Ночное раскаяние

Держать себя под контролем – дело сильное. Улыбаться, несмотря на обиду в глазах – тем более. Мисаки провожала слегка завистливым взглядом компанию, с кем она приехала на море для отдыха. Начальнице и коллегам уж не терпелось оказаться перед входом к горячим источникам, оставляя Мису наедине с ее телохранителем. – Ну, вы это, отдохните там, как следует, – Аюдзава на прощание помахала рукой, и девушки помахали ей в ответ, – билеты то не забыли? Проверьте. – Все на месте, – шеф мягко улыбнулась и демонстративно покрутила в руках небольшой стопкой бумажек, – не скучай, Мисаки. Стоило им развернуться и отправиться через темный лес в путь, как брюнетка тут же изменилась в лице и обреченно потопала обратно в домик с неприятным чувством одиночества, лишь Усуи удивленно проводил девушку взглядом и поспешил за ней. Осторожно открыв дверь, ведущую в ее номер, Такуми заглянул в маленькую комнатку и увидел обреченную Мисаки на полу, уткнувшуюся в колени. У парня неприятно кольнуло сердце, но он, игнорируя возможное избиение, аккуратно опустился рядом. – Мисаки, ты так сильно хотела сходить на источники? – грустно спросил блондин, чувствуя легкую вину за свой поступок. – А ты будто бы не знал! – громко ответила Миса, но ведь Усуи, честно говоря, и не знал. – Я же так хотела отдохнуть на летних каникулах, посмотри, в каком-то веке я выбралась из дома, из дел студсовета! Могла бы сейчас пойти с приятной компанией покупаться, расслабиться! А из-за этого засоса на спине… – Мисаки исподлобья взглянула на Такуми, из-за чего парень слегка поежился. Ее глаза покраснели, и девушка даже не пыталась вытереть льющиеся слезы. – Вот поэтому я так и сделал, чтобы с тобой остаться… – тихо ответил он, аккуратно приблизившись к возлюбленной. Хоть Миса и оттолкнула его несколько раз, а затем и несильно ударила кулаком по боку, Усуи все равно осторожно вытер слезы на ее красивом лице, а сам опустил голову и прошептал в макушку: – Прости меня. – Тебе это что, в радость? Тебе нравится кому-то портить настроение? – хмыкнула брюнетка, постепенно успокаиваясь. Близость успокаивала. Она не хотела этого признавать, но в глубине души ей нравилось то, что сейчас Такуми находится рядом с ней. Осторожно обнимает за плечи и гладит по голове. Но ведь несколько минут ранее она сильно плакала из-за потери возможности посетить горячие источники, а сейчас тихонько дышит, невольно прижимаясь к груди собеседника. Парень едва заметно улыбнулся, почувствовав на шее горячее дыхание. Как он и догадывался – девушка, не смотря на ругательства, легкие удары во избежание серьезных разговоров, и обстоятельства, которые она находит, чтобы покинуть его компанию – все равно тянется к нему. Такуми почувствовал тепло на сердце, но все-таки молчал, ждал, что скажет Миса дальше. Девушка и не спешила что-либо говорить – она наслаждалась редким моментом, когда они вот так обнимались, согревали друг друга, и вовсе не думали отстраняться. Ей даже захотелось немного поспать, но точно не одной. Мисаки не хотела оставаться в полном одиночестве в полузнакомом доме – одна мысль о том, что так может произойти ее сильно тревожила, страх чего-то невиданного окутал ее сердце, и Аюдзава вздрогнула и съежилась в объятьях блондина, который пытался разгадать причину такого испуга. – Усуи, в общем… что мы будем делать? – спросила девушка, поднимая свои блестящие очи. Такуми внимательно осмотрел ее, ухмыльнувшись, когда щеки порозовели под его взглядом. – Не знаю, я лишь хотел побыть с тобой, и мне все равно, чем заняться. Может, ты чего-то хочешь? – спросил он и удивился, когда возлюбленная крепче прижалась к его груди, уткнувшись носом в яремную ямочку. Стоило ему задуматься о интересном проведении совместного вечернего времени, как из живота Мисаки послышалось громкое бурчание. Девушка покраснела. – Кафе закрыто, но мы же всегда можем туда пробраться, – усмехнулся блондин, погладив смущенную Мису по спине. – Что тебе приготовить? – Ну что-то легкое, наверное, ведь скоро уже ночь, – неуверенно ответила Мисаки, теребя пальцами широкую белую рубашку. – Ты беспокоишься о своей фигуре? – спросил парень, и Аюдзава резко подняла голову, отчего Усуи вздрогнул от неожиданности. – Нет! Просто кое-кто… ну… любит говорить колкости в мой адрес, и в частности, моей фигуры, а если еще точнее, то про грудь… – язвительно произнесла Миса. Такуми мысленно закатил глаза и приблизился к лицу возлюбленной, отчего та вспыхнула вдвойне и попятилась назад, но рука, обнимающая ее спину, не позволила оттянуть волнительный момент. – Мисаки, – серьезно произнес Усуи, и возлюбленная перестала дышать, – для меня ты очень красивая девушка, и мне нравятся в тебе все эмоции, поэтому, чтобы разглядеть некоторые из них, приходится невольно шутить в твой адрес. Но пойми, это всего лишь юмор, а не попытки задеть за живое. Я в обиду тебя не дам. Брюнетка кивнула и опустила взгляд на колени, не в силах смотреть в изумрудные глаза от смущения. Что происходит? Сначала была истерика, затем наслаждение в объятьях, далее голод и в конце очередная нахлынувшая волна смущения. Только что Такуми увидел, как минимум, четыре эмоции за несколько минут. – Спасибо…– ответила девушка и неожиданно улыбнулась, рассматривая теплыми карими глазами смущенного блондина. Тот улыбнулся ей в ответ и наклонился еще ближе, прикасаясь пухлыми губами ко лбу. Такой поцелуй, независимо от кого, всегда смущал девушку, но в сложившейся ситуации она посчитала, что смущения было и так достаточно. – Пойдем на кухню, я накормлю тебя. Уже через пару минут они оказались перед служебной дверью, соединяющей летнее кафе и коридор жилого домика. Такуми в одно мгновенье открыл дверь и пропустил девушку в абсолютно темное помещение, все окна были плотно задвинуты шторами, и Миса напрягла мышцы, осторожно на ощупь пробираясь в центр кухни. – А что, если здесь, помимо нас, кто-то еще есть? – тихо усмехнулся Усуи и безошибочно подошел в темноте к любимой девушке, медленно провел теплыми ладонями по талии Мисаки, едва улыбаясь от тихого испуганного взвизга, заключая ту в нежных объятьях. – Н…не…не пугай меня… – прошептала Аюдзава, прижимая сильные руки к своему животу плотнее. Парень тихо засмеялся и, опустив голову на темную макушку, провел кончиком носа по лбу, остановившись на правом виске. От такого близкого контакта Мисаки почувствовала наступающую теплоту в животе, а губы, оставившие несколько поцелуев от лба до подбородка, доставили возможность ощутить полет бабочек. Так они и стояли какое-то время, теснее прижимаясь друг к другу, замирая дыханием и сердцем, наслаждаясь тихой атмосферой и близким контактом, ожидая того, что произойдет дальше. Правда, ничего романтичного и не последовало – из живота Мисаки снова прозвучало громкое для текущей обстановки бурчание, и повар, вновь посмеявшись, поспешил включить свет и приготовить что-нибудь вкусненькое для Мисы. Усуи визуально осмотрел небольшое помещение и отметил для себя расстановку рабочего места и оборудования, подошёл к шкафу и усмехнулся, изучая ассортимент фартуков, имеющийся в наличии. – Нужно бы, конечно, полностью переодеться в рабочую форму, но так как мы здесь ненадолго, думаю обойдусь одним фартуком, – и он достал тот самый передник, который несколько часов назад надевала Мисаки, – этот сгодится. Такуми выглядел крайне необычно: завязав фартук спереди, так как ленты оказались уж длинными для его талии, и сделав из шелковистых прядей высокий хвостик, он выглядел гордым, милым и слегка смущенным. Миса лишь улыбнулась – ей понравился этот образ, но все же желание подкрепиться стояло выше, обладая доминированием в случае резкой боли в животе. Такуми подошёл к холодильнику и невесело хмыкнул, изучая заготовленное сырье на завтрашний рабочий день, запечатанные пищевой пленкой полуфабрикаты на листах и то, что осталось почти не тронутым. – Аюдзава, не хочешь ли съесть порцию риса с курицей в остром соусе? Прости, но из того, что здесь есть, я могу приготовить только такое горячее блюдо. И, конечно же, салат с курицей и кунжутом. Тебе нравится такое? – Спасибо, я съем это с удовольствием, если тебя не затруднит это приготовить… – смущенно ответила Мисаки. – Конечно не затруднит, к тому же я справлюсь за пару десятков минут, не беспокойся… – Такуми улыбнулся краешками губ, словно его только что похвалили за то, что он уже давно умеет делать, и что для него не составляет большого труда, и приступил к готовке. Мисаки села за небольшую барную стойку, расположенную рядом с производственными столами и служебным входом, внимательно наблюдая за блондином. Усуи хорошо вымыл руки до локтей, поставил перед собой доску с ножом и принялся нарезать куриное филе, параллельно складывая поближе некоторые специи, в частности куркуму, сладкую паприку и смесь прованских трав. Аюдзава уже облизывалась, вдыхая аромат сушёных продуктов, пока Такуми промывал рис и ставил для него воду. Во время готовки парень чувствовал себя очень свободно и поэтому невольно кружил между плитами, столами и другими тепловыми оборудованиями, чувствуя власть момента. Мису же это симпатизировало – она не отрывала глаз от происходящего, ведь такая картина ей очень нравилась! Порой на работе, в родном кафе, она невольно засматривалась на этого загадочного повара, который удивлял своим талантом всех и невольно принуждал остальных коллег по кухне хныкать от собственных плачевных результатов приготовления блюд. – Пока варится рис и жарится курица, я сделаю тебе салат, и в него добавлю часть курицы со сковороды, пока не острую, – он слегка убавил огонь под сковородой и повернулся к стеллажу-шпильке, где в красной корзине лежали сырые овощи. Очистив огурцы, он приступил к их нарезанию, добавляя сладкий перец и помидоры. Такуми посмотрел на возлюбленную и, не удержавшись, ухмыльнулся. Сейчас она смотрела на него по-особенному: от такого мягкого, бескрайне тёплого взгляда Мисаки у Такуми еще не щемило сердце, и он даже, в одно мгновенье, растерялся. Аюдзава выдохнула и улыбнулась ему, закинув ногу на ногу. – Следите за курицей, господин… – соблазнительно произнесла она, а через пару секунд залилась краской от своих переваренных голодным разумом слов. Блондин хмыкнул и опустил взгляд на плиту, тем самым скрывая покрасневшие щеки, словно жар исходил от палящего масла, а не от сердца, лишь подумавшем о том, какой же Миса может быть, если отбросит все зажимы и капельку скромности. Неожиданно в голову Мисаки пришла, ну о-о-чень необычная идея в связи с тем, что комок обиды на блондина так и остался стоять в районе горла, кожа, хоть и отдаленно, но жаждала тепла горячей воды, а голодный мозг бросал, словно рандомно, как рулетка в азартных играх, желания, которые скрасят атмосферу ожидания трапезы. Девушка, как притаившаяся хищница, медленно и тихо сползла с высокого стула и выждала момент, когда Такуми выключил плиту и развернулся к соседнему столу, включая весы и отмеривая нужное количество кунжута. Аюдзава подошла вплотную к блондину, который даже и не подозревал о ее приближении, увлеченно рассыпая кунжут в прозрачную емкость. Девушка осторожно обняла его со спины за талию, хихикая оттого, как его тело вздрогнуло и заметно расслабилось. – Ты же хорошо готовишь, – ухмыльнулась демонница, и Такуми замер в ожидании дальнейшего ответа, – что ж, нужно проверить твою стрессоустойчивость. – Стрессоустойчивость? – переспросил он, но резко замолчал, почувствовав нежные руки, оглаживающие его бока, торс и плавно переходящие к животу. Мисаки задорно хихикнула, наслаждаясь такими прикосновениями, но не требовала ими от парня чего-то большего. Наоборот, здесь игру вела она, и только брюнетка придумывала правила. Такуми шумно вздохнул и осторожно спросил у возлюбленной: – Миса, мне нужно подойти к плите, можно развернуться? – Ох, ну конечно! – цепкие руки перестали обнимать талию, но параллельно развороту блондина Аюдзава снова оказалась за его спиной, дабы Усуи не увидел выражение ее лица. А ее лицо… сейчас оно выражало ехидство, нотку смущения и азарта. Такуми был бы в шоке, увидев новые, нераскрытые им, две эмоции. – Кажется, кто-то хотел есть, – тихо произнес повар, аккуратно накладывая на тарелку рассыпчатый рис, куриное филе в соусе с острыми травами и специями и салат. Руки продолжали обнимать его талию, и Мисаки в какой-то момент задумалась, что ведь это не наказание, а, скорее, приятный бонус к его работе. – Я и сейчас голодна, Усуи… – невозмутимо ответила девушка, но все-таки руки убрала и поспешила отойти в сторону, вновь к барной стойке, но не успела. Брюнетка оказалась на столе, слева от которого исходил горячий пар от готового блюда. Зеленые глаза с усмешкой и нежностью заглянули в карие, вынуждая Мисаки снова, прямо как по сценарию, смутиться. Сильные руки расположились вдоль ее бедер, а губы, изогнутые в улыбке, оставили несколько поцелуев на кончике носа. – И что это сейчас было, милая Мисаки? – мягко спросил Такуми, умиляясь от ее порозовевшего личика. – Признайся, я же тебе нравлюсь, – и он наклонился ниже, уже чувствуя ее дыхание на своих губах. Мисаки неимоверно сильно смутила данная обстановка. Ведь сначала она почувствовала нотку власти, решила, на удивление для себя, немного поэкспериментировать, а в конечном итоге оказалась прижатой к охлажденной поверхности. Были бы здесь другие повара – сразу отругали девушку за такие проделки. Точнее, отругали бы Такуми – ведь он посадил ее на рабочее место. – Президент, – произнес блондин с ухмылкой, – пытаешься меня соблазнить? – Такуми наклонился еще ниже, пощекотав горячим дыханием длинную шею, и неожиданно для девушки ее слегка лизнул. – Это кто кого тут пытается соблазнить… – прошептала брюнетка, надавливая ладонями на грудь Усуи, вынуждая того отстраниться. Парень не сопротивлялся и отошел от девушки с легким смехом, давая возможность слезть со стола. Пока Аюдзава пыталась восстановить сбившееся от близкого контакта дыхание, Такуми стянул передник и повесил его обратно в шкаф. Подойдя к девушке, он, чуть смутившись, тихо произнес: – Спасибо тебе. Перед Мисаки оказались две тарелки с приличными порциями, и она поспешила наконец-таки ими подкрепиться. В это время Усуи расхаживал между холодильниками с различными напитками и выбирал то, что подошло бы его возлюбленной. – Фу-ух, – он обернулся, когда Мисаки вздохнула и отставила в сторону пустые тарелки, а сама потянулась и чуть не упала с барного стула. Блондин вручил ей банку охлажденного фруктового сока и сел рядом. – Нае-елась… Было о-очень вкусно, спасибо, Усуи… Такуми улыбнулся, наслаждаясь тем удовольствием, что накормил любимую девочку, которую уже клонило в сон после плотного ужина. Мисаки осторожно спустилась со стула, принимая помощь в виде поданной от Усуи руки, и не спеша поплелась в свой номер. – Если хочешь, можешь мне поставить засос, чтобы я тоже нигде не раздевался, – предложил парень, и Миса задумалась, а стоит ли его приложить дверью, – тогда все будет справедливо. – Ну уж нет, – усмехнулась девушка, открывая окно нараспашку. Свежий воздух просочился в слегка душную комнатку, и брюнетка вдохнула им полной грудью. Парень так и остался стоять около порога, наблюдая за Аюдзавой. – Чего стоишь? Ты собираешься ложиться спать? – А ты что, предлагаешь мне остаться у тебя? – Такуми радостно улыбнулся и уже поспешил лечь на кровать, как Мисаки оттолкнула его обратно к выходу. – У-у, жестоко. – Нет, будешь спать в своем номере! – вспыхнула Аюдзава и резко притихла, раздумывая, сказать ли появившуюся мысль вслух. Блондин снова оказался в паре сантиметров от нее и неожиданно спросил: – Что я могу сделать, чтобы искупить свою вину, Миса? Я сожалею, что ты не попала на горячие источники из-за меня и поэтому хочу что-то сделать для тебя, чтобы ты больше не обижалась. Девушка молчала, не знала, что ответить или придумать. Как ни странно, никакие идеи не шли ей в голову, Мисаки смотрела на парня, стоявшего перед ней с серьезными намерениями и ожидающего, в свою очередь, «наказания». – Ну, Хонока что-то говорила про призраков, живущих в этом доме… – неловко начала Аюдзава, и Такуми прыснул в кулак, стараясь сдержаться и увернуться от летящего в него тапка. – А ты… ты можешь.. ну… – Миса боится приведений? – Что?! Кто тебе такое сказал?! – испуганно спросила Аюдзава, краснея под ехидным взглядом изумрудных глаз. – Язык твоего тела, – невозмутимо ответил блондин. – Так что ты хотела попросить? – Останься со мной, будешь охранять меня от… призраков… – прошептала брюнетка, но Усуи все расслышал и лишь кивнул, удивившись такому легкому заданию. Аюдзава задумалась, что же может выйти в качестве последствий из такого задания, как вдруг раздался звонок из настольного телефона. Девушка взяла трубку и удивилась, услышав там шефа: – Миса, мы придём ближе к утру, здесь организаторы устроили вечеринку с дискотекой, ну уж очень хотим остаться! Можешь прийти к нам, бери с собой Такуми! – Пожалуй, нет, я бы хотела поспать… – грустно ответила брюнетка, понимая, что Усуи будет либо некомфортно, либо скучно, и что лучше остаться в доме, ведь кто-то его должен охранять. – Ну ладно, не скучайте! Аюдзава положила трубку и поплелась обратно к кровати, вновь вспоминая шанс посетить горячие источники, и уж если бы она оказалась с девочками с самого начала, то не отказалась и остаться на вечеринку. Однако у Такуми были свои планы, точнее, ему просто хотелось побыть рядом с возлюбленной в тихой обстановке. Девушка вновь разозлилась и легла на кровать, прикрыв глаза. Но вспомнила, что не прибирала на тумбочке и поспешила это исправить. Такуми, не переставая удивляться и ходить по комнате со смешинкой в глазах, начал подозревать у Мисаки наличие детских страхов, от которых она так и не избавилась. Девушка, в этот момент, была занята не самоанализом, а уборкой вещей, но не оставляла скучающего блондина без своих убийственных взглядов. Только брюнетка хотела подойти к Такуми и сказать, что наказание она придумала, ну слишком по-детски глупое и странное, как в доме выключился свет. Первые две секунды пара стояла в абсолютной тишине, лишь доносился шум прибоя, и то такой тихий, а дальше Мисаки вскрикнула от испуга, и Усуи поспешил включить фонарик на телефоне, дабы оценить текущую ситуацию. – Ну вот, теперь придётся чинить проводку, – вздохнула президент, отворачиваясь от яркого фонарика. Блондин пожал плечами и осветил лестницу с коридором, ведущую к кафе. – Думаю, завтра позвонят мастерам, и они все посмотрят, – парень подошёл к кровати Аюдзавы и, наклонив голову, встретимся взглядом с ее, в этом свете, янтарно-карими глазами. – Мне сходить, проверить первый этаж? Миса задумалась: все же оставаться одной в темной комнате ей не хотелось, но и раскрывать свою слабость перед этим пришельцем тоже. Она вздохнула и кивнула, легонько выталкивая его поближе к выходу. – Хорошо, сходи, может быть ещё и с призраком каким-то встретишься… – хихикнула девушка, однако резко притихла, когда услышала грохот на первом этаже. Руки, что держали блондина за бока в попытке оттолкнуть, резко сжались и притянули Усуи, наоборот, ближе к девичьему телу, дрожь которого не оставила зеленоглазого равнодушным. – Миса, может быть, сходим вместе посмотреть? Или ты останешься здесь одна? – он наблюдал, как девушка потихоньку успокаивается и отстраняется, но глаза – это зеркало души, верно? Страх из них никуда и не делся, Аюдзава выглядела невозмутимой, но и немного обеспокоенной. Девушка задумалась насчёт обхода дома, но поняла, что боится выйти даже в впереди лежащий коридор, поэтому медленно попятилась назад, попутно натягивая фальшивую улыбку. – Нет, я останусь здесь, – усмехнулась она, незаметно сжимая руки в кулаки, и села на край кровати, чтобы унять дрожь в коленях, – Наверное, какие-то тарелки упали, ничего страшного… Усуи хмыкнул и скрылся в поглощающей темноте, Мисаки успокаивала себя тем, что из окна лился свет яркой луны, очерчивающая контур помещения, где ей предстоит переночевать. Она так и осталась стоять рядом с подоконником, восстанавливая учащенный от страха пульс. Напрягая слух, Аюдзава могла расслышать шаги Усуи на первом этаже, примерно представляя, где он передвигается. Но в какой-то момент все звуки прекратились, что напугало президента вдвойне. Осторожными шагами она приблизилась к порогу, но не увидела ни света от фонаря, ни пришельца, ни призраков, да совсем ничего! В непроглядной темноте весьма нелегко ориентироваться, но Мисаки посчитала худшим, если она так и останется стоять на ровном месте. Вздохнув, она добежала до начала лестницы и тихо позвала: – Усуи!.. Ответа не последовало. Мисаки спустилась на несколько ступеней вниз и вновь произнесла, чуть громче: – Усу-уи! Глаза начинали наполняться слезами, но девушка спустилась на первый этаж, придерживаясь за перила лестницы и побежала вперед, не ориентируясь вовсе. Споткнувшись об какую-то коробку, Аюдзава полетела еще дальше, ударившись лбом о холодный пол. Хныкнув, в попытке восстановить равновесие и избавиться от головокружения, Мисаки обернулась и поняла, что не видит даже и нижних ступенек лестницы, по которым можно забраться и вернуться в комнату. Аюдзава вздохнула и направилась дальше, почувствовав вытянутой рукой границу стены. Одна мысль, что она не сможет найти дорогу обратно способствовала нападению второй волны тревожности. Куда мог подеваться Такуми? Дом то небольшой, почему девушка его не видит и не слышит? – Усуи… – хныкнула брюнетка, вытирая слезы. – Я… я боюсь темноты. Девушка остановилась напротив стены, за которую держалась, чтобы не упасть на дрожащих ногах обратно на пол. Прищурившись, она с трудом разглядела свою ладонь, которая с каждым мигом начала осветляться. Отпрянув от стены, Мисаки прижала руку к груди, как вдруг чья-то рука коснулась ее плеча. Аюдзава громко вскрикнула и прижалась к стене, не забыв об нее обязательно удариться. Перед ней стоял удивленный Усуи с включенным фонариком на телефоне, наблюдающий с округленными глазами, как Мисаки выдыхает и падает на пол. Слезы струились по ее бледному лицу, и парень повторно почувствовал, как в груди неприятно кольнуло. – Прости, я обошел этаж и спустился в подвал, – Такуми опустился рядом и нежно обнял за лопатки перепуганную возлюбленную, – не подумал, нужно было сначала тебя позвать, а не сразу прикасаться. Мисаки всхлипнула, плотнее прижимаясь к этому пришельцу, попутно сжимая от кратковременного стресса его черную футболку. Усуи вздохнул, поглаживая девочку по голове и шепча ей на ухо следующие слова: – Мы пойдем на второй этаж, когда ты успокоишься. Все ведь хорошо, никого нет в этом доме, кроме нас. Я не уйду в свой номер, буду ночью охранять тебя. Не волнуйся, Мисаки. Найдя силы встать, Аюдзава поднялась на ноги, резко вытерев слезы с лица. Такуми заметил, что ее колени до сих пор не перестали дрожать, поэтому наклонился к девушке, попросив: – Обхвати меня за шею. Только руки Аюдзавы сплелись на шее и плечах, как блондин поднял брюнетку на руки, передав ей телефон. Он быстро преодолел лестницу, зашел в прохладную комнату и опустил Мису на кровать. Закрыл дверь, подошел к окну и тихо усмехнулся, рассматривая горизонт. – Вот так мы и провели летние каникулы… – подытожил Такуми, переведя взгляд на девушку. Аюдзава сидела на кровати, опустив голову. Сплетенные пальцы чуть дрожали, что не оставило блондина в стороне, и Усуи опустился на колени перед Мисой, накрывая ее ладони своими руками. Нежно поглаживая, переплетая ее пальцы со своими, он действовал очень успокаивающе для брюнетки. Она выдохнула и положила правую ладонь на его плечо. – Отвернись. Усуи подумал, что ему послышалось. В комнате темно, и, если Мисаки захотела бы переодеться, она могла это сделать в любом уголке. Такуми выключил фонарик и спрятал телефон в карман легких штанов, подошел к двери и остался стоять спиной к возлюбленной. Аюдзава переодела футболку на спальную, сняла шорты, нащупывая на стуле домашние. Расстелила постель и спряталась под легким одеялом. – Ты так и будешь там стоять? – спросила она, привлекая внимание блондина. Такуми улыбнулся и кивнул, скрестив руки на груди. – Ну да, я ведь обещал тебя оберегать. Кстати, и не только на эту ночь… – Так! – Мисаки вспыхнула и отвернулась к окну. – Я буду спать. – Спокойной ночи! – улыбнулся Такуми, параллельно поправляя белую рубашку. – Не думай о призраках, выспись, как следует. На протяжении двадцати минут Аюдзава неподвижно лежала на правом боку, слушая, как Такуми спокойно дышит, переминается с ноги на ногу от усталости и зевает. Ее сердце заболело от собственного эгоизма. Да, он поставил ей засос, и она не смогла провести вечер в компании коллег и шефа. Ей пришлось остаться с ним в доме и попутно охранять кафе. Такуми по-своему провинился, напугав ее, но Мисаки не может оставить его в таком виде на всю ночь. Ей просто неприятно осознавать, как сейчас она с ним поступает. Девушка сбросила одеяло и поднялась на ноги и приблизилась к уставшему блондину, прислонившемуся к двери. Луна, осветив хрупкий девичий силуэт, привлекла внимание Усуи, и он невольно залюбовался девочкой, подумав, что к нему спустился самый красивый ангел. Мисаки кашлянула и тихонько сказала: – Я вижу, как ты устал и хочешь спать. Пойдем… – и брюнетка поволокла, чуть сопротивляющегося Такуми за собой, приближая к кровати. Надавив на плечи, она вынудила его сесть на одноместную постель, стянула с крепких плеч белую рубашку и повесила ее на рядом стоящий стул. – Мисаки… – произнес он имя возлюбленный серьезным тоном, но брюнетка помотала головой и опустила парня на кровать уже в лежачее положение. Девушка обошла постель и села рядом, положив руку на его грудь. – Призраки призраками, но сон обязателен. И-извини, что тебя так нагрузила сегодня, н-но это не значит, что я не забыла, как ты мне поставил засос! – возмутилась Мисаки под хихиканье парня. – Аюдзава, – тихо произнес Такуми, приподнявшись на локтях, – ложись. – Что? Повторно переварив сказанные блондином слова, Миса не заметила, как пришелец перевернул ее на живот и слегка задрал футболку. Только девушка хотела с силой оттолкнуть Усуи, как почувствовала мягкие губы на месте ранее поставленного засоса. Его язык аккуратно лизнул покрасневший участок, и Аюдзава забыла, как дышать. – Ну вот, – он бережно поправил футболку и опустил ее к бедрам, – теперь можно спать со спокойной душой. Такуми осторожно лег сбоку, оставляя для девушки достаточно места, не скрывая ехидства и любования прекрасной персоной, с кем сегодня он разделит постель. Мисаки легла на свою сторону, продолжая нахмурено смотреть на невозмутимого блондина, аккуратно накрывшего девушку одеялом. – А… ты? – спросила Миса, вытягивая одеяло в его сторону, но парень не принял такого подарка. – Я и так посплю. К тому же, я ведь не просто лежу, я еще и охраняю одну принцессу… – усмехнулся пришелец, разглядывая в полумраке розоватые щечки. – Спи, Ми-и-са… – погладив брюнетку по голове, он вернул взгляд к двери, чувствуя маленькую ручку, сжимающую ткань его черной футболки. Конечно, Мисаки вскоре уснет, согревая Такуми не только одеялом, которое она все-таки настойчиво к нему протянула, но и чувствами, которым девушка дала полную свободу. Прижавшись к мускулистому телу, она постепенно засыпала в нежных объятьях Усуи, который, впрочем, не переставал бросать взгляды на дверь и прислушиваться ко звукам. Кто же из них мог догадываться, что электричество покинуло их не просто так. А эта коробка… как она могла оказаться на середине пустого коридора? И много других совпадений… Такуми постепенно засыпал, лишь изредка поглядывал на сопящую Мисаки, что вовсе, как и он сам, не подозревала, что синеглазый виновник этого спектакля сейчас сидел на террасе домика, ухмыляясь и рассматривая белые кружева на длинном платье.