногда жертвуя для этого учёбой. Момоко часто плакала по ночам в тайне от детей, радуясь, какими хорошими они у неё выросли. — Пойду посмотрю, как там Соя с Ясу, — тихо проговорила женщина, мягко кладя руку на плечо сына. Дверь в комнату парней тихонько скрипнула. Свет был выключен, а всё освещение шло от двух настольных тёплых ламп и небольшой гирлянды на стене. В углу располагалась двухэтажная кровать и небольшой шкаф. Рядом с окном стоял Соя, покачивая на руках маленький свёрток и что-то тихонько напевая. Его синие волосы слегка примялись и казались ещё ярче при лунном свете. — Привет. Давно уснула? — поинтересовалась Момоко, грустно смотря на измотанного парня. — Минут сорок назад, но спит крепко, думаю, это часа на три-четыре, — произнёс юноша, слегка улыбаясь. — Давай я переоденусь и посижу с ней. У меня как раз есть пара часов до ночной смены в больнице, а спать я не хочу, — тут же предложила мама и, получив тихий кивок в ответ, умчалась в свою комнату. Минут через десять женщина вернулась и аккуратно перехватила кроху. Воспользовавшись ситуацией, Момоко отправила сына в душ и спокойно поесть, на что тот пробурчал что-то неразборчивое под нос, но сопротивляться не стал. Женщина же переложила малышку в кроватку и начала ритмично покачивать. — Вроде живой. Я тебе тут математику решил, успеешь переписать? — послышался голос Нахои, когда после душа синеволосый вышел на кухню. От улыбки брата на сердце стало легче, а состояние тревоги начало развеиваться. Вот уже месяц младший Кавата сидел на домашнем обучении, передавая всю домашку через брата. — Спасибо большое. И не такое успевали, — хихикнул Соя, ставя тарелку на стол. — Слушай, тут Майки звонил, просил нас обоих прийти на собрание. Сказал, что они с Кенчиком привезут Эму, поэтому Ясу можно взять с собой. Ты как на это смотришь? — аккуратно спросил Нахоя, ожидая решение синеволосого. — Если туда-обратно на такси, то можно. Но как-то мне не хочется напрягать Эму, — замявшись, произнёс Кавата. — Я думаю, она и сама не против. Тогда я помогу тебе собрать с собой всё нужное. А байк останется во дворе, с тобой поеду, — тут же выпалил Хоя, ярко улыбаясь. Вытаскивать брата на улицу в последнее время стало своеобразным хобби, поэтому после каждого его согласия с лица старшего не сползала и без того вечная улыбка. — Раз ты так считаешь, то ладно, — сказал синеволосый. После еды парень помыл посуду и вернулся в комнату, давая матери возможность спокойно собраться на смену. Соя присел на пол, внимательно следя за мирно сопящей дочкой. Невольно в голове стали возникать воспоминания: о первой встречи с тихой белокурой девчушкой с большими зелёными глазами, о их прогулках и тайных встречах под покровом ночи. Кагура Миямото — единственная дочка небольшого бизнесмена, до одури трясущегося за свою репутацию. Девушка боялась своего отца, но чувства, которые она испытывала по отношению к синеволосому парню, оказались сильнее её страха. С ним Миямото делилась самыми сокровенными переживаниями и тайнами, утопая в омуте первой влюблённости. Новость о беременности потрясла обоих, после этого Соя твёрдо решил добиться разрешения на брак у её родителей. Госпожа Кавата к этой новости отнеслась очень радостно, несмотря на все риски. Момоко поддержала его рвение и была счастлива, видя не по годам зрелого сына. Но встреча с семьей Миямото прошла не так, как они планировали. — Мы настаиваем на аборте, — как гром среди ясного неба, прозвучали слова толстого мужчины. — Извините, но уже поздно для этого, это может нанести вред вашей дочери. Вдобавок это им решать как поступить с этим малышом, — решительно возразила Момоко. — Молчи, дрянь. Мне глубоко плевать, этот ребёнок опозорит нашу семью. Моей дочери надо было заботится о здоровье прежде чем, она легла под твоего отброса. Даже если этот ребенок родится, то ему дорога прямиком в детский дом, — прорычал глава семьи, приходя в ярость от того, что с его мнением кто-то не согласился. Соя посмотрел на Кагуру, ожидая хоть какой-то поддержки, но его взгляд встретили лишь пустые зелёные глаза. Оскорбление матери сильно задело Сою, парень держался из последних сил, чтобы одним ударом не снести голову мужчине. — Нет! Во-первых, не смейте оскорблять мою мать! А во-вторых, этот ребёнок родится, после чего я его заберу, и никогда больше не потревожу вашу семью, — грозно произнёс синеволосый. Злость и разочарование накрыли парня с головой. Девушка, которая глубоко запала в душу, прямо сейчас даже не пыталась оказывать сопротивление. Просто отказалась от него и их ребёнка. — Ишь какой благородный, гнида, пусть будет по твоему. Мне некогда морочить себе голову документами по отречению от этого отродья. Больше не ищи встречи с моей дочерью, через четыре месяца, как только она родит, мы позвоним тебе, а она улетит к своей бабке в Австралию, — грязно ухмыляясь, произнёс мужик, отчего на душе возникло мерзкое чувство отвращения. Мать Кагуры лишь тяжело вздыхала, смотря на твёрдый взгляд подростка. Кавата вышли из дома Миямото с высоко поднятой головой, не давая опорочить свою честь. Но как только они пришли домой, все эмоции вылились наружу, доводя до слёз и женщину, и сына. Кагура родила ровно через четыре месяца. Измотанная девушка не желала даже подходить к дочери. Вся в слезах, она сама начала умолять родителей отправить её в Австралию. В глазах госпожи Миямото появилась безграничная печаль и грусть, не выдержав этого, она первой набрала семейство Кавата. Соя и Нахоя были у них уже через час, прямо в форме сорвавшись с собрания. Когда парни влетели в дом, мать Кагуры извинилась за все неудобства, что предоставила их семья и, поцеловав внучку на прощание, отвернулась. — Опять задумался о них? — тихо спросил Нахоя, присаживаясь рядом с братом. — Ага, потрепали они мне нервы знатно, но это того стоило. Если бы я мог вернуться в прошлое, поступил бы так же, — шёпотом произнёс Соя, слегка улыбаясь и смотря на трехмесячную дочь. — Я знаю и очень этим горжусь. Мама ушла, да и нам пора. Твоя форма в коридоре, — сказал старший брат, ласково трепля волосы младшего. Быстро переодевшись, парень аккуратно надел на кроху костюм потеплее и, прихватив сумку, спустился вместе с братом к машине. Дорога до Храма Мусаши прошла без приключений. У входа их уже ждали Майки и Дракен, а рядом с ними стояла довольная Эма, переминаясь с ноги на ногу от нетерпения. Ясу спала, строя всевозможные мордашки, и от этого на лице свастонов появлялся румянец. Манджиро поднялся наверх и начал собрание, а Эма расположилась на небольшом камне рядом с братом. От воодушевленных речей главы толпа начала громко свистеть и кричать, и Ясу громко заплакала. Гул тут же стих, и вся банда свастонов глазами начала искать источник звука. Соя, сорвавшись с места полетел наперерез площади и аккуратно перехватил малышку из рук обеспокоенной Эмы. Пара движений и кроха уже не плакала, голос и тепло отца снова окунули её в сладкий сон. Ряды ребят притихли, наблюдая за этой сценой. По толпе понеслись перешёптывания и переговоры, отчего капитаны и их заместители пришли в дикую ярость. — Что ты там вякнул про моего брата, крысёныш. Да я тебе сейчас кабину снесу, — послышался ор Нахои, после чего одному из ребят прилетело кулаком в нос. — В лицо могли бы сказать, трусы, — кричал Баджи, присоединяясь к начинающейся драке. — Сволочи, случай Сои — это пример мужества и достоинства, — прошипел Такаши, отправляя в полёт кого-то из своего отряда. Справа от Мицуи кому-то вправлял мозги Казутора и Чифую. Вскоре десять разукрашенных парней сидели перед Майки. — С сегодняшнего дня вы больше не являетесь частью свастонов. Мы стремимся к миру гопников, для которых честь и достоинство будут в приоритете, — произнёс Майки, кидая холодный взгляд на ребят. Соя ошарашенно смотрел на место побоища, держа малышку на руках. Через пару минут Дракен закончил собрание и отпустил всех по домам. К Эме и Сое поднялась верхушка свастонов. Все ребята аккуратно наклонились над девочкой. — Она такая маленькая, — прошептал Казутора, хватая себя за щёки. — Такая милая, — сказал Такемичи, слегка наклоняясь над Ясу. — Слышь, Ханагаки, руки фу от моей принцессы, а то я тебе её откушу по самый локоть, — прошипел Нахоя, злорадно улыбаясь. — Да не трогал я её, только смотрел, — запищал блондин, складывая руки в молитвенном жесте. — Подрастёт, драться её научим, всем пиздюлей давать будет, — воодушевленно произнёс Баджи, показательно воюя с воздухом. — Она же девочка, её наоборот надо оберегать. Злюка, хочешь я ей платьице сошью? — спросил Такаши, мягко улыбаясь. На что Кавата кивнул, прижимая кроху поближе к себе и грозно смотря на остальных парней. — Не злите Сою, он вас порешает сейчас, — усмехнулся Рюгуджи, наблюдая за ребятами. — Спасибо вам за всё, — прошептал Кавата, слегка улыбаясь. — Он улыбнулся? Наш Злюка улыбнулся, — воодушевленно проронил Мацуно. — А давайте завтра все встретимся и погуляем, а то мы так давно не виделись, — предложил Хаккай. — Тогда давайте к нам. Всех жду завтра у нас дома, отказы не принимаются, — тут же выдала Сано, толкая брата в бок. — Звучит неплохо, а вас мы ждем в первую очередь вместе с вашей маленькой леди, — хитро улыбаясь, произнёс Манджиро, улавливая план сестры и строго смотря на братьев Кавата. — Ладно, — тихо произнёс Злюка, касаясь кончиком носа маленького лобика. — Я сейчас умру от умиления, — бросил Ханемия, за что тут же получил злой взгляд синеволосого. — Тогда по домам, а то мы и так сегодня задержались, — довольно сказал Дракен. Обнявшись, ребята разошлись по домам. — Эх, моя смесь даже не пригодилась, а я так старался, — слегка надув губу, проворчал Хоя, когда братья зашли в квартиру. — Убери пока в холодильник, я думаю с утра она будет в самый раз, — устало произнёс Соя. — Ладно. Пошли спать, а то, смотря на Ясу, и на то, как она сладко зевает, самому хочется клубочком свернуться, — проронил рыжий, натягивая пижамные штаны. — Согласен, — сказал Злюка, выключая свет. Пять лет спустя. — Говори, что хотела и уходи, — зло прошипел Соя, смотря на Кагуру. Коктейль смешанных чувств захлестнул парня, когда на телефон пришло сообщение о встрече. Человек, который за пять лет так и не появился. — Я могу встретиться с дочкой? — спросила девушка, хлопая большими зелёными глазами. — У тебя нет дочери. Ты не имеешь права зваться матерью после того, как ни разу не взяла её на руки и даже не удосужилась дать ей имя, — слегка успокоившись, произнёс парень. — Я её родила, — уже громче проговорила блондинка. — Я искреннее благодарен тебе за это и всегда хотел сказать спасибо. Но на этом твои достижения перед ней закончились, — сказал Соя, безразлично покачивая ногой. — Ты же знаешь, что я не могла. Я испугалась отца и того, как материнство отразится на мне, — грустно прошептала блондинка. — Я сохраню твой номер и отдам ей, когда она вырастет. Ясу сама решит, как ей с ним поступить. А теперь, будь добра испариться и больше не появляться в нашей жизни, — строго предупредил синеволосый, покидая кафе. Вдали стоял Нахоя, держа одной рукой двухгодовалого сына, а другой — ладошку девочки. Его маленькой Ясу.