Один английский путешественник рассказывал о том, как он дружил с тигром. Он растил его, ласкал его, но всегда держал у себя на столе заряженный пистолет.
Стендаль
Всё началось с одного сообщения на электронную почту. Нет. Ещё раньше. Всё началось с того, что Тэхён позволил одному придурку залезть в его (Тэхёна, конечно!) штаны. Чонгук был настойчив, горяч и чертовски обворожителен. Тэхён был груб — от страха, был очарован — от слабости перед собственным идеалом во плоти. О будущем тогда думать не хотелось, в крови бурлил алкоголь и похоть. Сопротивление бесполезно. А сообщение на почту… просто стало новым поводом для соблюдения концепции «любовь или ненависть». Дёрнуло же сесть за ноутбук, проверить почту, залезть в папку «спам» и открыть письмо со странной темой: «Анонимно, нахуй». Внутри премилый текст, что-то о таймере, который запускается только после открытия мейла, и «если не заплатишь мне, я разошлю всем твоим контактам видео, где тебя трахают, как сучку». Ниже вложение: короткий фрагмент видео, и архив с фотографиями предельно откровенного содержания. — Verdammte Scheisse! — На немецком Тэхён ругается после одного задания. Ради того задания ему пришлось выучить чужой язык и прожить в чужой стране несколько лет кряду. Тэхён не жаловался. Ругательства на немецком бесили Чонгука ровно столько же, сколько и заводили во время секса. Кстати, на коротком видео из сообщения Тэхён как раз кричит что-то типа: — Bombenelement! Тэхён с силой захлопнул крышку ноутбука. Послышался хруст. Ну и к черту! Только бы не видеть и не слышать самого себя. Первым делом он полез в телефон. Мессенджер оповестил, что второй участник съемки был в сети недавно. Ждать — выбор трусов (главное — правильно поставить ударение). Тэхён нажимает на иконку вызова и закипает, как чайник, от каждого гудка, ещё немного и засвистит, из ушей пойдёт пар… Чонгук отвечает только на третьем гудке: — Да, детка? — Geiler Hund, — просто ответил Тэхён, сдержав истерику и крик. Бог свидетель, он старается успокоиться, и если Чонгук поведёт себя неправильно, он ни в чём не виноват и за свои дальнейшие действия не отвечает. — И тебе привет, — простодушно усмехнулся. — Что-то срочное? Знаешь, сейчас не очень подходящий момент для разговора. — Скажи мне. Сколько раз я просил тебя держать твой архив при себе? Я не против, если тебе нравится дрочить на то, как мы с тобой трахаемся. Только не хочу, чтобы это видел кто-то другой. — Никто и не видит. Архив — моё сокровище. Разве я позволю кому-то ещё его смотреть? Детка, давай… — Никто не видит?! — Всё, градус повысился до отметки «бесконечность». — У меня на почте лежит письмо с кучей фотографий и видео! Я зарёкся пересматривать это, а теперь наше с тобой порно мне показываешь не ты, а ебаный аноним из интернета?! Если это чья-то тупая шутка, например твоя, то я убью тебя в следующую же нашу встречу. Но перед этим тебе придётся ощутить все прелести того, как я буду медленно и мучительно отрезать твоё… — Я скоро буду, — перебил его Чонгук и сбросил вызов. Тэхён с силой кинул телефон в стену, и тот, конечно же, разлетелся на части с оглушающим грохотом.***
— Мне пора, — невесело сказал Чонгук, отложив в сторону шар для боулинга. Ещё один удар и он бы обязательно выбил оставшиеся две кегли, подарив своей команде заветные десять очков. Но они же сейчас не на серьёзных соревнованиях, чтобы чувствовать за свой уход вину. А разочарованные возгласы друзей — от досады, что их воскресное веселье так быстро закончилось. — Дома неприятности. — Прекрати говорить так, будто едешь домой к жене. Тэхён не похож на верную женушку. Скорее на сварливую стерву-любовницу с комплексами, — прокомментировал происходящее Хосок. У того дома как раз сидит любимая жена с очаровательными тройняшками. Он — типа — знает, о чём говорит. Мужики загоготали. Звон стекла от пивных кружек разлился в ушах пьяной песней. — Может быть, — пожал плечами Чонгук. — Но я поехал, бывайте! — Даже пиво не допил, — прилетело расстроенное замечание в спину. Чонгук его уже не услышал.***
Несмотря на трудно поддающиеся описанию отношения, у Чонгука всё-таки есть ключи от квартиры Тэхёна. Чонгук считал данное обстоятельство личной победой чувств над здравым смыслом, ведь он не крал заветные ключики, а получил в подарок. Умолчим, что Тэхён кинул их тому в лицо, а синяки ещё долго приходилось замазывать тональником, чтобы не привлекать внимание начальства. Вот и сейчас, Чонгук открывает замок, дверь, шагает в тёмную прихожую и видит перед лицом дуло любимого Тэхёном револьвера. — Хоть одно лишнее движение, и ты труп. — Детка. Чонгук поднимает руки, показывая, что беззащитен. Между ними небольшое недопонимание, два шага и заряженный револьвер. Тэхён не побоится выстрелить, даже если потом ему же придётся плакать. Они уже не раз и не два стреляли друг в друга, а потом латали раны, дежурили в больнице и целовали шрамы. На краю пропасти всегда веселее стоять вдвоём, держаться за руки и сходить с ума от противоречивых чувств. — Скажи мне хоть что-то доказывающее твою непричастность к произошедшему. — Не считая моего присутствия на тех видео? — Не паясничай! Кто мог залезть в твой ноутбук? Телефон? Где ты хранишь всё то, что снимаешь?! Учти, с этого момента видео под запретом! И ты удалишь всё, абсолютно всё. Понятно? — Тэхён, опусти пистолет. Давай спокойно поговорим. — Будешь мне указывать? Чонгук тяжело вздохнул, а потом резко дернулся к Тэхёну и выбил у него пистолет из рук, обездвижил, вывернув одну руку до боли, точно кости негромко хрустнули. — Успокойся. Пойдём. Покажешь мне, что случилось. — Fick dich, — негромко выругался. Чонгук отпустил, предварительно отбросив револьвер в сторону пинком. — Разберёмся с этим, и вернёшь мне ключи. Больше я не хочу тебя видеть. — Да-да, — Чонгук пошёл следом, засматриваясь на длинные ноги, не скрытые короткими домашними шортами, и на плечо, оголившееся из-за широкого ворота футболки. Его футболки. Тэхёну нравится таскать чужие вещи, хоть он никогда этого не признает. — Расстанемся, а потом я снова тебя поймаю. — Чонгук обхватил вертлявого засранца за талию со спины, прижал к себе и ткнулся носом в пропахшие коричным маслом (для запаха и мягкости) волосы. Они давно не виделись. Работа, работа. Совсем нет времени. — Вот, как сейчас. Ну, давай успокойся, а то опять придётся тратиться на косметику, чтобы скрыть следы побоев. Для вида Тэхён побрыкался немного и размяк. Долго сопротивляться Чонгуку у него никогда не получалось. Мышцы, мешок очарования, умение подобрать нужные слова — влажная мечта. Тэхён, как дурак, тоже о таком мечтал. И получил… Он опустил руки на крепкие предплечья, сжал пальцы, врезался ногтями в кожу через ткань рубашки. Нежность — не про них. Вот и когти уже в ход пошли. По всем законам дикой природы — вы смотрите канал «Дискавери». — Да блять! — Чонгук оттолкнул быстрее, чем обнял. — У тебя всегда так, а я плохой только потому, что какой-то придурок влез в мой комп и спиздил наши с тобой домашние видео! Прекрасно. Психованный идиот, хоть раз попробуй не быть сукой и веди себя по-человечески. Тогда и люди к тебе потянутся. — Пошёл к чёрту. — Тэхён обернулся. В его глазах мимолётный блеск выдал сдерживаемые слёзы. — Убирайся. Сам со всем разберусь. — Да-да. Пошли. — Я серьёзно. Уходи. — Ты не серьёзно. Что ты обижаешься? Уже нельзя оскорблять тебя в ответ? Мне так надо слушать и никак не реагировать, но стоит сказать что-то обидное, и тебе сразу неприятно. Я живу так, я привык. Вот и ты привыкай. Раз сам этим постоянно пользуешься. — Я разбил телефон и ноутбук, — вдруг признался Тэхён, опустив взгляд к полу. — Так сильно не понравилось то, что увидел? А в процессе ты всем доволен. — Боже, просто перестань сводить всё к этому. Я… — Держи мой телефон, — перебил Чонгук. — Покажи, расскажи, а потом будем думать. Не хочу ссориться по этому поводу до ночи. Тэхён что-то ещё прогундосил под нос, но телефон у Чонгука взял, на память вбил пароль и логин почты, зашёл в папку «спам» и обнаружил новое письмо. Тема: «Чтобы ускорить процесс поступления денег на мой счёт». — Что такое? — Чонгук не смог дать определение выражению лица Тэхёна, забеспокоился. Из динамиков телефона послышались охи-ахи, шлепки обнажённых тел, и голос Чонгука из видео стал ответом на его же вопрос: — Да, детка! Вот так! Сожми его в себе сильнее!.. Окей. Покраснел даже Чонгук. Тэхён посмотрел на него взглядом, полным ненавистью до краев. — Выключи, я понял. Дай взглянуть. — Он выдернул из чужих рук свой телефон. Не увидел там ничего нового. В письме не высвечивается адрес отправителя, а в остальном Чонгук не особо сведущ. — Я позвоню Юнги. Он хакер со стажем. — Да. Вы бухали сегодня вместе. Он прям сможет помочь. И, нет. Я не дам твоему дружку смотреть на наши видео. Я уже позвонил Чимину. Он сказал, что попытается что-то сделать. — Давай будем честны. Юнги круче Чимина. Даже пьяный. — Мне похер. Чимину я доверяю больше. — А я доверяю Юнги. — Ты специально? — А ты? И как ты ему позвонил, если разбил телефон? — «Домашний» телефон никто не отменял. Чонгук выдохнул, сосчитал до десяти. Хорошо, тему он отвёл в сторону. Как быть дальше? Всё равно, что пытаться обезвредить тикающую бомбу. — Будем ждать звонка Чимина? — Я бы проверил твой ноутбук. С него же спиздили видео. — Договорились. Я сейчас смотаюсь до дома за ноутбуком. — Он отдал свой телефон Тэхёну. — Вот. Свяжись с Чимином с моего мобильника. Только не сломай. Буду через час. Хорошо? Чонгуку не хотелось оставлять Тэхёна в таком состоянии, тот опять может встретить его с пистолетом. Или сменить замок? От Тэхёна жди. Следы от ногтей на руке до сих пор болят, наверняка оцарапал до крови. Придурок. Но ведь — любимый! Поэтому и не хочется его оставлять. Каким бы ни был отвратительным его характер. Вот и оправдание пометки красным маркером — «любовь». — Проваливай. — Тэхён недружелюбно стукнул дверью за спиной перешагнувшего порог Чонгука.***
Когда Чонгук вернулся, то застал Тэхёна шагающим из стороны в сторону на кухне. Пахло сгоревшим кофе, видимо оный пытались сварить и успешно про него забыли. На улице уже давно потемнело, под потолком мигает лампочка, телефон на столе сигналит серией входящих сообщений. Чонгук ставит на стол ноутбук и перехватывает Тэхёна, крепко его обнимая. — Успокойся. Мы же агенты. У нас в друзьях куча хакеров, парни из спецслужб. Они нас обязательно выручат. — Выручат меня? От тебя на тех видео только член, — бурчит в плечо. Но не отталкивает — уже хороший знак. — Из друзей у меня только Чимин. Остальным я не нравлюсь. Мне они помогать не станут. — Они помогут нам, — Чонгук особенно выделил интонацией слово «нам». Мы. Вот, что он хочет сказать. — Перестань обособлять себя от меня. У нас есть только общие проблемы. Договорились? Чонгук мог бы снова заговорить о том, что, возможно, проблема здесь не в окружающих, не горящих желанием помогать, а в Тэхёне, смотрящем на других людей исключительно надменным и уничтожающим взглядом, всегда грубящим и не забывающим про сарказм в разговоре. Но Чонгук не стал. Он знает, что любое необдуманное слово грозит сходом лавины без предупреждения. — Я тебе не кисейная барышня, нуждающаяся в том, чтобы какой-то мужик решал за меня проблемы! — Тэхён мгновенно вспыхнул, как бензин от спички, стал отталкивать Чонгука от себя, но тот держал крепко. И улыбался. Его борец за независимость не первый раз так реагирует на подобные слова. А чуть что — бежит к Чонгуку. Чонгук у него вообще — номер один в телефонной книге. На быстром наборе. Был. Пока телефон Тэхёна не разлетелся на куски врезавшись в стену. — Как скажешь, — не стал спорить. — Давай посмотрим, что там пишет тебе Чимин. А я проверю ноутбук. Они уселись за стол плечом к плечу. Чонгук включил ноутбук, Тэхён залез в переписку с Чимином. Оба замолчали на какое-то время, слышались только тихие касания по экрану телефона и щелчки беспроводной мышки. Чонгук по привычке положил руку на чужую голую коленку, не встретив сопротивления, провёл выше, забираясь пальцами под шорты. Дальше наглеть не стал. Иначе прогонят ссаными тряпками. — Говорит, что пользовались какими-то одноразовыми адресами, — расстроено сообщает Тэхён спустя какое-то время. — Узнать личность не получится. — На ноуте тоже ничего подозрительного нет. Программа бы засекла вход в устройство. У меня же стоит защита на уровне. — На каком таком «уровне»? Твой пьяный дружок поставил? — Тэхён. Чимин с Юнги коллеги. Насколько я знаю, даже Чимин признаёт превосходство Юнги над собой. Давай, я ему позвоню? — Ты должен пообещать, что он не увидит ни одного видео. — Обещаю. Клянусь, что он ничего не увидит. Ну, только если краем глаза. Сообщения — не больше. Иначе, как он сможет помочь? Тэхён ещё поупрямился, но согласился, что не заметить несколько деталей хотя бы краем глаза и при этом помочь в столь пикантном вопросе — просто невозможно. Дождавшись чужого одобрения, Чонгук набрал номер друга. Тэхён оттолкнул с бедра чужую руку, встал из-за стола и подошёл к окну. Хотелось закурить. От нервов. Жаль, что Тэхён не курил — в принципе.***
Вернёмся на несколько недель назад, где за кружкой пенного после удачно законченной операции Чимин снова жаловался Юнги на жизнь. И в его исповеди слишком часто мелькало одно конкретное имя, что Юнги не мог не заметить и не прокомментировать: — Вы с Тэхёном лучшие друзья. Типа. В чём проблема сказать ему, что тебе не всегда нравится слушать о его заебах? — Не. Ты не понял. Я его самый близкий друг. Мне не влом послушать. Просто я хочу ему помочь. А он не хочет. Дебил. Ему становится легче, когда мы поговорим, а потом всё сначала. Но ведь так нельзя жить постоянно. Да и Чонгук не железный. Его заебёт однажды настолько, что он уйдёт. А Тэхён будет страдать. Юнги отпил из кружки, стёр пивную пену с губ и нахмурился, подперев подбородок кулаком. Бармен за барной стойкой предложил добавить, но друзья отказались. — С Тэхёном одна беда. Кошмар. Волосы дыбом встают от редких рассказов Чона. Эта бестия его в могилу сведёт. Чон пока держится молодцом. Но ты прав. Рано или поздно, терпение лопнет. Пф-ф. — Юнги изобразил руками взрыв, пьяно усмехаясь. — Есть какие-то идеи? Как им помочь? И стоит ли вообще лезть в чужие дела? — Долго думал. Не придумал. Думаешь, я по приколу тебе сейчас всё это рассказываю? Хотел спросить совета. — Подумаем, — лаконично ответил Юнги. На том и разошлись. Идея пришла спустя неделю. Юнги позвонил Чимину и выложил тому о секретном архиве Чонгука. Якобы тот случайно спалил его другу, а Юнги не упустил возможности поковыряться в грязном белье Чонгука — образно говоря. На правах лучшего бро-бро тысячилетия. Якобы лучшим бро такое можно. Они же используют эту информацию во благо. Никто ничего не узнает. И взрывной характер Тэхёна здесь учтён. Ради него всё и задумывается. План странный. Юнги сто раз это повторил. Они просто припугнут Тэхёна. Тот побежит к Чонгуку. Чонгук побежит к Юнги. Юнги всё ему расскажет, и дальше дело за малым: Чонгук, как супергерой решает проблему и ловит условного «преступника» за шкирку. В подобных стрессовых ситуациях пары либо сближаются ещё сильнее, либо расходятся — так сказал Юнги. Чимин скептически выгнул бровь, слушая чужой план действий. Он предположил, что исход этого плана может оказаться совсем не таким радужным, каким его расписал Юнги. Но собственный план так и не смог придумать, поэтому согласился на то, что есть. — В случае, если Тэхён узнает, я тут не при делах. Окей? — Да мне вообще похеру. Чонгук оценит. А дружба Тэхёна мне и не особо-то нужна. Он меня терпеть не может. Так и решили. Пожали друг другу руки, и Юнги бросился во все тяжкие — подготавливать все возможные ресурсы для исполнения собственной идеи. Вернёмся в настоящее. Чонгук набрал Юнги, тот ухмыльнулся, заметив долгожданный вызов, довольный взял трубку и приготовился в красках расписывать другу свой гений, достойный «Нобеля — не меньше». — Друг, выручай. Тут какой-то пиздец, — сказал Чонгук слишком уж обеспокоенно. Неужели, Юнги переборщил со своим «гением»? — Тэхён рядом? — не растерялся хакер. — Если рядом, то лучше отойди от него. Сейчас всё расскажу. — Что? Юнги, ты не понял… — Всё я понял. Просто отойди от Тэхёна. В трубке послышался приглушенный закрытым динамиком разговор. Тэхён грубо пробасил что-то типа: «Какого чёрта нельзя поговорить здесь?» Чонгук ответил, что в соседней комнате связь лучше, и, видно, вышел все-таки, раз снова заговорил с Юнги: — И что такого секретного ты хочешь мне сказать, раз надо было от Тэхёна уйти? — А ты ещё не понял? — Нет. — Это я. — Чё? Очень высокоинтеллектуальный диалог складывается. — Это я отправил Тэхёну на почту те письма. Ты же по этому поводу звонишь? Чонгук не отвечал почти минуту. Юнги считал, у него перед глазами стоит монитор с открытой вкладкой почты и часов. — Какого хрена, Юнги? Он чуть меня не застрелил, чтоб ты знал. И. Блять? Откуда у тебя доступ к видео? — Сейчас не об этом. Слушай… — Назови мне хоть одну причину, чтобы я сейчас трубку не бросил и не послал тебя нахер, друг. — Я никому больше ничего не показывал. Да и сам не смотрел почти! Я помочь пытаюсь, придурок! Чтоб ты знал. — И что за помощь такая, когда «друг» лезет в чужие скрытые от всех папки? Они же блять не просто так скрыты. — Помощь в том, чтобы ты сейчас поддержал Тэхёна, спас его от позора и стал в глазах этой истерички героем. Может быть, это отвадит его хвататься за пушку и угрожать убить тебя лишний раз? Ты станешь ценным, ещё больше любимым. Тебя не будет хотеться убить. Эй! Я всё ещё не слышу благодарности! — Что мне делать? — тяжело вздохнул Чонгук в трубку. — Скажи, что я занялся поиском «преступника». А ты отвлеки его, поддержи. Ну. Ты знаешь, как там с ним быть. Да?***
Чонгук сбросил вызов, не ответив Юнги. Придурок. Ну что за придурок?! Зачем? А главное — нахуя?! Как говорят великие. Правильно Хосок про комплексы упомянул. Ущемлённый этими комплексами Тэхён — бомба замедленного действия. Сколько раз Чонгук уже сказал слово «бомба», подразумевая своего парня? Не сосчитать, но и лучше аналогии не придумать. А Чонгуку и нравится на этой бомбе сидеть. Мазохист. — Что он сказал? — спросил Тэхён, заметив Чонгука ещё в коридоре. — Что он постарается найти ублюдка, который влез в мой комп. — И всё? — Тэхён подошёл так близко, что Чонгук почувствовал его тепло. Горячечное. Как печка. Он взял Тэхёна за острые локти, пригладил сухую кожу большими пальцами и улыбнулся. — Всё. — Что-то морда у тебя довольная для того, кто о чём-то переживает. — Я верю в силы моего лучшего друга. Тэхён вывернулся из чужой хватки, отвернулся. Скрестил руки на груди и ушёл в другую комнату. Как его успокоить? Чонгук обычно преуспевал в совершенно обратном направлении — раздраконить. Вот Тэхён тогда только огнём и не плевался. А с драконом всё равно не просто сравнение (ещё одно) — за острые торчащие позвонки у основания шеи. Их приятно целовать после секса, когда у Тэхёна закончились силы кусаться и царапаться. Прихватив ноутбук, Чонгук пошёл следом. Голова пустая, никаких идей. Придётся импровизировать. Вот он сейчас насочиняет… — Детка. — Отвали. Если бы у слова стресс было физическое воплощение, то его можно описать так: большой комок одеяла, а в комке — грызущий ногти Тэхён. Вредная привычка в копилку. Чонгук опускает рядом ноутбук и приобнимает дракончика за плечи. — Тэхён. Чего ты боишься? Сейчас у каждого второго на почте подобные сообщения появляются. И что? Мы живём в такое время, что любые наши данные доступны не только нам. — Ага! Вот только это не мои данные. Я у себя на компьютере и в телефоне подобное не храню! — И очень зря. Ты хоть раз смотрел? Думаешь, я просто так с наших видео кайфую? Кто-то возбуждается от чужих задниц в интернете, а я думаю только о тебе. У нас в этом плане просто идеальные отношения. В постели. И ты идеальный. Ну сбросят они эти данные кому-то. И что? Все близкие знают, что ты гей. Теперь узнают как здорово мы с тобой проводим время. Тэхён молчал. Чонгук позволил себе немного сдвинуть одеяло, чтобы оно не мешало смотреть на чужое разрумянившееся лицо. Опасный ход — перемещение в кровать. Тэхён это специально? — Посмотрим вместе? — Решил добить Чонгук. «Страйк» ему сегодня не дался. Вдруг повезёт с Тэхёном? — Не буду я смотреть на самого себя. — Считай, что это вместо приёма у психолога. Увидишь себя с другой стороны, так сказать. — Фу! — Тэхён. Секс — это часть нашей жизни. Её (части) не надо стесняться. Знаешь, как говорят? Фото не показывают нашей истинной красоты. — Ох, как соловьём заливается! — Ты не видишь себя со стороны во многих ситуациях, в том числе — в кровати, когда мы трахаемся. Ну и не только в кровати. Это прекрасно. Мы бы могли найти поклонников в интернете, поверь мне. Твоя задница и мой член — герои, достойные «Оскара», а их совмещение — блокбастер, не меньше. А как ты ругаешься на своём немецком! Блять! Я в такие моменты хочу тебя до смерти затрахать! Чонгук прекрасно знает, что Тэхён вне постели обворожителен в своём смущении. Выкрикивая ночью фразы прямиком из немецкой порнушки, Тэхён даже от слова «порно» краснеет. Он никогда не смотрел видео для взрослых, а на пикантных моментах в фильмах и сериалах, которые они порой выбирают, чтобы включить на редких выходных, закрывал глаза. — Не буду смотреть. — Тогда я посмотрю! — Geiler Hund. — Повторяешься. Никто не помешал Чонгуку включить ноутбук, открыть секретные папки и включить первую попавшуюся запись. Тэхён зажал руками уши, когда услышал из динамиков собственные стоны, зажмурился, когда увидел на экране собственную спину и задницу. Как… плавно его бёдра переходят в талию, а потом изгиб расширяется к плечам. Тэхён не знал, что, ну, выглядит так изящно с подобного ракурса. — Детка… Чонгук, приложив силу, выпутал Тэхёна из одеяла, обнял, прижавшись грудью к чужой спине. В таком положении Тэхён явно почувствовал твёрдый член, ткнувшийся ему в поясницу. Чонгук толкнулся на пробу раз, два. Глухо вздохнул. Ему неудобно в брюках, но кого это волнует… — Отпусти. — Sackerment! — вторит себе же возбуждённый и жаждущий Тэхён из видео. — Вот видишь, как ты любишь это, — Чонгук дорвался до слабого места — до шеи. Когда он целует Тэхёна там, то последний кончает быстрее и ярче. Даже без рук. — Давай, мой хороший. Не вредничай. Шаловливые ладони уже под домашними шортами, Чонгук садит Тэхёна себе на промежность, а своими ногами разводит чужие в стороны, укладывается спиной на кровать, и Тэхёна на себе устраивает, обхватив за живот, успевает повернуть ноутбук, чтобы не потерять картинку (ну точно — супермэн, Эдвард-руки-ножницы!). — Моя любимая поза. Я всегда снимал её со стороны. Обычно ты любишь контролировать процесс, — Чонгук с улыбкой берёт твёрдый член Тэхёна в руку и водит по нему, с особым удовольствием сжимая головку. — Но в этом положении ты беззащитен. И так раскрыт. Трахать тебя — высшее удовольствие. Но видеть со стороны, как мой же член скользит в твоей дырочке… Прекрасный сон. Правда? Ну же! Посмотри! От переизбытка чувств Тэхён весь дрожит, в голове у него вата, а пальцы на члене — не оставляют выбора. Он смотрит. Всё, как описывает Чонгук. И сейчас они оказались в той же позе (как на видео), Тэхён столь же открыт. Только они одеты. А на видео — нет (один даже на-дет). И крепкий крупный член Чонгука, хлюпая смазкой, поступательно скользит, раздвигая и без того непривычно раскрытый анус Тэхёна. По стволу к мошонке стекает белесая капля… — Мне продолжать? — спрашивает Чонгук, остановившись на миг. Тэхён кивает. — Ничего не слышу. — Да… — Тэхён, скажи громче. Что мне сделать? — Halt die Fotze! — выкрикнул, а потом добавил тише: — И трахни меня, как тогда. Пожалуйста? Так и забылись проблемы. Чонгук усмехнулся, ощутив себя победителем.***
Как же вышло, что скромный до секса Тэхён согласился вдруг сниматься в порно? Пусть и домашнем. Всё просто. С самого начала он просто об этом не знал. Можно решить, что Чонгук поступил по-скотски — право каждого. Но он действительно делал это исключительно для себя. И до момента со «взломом» не был замечен за сливом откровенных материалов. Когда Тэхён узнал про видео, то разругался с Чонгуком почти до смерти. Они избили друг друга до состояния не стояния. Сначала пролежали в больнице с неделю, потом Тэхён уехал в Германию. Только спустя год Чонгук рискнул напомнить о себе букетом цветов в офис, где работал под прикрытием Тэхён. Букет оказался в мусорке сразу, а Чонгук проснулся в постели с Тэхёном спустя ещё месяц. Наверно, решил Чонгук, то была проверка. Иначе, почему Тэхён в итоге согласился на продолжение архива? На продолжение их отношений в принципе? Или то был способ Тэхёна извиниться? Прямо он не умеет, и Чонгуку вечно приходится гадать на кофейной гуще — только бы хоть на один долбанный процент понять гордого засранца. Сердцу не прикажешь. Да и прошли они слишком много, чтобы просто взять и закончить то, чем они оба (один — в глубине души) так (сильно?) дорожили. — Детка. Тэхён выгнулся в спине, Чонгук видит, с каким трудом ему поддаётся собственное тело — коленки разъезжаются в стороны по скользкой простыне. Полностью обнажённый, жаждущий, страстный и открытый — его Тэхён. В прямом смысле открытый с этими своими упругими, круглыми ягодицами, которые от прогиба немного раздвинулись, открывая шикарный вид на розовый сморщенный вход. Чонгук мучительно медленно снимает штаны, наблюдая. Впервые не жалеет, что камера под запретом. Он лучше словит кайф именно сейчас, в этот момент, а не когда-то там — в одиночестве с ноутбуком. Они с Тэхёном посмотрели несколько видео, возбудившись так, что сперма едва глаза не заливала — так её казалось много, и скорее хотелось кончить, чтобы потом опять броситься друг на друга. Тэхён кончил первым — от того, как Чонгук сначала подрочил ему, а потом забрался дальше в промежность, за мошонку и сразу двумя пальцами, скользкими от естественной смазки, вошёл внутрь ануса, с первого раза (давно изучил все нужные точки) попав по простате. Домашние шорты почти сразу испачкались. Чонгук содрал их с Тэхёна, наверняка порвал по шву и не заметил. Ничего. Тэхён не заметил тоже, его вообще можно было сравнить с тряпичной куклой — такой вялый и безвольный. Чонгук развёл ему ноги, расцеловал внутренние стороны бёдер, снова ввёл внутрь пальцы, а губами коснулся у основания размякшего члена, и взял ствол в рот, умело пропустив его в глотку. От таких махинаций Тэхён снова завозился, зашептал что-то неприличное на своём немецком, застонал ещё тихо, степенно набирая тон. С собственным возбуждением Чонгук смирился. Сейчас не он нуждается в «терапии». Он хочет сказать: «Вот так люблю, вот так хочу сделать тебе приятно, вот так…» Только бы Тэхён понял, только бы, наконец, осознал, что все его комплексы, вся его защита от посторонних людей — просто ненужная трата сил. Ну. Или ещё: просто надо понять, что с одним человеком эта защита не нужна точно. И можно любить. И можно быть собой. И… просто быть. Одиночество на двоих — так сильно любит Чонгук, что готов бросить всё ради этого глупого, вспыльчивого дракончика. Он ведь первым понял, что антоним любви — вовсе не ненависть, а безразличие. Так с Тэхёном у них никогда не было безразличия. Всегда либо ненависть (дикая, отчаянная), либо любовь (горячая, страстная) — никак иначе. Снова возбудившись Тэхён сам встал на колени. Представляя на обозрение всего себя. Он даже не говорит, разве что стонет умоляюще. Чтобы его взяли скорее. Ведь ему так нравится быть под Чонгуком, что тот и говорит, прижимаясь членом к чужой горячей промежности. — Возьмёшь меня без подготовки, малыш? — Щёлкает колпачком тюбика от смазки, разливает вязкую субстанцию по своему члену, потом так же много выдавливает прямо на копчик Тэхёна, проталкивая смазку внутрь пальцами. Потом прихлопывает по дырочке членом, слушая пошлые шлепки плоти о плоть. — Ты там уже весь под меня. Весь мой. Да? Де-етка. Лопатки на спине Тэхёна торчат резкими вершинами скал, драконья линия позвоночника изогнута изящно, соблазнительно, блестит от пота кожа, а ямочки на пояснице словно созданы для больших пальцев Чонгука, когда он насаживает на себя Тэхёна так резко, что в глазах темнеет у них обоих. Это больно. Одному кажется, что его порвали, другому, что внутри так узко, и твёрдый возбуждённый член сейчас так сжат горячими стенками ануса, что вытащить его просто невозможно. Постепенно боль всё-таки отходит, как волна, тела привыкают. Чонгук на пробу двигается, смотрит вниз, с нереальным наслаждением наблюдая, как раскрыта сейчас покрасневшая дырочка его членом. Толкается снова. Крови нет, всё целое. Ещё раз. Тэхён гортанно стонет, и Чонгук точно знает, что теперь это — стон удовольствия. Юнги попросил отвлечь и успокоить? Сделано. Тэхён в экстазе. Чонгук хочет его расцеловать, опускается, прижимает к кровати своим телом, что не вдохнуть. Вжимается пахом в покрасневшие от шлепков ягодицы сильнее, двигает бёдрами по кругу, вызывая у Тэхёна уже не стоны, а скулёж. За взмокшие на затылке волосы Чонгук приподнимает чужую голову, целует в изогнутую шею, кусает за ухо, целует в уголок открытого рта. Целовать-целовать-целовать. На подходе к оргазму, Чонгук ускоряется так, что в голове всё смешивается, он перехватывает Тэхёна под грудью, и за шею, немного придушивая, и вколачивается внутрь так быстро и резко, как никогда раньше. Кончает с собственным криком-стоном. Внутрь. Глубже-глубже. Если бы так можно было присвоить себе человека… Чонгук бы присвоил. Он вышел, перевернул всё ещё напряжённого Тэхёна на спину, развёл его ноги, наблюдая как из раскрытого ануса капает на простынь его сперма, и как крепко всё ещё стоит член Тэхёна, прижимаясь к плоскому животу. — Попроси меня, — говорит сбито. Чонгук сам не отошёл от их скачки, а уже снова играется. — Я убью тебя, — шипит Тэхён, тянется рукой к себе, но его больно бьют по ней же. — Verdammte Scheisse! — Попроси. Что ты хочешь, чтобы я сделал? — Хочу… хочу кончить. Чонгук, пожалуйста, — не просит — умоляет. В глазах слёзы. Но это не печаль, а показатель положительного действия «терапии». Чонгук улыбается. В раскрытое отверстие он входит сразу тремя пальцами, другой рукой берёт твёрдый член и вспоминает скорость, с которой кончил сам. Тэхён взвизгивает, сжимает колени, насаживается на пальцы сам, толкается в руку. В последний момент Чонгук берёт в рот и глотает чужую сперму с каким-то нереальным наслаждением. Засыпают в обнимку. Ноутбук, давно брошенный и забытый, выключается, разрядившись.***
Утром Чонгук просыпается от того, что его больно пинают под бок, сталкивают с кровати и обливают холодной водой. Спросонья он первое время вообще ничего не понимает, пока прямо перед носом ему не пихают экран его же телефона. Там переписка. Точнее — монолог. От Юнги. «Ну и как?» «Помирились?» «Предложи, чтобы я приехал и наплёл всякой заумной чуши, по поводу расследования». «Окей, бро?» — Блять. — Выметайся из моей квартиры, — Тэхён звучит холодно и безжалостно. Чонгук думает, что в следующий раз он должен отказаться от любой помощи извне. Потому что никто, кроме него, с Тэхёном не справится. Да и всё тайное становится явным. Мир не начнётся с обмана… как ни крути. — Прости? Главное, что Чонгук и не думает сдаться. Он однажды возьмёт эту крепость. Однажды… а пока они снова разнесут Тэхёну квартиру. Потом помирятся. И всё сначала. Может быть, и не надо никаких «терапий» (кто-то вообще спросил об их необходимости у Тэхёна?)? Ведь обоим нравится гореть… гореть, но не сгорать дотла.