***
Первый поцелуй произошёл в дождливую среду, днём, сразу после обеда, так что Шерлок всё ещё ощущал слабый вкус сэндвича с солёными огурцами и сыром, который съел Джон, с намёком на чай «P.G. Tips». Он действительно задавался вопросом, не было ли немного нехорошо каталогизировать вкусы во время поцелуя. Позже Джон всегда говорил, что если бы он знал, что поцелуй (наконец-то, чёрт возьми) произойдёт, он бы сначала почистил зубы, чтобы у него был вкус мяты зубной пасты «Branston». Шерлок нахмурился в ответ на это и сказал, что, хотя его опыт в таких вещах был довольно ограниченным (поцелуи по делу не в счёт), он не знал, что поцелуй требует каких-то приготовлений к нему. − И в любом случае, Джон, − добавил он после минутного раздумья, − я не думаю о тебе как о человеке, который любит мяту. Ты определённо больше любишь сыр, маринованные огурцы и чай «P.G. Tips». И склонен носить ужасные джемперы, конечно. Джон рассмеялся в своей обычной манере, а потом пошёл мыть посуду. Шерлок понаблюдал за ним всего мгновение, прежде чем вернуться к микроскопу и изучению ногтей. Джон благоразумно не задавал никаких вопросов по этому поводу.***
Второй поцелуй произошёл в следующую пятницу утром. У Джона действительно не было объяснения, почему он бросил ещё по кусочку тоста на каждую тарелку, а затем просто наклонился, чтобы прижаться губами к губам Шерлока. После мгновения лёгкого удивления Шерлок слегка приоткрыл рот, и язык Джона скользнул внутрь, будто ему там самое место. У Шерлока был вкус лавандового мёда, и Джон был достаточно сентиментален, чтобы подумать, что это был самый сладкий поцелуй, который у него когда-либо был. Конечно, он не сказал об этом Шерлоку, пока не прошло очень много времени после самого этого момента. Он также подумал, что, вероятно, пришло время им немного поговорить обо всём... что бы ни происходило между ними. Как только Джон вернулся в своё кресло и они покончили со второй порцией тостов, он даже открыл рот, чтобы что-то сказать, хотя что именно это будет, ещё предстояло определить. Но потом Лестрейд написал сообщение, и следующие два дня они провели в погоне за бандой похитителей, которые специализировались на похищении чемпионского хлама стоимостью в тысячи долларов. Прежде чем они раскрыли это дело, Джон довольно сильно влюбился в бульдога с грустными глазами по имени Ральф.***
В конце концов они действительно заговорили об этом. Ну, во всяком случае, ненадолго. − Ты не против этого? − вот что спросил Джон после поцелуя за кружками плохого кофе в пустой комнате для допросов в Ярде. − Разве я давал тебе какие-либо указания на то, что это не так? − спросил Шерлок с искренним любопытством в голосе. − Ну, нет, − признался Джон. − Но я просто подумал... Они оба слышали, как Лестрейд вернулся, поэтому Шерлок только улыбнулся и сказал: − Ты такой забавный, Джон. Затем он наклонился вперёд, чтобы запечатлеть ещё один поцелуй на губах Джона, прежде чем дверь открылась.***
За прошедшие дни, годы, десятилетия поцелуев было слишком много, чтобы сосчитать, хотя у Шерлока была комната в Чертогах Разума, где он хранил каждый из них. Некоторые из этих поцелуев имели вкус сыра и солёных огурцов, некоторые − мёда, а некоторые − ничего, кроме Шерлока и Джона. Они целовались на кухне в квартире 221Б, а также в гостиной, спальне и на лестнице. Они тайком целовались в Ярде и один или два раза в отделе замороженных продуктов в «Tesco». Однажды даже на заднем сиденье лимузина Майкрофта, в то время как сам мужчина старался на них не смотреть. Для Шерлока стало важным то, что предыдущее прозвище Джона Ватсона «Три Континента» было снова доказано, на этот раз самим Шерлоком. И поскольку он был в некотором роде мерзавцем, он договорился взять пару дел Майкрофта, чтобы они действительно поцеловались на пяти континентах. Позже они поцеловались в саду за домом в Сассексе и на пасеке, где кружили пчёлы. Они обменялись несколькими поцелуями под дождём, пытаясь поймать игривого щенка, стремящегося избежать похода к ветеринару. Застигнутые на прогулке во время неожиданной октябрьской метели, они целовались до тех пор, пока чуть не началось обморожение.***
Последний поцелуй произошёл весенним утром, когда они оба были очень старыми. Это было похоже на любовь и неугасимую страсть и каким-то образом было приправлено обещанием большего, потому что, хотя ни один из них не верил во что-то большее, чем друг в друга, они оба понимали, что такая любовь, как у них, не может быть уничтожена чем-то столь незначительным, как смерть. В этом последнем поцелуе был привкус нового начала, а не конца.