Денег нет, но вы держитесь

— Денег нет, киса. Катерина знала, что Наследник преувеличивает. А если начистоту, как велит священное пламя, то попросту врет. Только вчера их группа вернулась из тяжелого похода в руины старого поместья и принесла мешок, набитый золотом и драгоценными камнями. Удалось даже найти несколько реликвий Семьи. Даже если вычесть из этого выплаты наемникам... Катерина вздохнула и осенила себя кругом Света. Не должно весталке считать золотые монеты так, будто она цыганка-ростовщица. И все-таки... — Господин Наследник, это очень важно! Рейнальд сходит с ума! — Катерина до того разволновалась, что позволила себе повысить голос. — Рейнальд? — Наследник нахмурился, потер лоб, будто пытался припомнить имя. — А, этот. Рыцарь-клептоман. Опять спер что-нибудь? Конечно, сокрушенно подумала Катерина, имя верного рыцаря Света Наследник не помнит, а вот его привычка утаивать в походе найденный камешек или золотую монету тут же приходит на ум. Что это — бессердечность? Непомерная алчность? — Нет... То есть, ничего стоящего не... — Тогда, киса, ничего предпринимать не нужно. Бордель и выпивка не бесплатные, и даже настоятель нашего монастыря отказывает в бесплатном отпущении грехов, не говоря уже о порке и молитвах. Денег на лечение нет. Само пройдет. Катерина крепко сжала в руках молитвенник. Нет, Рейнальда она хорошо знала, чуть ли не с первых дней в городе. Его болезнь не пройдет сама. Размышляя об этом, Катерина возмутилась отчего-то по совсем пустяковому поводу: — Почему бы вам не называть нас по именам? Рейнальд болен. — Зачем? — Наследник пожал плечами и отвернулся. — Я не хочу запоминать ваши глупые имена. Иди, киса, иди. *** Рейнальд так и не смог заставить себя расстаться с платком Дисмаса. Когда все кончилось и Сердце Тьмы было уничтожено, от Дисмаса только и остались на этом свете пара никому больше не нужных вещей: алый мятый платок, насквозь провонявший табаком и порохом, острый нож, потемневший от времени серебряный медальон. Пустяковое наследство, залитое кровью. Рейнальд один выжил в последней битве, и его долгом было вернуть Наследнику вещи погибших товарищей. И он поступил так, как подсказывала совесть: вернул все, кроме медальона и платка. В конечном счете, ценность ведь их была совсем невелика, правда? Было что-то очень несправедливое в том, что он вернулся один. Юния и Барристан принесли себя в жертву Сердцу Тьмы, сделав это без малейших колебаний. Барристан стал первым. Когда битва прервалась в первый раз и стало ясно, чего ждет от них Сердце, Барристан шагнул вперед, ничего не объясняя. Успел только подмигнуть Юнии единственным уцелевшим глазом. — Стой! — Юния протянула руку Барристану. — Ты не должен, нет! Но что толку? Было уже поздно станавливать седого воителя. Старый солдат привык защищать своих товарищей и первым попадать под удары. Теперь он, не сомневаясь, отдал свою жизнь и, наверное, пожалел только о том, что Сердце Тьмы не может им подавиться. Бой продолжился, и Рейнальд тогда утроил силу своих ударов, лишь бы отомстить Сердцу — не то за его за подлость, не то за свою медлительность. А потом бой снова прервался, и вперед вышла Юния. Рейнальд пытался удержать ее, схватил за капюшон монашеской рясы. — Ты не пойдешь, некому будет исцелять раны, — Рейнальд тяжело дышал, удерживая Юнию, а она и не сопротивлялась, только смотрела на Рейнальда с упрямой и смелой улыбкой: — Ты же знаешь, что способен лечить немногим хуже меня. Отпусти. Победа близка, Тьма должна быть уничтожена, а мои атаки становятся все слабее. Ну же, Рей, мы теряем время. Так вот, ласково воркуя, словно ничего страшного не происходило, Юния высвободила рукав из пальцев Рейнальда и упала в объятия Тьмы со словами Света на устах. И только жертва самого Дисмаса казалась бессмысленной и напрасной. Сердце Тьмы агонизировало, оставались считанные мгновения до его окончательной гибели. Все должно было закончиться здесь, в самом зловещем из Темнейших Подземелий. Но мелькнул сгусток тьмы, Сердце предприняло последнюю попытку уничтожить своих врагов — и Дисмас встретил этот удар, выпрыгнув вперед. Он всегда принимал решения слишком поспешно, Рейнальд за ним не успевал. Дисмас первый протянул руку Рейнальду перед воротами города, предлагая знакомство. Первый назвал свое имя. Первый понял, насколько их близость заслуживает поцелуев. И первый бросился ее защищать перед лицом неминуемой смерти. Все, что Рейнальду оставалось — нанести последний удар по Сердцу, отправив его обратно, в первобытную Тьму. Рейнальд выполнил свой долг, что еще ему оставалось? Даже если его собственное сердце умоляло завершить свой жизненный путь здесь же, рассудок подсказывал, что это невозможно. Не получив известий от первого отряда, отправленного в Темнейшее подземелье, Наследник отправит туда же еще одну группу. Даже без Сердца Тьмы это место остается опасным. Хоронить было некого, Тьма не оставила в подземелье даже пряди волос погибших. Только несколько безделушек да амулетов, которые они брали с собой, чтобы защититься от сил зла. И то — не помогло. Нет лекарства от смерти. Будь на то воля Рейнальда, он похоронил бы на кладбище близ города булаву Юнии, наглазную повязку Барристана и нож Дисмаса, но Наследник запретил. Зачем добру пропадать... *** — Денег нет, киса. Молчание. Катерина смотрела в глаза Наследнику до тех пор, пока он не спросил нетерпеливо: — Как там его, Рейнальд? Что с ним опять не так? Не ходит в походы? Мне его на обратном дилижансе отправить? Могу уволить. — Нет, Рейнальд только вчера вернулся со своим отрядом, — Катерина произнесла это совсем негромко. — Рейнальд вел нашу группу в развалины Поместья. Она снова замолчала, и, преодолев дрожь в голосе, с трудом проговорила: — Почти на выходе из подземелья мы столкнулись с Коллекционером. — А, старое фамильное привидение, — Наследник кивнул, — иногда у него можно отбить знатную добычу. Вам это удалось? Катерина едва не задохнулась от негодования, но жаркий гнев помог ей обрести силы для того, чтобы продолжить: — Он призвал призраков, своих подручных. Среди них оказались те, кто был в Темнейшем Подземелье вместе с Рейнальдом. Барристан, Юния, и еще Дисмас. Их окровавленные головы на призрачном теле... — Катерина содрогнулась и помотала головой. Коллекционер и прежде пугал их видениями павших, но прежде среди них не оказывались духи знакомых. — Какая разница, чьи головы там были. Кто такой Дисмас, отчего мне о нем заботиться? Главное, чтобы ваши головы оставались на местах. Рейнальд что-нибудь стащил? — Нет, — Катерина запнулась, — то есть, он... Я имею в виду, они же с Дисмасом были близ... — Раз ничего не стащил — точно болен, — Наследник пожал плечами и отвернулся. — Какой смысл лечить его от такой полезной хвори? *** Теперь Рейнальд, можно сказать, был легендой. Его это не злило, но и не радовало: хотелось избежать лишнего внимания. А избегать толком не получалось: казармы вновь были переполнены. Многие из его прежних товарищей предпочли оставить проклятый город. На их место со всех концов света слетались авантюристы, и сюда, в это страшное захолустье у ледяного моря, даже пустили второй дилижанс: Наследнику требовались бесстрашные наемники, жадные до денег. Отстроили и вторую казарму, почти у самой дороги на мельницу. Там, по замыслу Наследника, следовало селиться тем, кто станет участвовать в Великой Жатве. Комета, рассыпавшая осколки сияющего хвоста по травам и колосьям, навсегда изменила тех, кто трудился на мельнице. Некогда плодородные земли оказались захвачены тварями, насильно оживленными звездной пылью. И все-таки эти «пустые» порождения звезд отличались от привычной нежити, нашедшей себе приют в развалинах поместья. Их сердца, переполненные сверкающими осколками, бились. Их глаза сияли во мраке ярче звезд. Это была жизнь: искаженная, неправильная, но упрямая, будто сорная трава. Стоило одному порождению кошмара пасть в бою, как его товарищи с неукротимой жаждой мести бросались в атаку. Они глухо проклинали своих врагов с живой горячей кровью и швыряли в них серебристую колючую пыль, будто надеялись заразить своим безумием. Один из осколков кометы Рейнальд тайно унес с собой в казарму и долго всматривался в застывший холодный свет, отражающийся на бритвенно острых гранях. Холод и ночь. Рейнальд некогда приносил клятву священному огню, который согревал и обжигал. Но оказалось, что это пламя можно погасить слишком легко. А этот осколок звезды вечен, он хранит жизнь. Рейнальд не сомневался: если унести его на поля мельника и вкопать в землю, полить кровью, через час новый воин космической пустоты встанет в строй. *** — Что опять не так, киса? — Наследник поднял голову от старинного тома. — Катерина. — Допустим, Катерина. Что толку от этого, зая? У меня нет времени. Понимая, что Наследник сейчас вновь безразлично углубится в чтение, Катерина выпалила: — Рейнальд сбежал! — она сбилась, злясь про себя на то, что приходится снова напоминать, что у наемников есть имена, что за ними скрываются искалеченные судьбы. — Я имею в виду, тот рыцарь-крестоносец, который... — Я помню. Который был близок с погибшим разбойником, — Наследник нетерпеливо махнул рукой. — Продолжай. — Он без денег сбежал, — в отчаянии уточнила Катерина, уверенная, что теперь Наследник потеряет к этой истории интерес. — Ничего не украл. Но его можно догнать, я уверена. Он ушел с запасом звездной пыли к Мельнице. Уверена, что он хочет совершить какой-то ритуал, вернуть разбойника... — Дисмаса. — Дисмаса к жизни, — Катерина выдохнула и сипло прошептала: — Он раскопал могилу Дисмаса и забрал с собой мешок, добытый в подземелье, мешок Коллекционера. Тот самый, с головой. Наследник, молю вас, хотя бы теперь не оставайтесь глухим к моим просьбам, остановите Рейнальда, пока он не погубил свою бессмертную душу нечестивым ремеслом некроманта. Это не подарит ему счастья. Наследник молчал. Он смотрел будто бы сквозь Катерину. Что видел перед собой? Тьму, поглощающую мир? Осколки кометы на полях Мельника? Ничтожных безымянных глупцов, приезжавших в поместье, чтобы добыть немного золота? — Наша помощь тоже не подарит ему счастья, Катерина. Рейнальд не пережил свою утрату, только надежда на колдовство сохраняет ему жизнь. У тебя доброе сердце, твои намерения мне понятны. Но если Рейнальд обретет покой, погрузившись в безумие на жатвенных полях, я не стану ему препятствовать. Никто не пойдет за ним. Пусть он вернет себе Дисмаса хотя бы призраком, собранным из осколков звезд, мертвой плоти и отданной от отчаяния крови. Какой смысл было тратить на него деньги, отправлять в бардак или кабак, если это не подарит ему утраченное? — Как вы можете быть настолько бездушным?! — Катерина подлетела к столу Наследника и сбросила на пол книгу, которую он читал. — Вы просто не желаете сделать хоть что-то для тех, кто рискует жизнью в ваших фамильных подземельях! Не желаете знать о нас хоть что-то, хотя бы имена, хоть самую малость! — Не желаю, — Наследник, ничуть не гневаясь, поднял книгу с пола и бережно отряхнул обложку от пыли. — Чем больше о вас знаешь, тем больше привязываешься. Чем больше привязываешься, тем больнее приходить на кладбище Гамлета и всматриваться в свежие надгробия. Сколько вас было прежде? Сколько еще приедет? И все это бессмысленно. Мир погружается во тьму. Грядет безумие для всех, никто не сможет свернуть с этого пути. Катерина застыла, глядя в ужасе на то, как Наследник силится улыбнуться. Улыбка не получалась, дрожащие бледные губы скривились в гримасе боли. — Я помню каждого, Катерина. И очень хочу забыть. А теперь иди... киса. И скажи там, в казарме, что комната освободилась.