Братство

Davy Jones. Вот где я этот танец раньше видел. Daydream Believer’. The Monkees. Дэви Джонс.       Это тот же самый танец. Точно. Вот только этот посексуальнее будет. И почему? Потому что он Эксл Роуз. Вот почему. И откуда это имечко, блин, взялось вообще? Это ж каким таким странным образом Вильям Бейли превратился в Эксл Роуза? И в чем смысл этого превращения? Эксл — деталь авто. Роуз — ну цветок… хотя, слыхал я, что так ещё называли женские половые губы. Не, ну в принципе они похожи на розу, эти губы, на лепестки распустившегося цветка. Гм. Окей, Роуз — пизда. Авто пизда. И какого хрена это значит? И с какого перепугу кто-то захочет так зваться? С другой стороны, эксл это ось, вокруг которой руль вращается. Ось. Пизда. Короче, его имя значит секс. Может меня поэтому к нему тянет? Поэтому хочется до него дотрагиваться? Он — секс. А я хочу секса. И ты хочешь, и все мы хотим. Эксла мы все хотим. Чертов вокал Дэви Джонса. Ну и как мне до него добраться? Не могу ж я подойти и сказать — «Слышь, Эксл, ты меня знаешь, я Дэйв Мастейн. Я тебя трахнуть хочу. Может давай?» Да он мне зубы вышибет. Не, сначала он меня схватит за волосы, протащит лицом по улице, а вот потом уже и зубы вышибет. Хм, и почему у меня от этой перспективы стояк? Нет, надо это превратить в игру. Что-нибудь поинтереснее. От чего он не сможет отказаться, если не захочет выглядеть трусом. Бля, да это же то, что проделал со мной Джеймс. Это все была гребаная игра. «Спорим, я больше вытерплю? Ты ж слабак, завопишь прежде, чем я тебе туда палец засуну!» Угу, именно так Хэт и говорил. Ну и сработало, чё. Не прошло пяти минут, как джинсы у меня уже на щиколотках болтались, колени уперлись в тот мерзкий ворсяной коврик в доме Эль Керрито и пальцы Хэта у меня в жопе. Блять, как же это было круто… Могу поспорить, что с юным Вилли это б тоже сработало. Уж попробовать-то я точно могу. Может сначала телку привести и тогда это уже как бы и не пидорасня? Ой, нет, от баб одни проблемы. Вот ведь, все что мне надо это Эксл — ПиздОсь. Ну как, как мне его заполучить в единоличное пользование? Я в номере Даффа, в уголке, вместе с Ларсом, который пиздит не умолкая уже полтора часа. Блять, сколько можно одну и ту же историю по кругу слушать. Ему или с кокаина слезть или мне его надбавить, потому что если Металликус Минимус не заткнется, я на него Себастьяна Баха натравлю, он его как окурок разотрет. К тому же он сегодня ещё воинственный такой. Похоже кто-то подсунул Баху хуевую кислоту, эка он мух воображаемых гоняет. Упс, вот он уже и Иззи по губе двинул. До крови. След останется. И вот они уже по ковру катаются, группи-телок разогнали во все стороны. Так, мне или терпеть этого мудака дальше, или самому его заткнуть. — Ларс, заткнись уже. — Бля, чувак, я что, говорю много? Я же… — Заткнись! — Да пошёл ты. Что там жопе твоей неймётся? Хм, я-то как раз отлично знаю, чего охота моей жопе, но главного героя поблизости нет. Ларс славатегоспаде съебался, наконец-то! И я замечаю его. ПиздОсь обосновался напротив, у бара; кофейный столик с шестью малюсенькими ведерками для мусора, заполненными льдом и пивом под ним, а на нем ряды пустых и полупустых бутылок с бухлом и пластиковыми стаканчиками. Он сидит на правой стороне дивана, Слэш слева и грудастая брюнетка на диване справа от него. Она продолжает запускать пальцы в его волосы и гладить его татуировки. Он, наконец, раздражается и толкает ее пьяную задницу. — Я сказал, прекрати уже! Господи, я же мужчина, а не гребаная шиншилла. Я смотрю, как Эксл переступает через вытянутые ноги Слэша, через самодельный бар и направляется к двери, где нахожусь я. Это мой шанс. Я должен сделать это сейчас. Сейчас или никогда. Сделай глубокий вдох, Мастейн. Ладно, нападай. — Эй, чувак, у тебя есть сигарета? Его зеленые глаза сузились под челкой прямых рыжих волос. Его губы приподнимаются. — Блять, Мастейн. Ты больше не можешь позволить себе сигареты? Его голос похож на мелкую наждачную бумагу, царапающую меня, а затем поглаживающую. Может быть, это то, что мне больше всего нравится в нем. Мне всегда нравился его рот…его губы…его язык…на моем…на моем члене…но я забегаю вперед… — Вообще-то, мне бы не помешал герыч, но никто из этих ублюдков здесь не делится. Его руки упираются в бедра. Его глаза моргают. Ресницы красные, как его волосы, как мои волосы, как мои ресницы, как я. Я думаю, что он хочет что-то сказать. Может быть, это «да пошёл ты». — Пойдем в мою комнату, и я тебе подкину травки. Или, может быть, это «Пойдем в мою комнату, и я тебе подмахну?» Как это было бы просто! Он открывает дверь, и мы выходим в коридор. — Я так чертовски устал от одного и того же дерьма. Те же люди, те же девушки, все то же самое. Может быть, какая-то другая компания-это как раз то, что мне нужно. — Именно об этом я и думал, — говорю я, поднося к губам сигарету «Мальборо» и закуривая. — Эй, мне казалось, ты только что сказал, что у тебя нет сигарет? — спрашивает он. — Я никогда не говорил, что у меня их нет. Я спросил тебя, есть ли у тебя одна. Есть разница, Уильям. Он смотрит на меня краем глаза, вставляя ключ от номера в дверную ручку. Я вижу, что он хочет улыбнуться. Колючки корично-рыжей щетины над его губой подергиваются. Он качает головой, толкает дверь, и мы оказываемся внутри. — Хорошая комната, — бормочу я, снимая черную косуху. Без людей, сидящих и лежащих повсюду, можно увидеть, насколько потрепана мебель в этом отеле. Две двуспальные кровати застелены цветастыми дешевыми покрывалами. Телевизор прикручен к подставке над нашими головами в углу. Я предполагаю, что роялти от «Аппетита» больше не хватает на погашение счетов. Либо это, либо они просто творят так много дерьма, что действительно хорошие отели больше не хотят их видеть. Я смотрю, как он пробирается между двумя кроватями и поднимает один из матрасов. Думаю, что сейчас самое время перейти прямо к делу, поэтому плюхаюсь на кровать перед ним. Он выхватывает руку как раз перед тем, как матрас падает на нее. — Какого хрена, Дейв?! Я закидываю руки за голову и улыбаюсь. Поднимаю бровь, ожидая разумного ответа. — Ты ведь пришёл сюда не за травкой? — спрашивает он, глядя мне прямо в глаза. Ах, прямой подход, мне это нравится. Это показывает что у него есть яйца. В ответ моя улыбка становится шире. — Так зачем же ты тогда сюда пришел? Сделав глубокий вдох, я позволяю своим глазам просканировать его тело, остановившись на небольшой выпуклости, надежно перекрытой крест-накрест черной шнуровкой. Черт, это будет трудно развязать. Возможно, мне придется выковыривать эти узлы зубами. — Чувак, у тебя неправильное представление обо мне, предупреждает он, отступая назад. — У меня его вообще нет, Уильям. Я знаю, что ты талантлив…и крут… И я просто продолжаю задаваться вопросом, насколько крут. — Да бля, пожестче, чем то женоподобное дерьмо, которое ты, кажется, себе представляешь. Я хихикаю и подношу руку, чтобы почесать нос. Ладно, это может быть не так просто, как я думал. — Я не имел в виду ничего женоподобного, чувак. Я хочу тебе предложить кое-что. То что делают все остальные группы, включая Metallica. — Metallica? — он спрашивает, явно не веря. Ха, ну очевидно, что он поведется на это. — Ммммм…да, как ты думаешь, а откуда у меня могла взяться эта идея? Кроме того, это больше, чем просто идея, это игра. Игра для настоящих мужчин. Он переспрашивает и его брови приподнимаются. — Настоящих мужчин? Я киваю и ставлю ноги по обе стороны от его ног, удерживая его, как в ловушке. Ну, не совсем ловушке. Он мог бы легко уйти, если бы захотел, но, очевидно, он не хочет, потому что он не двигается. Он смотрит на свои ботинки и мои Найки по обе стороны от них. Его глаза щурятся, когда он снова поворачивается ко мне. — Расскажи-ка мне об этой игре. Приподнимаясь, я облокачиваюсь на локти. — Это называется «жало скорпиона». Сколько боли ты можешь вынести? Глаза его расширяются. — Ты же говоришь не об африканских скорпионах, которые могут убить одним жалом? — О нет, это не имеет ничего общего с насекомыми. Его губы сжимаются. — Ладно, продолжай. — Может, я тебе покажу? Я встаю и начинаю стягивать с него футболку через голову. Он отбрасывает мои руки с злобным шипением. — Ни за что, чувак! — Послушай, Эксл, я не собираюсь с тобой тут прохлаждаться. Ты должен быть голым. Это часть игры. — Что? — Слушай, может быть, нам стоит пойти за Ларсом? Он лучше все объяснит тебе… — На хуй Ларса! Я больше не могу его слушать. Бля… Вперед. Продолжай! На этот раз он не сопротивляется, когда я стягиваю с него футболку, но продолжает смотреть на меня, как на извращенца. Разве он не пьян? Он ведет себя довольно трезво, по крайней мере, настолько, что понимает, что находится один на один с мужиком в странной ситуации. — Послушай, Малыш Билл, тебе придется пережить это, иначе тебя не посвятят в братство. Он закрывает глаза и медленно открывает их вновь. — Братство? — Да, именно так я и сказал, братство. — И кто же состоит в этом братстве? — Все. — Все? Например, кто? — Любой, кого ты можешь назвать достаточно большой рок-звездой, находится в нем. — Элвис? Черт, Элвис, это то что мог бы сказать дурачок Ньюстед. — Нет, не Элвис…это более современные люди…нынешние группы. — Тайлер? Перри? Я киваю. — Да, я думаю, что это действительно изобрели они. Его взгляд падает на занавеску позади меня, а затем он переводит его обратно. — Правда? Я вздыхаю, закатывая глаза. — Плант и Пейдж? Я сжимаю подбородок большим и указательным пальцами. — Ну окей, может быть, это они его придумали. — Ты чушь несешь, да? — шипит он, толкая меня в грудь. — Блять, чувак, ты хочешь быть в братстве или нет? На самом деле меня послали сюда за Слэшем, но я решил, что ты более достоин. Наверное я ошибался. Я прохожу мимо него и беру куртку. Дерьмо…дерьмо…давай. Останови меня, прежде чем я доберусь до двери! — Подожди! Я поворачиваюсь и ухмыляюсь. — Что? — Ладно, чувак. Я доверюсь тебе. Не знаю почему, но…ладно. — Ну и замечательно, — говорю я, возвращаясь к нему. Он смотрит на меня, но не двигается, и я делаю шаг к нему. Когда мои пальцы касаются его по-детски гладкой груди, я чувствую, как напрягается и прижимается к ширинке джинсов мой член. Мне уже так жарко, что трудно контролировать дыхание. — Чувак, я просто не по этой части. — Эксл, поверь мне. Все не так плохо. Просто закрой глаза и притворись, что ты где-то в другом месте. Он тупо смотрит на меня. Ладно, он на это не купится. — Ладно, притворись, что я девушка. Этот комментарий выводит его из себя. — Почему я должен притворяться, что ты девушка? Что ты собираешься делать? — Аксель! Черт! Ты действительно становишься занозой в моей заднице! Послушай, если ты хочешь быть членом элиты, есть цена, которую нужно заплатить. Я знал, что должен был пойти за Слэшем… — Нет! Хорошо, — говорит он, хватая меня за запястье. — Я просто сделаю то, что ты мне скажешь. Вот и все… Вот и все. — Ты уверен? — спрашиваю я. — Ага. — Ладно, закрой глаза. Он закрывает их, и я некоторое время смотрю на его лицо. Он на самом деле кажется невинным. Он выглядит таким молодым, таким незапятнанным, таким неиспорченным…пока. Я двигаюсь вокруг него, чтобы включить настольную лампу, а затем я иду к двери, чтобы выключить верхний свет. — Дэйв? — Что, Эксл? — Я просто хотел убедиться, что ты здесь. — Нет, я все еще тут, с тобой, — говорю я, придвигаясь к нему. Я откидываю его волосы за плечи и провожу своими руками по его рукам. Сильный. Его тело плотное, мускулистое, и я чувствую, как напряжение и страх пульсирует в его венах. Он напуган. Мне это нравится. — Повернись. — Что? Я выдыхаю струю воздуха. — Ты сказал, что прекратишь маяться этой херней. — Ладно, извини. Он осторожно разворачивается на полшага. Теперь он стоит лицом к стене. Я облизываю губы, рассматривая. Его спина слегка покачивается от дыхания, из-за чего его задница торчит будто бы больше, чем обычно. Мне это тоже нравится. В середине его спины есть впадинка, идущая из-под волос и исчезающая в штанах. Я хочу провести по ней языком, но, кажется, для этого еще слишком рано. Вместо этого я обнимаю его руками, чтобы начать расстегивать ширинку на его штанах. Мое лицо рядом с его лицом, но выше, я нависаю над его плечом. Слышу, как воздух выходит у него из носа, входит обратно, и снова выходит. Он перестает дышать на мгновение, когда мои пальцы ослабляют шнуровку. Дышит, а затем снова останавливается, когда я начинаю стягивать его кожаные штаны на бедра. Вот тогда я замечаю, что у него тоже встает. — Дэйв, — говорит он хриплым шепотом. — Что? — шепчу я в ответ. — Ты собираешься трахнуть меня, не так ли? Я колеблюсь минуту. — Да, Эксл. Я собираюсь трахнуть тебя. Его голова наклоняется вперед, и он проводит рукой по глазам. — Итак, что это даст мне? — Ты знаешь, что это даст тебе: станешь членом братства. Он усмехается и качает головой. — Ты хочешь трахнуть меня, Дэйв? Черт, я не знаю, стоит ли ему отвечать. Как я могу обойти этот момент? — Это не имеет значения. Я все равно должен тебя трахнуть. Кроме того, ты, кажется, не совсем не заинтересованная сторона в этом деле? — шепчу я, позволяя своей ладони задеть его твердый член. — Кто ещё об этом узнает? — Никто. Это случайный выбор уже существующих участников, инициирующих новых. Будет известно, что ты был инициирован, но никто не узнает, что это сделал я. Он поворачивается ко мне, склонив голову набок. — Значит, ты собираешься просто завалить меня и трахнуть? — Отличная идея, да? — Никаких поцелуев или прелюдий? Ты просто собираешься оттрахать меня? Смешок застревает у меня в горле. — Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал? — Разве это не то, что делают педики? Они целуют друг друга, верно? — Не спрашивай меня. Я не педик. — Но ты хочешь трахнуть меня? Я опускаю глаза на его член. У него все еще стояк. — И, очевидно же, Уильям, ты тоже хочешь, чтобы я тебя трахнул. — Может быть, это я хочу трахнуть тебя. Мои брови поднимаются. — Ты хочешь меня трахнуть? Он сглатывает так громко, что я слышу. Затем его глаза прищуриваются. — Да, думаю, что да. Я прикрываю лицо руками и завешиваюсь волосами, чтобы он не видел моей улыбки. А он прижимает мои руки к бедрам. — Ну, я имею в виду, что лучше трахну тебя, чем ты трахнешь меня. Я качаю головой.  — Это так не работает. Когда ты становишься членом братства, ты можешь инициировать новичков. Но прямо сейчас ты должен быть инициирован, а это значит, что я должен трахнуть тебя. — Так что мне теперь делать? — Заканчивай раздеваться и ложись на кровать. Он садится, чтобы снять сапоги, а затем снимает штаны до конца. Эксл теперь полностью голый. Его тело, вероятно, самое совершенное, что я когда-либо видел. Каждая мышца выгравирована, как прекрасный мрамор, но он не слишком крупный. Он достаточно стройный, чтобы быть изящным и грациозным, если можно это так назвать. Он как кот, его тело, его глаза. Он оранжевый кот. После этого он раскидывает руки в стороны и делает глубокий вдох. — Перевернись, — говорю я, вставая над ним. Но он этого не делает. Он смотрит, как я стягиваю футболку через голову. Я чувствую, как пряди моих волос падают мне на спину, а затем начинаю расстегивать пуговицу на джинсах. — Ты ведь собираешься использовать презерватив? — интересуется он. Я киваю и стягиваю штаны. Он смотрит на мой член. Я вижу, как дергается его кадык, когда он сглатывает вновь. Я достаю презерватив из кармана джинсов и бросаю его на кровать рядом с ним. Его глаза следят за мной, и я наклоняясь над ним вдавливая руки в матрас по обе стороны от его лица. Наши ноги соприкасаются, наши бедра, когда я оседлываю его. — Сначала поцелуй меня, — просит он. Я наклоняюсь и прикасаюсь своими открытыми губами к его. Вот когда он толкает свой язык в меня. Он острый и юркий, прижимается к моим зубам под моей верхней губой. Я чувствую, как его руки обхватывают мои бедра. Да, он хочет этого. Он хочет меня. Ха, и кто теперь пидор? — Перевернись, — говорю я, отстраняясь и слизывая слюну с губ. Он извивается подо мной и зарывается лицом в руки. Я вижу, как его тело дергается. Когда я провожу рукой по его спине, то чувствую, как мурашки бегут по коже. Он наэлектризован желанием, и это любезно предоставлено ему Дэйвом Мастейном. Я беру презерватив и разрываю обертку зубами. Когда раскатываю резинку по своему члену, то замечаю, что на нем не так много смазки. Это, вероятно, причинит ему боль. Ну и ладно. — Иди сюда, — бормочу я, дергая его за бедра, чтобы он приподнял их. Именно тогда я подвожу руку снизу и беру его за член. Он задыхается, как будто я коснулся его кубиком льда. Наклоняюсь, чтобы приблизить свой улыбающийся рот к его уху. — Добро пожаловать в джунгли, Эксл. Каждый мускул в его теле напряжен. Лежать на нем-все равно что лежать на каменном валуне. Забавно, я действительно чувствую, что пытаюсь трахнуть мраморную статую. Это будет нелегко. — Эй, эй…мы не можем сделать это, если ты собираешься тут сойти с ума от ужаса. Его голос низкий и неровный. — Я не схожу с ума. — Тогда расслабься. Я не смогу войти, если ты будешь оборонять свою задницу, как Форт-Нокс. Мои попытки утешить его не работают. Может быть, мне стоит просто держать свой дурацкий рот на замке. Я иду к испытанному и верному способу расслабления. Массаж спины. Это то, что обычно работает с цыпочками. Я убираю его волосы со спины, позволяя своим пальцам скользнуть в пряди. Они мягкие и блестящие, не волнистые, как у меня. Цвет более глубокий, насыщенный, а не выгоревший на солнце, как у меня. Мы похожи, но такие разные. Он лежит подо мной, как когда-то я лежал под Джеймсом. Я доминирую над ним. Джеймс доминировал надо мной. Его шея изгибается, чтобы прижать подбородок к груди, его лоб вдавливается в матрас. Я навалился на него всем своим весом. Мой член упирается в него. — Ты собираешься это сделать или как? — шипит он, глядя на меня из-под руки. — Я пытаюсь помочь тебе подготовиться. — Я никогда не буду готов, Мастейн. Просто сделай это. Я хочу, чтобы он отреагировал на меня, сделал что-нибудь. Это не очень весело, если он просто будет лежать так, как будто он испуганный ребенок. Я думал, что хочу, чтобы он подчинился, но после поцелуя я бы предпочел, чтобы он вел себя так, как хотел. Мне бы хотелось, чтобы он снова вел себя так же. Приятно чувствовать себя желанным, особенно после всех отказов, через которые я прошел. — Сделай же это, Дейв! Склонившись над ним, я легонько целую его в плечо. Мой язык соединяется с его соленой кожей, отстраняется, снова касается. Затем я позволяю своим зубам немного прикусить его. Он стонет, но это не открывая рта. Я слышу вибрацию в его горле. Моя рука пробегает вдоль его тела, начиная с бедер. Мышцы напрягаются и расслабляются под моими пальцами. — Боже мой, ты прекрасен… Черт, я не хотел говорить это вслух. Бля, ну все, теперь я пидор. Эксл переворачивается, поэтому я приподнимаюсь с него. Он поворачивается ко мне лицом. — Нет никакого братства, не так ли? — Да, есть… — Нет, его не существует. Слушай, Дэйв, если ты хочешь трахнуть меня, просто скажи это. Не приходи ко мне под лживым предлогом. Ты хочешь сделать это или ты должен сделать это? — Что ты хочешь услышать, Эксл? Он приподнимается и садится, мои ноги все еще удерживают его. — Ты хочешь меня? — спрашивает он. — Господи, Эксл… Я делаю глубокий вдох. Мои глаза останавливаются на нем. — Да. Он поджимает губы и кивает. Затем он ложится на спину и переворачивается на живот. — Тогда возьми же меня, черт. Моя рука хватает его за талию, чтобы поднять. Я раздвигаю его колени своими, нахожу свою цель, затем нажимаю. Он стонет, но я могу сказать, что он пытался сдержаться. Давление его мышц на меня очень сильное, это почти больно. Я могу только представить, на что похожа его боль…на самом деле, я знаю, на что похожа его боль… — О, черт, — выдыхает он, прижимаясь спиной к моей груди, — Я… В этой позе я рад, что он не видит злую ухмылку на моем лице. Хотя… я хотел бы видеть выражение его лица. — О, да, — выдыхаю я, толкаясь в него. С каждым толчком скольжение становится легче. Теперь я могу двигаться свободнее. Черт, это хорошо. Его мышцы пульсируют вокруг моего члена, и именно тогда я понимаю, что он кончает. Ха, да мне даже не пришлось прикасаться к его члену. — А ты скорострел, не так ли, Эксл? Я не знаю, что еще сказать, пульсация поднимается во мне, и это слишком круто, чтобы сдерживаться. Мои брови хмурятся, сжимаются губы, а бедра дергаются, толкаясь все сильнее и дальше. Ох ты ж, чччччееертттт…Он кричит. — Извини, — хихикаю я, похлопывая его по заднице. Некоторое время мы лежали рядом. По крайней мере, я не убежал, смеясь, как Хэтфилд. У меня достаточно сострадания, чтобы остаться на некоторое время. — Тебе нравится это делать, не так ли? — спрашивает он приглушенным голосом, уткнувшись лицом в подушку. — Наверное… Я имею в виду, это клево, и это больно одновременно…как и все остальные мои зависимости. Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. В этот момент меня захлестывает поток воспоминаний, и я чувствую царапины дешевого ворсистого ковра на своей щеке, ожог от того, что в меня что-то пихают, и щетину Джеймса, трущегося о мою спину. — Так тебя возбуждает физическое ощущение или сила? Я смотрю на него, пытаясь стереть болезненные воспоминания. — Все вместе. Я должен чувствовать себя хорошо, завоевывая его, доминируя над ним, трахая его, что угодно, но этого не происходит. Я все еще чувствую себя опустошенным, все еще несчастным. Он проводит рукой по моей ноге, нерешительно, как будто это случайность, но я-то знаю лучше. Я чувствую желание в его кончиках пальцев. Он хочет большего…большего от меня…но я сделал то, ради чего пришел сюда. Я закончил с ним. Я встаю, одеваюсь и ухожу.