Любовь по правилам и без

      Кухня в этом номере была ничтожно маленькой, но, по всей видимости, для Рюдзаки это не являлось проблемой. Он всё своё время проводил за ноутбуком, и в это помещение никто не заходил. Лайт несколько минут думал о том, что пора бы им вернуться к остальным детективам, однако Эл будто бы не хотел сходить с места. Его голова всё ещё была на плече юноши, и детектив смотрел куда-то в сторону.       Этот момент был приятным и спокойным. Оба думали совершенно о разных вещах: Лайт пытался понять, как обхитрить второго Киру, в то время как Эл мысленно рассуждал о том, что же изменилось в его жизни, что он чувствует спокойствие рядом с Кирой... да, это было безмятежное спокойствие рядом с человеком, к которому детектив проникся симпатией. Теперь, когда Эл убедился в чистоте слов юноши, он начал чувствовать себя защищённым рядом с Лайтом.       Невероятно, он готов был доверить свою жизнь Кире...       Они оба медленно сходили с ума в постоянном сражении, что теперь пришло время расставить всё на свои места. Эл с этим ещё плохо справлялся, ведь точно не мог сказать, как назвать их отношения. Встречался ли Рюдзаки с Лайтом? Как это сейчас называют – любовники, так? Любовникам принято целоваться, заниматься любовью и трогать друг друга в разных местах, верно? Стоило Элу подумать об этом, ранее выступивший румянец снова дал о себе знать. Живот стянулся щемящим ощущением, намекая детективу на то, что с его реакцией что-то не так... И это было правдой. Эл возбудился только от мысли, что они будут проводить время, как влюблённая парочка, хотя, это даже звучало очень неестественно. Быть парой с Кирой?       Нервно сглотнув, Рюдзаки собрался придумать план отступления, чтобы Ягами не заметил его реакции. Вот только Лайт был куда наблюдательнее, и ощутил, что детектив вдруг напрягся.       — Что с тобой? — внезапно поинтересовался юноша, опустив свои руки на чужие плечи. — Рюдзаки, с тобой всё хорошо? Если ты всё ещё мне не доверяешь, то ты должен знать...       — Нет, Лайт-кун, я тебе доверяю, — поспешил перебить его детектив, пытаясь отвлечься на разговор. — Просто, я устал...       Ягами не был дураком, и на такую откровенную ложь, естественно, не повёлся. Отстранив от себя детектива, шатен посмотрел на весьма серьёзное лицо перед собой, но всё портил румянец, который выдал детектива со всем его желанием. Лайт понимал, что здесь было что-то не так, вряд ли Эл бы вёл себя так странно, учитывая обстоятельства. Вид уязвимого детектива юноше нравился больше, это заводило, а сердце начинало учащаться. Эл попытался отвести взгляд от Лайта, но тот не позволил Рюдзаки разорвать зрительный контакт, и удержал его за подбородок.       — Лайт-кун, что ты?.. — зрачки детектива дрогнули, когда лицо Ягами стало ближе, а после… они соприкоснулись губами. Эл задержал дыхание, наслаждаясь мягким поцелуем, и вряд ли кто-то вообще бы понял, что в его голове скользнули все самые похабные мысли, которые он только знал. Ноги становились ватными, и, чтобы удержать равновесие, детектив обхватил юношу за шею, открыв рот, чтобы вобрать в лёгкие воздуха. Этот короткий поцелуй был прерван, вот только теперь Рюдзаки смотрел прямо на Лайта своими большими глазами.       Казалось, Эл был непроницаем, он не выражал эмоции и оставался всё таким же серьёзным. Но, в эту секунду, Лайт слышал, как сильно билось его сердце, чувствовал, что от накалённой обстановки становилось жарко, и Ягами полностью разделял чувства детектива. Ягами Лайт не мог поверить в то, что становится таким слабым, по отношению к этому человеку. Эл был... необыкновенным, и таких людей было очень мало. Он был самым лучшим детективом мира, и их встреча была предначертана судьбой. Ни в любой другой вселенной, Ягами Лайт не смог бы убить такого человека, который вызывает в нём не только жажду соперничества, но и жажду страсти.       Чёрные глаза, смотрящие прямо в душу, бледная кожа, вызывающая у Лайта желание к ней прикоснуться, и чёрные растрёпанные волосы, манящие пальцы юноши – всё это вызывало у подростка наваждение. Он смотрел в глаза Рюдзаки таким жадным взглядом, что и сам не понимал, что он привыкал к такому. В последний раз они целовались, когда детектив привёл Лайта к детектору лжи, и после того момента Лайт каждую ночь думал о том, что между ними происходило. Жалел он лишь об одном, что в доме больше не было камер видеонаблюдения. Конечно, это не было игрой, но Лайту вновь хотелось ощутить то, что чувствовал, когда мастурбировал при камерах – волнение, страх, желание, и удовлетворение.       — Лайт-кун, ты поцеловал меня, — констатировал детектив, смущённо отведя взгляд в сторону, и убирая свои руки с шеи юноши.       — Я хотел тебя поцеловать, — неловко тряхнул головой Ягами, чтобы отогнать из нее все свои фантазии. — Мы же это уже делали, в чём проблема?       — Проблемы нет, — Эл попытался сказать как можно безразличнее, но дыхание его было затруднено, в теле был жар, а сердце отчаянно стучало, желая проломить грудь. Это было очень опасно... поцелуй с Кирой вызвал у него совершенно не приемлемую реакцию.       Эл развернулся к столу, желая взять тарелку с чизкейком, но Ягами не хотел упускать шанса. Он не хотел пользоваться этим человеком, вот только отпускать Рюдзаки сейчас он не был намерен. Лайт успел ухватиться за чужое запястья, развернуть Эла на себя, и слегка подтолкнуть детектива к столу.       Рюдзаки упёрся поясницей о край стола, широко раскрыв глаза, и вскинул на юношу удивленный взгляд:       — Что ты делаешь?       — Не волнуйся, — сказал Лайт, стараясь понять, что вообще он хотел сделать. Зачем он прижал Эла к столу? Почему сам прижался к нему так, будто боялся, что он сбежит? И, самое главное – почему ему так сильно хотелось попробовать сделать ему приятно?       Не успел детектив что-либо сказать, как Лайт медленно коснулся его щеки, посмотрев прямо в глаза, и опустился губами к шее Эла, оставив робкий поцелуй. Он был настолько нежным, отчего в этот момент по коже детектива прошлись приятные мурашки. Рюдзаки взял юношу за плечи, пробормотав:       — Лайт-кун, мне не нравится это...       — Если бы тебе не нравилось, — перебил его юноша, медленно водя губами по шее, замечая, как Эл вздрагивал от его касаний, — твоё тело бы не ответило на мой поцелуй. Рюдзаки, просто не бойся... Мне понравилось тебя целовать.       Ягами чуть оттянул футболку детектива вниз, оголяя его ключицы, и стал нежно целовать, придерживая тело Эла одной рукой. Было бы глупо сопротивляться таким ласкам, поэтому Рюдзаки принялся получать удовольствие. Они и забыли, что за стенкой их ждали участники следственной группы, а дело второго Киры вот-вот начало проясняться. Казалось, сейчас было важно только то, что они были вдвоём, и вряд ли кто-то вообще сюда заявится, помешав их уединению.       Юноша не смог сдержаться, и, чувствуя, что сам мог бы сорваться в любую секунду, вызывающе провёл по паху детектива рукой. От чужого движения, детектив тяжело выдохнул, цепляясь руками за край стола.       — Лайт, ты ведь не хочешь сделать со мной что-то непристойное? — голос детектива был слабым, но в то же время он старался удержать частичку серьёзности в своих словах. Он и не заметил, как назвал юношу без окончания «кун», ведь сейчас ему было совершенно не до этого. Главное – рука на его паху, которая массировала его член.       — Я хочу всего-то сделать тебе приятно, — честно признался юноша, отстраняясь от ключицы детектива, смотря ему в глаза. — Ты ведь завёлся, стоило мне тебя поцеловать. Неужели Кира на тебя так влияет? Возбуждаешься от того, что тебя трогает такой грязный человек, как я? — с каждым своим словом, шатен приближался к чужому и прекрасному лицу, и под конец уже практически шептал в губы.       Эл сглотнул, игнорируя пульсацию своего полового органа, вот только игнорировать все эти чувства он не смог. Подавшись вперёд, Рюдзаки вовлёк Лайта в поцелуй, заставив юношу приоткрыть рот, после чего полностью овладел поцелуем. Лайт сдержал довольную ухмылку, позволяя детективу вести этот поцелуй, но при этом не отнимал руку от чужого паха. Это был долгий и страстный поцелуй, и момент оказался куда интимнее, чем оба могли себе представлять.       Рука Лайта ловко скользнула в штаны детектива, нащупав возбуждённый член. Стоило ему провести пальцами по всему основанию, как Эл резко разорвал поцелуй и задохнулся воздухом, пытаясь восстановить дыхание. Детектив прижался к Лайту, уронив на его плечо голову и промычал, намекая на то, что он получает удовольствие.       Это было очень приятное чувство для того, кто мнил себя Богом. Ягами Лайт смог удовлетворить себя только тем, что надрачивал детективу на кухне... Это казалось бредом, но ощущать, как кто-то вздрагивал от его движений, было очень приятно. Словно он, наконец, нашёл то, что давно искал... будто бы весь его мир строился для того, чтобы удовлетворить Эла. Он и сам не понимал, с какого момента это началось, и почему он решил таким образом подступиться к детективу, но отступать он не собирался. Ему было чертовски хорошо, и от этого осознания, Лайт невольно улыбнулся.       Рука двигалась медленно, кончиками пальцев собирая смазку на головке члена. Ягами Лайт приспустил чужие штаны, чтобы высвободить горячую плоть, и продолжил движения. Он хотел доставить удовольствие только детективу, и никак не ожидал, что в этот момент тонкие пальцы сыщика опустятся на его пах. Лайт вздрогнул, поражаясь такому, но Эл поспешил сказать:       — Я тоже... хочу сделать это.       Не возражая, Лайт позволил Рюдзаки расстегнуть его штаны, и, чуть приспустив их, обхватить набухший член. Размер юноши невольно поразил детектива, но не сказать, что он был большим, однако Эл посчитал, что таким размером Лайт мог удовлетворить любую девушку. Так почему же он не пользуется тем, что имеет? У него безупречная красота, потрясающий ум и превосходное тело, но он тратит время на то, чтобы удовлетворить детектива...       Этот момент был моментом, когда сердца двоих бились в унисон. Дыхания были горячими, а тела намокали от пота. Они просто трогали друг друга, просто дрочили, но было такое ощущение, что они занимались настоящей любовью. И, несмотря на то, что они находились на кухне, это не было проблемой. Лайт посадил детектива на край стола, сам вклинившись между его ног, и соприкоснулся их половыми органами. Глядя на то, что развернулось между ними, Лайт мог бы признаться, что сошёл с ума... сошёл с ума от того, что ему было очень приятно.       Обхватив оба члена, начиная водить по ним рукой, Лайт уткнулся носом в щёку детектива, прошептав:       — Боже, Эл, ты так мне нужен... Ты так мне нравишься...       Сердце детектива болезненно кольнуло, после чего он забыл, как дышать. Эта фраза вырвалась настолько отчаянно, что Эл готов был поклясться, что она задела его сердце. Ягами Лайт был первым человеком, к кому у детектива проявился интерес, и этот человек оказался Кирой. Так возможно ли то, что их встреча действительно предначертана судьбой?       От очередного движения рукой, Эл вскинул голову и, сдержав стон, прошептал:       — Лайт-кун, ты мне... тоже. Я сейчас кончу, ха...       По правде говоря, Ягами очень давно сдерживался, ведь мог кончить ещё тогда, когда Эл обхватил его член своей ладонью. Он учитывал тот факт, что им надо будет вернуться обратно, поэтому им надо было действовать аккуратнее. Шатен потянулся к чужим губам, овладев ими, впиваясь со всей жадностью. Он хотел целовать этого человека, хотел чувствовать его присутствие и ощущать тепло его тела. И, если бы ни тот факт, что здесь они были как на минном поле, то Лайт давно бы перешёл грань всего дозволенного.       Во рту детектива было сладко, и, хоть Лайт не любил сладкое, это было очень приятно. Неловкость в поцелуе Лайт совершенно не заметил, лишь настойчивость и желание взять от этого момента всё, что только можно. Ягами разделял эти чувства с детективом, поэтому увеличил темп рукой, заметив, как Рюдзаки начал постанывать в его губы. Юноша сам еле сдержался, чтобы не застонать от того, как их члены соприкасались и тёрлись друг об друга. Чертовски сводило с ума то, что Рюдзаки будто бы специально постанывал в его губы, будто специально со всей своей эротичностью проводил языком по губам Лайта, при этом выглядя очень развратным.       Стоило Лайту открыть глаза, он не смог удержаться и не сильно сжал обе головки члена рукой, кончая настолько быстро, что он и не понял, что только что произошло. Всё дело было в том, что, пока они целовались, Эл всё время смотрел на него. Его глаза были открыты, а в совокупности с тем, что его черные круги под глазами придавали какую-то особую уникальность и сексуальность его взгляду, Лайт не смог сдержаться от оргазма. Он накатил настолько быстро, и тот кончил, даже не задумываясь о том, что мог бы испачкаться.       Эл был очень удовлетворён подобной реакцией, и сам не смог удержаться от оргазма. Он продолжал целовать Лайта так, будто бы ничего не случилось, но при этом прикрыл глаза и удержал голову юноши своими руками. Рюдзаки был напорист и умел в этом деле, и когда отстранился от чужих губ, посмотрел в карие глаза. Частое дыхание не позволяло сказать ни слова, поэтому он сначала отдышался, после чего горячо выдохнул и сказал:       — Когда ты целуешься, ты такой потрясающий, Ягами Лайт.       Губы дрогнули в ухмылке, и Ягами только сейчас понял, что Эл специально ждал, когда Лайт откроет глаза, чтобы застать его врасплох! Может быть, Лайт бы и возмутился, но сейчас было не самое подходящее время для того, чтобы возмущаться по этому поводу.       — Рюдзаки... ты снова меня испытываешь, — прошептал Лайт, пытаясь не запачкать их одежду в сперме. — Никто не целуется с открытыми глазами.       — Лайт-кун, так целуюсь я, — губы чуть-чуть приподнялись, и Эл опустил взгляд вниз. — Нам стоит разобраться с этим.       — Да, нам повезло, что никто не вошёл, — напрягся Лайт, и взглядом пытаясь найти что-то, чем бы убрать всё семя.       — Ну, нас, возможно, видел один человек, но это не проблема... если это так, то я всё улажу. Ты должен знать, что здесь стоят видеокамеры, — легко бросил Эл, пожимая плечами.       Лайт только хотел было потянуться к бумажным полотенцам, как рука повисла в воздухе, а глаза стали шире.       — Что? — хрипло протянул юноша, возвращая взгляд на детектива.       Для Рюдзаки это не вызывало неловкости. Единственный человек, который мог их видеть – это Ватари, но Лайт его пока не знал, поэтому ему переживать было не о чем. Вот только для Лайта это был полнейший ужас! Он почувствовал, как на него накатил стыд, и щёки покрылись румянцем. Пусть он и выглядел так, словно возмутился, но внутренне он сгорал от стыда! Он ведь именно сейчас стоял, удерживая свой член рукой, даже не имея представления, кто именно за ними наблюдает!       — Лайт-кун, не волнуйся. Я ведь сказал, что улажу...       — Рюдзаки, кто за нами следил? — нервно вырвалось из губ юноши, и тот попытался унять нервозность, однако от мысли, что такую запись увидит его отец, сердце начинало колотиться как бешеное.       — Никто из следственной группы нас не видел, — поспешил объяснить детектив. Ему было максимально неловко сидеть на столе в таком положении и тянуть время до того, пока кто-нибудь всё же не войдёт в это помещение. Не став тянуть, Эл добавил:       — Может, уже, закончим?       Если бы Лайт не был сдержанным человеком, его бы затрясло, но тот только тряхнул головой, и громко выдохнул, потянувшись к бумажным полотенцам.       Пока они приводили себя в порядок, была настороженная тишина. Шатен был весьма удивлён тем, что Бог смерти так и не проследовал за ним, а учитывая их занятие, Рюк бы обомлел от увиденного. Пришлось просто принять тот факт, что им повезло с моментом.       Эл спрыгнул со стола, поправил на себе футболку и посмотрел на Лайта:       — Тебе стоит подготовиться в Аояму. Если второй Кира хочет встретиться с тобой там, то тебе всего-то нужно узнать, кто он такой.       — Ты... так спокойно говоришь об этом, после всего, что между нами было, — усмехнулся Лайт.       — Мне стоит смущаться, как девчонка, стоит отводить взгляды в сторону и бояться твоего зрительного контакта? — удивился детектив, и, вскинув брови, затащил руки в карманы. — Прости, Лайт-кун, но я не считаю, что такое поведение уместно в нашем с тобой деле.       Если бы Эл вёл себя именно так, это было бы, в первую очередь, очень странно. А во-вторых, такое поведение могло привлечь чужое внимание. Отец Лайта никогда бы не допустил, чтобы у его сына были такие отношения с парнем. А Эл, очевидно, был старше Лайта...       — Ты прав, нам пора возвращаться, — поспешил Лайт, направляясь к остальным детективам.       — Да, я скоро вернусь, сделаю себе чай, — ответил детектив вслед юноше, и, как только дверь закрылась, Рюдзаки выудил из кармана штанов свой телефон, выискивая номер телефона Ватари. Приложив телефон к уху, он попросил:       — Ватари, будь добр, отправь мне на компьютер то, что только что ты видел.       — Эл... что именно ты просишь? — растерянно потребовал мужчина.       «Что? Разве Ватари не видел? Значит... это к лучшему».       — Отправь всю видеозапись за сегодняшний день с кухни в номере. У меня только одна просьба – не смотри её.       Отключившись от звонка, Эл глянул на кусочек чизкейка. После такого ему очень хотелось чего-то сладкого... Несомненно, Ягами Лайт вызывал у него огромное чувство насыщения, но привычкам своим изменять он не стал.       Наполнив кружку чаем и взяв тарелку с чизкейком, Эл вернулся в общий зал штаб-квартиры, сразу же заявив:       — Лайт-кун отправится в Аояму.       Взоры мужчин устремились на черноволосого сыщика: кто-то смотрел с подозрением, а кто-то с волнением. Лишь один Ягами-сан был насторожен.       — Почему мой сын идёт туда?       — Очевидно, что он мой подозреваемый. Если он и есть Кира, то, полагаю, в Аояме второй Кира даст о себе знать, — безэмоционально ответил сыщик, усаживаясь на кресло в свою позу.       — Но... Рюдзаки... разве с подозреваемым... — Мацуда был смущён до предела. Он тряхнул головой, отводя взгляд на Ягами Соитиро, и, встретив его пристальный взор, замолчал.       — В чём дело? — не понимал Эл. Он посмотрел на Лайт-куна, и, заметив, что тот, закрыв ладонями лицо, молчал, обратился к нему. — Лайт-кун, что случилось?       — Рюдзаки, — Лайт процедил это сквозь зубы, пытаясь унять волнение, — не спрашивай. Ради бога, не спрашивай.       Детективу потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что к чему. Если присмотреться, то все выглядели так, словно что-то слышали. Они не хотели встречаться взглядом с детективом, старались сидеть ровно и молча, и иногда нервно теребили своими пальцами. Для великого сыщика, это не вызывало стыда, скорее, удивление, что они с Лайтом оказались настолько громкими. Что же именно они слышали? Склонив голову, и, помешивая сахар в чае, словно ничего и не произошло, Эл сказал:       — Неужели вас смущают гомосексуальные отношения?       — Боже, Рюдзаки! — вскочил с места Лайт, не зная куда деться.       — Лайт-кун, как я и сказал...       — Замолчи, пожалуйста!       — Лайт-кун, дай мне закончить, — фыркнул Эл.       — Нет! Лучше ничего не говори!       — Как я и сказал, ты...       — Эл! — воскликнул юноша, боясь, что от слов детектива станет только хуже.       — ... отправишься в Аояму... Лайт-кун, сядь. Пора найти второго Киру, поэтому, думаю, нам не стоит забивать голову ерундой. У нас много работы.