Vacant

Скотч — не выход из ситуации, какой бы патовой она ни казалось, но Итан Рамси едва ли может отдавать себя отчёт в своих действиях. Открывая очередную бутылку, он не заботится о стакане — обнимает губами горлышко, позволяя алкоголю беспрепятственно встретиться с языком. Внутри что-то скручивается от якобы боли, перемешанной с горячим удовольствием, и Итан прикрывает глаза, стараясь растянуть ощущение. Не видеть бара, не видеть бутылку, не видеть собственные босые ноги. Не видеть осуждающий взгляд со стороны. Раствориться в удушающем «здесь и сейчас». Отработанная схема едва ли подведёт в очередной раз. — Может, хватит? Как грубо, Валентайн. Но не менее грубо звучит ответ: — Я не просил тебя приходить. Эдакое «не забывай, чья это территория». Если задуматься, то Итан уже в принципе забыл, когда последний раз приглашал доктора Кейси выпить: прогулки или поездки до его дома после работы превратились практически в рутину. Ни звука, когда за спинами закрываются двери Эденбрука: каждый погружён в свои мысли и практически не смотрит, куда идёт. Они не держатся за руки, не обмениваются взглядами. Благо, ритм шага совпадает, и одному не нужно подгонять другого. Вечер сгущается тёмными красками, но не успевает смениться ночью — путешествие скоротечно. Сколько времени прошло? Минут пятнадцать, двадцать? Не столь важно: вскоре за поворотом оказывается знакомая квартира. А за знакомой дверью начинает разворачиваться привычный сюжет. — Мне... — Кейси подходит ближе и мягко забирает бутылку из рук. — Мне не нравится привкус алкоголя. Итан вздёргивает бровь в недоумении, а затем переводит взгляд на утраченный скотч. — И в чём проблема? Сделай пару глотков, рецепторы притупятся. — Нет... — Нерешительность доктора Кейси просто очаровательна, и только из-за неё можно простить всё на свете. — То есть... Мы могли бы обойтись и без скотча. Вспоминая, как заканчивались все предыдущие споры на эту тему, Итан мягко усмехается. Не выйдет, Кейси. — Могли бы. Но уже поздно. Это так очевидно и отчего-то нелепо, что ухмылка отражается взаимностью. Итан тянется вперёд, а Кейси легко сдаётся, признавая поражение: скотч намёком играет между их губами, даря поцелую неповторимый алкогольный вкус. Пальцы Кейси разжимаются, оставляя початую бутылку где-то на столе, — сейчас руки куда важней и нужней в другом месте. Итан чувствует, как за спиной смыкается несмелое и нерешительное объятие, и думает, что Кейси неплохо было бы угоститься поболе: руки бы не подрагивали в трогательной неуверенности. Трогательной, но ненужной. Они уже слишком много раз это проходили, чтобы заботиться о последствиях. Кейси вздрагивает, чувствуя, как Итан обнимает в ответ: одной рукой за талию, вторая рука осторожно фиксирует подбородок: так, что никуда не убежать. Не то чтобы хочется. Не то чтобы когда-нибудь хотелось. — Стой. Пока Итан тяжело дышит, Кейси тянется к бутылке. Как бы там ни было, лучше утопить лишние мысли в алкоголе, каким бы ненужным он поначалу ни казался. Глоток обжигает горло, а Итан негромко смеётся, а затем отбирает скотч. Они молча пьют, нарушая тишину лишь хрипом сбившегося дыхания. И эта передышка так же необходима, как мучительна: воздуха предательски не хватает, но почему тогда, стоит только начать дышать полной грудью, нутро начинает пульсировать от тоски и сомнения? Правильно ли они поступают? В тех ли объятиях коротают свои вечера? Кейси считает, что Итан Рамси влюблён в свою коллегу Харпер Эмери. Итан уверен, что Кейси Валентайн — слишком молодой доктор, чтобы безрассудно проводить ночи у своего наставника в постели. Но не оттого ли поцелуи получаются горячее? Итан не успевает проглотить алкогольную горечь, как губы Кейси вновь находят его; в этот раз они напористы, ни следа от прошлой осторожности. Кажется, Кейси следует данному совету: притупляет рецепторы, пробует на вкус, ничего не боясь. Итан мычит в настойчивый поцелуй, не зная, чего хочет больше — перехватить инициативу или оставить всё как есть. И, кажется, это касается не только поцелуя... Позволить ли Кейси и дальше день за днём оказываться в своих объятиях? Пускать ли такие отношения и дальше на самотёк? Не слишком ли опрометчиво это звучит для главы диагностического отделения — доктора, чьи хорошие репутация и принципы всегда предопределяли отсутствие ошибок в чём бы то ни было? Не слишком ли это... хорошо, чтобы быть правдой? Кейси неторопливо дёргает Итана за края ворота, не отрываясь ни на миг, и Итан вдруг понимает, что и сам уже добрую минуту пытается разобраться с набором пуговиц чужой рубашки. Сможет ли он остановиться прямо сейчас, оттолкнуть Кейси? Сможет ли сделать вид на следующее утро, что ничего не было? И... хочет ли? — Всё в порядке? Кейси, словно чувствуя, что что-то не так, отступает на шаг, с тревогой вглядываясь в лицо Итана. Руки, что секунду назад проворно расстёгивали надоедливые пуговицы, замирают в нерешительности, и Итан корит себя за невозможность стереть волнение из глаз Кейси быстрым и уверенным «да». Вместо этого он уклончиво отвечает: — Почти. И поворачивается к бутылке. Уже в который раз? Кейси молча следит за его движением, но не возражает. Только тянется за продолжением, как только, конечно, Итан готов продолжать. Алкоголь и поцелуй кружат голову, и Итан посылает в далёкое путешествие все свои рассуждения, стоит только Кейси оказаться под ним на кровати. Не слишком ли опрометчиво это для Итана Рамси, главы диагностического отделения — да, это опрометчиво, неразумно и неправильно, но скотч сыграл свою роль, как и чужие пальцы, губы и прикосновения; и куда их двоих теперь занесёт — никто не знает. Комната плывёт перед глазами, когда Итан пытается сосредоточить взгляд на остатках одежды, от которой только предстоит избавиться; чёрт с ней! За окнами слышится неясный гул машин, перекрываемый оглушительным дыханием Кейси, и Итан окончательно перестаёт соображать, отдаваясь на волю ощущений. Должны ли они делать это? Имеют ли право? Все подобные вопросы перестают иметь вес и смысл. Затуманенным алкоголем взглядом Итан ищет на лице Кейси призыв к передышке, но не находит. И радуется, что они падают в эту мучительно неправильную бездну вдвоём. Он знает, что на утро снова будет сомневаться в своей рассудительности, но сейчас его мысли, как и мысли Кейси, полностью сосредоточены на более приятных вещах. Сожаления будут после. А сейчас остаётся только удовольствие.