Они путешествуют во времени ради меня!

Это было чудесное лето. Может быть, только Майкл Джексон не назвал бы его лучшим в своей жизни, хотя… Кто знает! Американскому певцу очень нравилось колесить с друзьями по городам, городкам и сёлам Центральной России, привозя с собой в каждый населенный пункт это чудо — музыку и песни, шоу не пойми какого века, то ли двадцатого, то ли двадцать первого. А вот для Кати с Сашей это лето точно выдалось самым лучшим в жизни, как они считали. «Вот только здоровья бы хватило его пережить», — порой задумывалась Катя. По мере к приближению к 1995 году, как девушек и предупреждала Марианна, их куратор во времени, самочувствие девушек ухудшалось чуть ли не с каждым днем. Но ухудшалось не в том смысле, что они постоянно чувствовали себя больными, просто их обмороки и головная боль возвращались всё чаще и задерживались всё на дольше. Их дискотеки пользовались огромной популярностью, а слава о них бежала далеко впереди разрисованного автобуса. Да и денег удалось подзаработать — Майкл окупил свои затраты на автобус и аппаратуру; девушки хоть и не планировали разбогатеть в этом времени, но рады были, что им больше не надо работать в жутких коммерческих ларьках, торгуя водкой, сникерсами и непонятно чем; а Геннадий мог на выручаемые с каждого выступления деньги высылать семье и даже откладывать на «черный» день, поэтому он и остался в бродячей группе на всё лето. В деревнях и в маленьких посёлках артисты останавливаться сразу не полюбили — публика им там не нравилась: молодежи в деревнях почти не осталось, а кто и оставался, норовил на дискотеку пролезть бесплатно. Пьяных приходило на танцы больше, чем в городах, часто устраивали драки прямо на танцполе… В общем, жуть. А вот в поселках городского типа, в маленьких уютных городках и в городах побольше — там другое дело. Молодые люди собирались перед дискотекой целыми стайками — нарядные, позитивные, сразу видно, что парни и девушки готовят себя к нормальному будущему: кто-то поедет в Москву или в Питер искать себя в новом мире, кто-то поступит в вуз, кто-то займется бизнесом… В общем, нормальный народ, вменяемый, и на деньги не жадный — свои дискотеки Майкл продавал по достойной цене, почти как за настоящие концерты заезжих звёзд. Официально, правда, звезда у них была одна — Геннадий Белов. А сам Майкл себя не афишировал, хотя любил повторять трюк с минусовкой — выключит музыку и поёт, чтобы народ понял, что это никакая не фанера, а реальный исполнитель, которого ни с кем не спутаешь. — Можешь поднажать немного? — наседал Майкл на водителя. — Мы не успеваем уже, через час у нас программа в ДК имени Ленина в этой, как его... в Россыпи… — В Россоши, — рассмеялась Саша. — Город Россошь называется. — Нельзя быстрей, командир, — ворчал водитель. — Надо было нормальный автобус брать, а не эту рухлядь. Будем гнать, вообще никуда не доедем, он на ходу рассыпется. Будет вам россыпь… — Надо быстрей! — не отставал от водилы Майкл. — Ты правильно сказал: я командир! Слушай мою команду: педаль газа в пол и жми на всю кадушку! — Катушку! — хохотала Саша. — Катушку! Кадушка — это бочка такая… — Правильно он говорит, — бормотал водитель себе под нос, — это не автобус, а кадушка с болтами… Эх, не доедем… — но скорость всё же прибавил, ведь часть гонорара с концерта доставалась и ему. Семён — так звали шофёра — помнил, как они уже пару раз попадали на деньги, один раз даже пришлось всем скинуться, чтобы уплатить неустойку — времена-то лихие, много всякого криминала всегда крутится вокруг, так что лучше с этим не шутить.

* * *

Всё-таки успели. Поставили аппаратуру, выставили свет, настроили звук, дискотека началась. Набился полный Дворец культуры. Им выделили большой зал, который оказался как раз подходящим для танцев: никакого подъема, как обычно бывает в концертных залах, и большая сцена с богатыми, чуть ли не парчовыми шторами. Перед входом в ДК Саша с Катей заметили яркую афишу: «Дискотека с живой музыкой и с живыми звёздами». — Кто это придумал? — спросила Катя. — Звучит как-то… не очень: ну, живая музыка — это понятно: типа не фанера, значит. А что такое живые звёзды? Это как «Ночь живых мертвецов»? Брррр! — Кто придумал? Ты серьезно? — усмехнулась Саша. — Майкл, конечно. Любит он из себя «живую звезду» изображать… Концерт шел своим чередом, танцы в зале тоже. По периметру даже охрану выставили — каких-то пенсионеров в спортивных костюмах. Понятно было, что драк не будет, всё должно было пройти тихо и мирно. Ну как тихо? Как пелось в популярной песенке группы «Верасы», «Две колонки двести ватт о любви моей кричат». Громко на самом деле было, и очень. Но неприятностей ничто не предвещало. — А сейчас приготовьтесь! — крикнула Катя в микрофон. Толпа притихла. — Песня Майкла Джексона «Beat It», «Проваливай!» В зале одобрительно зашумели. Зазвучала музыка, на сцену выскочил Майкл и изобразил несколько движений из клипа на свою известную песню. — Чёт не похоже! — вдруг послышалось из зала. Майкл затянул с вступлением, наверное, ему хотелось оттянуться и потанцевать на сцене, и из зала снова засвистели и заулюлюкали: — Песню врубай! Кончай халтурить! Майкл стал петь, но что-то опять пошло не так — то ли скачок напряжения, то ли какая-то неисправность в аппаратуре, и одна из колонок издала протяжный, невыносимый вой, а потом минусовка вырубилась. Майкл не растерялся, и, как часто это делал, продолжил петь, отстукивая ритм ногой. Но в этот раз наперекосяк пошло вообще всё — микрофон отрубился тоже. Народ в зале начал напрягаться. Ну, то есть, как обычно, напрягаться стали несколько уродов, а народ зароптал и, в общем, поддержал скандалистов. В Майкла полетели какие-то предметы — мелкие и безопасные, типа огрызков яблок и шоколадных батончиков, но ситуация резко накалялась. Пенсионеры-охранники бочком, бочком и отступили в тень, чтобы им тоже не прилетело под горячую руку. — Я сейчас выйду, помогу, — порывался Геннадий. А Катя вцепилась в него и не пускала на сцену. Нелепая и безобразная ситуация продолжалась на самом деле считанные секунды, которые показались нашим артистам вечностью. И тут на сцену лёгкой походкой выскочил молодой человек. Майкл сделал пару шагов назад, концентрируясь — ему показалось, что сейчас на сцену хлынет весь зал, и начнется потасовка. Певец уже собрался отбиваться, защищая девушек и Геннадия, как вдруг узнал молодого человека. — О! Привет! — Майкл помахал ему рукой. — Ты-то как здесь? — А у нас здесь завтра концерт. Менеджер дубина привез нас за день раньше, что-то перепутал… — А, понятно, — Майкл усмехнулся. Двое на сцене дружески болтали, словно не замечая беснующуюся публику внизу, всего в пяти шагах от них. — Ну да, я вышел из гостиницы прогуляться, зашел в ДК посмотреть, кто тут выступает за день до нас, смотрю, а тут… — молодой человек кивнул в зал. — А тут такое дело. — Да, — вздохнул Майкл, — сегодня какой-то неудачный день. Обычно у нас как-то поприятней всё... — Ну ничего, сейчас попробуем исправить. У тебя кассетник на минусовке? Майкл кивнул. — Тогда поставь это, — парень протянул Майклу кассету. — Ставь прямо с начала. Молодой человек вышел в круг света от прожектора над сценой и поднял руку. — Приветствую вас, друзья! Толпа притихла. — Не узнаете меня? По залу прошел невнятный ропот. — Странно, — парень улыбнулся своей фирменной лучистой улыбкой. — А мне менеджер сказал, что все билеты уже раскуплены… — Юра! — прозвенел высокий девичий голосок. — Шатунов! — закричали сразу несколько человек. — Ласковый май! Шатунов! Ура! — толпа аплодировала. Колонка на сцене снова противно завыла, а потом что-то брякнуло, звякнуло — это Майкл пнул распределительный щиток, — зашипело, и заиграла музыка. Юра Шатунов прошелся по сцене, размахивая руками, будто раскачивая публику, и запел. Это была новая песня «Ласкового мая», одна из центральных композиций последнего альбома, с которым гастролировала в этом сезоне его группа. Но песню уже знали, народ в зале начал пританцовывать, многие подпевали: Пусть в твои окна смотрит беспечный Розовый вечер. Пусть провожает розовым взглядом Смотрит вам в след. Пусть все насмешки терпит твои Пусть доверяет тайны свои Больше не надо Мне этих бед. И тут все до единого на танцполе вдруг перестали танцевать, а раскачивались, подняв вверх руки, и в один голос подпевали, да так громко, что заглушали мощные колонки, исправно отбивающие ритм:

Пусть все насмешки терпит твои

Пусть доверяет тайны свои

Больше не надо

Мне этих бед!

Дискотека завертелась своим чередом. Когда во второй раз вышел Майкл, его уже тепло приветствовали, никто не возмущался и не хамил. Геннадий Белов закрывал вечер одним из своих хитов, «Алёнушкой», и все девушки с цветами достались ему.