Забывчивость Шэнь Цзю

Если бы подчиненные Ло Бинхэ увидели, как их достопочтенный лорд бесшумно крадется за Юэ Цинъюанем, то не поверили бы своим глазам. Конечно, не пристало Повелителю демонов так осторожничать, но Ло Бинхэ помнил, как глава школы относился к Шэнь Цинцю, и мог легко предугадать, как тот себя поведет, если Ло Бинхэ попробует применить силу. Юэ Цинъюань скорее сам погибнет, чем выдаст местоположение своего шиди, какие бы пытки повелитель ни пробовал. К тому же его легендарный меч, истинных возможностей которого не знал никто, мог быть сравним по силе с Синьмо, что осложняло добычу столь необходимых сведений. Когда Ло Бинхэ вернулся, то узнал что шицзунь пропал около трех лет назад, оставив лишь осколки своего меча. Он ни на секунду не поверил в эту ложь. Все в школе безоговорочно приняли смерть Шэнь Цинцю. Все, кроме главы Цанцюн. Ло Бинхэ успел заметить, как на его лице на мгновение застыла притворная улыбка после просьбы встретиться с учителем. Что ж, «любимый» ученик умел ждать. Он ждал пять лет, прежде чем ступить на порог бывшей школы. Целых пять лет ожидания мести. Что бы ни сказал глава Юэ ни под какими пытками, то расскажут его действия. И Ло Бинхэ оказался прав, когда через день после его ухода Юэ Цинъюань также покинул школу. Пока Бинхэ скрывался от взора праведного заклинателя, не отставая от того, но при этом поддерживая достаточное расстояние, дабы его не обнаружили, ему было о чем поразмышлять. Началось все с разговора с его первой будущей женой, его милой шицзе, единственной, кто хорошо к нему относился во время обучения на пике. Оттого было вдвойне болезненнее услышать от нее сожаления о смерти шицзуна. Было так больно, что он впервые накричал на нее, выпустив весь свой гнев на жестокого учителя. И это после всего, что она сделала для него, продолжая верить и ждать. Сколько же ему тогда пришлось приложить усилий, чтобы не уничтожить пик Цинцзин на месте. Во всём снова был виноват учитель. Даже после предполагаемой кончины тот умудрялся портить ему жизнь. Даже после того, как Ло Бинхэ высказал все, что он думал об этом мерзком змее, легче не стало. Наоборот, словно необузданное пламя, злость, гнев и обида набирали обороты, распространяясь по телу обжигающей волной. Погруженный в воспоминания, Бинхэ едва не пропустил тогда слова своей шицзе: — Но, а-Ло, учитель всегда заботился о нас. — О, я не сомневаюсь, — зло процедил Ло Бинхэ. — Мне, как ты помнишь, он уделял особое внимание. Так что его заботу я чувствовал на себе многие годы. Шицзунь был так великодушен к зверенышу, что отдал неправильное руководство по самосовершенствованию. — В тот момент ему казалось, что он находится на грани искажения ци, настолько его съедала ненависть к наставнику, который не дал и шанса показать себя. — Он с самого начала хотел уничтожить мое ядро. — Шицзунь не делал этого! — воскликнув, Нин Инъин виновато поклонилась и рассказала шокирующую правду. Его повзрослевшая милая, немного наивная шицзе, прекрасный чистый лотос, поведала о своей ошибке. Ошибке, которая пусть невольно, но причинила вред а-Ло и стала одной из причин ненависти между ним и учителем. А все потому, что она во время уборки в доме шицзуня, перекладывая руководства, перепутала их. Бинхэ помнил тот день, когда получил губительный для ядра мануал. Занятый проверкой работ Шэнь Цинцю лишь махнул рукой в нужную сторону, сказав: — Возьми руководство с полки. Раскрылась ошибка ученицы после падения Ло Бинхэ в Бездну, когда учитель проверял вещи ученика и обнаружил пропавший мануал, который он конфисковал у кого-то из старших учеников. Любимая ученица в тот момент была рядом и слышала ругательства наставника о скудоумии и невезучести бывшего ученика. Ведь книга была заперта в шкафчике, доступа в который без специального поясного жетона у Ло Бинхэ не было. Только тогда Нин Инъин вспомнила, что именно она убиралась у учителя в доме. У нее, как у любимой ученицы, доступ был, и именно она сложила все найденные руководства в одну стопку, посчитав, что учитель просто разбросал их по дому и не потрудился убрать на место. Еще мгновение назад лорд Ло планировал сравнять хижину наставника с землей, но не после услышанного. Гнев в душе словно одной мощной волной был потушен, оставив после себя оглушающую пустоту. Нин Инъин, казалось бы, сделала невозможное — заставила Бинхэ засомневаться в своих прежних суждениях о шицзуне. Он плохо помнил, как попрощался с шицзе, но внутренняя борьба после того дня все продолжалась. Даже сейчас, пока Ло Бинхэ наблюдал за притворно неторопливо прохаживающимся по торговой улице главой Юэ, его одолевали непростые эмоции. Разум твердил разобраться, прежде чем действовать радикально, так, как подсказывал меч, а сердце — отомстить за причиненную ему боль в десятикратном размере. Бывший ученик пика Цинцзин пылал праведным гневом долгие годы, и в какой-то степени именно жгучая ненависть к шицзуню давала силы выжить в Бесконечной Бездне. Не любовь к его милой Инъин, а самая что ни на есть настоящая ненависть. Из-за этого злость на лорда его пика росла еще сильнее. Как бы Бинхэ не хотелось это признавать, его невинная, наивная шицзе изменилась. Она заметно повзрослела, и ее чистый, наполненный добротой и какой-то детской непосредственностью взгляд теперь был обращен только в сторону него и младших учеников с их школы. Остальным же доставалась добродушная улыбка с отдаленно знакомым равнодушием в глазах. Считать и дальше ее невинным лотосом, не понимающим происходящее, у Бинхэ больше не получалось. Только из-за того, что шицзунь необъяснимо для Бинхэ был дорог Инъин, он готов был дать шанс. Конечно, из прегрешений учителя он вычеркнет неправильное руководство, но теперь Бинхэ стало любопытно: возможно, у всей той боли и несправедливости, которыми щедро одаривал его шицзунь, тоже была своя причина. Несмотря на внутренние терзания, лорд Ло не упускал из виду передвижения главы школы. Тот все так же пытался двигаться неспешно, но не мог скрыть от любого внимательного наблюдателя резкие движения и торопливо собранные в мешочек сладости. Пока Ло Бинхэ задавался вопросом, зачем или, точнее, для кого тот их купил, Юэ Цинъюань уже покинул оживленную улицу и направился куда-то к границе поселения. Когда же тот остановился у самого крайнего, полуобветшалого дома, то полудемон засомневался. Действительно ли глава Юэ направился к считавшемуся мертвым Шэнь Цинцю? Учитель из его воспоминаний терпеть не мог грязь, чужую неаккуратность и нечистоплотность, пускал в свою хижину очень редко, будто бы ученики одним своим нахождением в его доме несли грязь. Исключением была Нин Инъин, которой многое позволялось и прощалось. Не говоря уже о том, что в кабинете наставника было много дорогих предметов искусства. Поверить в то, что такой разборчивый, не терпящий ни малейшего пятнышка на своей одежде человек способен жить в таком доме, не получалось. Ло Бинхэ почти успел разочароваться и собирался было развернуться и продолжить слежку в следующий раз, как послышался стук. Глава Юэ наконец решился побеспокоить таинственного хозяина дома, после чего зачем-то отступил на пару шагов назад, чуть правее прежнего места, вытащил мешочек с недавно купленной сладостью и опустился на колени, приподняв тот над головой на раскрытых ладонях. Столь странное поведение не могло не заинтересовать Ло Бинхэ. Еще ни разу он не видел, как глава Цанцюн склоняется перед кем-либо. Неожиданно дверь резко распахнулась, а после из нее что-то со свистом вылетело, врезавшись в ближайшее дерево. Дерево зашаталось. Бинхэ в этот момент был весьма рад, что выбрал другое место для наблюдения. Не прошло и минуты, как вслед за промелькнувшим предметом вышел, очевидно, тот, кто швырнул его. — Глава прославленной школы Цанцюн снова пришел обивать порог моего дома. Этот надменный тон, высокомерное выражение лица и злобная ухмылка, не скрытая веером. Сомнений в личности говорящего у Ло Бинхэ не осталось. Успокоенный недавно внутренний зверь поднял голову, словно учуяв добычу. Оскал сам собой появился на лице повелителя демонов, но тут же пропал, стоило вспомнить Инъин, оплакивающую смерть шицзуня. — Сяо Цзю. — привлек к себе внимание Юэ Цинъюань, при этом предпочитая смотреть на землю, чем на собеседника. — Этот мастер поражен наглостью и короткой памятью главы Юэ. — по всей видимости учитель хотел добавить что-то еще, но его взгляд быстро остановился на мешочке, который продолжал держать коленопреклоненный Юэ Цинъюань. Словно только и ожидая этой заминки, тот как-то странно пошевелил пальцем, и мешочек приоткрыл свое содержимое. Шэнь Цинцю, не выказав и капли интереса, все же медленно двинулся к незваному гостю. Совладав с минутной слабостью после увиденного, Бинхэ рассмотрел своего пропавшего шицзуня получше. Внешний вид того претерпел значительные изменения: быть может, Ло Бинхэ и не узнал наставника сразу, если бы они случайно пересеклись. Слоев одежды было меньше, к тому же ткань ещё и потеряла в качестве. Больше не было шелков, в которые учитель закутывался словно в золото. Знакомые нежные бело-зеленые цвета сменились на темно-зеленый, а в парочке мест можно было заметить темно-синие заплатки. Вместо короны его волосы были убраны в простой хвост. Видеть горного лорда в подобном обличии простого смертного или, скорее, странствующего заклинателя, учитывая привязанный к поясу меч, было непривычно. Но в то же время Ло Бинхэ не мог оторвать взгляда от образа спустившегося небожителя, чьи одежды не скрывали его происхождения. До тех пор, пока этот самый небожитель одним резким движением не забрал мешочек из открытых ладоней и не отвернулся, собираясь вернуться в дом. — В этот раз этот Шэнь готов закрыть глаза на неподобающее поведение. — «Подношение» в один миг исчезло в широких рукавах, а сам хозяин дома, будто ничего не произошло, повернулся к незваному гостю. — Чем же может быть полезен этот мастер достопочтенному главе школы? — Сяо Цзю, я… — только услышав вопрос, Юэ Цинъюань поднял взгляд на своего шиди. — Встань, Ци-гэ. — нахмурился Шэнь Цинцю. — Если кто-то увидит коленопреклоненного главу школы на пороге моего дома, могут подумать, будто я издеваюсь над ним. «Ты это и делаешь!», — хотелось закричать Ло Бинхэ, но он сдержался. Ни одна веточка не покачнулась на том дереве, на котором он стоял. Хотя глава Цанцюн всячески потворствовал Шэнь Цинцю, но никогда не вставал перед ним в подобной унизительной позе. Поэтому Ло Бинхэ посчитал подобное исключительно виной учителя, что наверняка приказал так себя вести перед ним, а сам делал вид, будто бы это ему претит. Одни лишь мысли о милой Инъин помогли успокоиться и продолжить наблюдение. Юэ Цинъюань поднялся-таки с колен, после чего достал какой-то свиток и протянул своему шиди. — Что это такое? — задал закономерный вопрос учитель, удостоив свернутую бумагу лишь недовольным взглядом, будто уже догадываясь о содержимом. — Просьба о помощи. — Это я и без тебя вижу, — нахмурился еще сильнее Шэнь Цинцю. — Не хочешь ли мне ответить, Ци-гэ, — вкрадчиво произнес он имя, и с каждым словом аура вокруг него словно становилась все тяжелее, что чувствовалось даже на расстоянии, — для чего бы одна из лучших заклинательских школ продолжала обращаться к темному заклинателю? Допустим, один или два раза, в особо сложных случаях, но не постоянно! Насколько же бесполезны ученики твоей школы, что не были в состоянии расправиться с простым призраком, как в прошлый раз? — То была моя ошибка, — покаялся Юэ Цинъюань, но свиток не убрал. — В этот раз все серьезнее. — И, словно боясь получить отказ, поспешил найти достойный довод. — Сяо Цзю, ты ведь знаешь, я бы не стал беспокоить тебя по пустякам. Ответом ему была тишина и взгляд, полный сомнения. Даже Ло Бинхэ мог заметить неприкрытое вранье главы школы, что уж говорить о лорде пика Цинцзин. Каким бы учитель ни был, но глупым назвать его нельзя. Скорее уж скользким змеем. И сейчас этот змей явно решал дальнейшую судьбу жертвы, что сама пришла к нему. Именно подобной добычей ощущал себя Ло Бинхэ в пору ученичества. Но оцепенение, насланное воспоминанием, быстро спало. Он больше не наивный ребенок, надеющийся, что наставник его примет. Однако один вопрос остался для лорда Ло без ответа: Почему шицзунь назвал себя темным заклинателем? Его наставник всем своим существованием олицетворял праведного заклинателя, пусть порочного, но ненавидящего демонов и презирающего нищих. В то, что тот — темный заклинатель, при этом многие годы живший в окружении других заклинателей, и никто этого не заметил, не верилось. По крайней мере, глава Юэ явно знал и был только рад нахождению подобного человека в школе. — Будь по твоему, но будешь мне должен, — величественно, не иначе, ответил Шэнь Цинцю, кивнув для надежности, прежде чем забрать свиток. — Все, что угодно. — Я могу лишь надеяться, что если не Ци-гэ, так хотя бы глава такой благородной школы, как Цанцюн, сдержит свое обещание. — Сяо Цзю. — Больше ни слова. Этот мастер уже дал свое согласие, и в других словах нет смысла. То, что в прошлом этих двоих явно что-то произошло, Бинхэ догадывался еще будучи подростком. Подслушанный разговор оставил ещё больше вопросов. И, когда, казалось бы, удивить его уже было нечем, из дома послышался детский крик: — Учитель! — Сейчас приду, — тут же отозвался Шэнь Цинцю. – Как может слышать глава, у этого мастера есть еще дела, требующие его присутствия. — Конечно. Спасибо, Сяо Цзю, и удачи. «Кто еще здесь может называть его учителем кроме меня?», – негодовал про себя Ло Бинхэ, пока наблюдал за тем, как глава Юэ покидал дом своего шиди, а тот спокойно вернулся внутрь, мешая разглядеть, что же скрывается внутри. Стоило той плотно закрыться, как все звуки в доме вмиг стихли, словно он был одним из многих заброшенных в поселениях. Но Ло Бинхэ готов был поспорить, что слышал детские голоса, зовущие его шицзуня, и самый настоящий крик младенца перед этим. Помня, что глава Тихого пика часто использовал всевозможные нечестные трюки, лорд Ло и тут заподозрил нечто подобное. Обереги тишины на удивление были весьма качественны, и без возможности выдать себя прекратить их действие не получилось бы. Шэнь Цинцю в доме был не один — этот факт не давал покоя пришедшему в гости ученику. Возможно, ранее он бы, невзирая ни на что, обрушил весь свой гнев на жалкую, беззащитную перед ним хижину и разрушил ее вместе с учителем внутри. Только он уже пообещал себе дать шанс учителю ради искренне скорбящей по нему Инъин. Наличие в доме детей, коих шицзунь наверняка мучил и над которыми всячески издевался, как он это всегда делал со своими более бедными учениками, также заставило удержаться от радикального шага. Но что-то подсказывало, что и ломиться в дом не подходило в качестве варианта. Мысли о мести были смещены совершенно другими, теми, которыми лорд Ло задавался перед тем, как заявиться в родную школу. Например, как бы отреагировал шицзунь, встретившись с тем, кого он столкнул в Бездну, наверняка считая, что тем самым убил его. Каково будет выражение его лица, когда он осознает, что ему предстоит платить по счетам? Будет ли учитель растерян, зол или же напуган? Бинхэ не знал, но в глубине души ему хотелось, чтобы шицзунь боялся. Понимал, что расплата пришла за ним. И Бинхэ не сдержался, представив подобную картину. На губах сама собой заиграла предвкушающая улыбка. Прошло около половины одной зажженной палочки благовоний, прежде чем послышался скрип открывающейся двери. Однако, как оказалось, дверей, ведущих на улицу, было две, и открылась вторая, выходящая на задний дворик. Недолго думая, Бинхэ бесшумно переместился на другое дерево для лучшего обзора. Первыми вышли двое мальчишек примерно четырнадцати-пятнадцати лет в поношенной и залатанной одежде той же расцветки, что и нынешние одежды Шэнь Цинцю. Один из них отправился в небольшую пристройку, которая, скорее всего, являлась сараем, а второй поднял топор, валяющийся под окном, и отправился в лес. Вскоре вышел и сам хозяин дома с еще двумя мальчишками, но на этот раз те были заметно помладше. Дав тем распоряжение пробежать вокруг дома пять раз, шицзунь вольготно расселся на лавочке. В отличие от занятых детей, он как можно медленнее раскрыл ранее подаренный ему мешочек. Достав оттуда палочку танхулу, лорд пика Цинцзин с ухмылкой произнес: — Только от вас зависит сколько останется вам, а сколько съест этот скромный учитель. «Да он издевается над ними! Как будто им что-то достанется, ведь очевидно, что они не успеют — С неожиданным разочарованием Бинхэ понял, что ничто не может изменить этого мерзавца. — Что только Инъин смогла разглядеть в нем?». Учитель остался все тем же, никакая одежда или более скромный дом не могли исправить его подлую натуру. Но вот дети пробежали первый круг. От повелителя демонов не укрылось, как дети замедлились, пробегая мимо учителя. Их голодные взгляды были прикованы к сладости наставника, и тот, усмехнувшись, показал им чистые палочки. — Этот мастер съел уже две, а эти ученики пробежали только один круг. Какой позор для этого учителя. После чего дети, смущенные его словами, с удвоенным рвением побежали на второй круг. Возможно, лорд Ло продолжил бы презирать Шэнь Цинцю за такое издевательство над детьми, если бы не стал свидетелем чему-то невообразимому. Ведь Ло Бинхэ собственными глазами видел, как тот достал из рукава две лишние палочки от танхулу и притворился перед учениками, что уже съел их. «Но для чего он это сделал? Какую выгоду преследовал, поступая подобным образом? Может ли быть, что этот мерзавец получает таким образом садистское удовольствие? Нет, не похоже, что это так», — усмешка на лице наставника появлялась лишь тогда, когда ее могли увидеть, в остальное время он оставался подобен картине умиротворенного небожителя. С каждым новым кругом палочки в руке мастера Шэня прибавлялись, вызывая едва различимые стоны у пробегающих мимо детей. Кое-что новое Бинхэ все-таки узнал об учителе. Тот мастерски умел притворно ухмыляться, не оставляя сомнений в ее подлинности. Хотя шицзунем была съедена всего одна ягода, тот упорно продолжал изображать жестокого небожителя. Столь странное поведение ставило в тупик. Ничего подобного в прошлом он не припоминал. Или же в пору ученичества у этого человека Ло Бинхэ что-то упустил? Но тут же отмахнулся от подобной мысли. Возможно, Шэнь Цинцю каким-то образом заметил его присутствие и теперь играл известную только ему роль. Размышления были прерваны детьми, что пробежали последний круг. Первым пришел по виду самый младший и щуплый мальчик, который на удивление лорда Ло продержал темп и не задыхался после пробежки. — Учитель! — радостно возвестил тот, тут же подбежав к заклинателю. — Это нечестно, — насупился более крупный бегун, которому повезло меньше, судя по его сбившемуся дыханию и паузам. — Учитель, он опять за старое! Снова. Пользуется своим. Демоническим наследием. «Шицзунь взял к себе демона в ученики?» — Ло Бинхэ едва не свалился с дерева от таких откровений. Он грезил, как однажды свершит свою месть, с удовольствием выпытает всю правду из мерзавца, по ошибке имеющего титул учителя. Но, как оказалось, для того, чтобы узнать все секреты неприступного Шэнь Цинцю, нужно было лишь… наблюдать. Тихо в сторонке, не привлекая к себе внимания, и просто наблюдать за ним. Почему-то о таком варианте он не подумал. — Все живо в дом! — внезапно прикрикнул на детей заклинатель, и те торопливо выполнили указ. После чего послышался едва различимый звук меча, покидающего ножны, и мерное гудение вливаемой в него ци. Ло Бинхэ не сразу заметил, что такой знакомый взгляд зеленых глаз теперь устремлен на него. Сердце на миг остановилось. Их встреча наконец состоялась. До чего же смешно. Повелитель демонов на минуту расслабился, после чего был потрясен услышанным и каким-то образом умудрился себя выдать на «вражеской территории». Но раз его все равно раскрыли, то не было больше смысла оставаться сторонним наблюдателем. Теперь можно было задать интересующие его вопросы непосредственно виновнику. Спрыгнув на землю, Ло Бинхэ краем глаза заметил опавшие листья от невольного шатания, когда он пытался удержаться на ветви дерева. Хотя бы стала понятна причина, почему его обнаружили. На губах заиграла самодовольная усмешка, и он с вызовом посмотрел на готового наброситься на него заклинателя. — Какая же ностальгия, — стал медленно приближаться к нему Бинхэ. — Вы так не думаете, шицзунь? Не хватало только Бесконечной Бездны за спиной и сияющей на лбу метки. Только в этот раз они поменялись местами, и тем, кого столкнут в «бездну», будет не Ло Бинхэ. Единственное, что его смущало, — взгляд учителя. Ни капли узнавания не было в нем. Словно смотрел на незнакомца. — Этот мастер не помнит, чтобы у него был такой взрослый ученик. Бинхэ, конечно, знал, что он изменился. Вытянулся, пропала его худоба, нарастил мышцы, одевался согласно новому статусу. Многие девушки были сражены его красотой и силой, что он проявлял в битвах, но он дал обещание, что его первой женой станет Нин Инъин. Однако Шэнь Цинцю не был похож на того, кто бы мог быть сражен чужой красотой. «Неужели он меня не узнал или просто притворяется?» — крутилось в голове. — Шицзунь, должно быть, шутит. Этого ничтожного ученика зовут Ло Бинхэ, — произнеся свое имя, он в ожидании посмотрел на заклинателя, но и тени узнавания не появилось на его лице. — Это имя ни о чем не говорит этому мастеру. Самому старшему ученику этого учителя исполнилось восемнадцать, и на него вы нисколько не похожи. Бинхэ сначала подумал, что тот в очередной раз врет, пытаясь избежать разговора по душам и последующей мести, но сколько бы он ни смотрел на наставника, не мог найти следов лжи. Сегодня бессмертный мастер успел показать, насколько хорошо владеет выражением лица, и вполне мог притворяться. Тем не менее, Шэнь Цинцю всегда ненавидел своего самого младшего ученика, одаривая его только презрительным взглядом. Шицзунь был каким угодно, но только не равнодушным к бездомному мальчишке. Пожалуй, то самое равнодушие он встречал лишь в самом начале. До тех пор, пока ему не вылили на голову горячий чай. После чего он натыкался либо на ненавидящий, либо же на презрительный взгляд зеленых глаз. — Шицзунь правда не помнит этого ученика? — Не помнит. — На лицо заклинателя вернулась усмешка, словно он только что осознал. — О, должно быть этот «ученик», – почти выплюнул это слово, — был послан главой Юэ. — Никто меня не посылал, — оторопел Ло Бинхэ от подобного предположения. — Как будто этот мастер поверит. — Шэнь Цинцю явно был разозлен, а уверившись в своем, утратил вежливую речь. — Я уже говорил, что не принадлежу Цанцюн. Я никогда там не учился и уж точно никого не учил там. Кто бы пустил простого бродячего заклинателя в такую школу? Глава Юэ, видимо, совсем потерял надежду, уверяя меня в своей фантазии, раз пригласил кого-то сыграть для меня этот спектакль. На свое воображение повелитель демонов никогда не жаловался, но и в самых необычных мечтах не мог бы представить подобного. Ло Бинхэ казалось, что в спектакль попал именно он, и доставшаяся роль совершенно ему не нравилась. Желая ужалить побольнее за попытку втянуть его в игру, он с насмешкой произнес: — Неужели достопочтенный Юэ Цинъюань стал бы прилагать такие усилия, чтобы нанять того, кто принимает демона в ученики. Однако вместо того, чтобы рассердиться или указать на место зарвавшемуся гостю, заклинатель в один миг стал серьезным. Хватка на рукояти меча стала еще крепче, а убийственный взгляд, казалось, прожигал дыру в черно-красных одеждах. Учитель определенно был готов ринуться в бой, но если раньше тот не намеревался причинить слишком большой вред, то теперь однозначно горел желанием отделить голову «незнакомцу» от шеи за любое лишнее движение или слово. Не сказать что Бинхэ удивился. Нет, скорее он был удивлен тем, что его попытались убить не сразу, а только сейчас. Не то чтобы у Шэнь Цинцю получилось бы осуществить желаемое, но несмотря на то, что это была очевидная реакция с его стороны, расправиться с учителем сейчас не хотелось. Напротив, хотелось понаблюдать за шицзуном еще немного. Что же он сделает? И откуда у него вообще демон в учениках? Какие еще секреты раскроет. Сам, не осознавая того ,что открыл их кому не следовало. — Ты не тронешь этого ребенка, — угроза словно острым кинжалом вонзилась в сердце полудемона. В прошлом он, сколько бы ни старался, так и не смог вызвать и толику тех чувств, что отчетливо слышались в голосе учителя. Кто бы мог подумать, что Шэнь Цинцю будет заботиться или защищать своего ученика-демона. Как Ло Бинхэ хотел услышать эти слова, стоя за спиной наставника! Оттого было вдвойне больнее услышать их, находясь по ту сторону. А теперь известный своим мерзким характером учитель считал, что Бинхэ является угрозой для его новых учеников. Пока обсуждаемый мальчишка выглядывает из окна с таким невинно пугливым взглядом, наблюдая за происходящим на улице. — Этот ученик не причинит вреда этому ребенку. — Куда ты смотришь? — в одно мгновение заклинатель встал так, что скрыл собой окно, явно не доверяя незнакомцу. — Шицзунь, могу поклясться, что не имею каких-либо намерений в отношении маленького демона, — но по взгляду зеленых глаз было видно, что его словам веры не было, и тогда Бинхэ решился доказать свою безопасность по-другому. — Я сам полудемон. И хотя лорд Ло явил свою демоническую метку, меч Шэнь Цинцю так и не был опущен. — Значит, я должен поверить, что один из небесных демонов, известных своей жестокостью даже к собственным детям, не причинит вреда более слабому демону? Ты держишь этого мастера за идиота? — почти прорычал заклинатель. «Учитель ненавидит демонов. Поправка. Учитель ненавидит небесных демонов», — пришло к нему осознание. Бинхэ мог прямо сейчас остановить весь этот фарс, но не стал. Ему хотелось, чтобы шицзунь признал его своим учеником и признал свою вину перед ним. Но одно дело, когда лорд пика Цинцзин отрицает это, прекрасно зная свою неправоту, и совсем другое, когда действительно не узнает ученика, которого сам же и отправил в Бездну. Наблюдая за малейшими изменениями на лице или во взгляде, Бинхэ понял, что тот не врал и действительно не помнил его. Его метка не могла оставить равнодушным наставника, раз тот так презирал небесных демонов. На языке отчетливо чувствовался привкус горечи от простого осознания, что шицзунь посмел его забыть. Бинхэ столько раз представлял раз за разом их встречу, а тот и не вспоминал его. Он еще не знал в чем причина подобной… амнезии. Если тот подслушанный разговор с главой Юэ и его якобы мертвым шиди не был ложью, то учитель забыл все что его связывало с Цанцюн. Лишь один Цинъюань собачонкой, что прогнали из дома, крутился перед Шэнь Цинцю несмотря ни на что. Представленная картина вышла на удивление удачно. Он представил, как главу Юэ словно дворнягу прогоняют с порога, а тот, поскуливая, пытается выпросить ласку хозяина, но тщетно. Усмехнувшись, Ло решил вернуть воспоминания своему шицзуню, а заодно и выполнить данное себе слово. В конце концов, их связывали сильные узы учителя и ученика, так как же он может пройти мимо, когда его наставнику требовалась помощь? — Шизцуню не стоит беспокоиться ведь маленький демон является моим шиди, и, конечно, этот ученик свято чтит узы учителя и ученика. — Этот Шэнь посмеет усомниться в этом. Небесный демон, уверяющий, что является учеником этого мастера, ничем не подкрепив свои слова, не может не вызвать сомнений. — Чем же этот ученик может развеять сомнения своего шицзуня? — Бинхэ внимательно наблюдал за своим учителем и смог заметить, как повлияла на него готовность стоять на своих словах. Для нетренированного взгляда было бы невозможно разглядеть малейшие изменения в стойке противника, но вот для повелителя Ло не составило труда. Судя по всему, лорд пика Цинцзин немного если не поверил, то допустил мысль, что сказанное ему — правда, раз чуть ослабил хватку на мече и уничтожительный холод поубавился в его глазах. — От этого «ученика», — насмешливо назвал его заклинатель, — требуется всего лишь доказать свои слова делом. — Этот ученик будет рад исполнить желание шицзуня. — В конце концов это первый шаг к настоящей цели. — Тогда, — словно задумавшись над первым заданием, ответил наставник, кивнув в сторону леса, – наколи дрова. — Что? — про себя Бинхэ готовился быть засыпанным всевозможными вопросами по демоническим зверям или полезным растениям и никак не ожидал подобного поручения. — Что удивляет этого «ученика»? Все мои ученики в первую очередь рубят дрова. — Об этом Ло Бинхэ знал на собственном опыте, так что не должен был быть сильно поражен, однако на краткий миг он растерялся. — Ничего. Просто для этого ученика все было так давно, что он на миг забыл, с чего начался его путь как заклинателя. — Возможно ли, что этот ученик уже знает, о чем дальше попросит его шицзунь? — в словах Шэнь Цинцю пропала насмешка, но сомнения так и не покинули взгляд. — О, должно быть, шицзунь захочет посмотреть, как этот ученик постирает белье. — Свое обучение на пике Бинхэ помнил очень хорошо и едва сдерживал себя, чтобы не высказать накопившиеся за все время претензии. Наградой ему стало удивленное выражение лица учителя, не скрытое больше веером. Пожалуй, это стоило того. Заклинатель убрал меч обратно в ножны, а затем улыбнулся. И это не была одна из его насмешливых, глумливых ухмылок, а самая настоящая улыбка. Шэнь Цинцю был доволен полученным ответом. Осознание того, что учитель наконец-то был доволен им, поразило Бинхэ настолько, что он едва не пропустил следующий вопрос: — Что ж, раз ученик так хорошо знает этого мастера, а не просто наблюдал словно вор за своими соучениками, то покажет чему он научился? — Конечно, шицзунь. Находясь еще под впечатлением от улыбки наставника, Бинхэ осознал себя только за рубкой дров. Повелителю демонов следовало бы разозлиться на себя за то, что учитель имел какое-то влияние на него, но не мог. Он должен был злиться, должен был бросить топор в сторону и отомстить учителю. Но стоило только вспомнить, как приподнялись уголки губ, и едва заметный потеплевший взгляд шицзуня — и злость куда-то пропадала. Уверив себя, что он делает это только для того, чтобы доказать, что является самым настоящим учеником этого… невозможного человека, Бинхэ продолжил рубку дров. Под испытующим взглядом стоящего в несколько шагов от него Шэнь Цинцю он словно ненадолго вернулся в прошлое. Правда, ощущения от внимания учителя были совершенно другими. Под молчаливым одобрением заклинателя он закончил с первым заданием, и ему любезно показали, где вещи требующие стирки. После чего Бинхэ гордо продемонстрировал свои навыки готовки. Однако Шэнь Цинцю попробовал лишь кусочек, после чего слегка скривился, что больно ударило по самолюбию демона. Своей готовкой он гордился и не мог понять подобную реакцию. Благо, шицзунь в своей манере пояснил, что может есть лишь совсем пресные блюда, но попытка его отравить почти удалась. Если вспомнить, то тот и правда удостоил попытку угостить его в прошлом пренебрежительным взглядом. Еще один секрет из прошлого, если это так можно назвать, был раскрыт. Навыки письма, которые на минуту заставили учителя нахмуриться, тоже не оставили его равнодушным. Каллиграфия не была сильной стороной лорда Ло, но учитель промолчал, хотя по его виду можно было сказать, что результатом он недоволен. «Хотя бы не проверил мои навыки игры на музыкальном инструменте», — тихо порадовался про себя Бинхэ. По итогу небольшой проверки Шэнь Цинцю протянул ему свиток. Судя по всему, тот самый свиток, что вручил наставнику глава Юэ. Бинхэ уже догадывался, что последует за этим, и оказался прав. Шицзунь нагло переложил выполнение своего задания на него. Этот свиток запомнился ему хорошо. Ох, как же он хотел возразить, но не мог, понимая, что в этом случае его слежку разоблачат. Проверяли его так или учитель всерьез просто не хотел куда-то отправляться, было непонятно. Одно лорд Ло знал точно — он пойдет на это задание, с издевкой, не иначе, названное последним экзаменом. Бинхэ был упорным и после признания его учеником, в чем он не сомневался, учитель ответит за эти унижения. Перед его взором снова предстала та довольная улыбка шицзуня, и Бинхэ поспешил направиться к выходу. Отчего-то сердце вновь забилось быстрее. «Он использовал на мне какое-то заклинание? — промелькнула мысль и тут же пропала. — Нет. Вряд ли в мире есть хоть что-то, что может подействовать на небесного демона. Но тогда почему?» — Куда направился этот ученик? — раздался за спиной раздраженный самовольным уходом голос Шэнь Цинцю. — Отвечая шицзуню, этот ученик собрался немедля отправиться выполнить поручение, — остановился Ло Бинхэ и все же обернулся, чтобы встретиться взглядом с помрачневшим заклинателем. — Похвальное рвение. Но столь прилежный ученик ведь не собирается жульничать и использовать темный артефакт во время экзамена? Поначалу полудемон не понял, о чем идет речь, но, проследив за взглядом учителя, смекнул, что тот имел в виду. Синьмо недовольно выпустил темную энергию, будто пытаясь запугать бессмертного мастера. Явно почувствовав сию попытку, наставник презрительно окинул взглядом меч и как много лет назад брезгливо сказал: — Если моему ученику для столь элементарного задания требуется помощь артефакта, что сводит с ума своих владельцев, то это не мой ученик. Шэнь Цинцю в одно мгновение мог разозлить или наоборот охладить чью-то буйную голову. Не было такого человека или демона, которого тот оставлял равнодушным. В данный момент Бинхэ метался между желанием доказать, что справляется с демоническим мечом, и желанием выполнить задание учителя, пусть это и займет больше времени, чем было бы, используй он Синьмо. — Этот ученик способен контролировать свой меч, шицзуню не стоит беспокоиться. — Если демон так говорит, то кто такой этот Шэнь, чтобы разбивать чужие иллюзии? Но о том, чтобы называть этого мастера своим учителем забудьте. — Бинхэ на миг почудилось, что он оказался где-то на землях Мобэя, настолько замораживающим был голос наставника. — Среди моих учеников нет и не будет идиотов, готовых расстаться со своим умом ради заимствованной силы. — Хорошо, — вздохнул Ло, мысленно обещая себе отомстить и за эти слова. Позже, когда добьется своего. — Этот ученик последует наказу своего шицзуня. Этот ученик прекрасно помнит, что наставнику нет равных в мастерстве печатей. Так что, если шицзунь запечатает меч в ножнах, то сможет проверить по возвращении, вынимал ли его этот ученик или нет. Если, конечно, шицзунь не боится, что этот ученик настолько умел, что сможет обмануть его печать. Даже если у Шэнь Цинцю и были возражения, пройти мимо такого вызова он, конечно, не мог. Дождавшись, пока учитель запечатает ножны, Бинхэ направился в сторону, откуда пришел глава Юэ, дабы показать, что может быть вежливым, а не прыгать по деревьям как чужак. Уходя, он все же обернулся. За домом вновь были слышны детские голоса и все тот же строгий учительский тон. На мгновение Ло Бинхэ показалось, что если он сейчас вернется назад, то окажется на Тихом пике вместе с Нин Инъин и остальными учениками, покорно выслушивающими наставления шицзуня. Помотав головой, чтобы разогнать воспоминания, Ло Бинхэ невольно скользнул взглядом по деревьям и заметил торчащую из одного из стволов палочку. Подойдя к ней, он понял, что это была флейта. Самая обычная флейта. «А вот и причина, почему у меня не пытались вызнать музыкальные навыки», — усмехнулся лорд Ло, впервые поблагодарив главу Юэ, пусть и в мыслях. Сам не зная зачем, Ло Бинхэ аккуратно достал немного потрескавшуюся флейту и положил ее за пояс. — Обещаю, вы признаете меня своим учеником, шицзунь. Я не позволю вам больше забыть меня. Дав эту клятву, Ло Бинхэ направился в нужный городок по поручению учителя. Улыбка так и не сходила с его лица, несмотря на все попытки меча самовольничать.