Парень моей девушки

— Лука… Когда музыкант уходил на подработку, он оставлял Адриана в другом состоянии: поедающим конфеты из новогоднего подарка на кровати перед старым мультиком про человека-паука. А сейчас он лежал, укутавшись в одеяло под самое горло и хныкал с красным лицом. — Температура? Отрицательно качает головой. Хнычет еще раз. Лука вздыхает, садясь на край кровати около головы и касаясь костяшками лба. И правда не она. — Расскажешь, что случилось? Адриан снова качает головой, а на глазах уже слезы наворачиваются. Говорить о таком невероятно стыдно, тем более перед Лукой… Он просто хотел стать немного круче, а не опозориться перед своим партнером. Лука же озадаченно хмурится. — И как я должен тебе помочь, если ты не хочешь ничего говорить? — Я подожду Маринетт. — У нее день расписан до обеда следующего дня, и мы с тобой в эти планы не входим. Адриан утыкается носом в одеяло, окончательно скрываясь в нем, оставляя только макушку. Ничего страшного, он сможет потерпеть до завтра. В конце концов, он съел столько конфет, что сегодня можно остаться и без ужина, а туалет… он просто дождется пока Лука ляжет спать, да. Хороший план. Только Лука его не знает и уже заранее не согласен. — Что такого может решить Маринетт, чего не смогу я? — Это слишком личное… — Более личное, чем не дать тебе заблевать кровать после первой пьянки? Адриан еще сильнее утыкается в одеяло, поджимая пальцы на ногах. Сейчас было бы неплохо исчезнуть из этой вселенной и оказаться где-нибудь, где Лука не такой весь из себя помощник. — Примерно того уровня. — Тогда перестань вести себя как Джули и говори, что не так. Музыкант предпринимает попытку стянуть одеяло в районе лица, но громкий и внезапный скулеж и вцепившийся в свою защиту зубами Адриан не дают снять его. — Это уже не смешно. — Мне и не было смешно! — Адриан смотрит умоляюще, буквально кричит в своей голове «Просто оставь как есть!». Но Лука очень устал, хочет спать и разве он не заслужил хоть немного доверия? — Хорошо, жди Маринетт, — вставая с кровати и устало потирая лицо. — Я буду спать на диване, зови если что. Адриан почти выдыхает тихое «спасибо» и Лука выходит из комнаты, не закрывая за собой дверь. Мало ли, чтобы не кричал долго. А Адриан тянет руки в попытке хоть немного ослабить веревки, которые по незнанию завязал слишком туго…

***

— Лука… Поцелуи Маринетт — его девушки — даже во сне самые вкусные. Ежевика и шоколад, малиновый сироп и горечь ликера из запасов Альи. Воспоминания о вечере, когда весь класс Джулеки отрывался на берегу Сены, отмечая выпускной, а они спрятались за одним из многочисленных углов, чтобы впервые поцеловаться по-настоящему. Правда, во сне все еще идеальнее: крики и музыка вообще не слышны, телефон Маринетт не разрывается от постоянных сообщений, а в ближайших кустах нет никого, кто решил бы уединиться или справить нужду. — Лука. Она смотрит на него, только глаза зеленые. Яркие такие, как листва после дождя, если смотреть на солнце. Тянет к нему руки, обнимая за шею и горячо шепчет, иногда сбиваясь. — Ты правда хочешь этого? — Если ты будешь счастлива, то я тоже буду. — Лука… Шепотом, уводя в новый поцелуй. Луке нравился этот сон — он был реалистичным (ведь событие и правда было) и счастливым (в тот вечер он обрел самого близкого человека). Если бы не Адриан, который пытался найти место, чтобы прийти в себя, а нашел их, то вечер можно было считать идеальным. Только этот фрагмент Луке тоже снился, словно неотъемлемая часть. Он и не против, эта ходячая катастрофа с зелеными глазами прочно засела в голове и от образа его девушки была неотделима. — Лука! Маринетт из сна начала толкать его в плечо, кривя лицо, словно сейчас заплачет, а звала его голосом Адриана. — Какого… — хриплым и сонным, не до конца проснувшись, но в попытке открыть глаза. За окном было уже темно, а плед, которым он укрывался, был забит им же во сне в угол. Рядом стоял Адриан, укутанный по самую макушку, только лицо немного торчало из своего «домика». Сверкал глазами, Луке даже показалось, что укоризненно. — Тебя не дозваться. Куффен потирает ладонью лицо, пытаясь сбросить остатки сна и вкус ежевики. — Что-то случилось? — Обещай, что забудешь обо всем сразу. — Адриан, я не могу забывать по щелчку пальца. — Тогда не вспоминай! — Хорошо-хорошо, — Лука садится, потягиваясь, и тянет обе руки в сторону кокона из спальни. На фоне Адриана, который сопит и бросает на него обиженные взгляды, его длинные руки с плетенными браслетами кажутся грубыми. Не то чтобы у Адриана этих браслетов меньше, все-таки у них одна девушка… Но все же. — Не буду вспоминать даже в кошмарах. Адриан еще с несколько секунд обжигает его взглядом, но потом кивает и движением головы скидывает «капюшон» с нее. В темноте не видно, как его щеки краснеют, зато прекрасно видно темнеющую часть веревки, что тянет кожу на шее. Лука недобро хмурится, догадываясь о масштабе проблемы. — Только не говори, что ты… — Без комментариев! Щеки Агреста пылают, и он отводит взгляд. Лука же только начал. — Ну так что? Мне завязать потуже или поправить, чтобы не натирало? — он злится. Этот ребенок решил в одиночку поиграть с бондажом? Он хоть иногда осознает, насколько сам себе опасен? — Не кричи. — Еще не начинал. Адриан отворачивается и Лука прикусывает язык. Он правильно подметил — Адриан как ребенок. Орать на него принесет пользы еще меньше, чем отговаривать Маринетт от протягивания руки помощи всем подряд. Результата ноль, так еще и поссоритесь. — Можно я посмотрю, насколько все плохо? Неуверенный кивок и нехотя падающее одеяло. Оказывается, оно держалось только на плечах и на хлипком желании Адриана. Знакомая длинная веревка оплетала не только шею. Она переходила на корпус, обвязывалась вокруг подмышек и на животе, притягивала к ягодицам запястья и заканчивалась на ляжках. Лука прикрыл глаза. Ну, он хотя бы не стал полностью раздеваться, ограничиваясь домашней пижамной футболкой и трусами. Смотрелось… контрастно. — Я… Я посмотрел несколько обучающих видео как это делать, но… но она не держалась, и я попробовал завязать, чтобы «раз» и… но что-то пошло не так. — Повернись, — довольно тихо, Адриан опускает голову и веревка натягивается. Медленно поворачивается, стараясь отогнать мысли о своем виде как можно дальше. Вообще, Лука так-то сам виноват. Он и его ужасная привычка не закрывать дверь. У них есть вполне себе такая гласная договоренность — не лезть в чужую постель. Они оговорили этот момент еще до того, как съехались все вместе и не просто так. У Маринетт два парня, которые ее любят невероятно сильно, но у Луки и Адриана только одна Маринетт. Так что когда Адриан, по привычке в наушниках, вышел на кухню за еще одной порцией мороженого, и в открытом проеме увидел зеркало из комнаты Луки, в котором тот отражался связанным — это можно было считать нарушением того самого правила. Маринетт нравилось такое? Но у них все не так. Он ведь тоже хочет ее порадовать? Связать себя в качестве сюрприза казалось ему прекрасной идеей. Пока Лука на подработке, можно потренироваться с помощью видеоуроков, а потом заказать себе свою, чтобы «не лезть в чужую постель». Кто же думал, что Адриан настолько неудачник, чтобы завязать себя таким узлом, который сам он развязать не в состоянии… Горячие пальцы проходятся по запястьям, цепляя веревку и проверяя ее на натянутость. Тихий выдох и Лука тянет за один конец. Кожу неприятно стягивает сразу в нескольких местах, но долгожданная свобода наступает, отзываясь колкостью в онемевших частях рук. — Это нельзя делать одному. — Я уже понял… Неловкая тишина, пока Лука наматывает на руку орудие пыток, а Адриан массирует кисти. Голубые глаза внимательно смотрят на темнеющие следы от веревки на видных участках кожи и гулко сглатывает. Адриана жаль. — Если хочешь, я могу помочь в следующий раз. Адриан сутулится, втягивая голову в плечи, и качает головой. — Это будет еще более неловко. — Зато наверняка. Протягивает ему свою ладонь, то ли в знак соглашения, то ли чтобы самому помассировать кисти. — Все-таки нет, это смущает. — Я думал, что после того хентая тебя уже ничего не смущает… — Ты обещал об этом молчать! Лука тихо смеется, а Адриан краснеет еще сильнее. Парень его девушки был настолько же заботливым и чутким, насколько невыносимым. — Кстати, Маринетт написала тебе, что вернется завтра к вечеру? — Иначе бы я сейчас тут не стоял… — Адриан опускает глаза, разглядывая носки Луки с кроликами. — Тоже верно… Но я не об этом. Не хочешь устроить ей сюрприз? Агрест замирает, неуверенно и с опаской заглядывая в хитрые голубые глаза. Он его как открытую книгу читает? — Что ты задумал? — Ну твой вид меня на одну идею натолкнул. Только не обижайся, ладно? — он выставляет обе руки перед собой в защитном жесте. — Можем сделать что-то типа порнографического закоса, м? Лука смотрел так, словно уже заранее знал, что Адриан согласится. Оставалось только слова подобрать правильно. Не то, чтобы это было далеко от истины. Он потянулся к спинке дивана, где лежал его телефон и начал быстро что-то листать. А когда нашел нужное, повернул экран к Адриану. — Кажется, это ее любимый персонаж? — на экране улыбался персонаж из геншина, блондин с копьем, что был окружен замысловатым пламенем. — Ага. — Вот, подберем тебе похожий образ. Хотя ты и так вылитый… Свяжем тебя, только правильно, а я буду, скажем так, тебя презентовать. Как тебе? Идея была ужасной, надо было сказать об этом сразу, но Лука смотрел так уверено. В конце концов, переводя взгляд на веревку в его руках, Адриан смущенно кивает. — Можно попробовать. На следующий день Лука очень много матерится, хотя в обычной жизни от него даже «сука» услышать целое событие. Нет, все проходит как по маслу: Адриан не косячит, выглядит очень похоже и это можно было бы даже назвать эротическим косплеем, а не просто закосом, но… — Лука. Адриан смотрел на него раздраженно. Даже умудрялся шипеть его имя, хотя шипящих звуков там отродясь не было. Как кот, ей-богу. — Не делай такое лицо, я знаю, что творю. Агрест поджимал губы, отводил глаза, но почти не брыкался, когда холодная смазка касалась сосков, уже и так раздраженных веревкой. Сейчас она не впивалась в него так остро, как вчера. Он даже мог спокойно ходить и, при необходимости, двигать руками. Только в этот раз спасительной футболки не было. — Это ее любимая. Она оценит. — Смазка нужна не для этого, — краснея щеками, бурчал Адриан. А Лука, усмехаясь, набрал на палец побольше, и поднес к лицу своего подопечного. — Ты просто не пробовал. — И не горю желанием! Куффен смотрит на него несколько секунд, прижимая к кровати, а после привстает, отнимая руку. Смотрит на нее задумчиво и пожимает плечами, одним движением языка слизывая. Слегка прикрывает глаза, смотря за реакцией, и хмыкает, когда Адриан широко глаза открывает. — Я хочу задать один крайне неприличный вопрос. — Я могу на него не отвечать? — Адриан пытается зацепиться взглядом за что-нибудь в комнате, но в конце все-равно возвращается на пальцы Луки, что теперь поблескивают. — Конечно. — Тогда задавай. — Как обычно проходит ваш секс? Адриан давится своей же слюной, снова начиная бегать глазами. — Как у всех… Ну, мы много целуемся, обнимаемся, а потом… он происходит. Лука смотрит на него пристально, склоняя голову набок. — И? — И все? — Что «все»? — Ну вот прям все! — он поджимает губы, хмурясь и уже жалея, что решил ответить. — То есть, нет, подожди, — Лука опускает голову, качая ею, и выставляет руку с блестящими пальцами вперед. Адриан залипает на добрых пять секунд. — Хочешь сказать, что ты насмотрелся хентая, но все-равно… — Лука! — Как все запущено… — он встает с кровати, а Адриан краснеет еще сильнее, когда он в задумчивости запускает руку в свои волосы, взъерошивая их. — Ни за что не поверю, что она тебе даже минет не делает. — Это очень смущает! — защитные аргументы Адриана и так не звучат убедительно, а под взглядом Луки он и вовсе решает помалкивать. — Ладно, хорошо, я просто не думал, что ты предпочитаешь позицию снизу. — В смысле? Неловкая пауза. — Разве ты не для этого просил тебя связать? — Я уже и сам не знаю зачем… Это выглядело круто и как что-то, что может понравиться ей. Очередное громкое блять_да_ты_угораешь куда-то в ладони, которыми Лука прячет лицо и нервная усмешка оттуда же. Красный как рак Адриан и бледнеющий от осознания ситуации Лука. Может быть, Адриан и не сразу мог понять то, что он видит или замечает. Гениальные мысли посещали его довольно часто, но прятался он от них под одеялом довольно хорошо. Но почему-то именно сейчас (крайне неуместно) в голове снова всплыло то злополучное видео, о котором говорил Лука, где парень крайне громко выражал удовольствие в захвате непонятных существ, отдаленно напоминающих людей. В принципе, не удивительно, что Лука подумал, что он предпочитает именно такую позицию. — Лука. — М? — Куффен так и не оторвал ладоней от лица. — А это приятно? — Что именно? — Ну… — он ерзает, передвигаясь на более прохладную часть кровати. — Когда парень снизу? Лука замирает, поглядывая на него над слегка опущенными пальцами, с недоверием. — К чему такой вопрос? — Со стороны это всегда выглядит приятно. — Ты смотрел хентай. — И что? — Там даже не настоящие люди. — Да какая разница что я смотрел?! Лука подходит к кровати ближе, присаживаясь на освободившийся край. — Что ты хочешь услышать? — Не знаю. Ты пробовал так? И поворачивается к нему голову полностью, смотря жадным до ответа взглядом. — Было такое. — И как тебе? — Это сильно зависит от твоего партнера… — Лука потирает шею, отводя взгляд. Ему не нравятся рельсы, по которым пошел этот разговор. — Значит… Это как играть в русскую рулетку? — Не совсем. Это как… Черт, это сложно объяснить. — А можно теперь я задам неприличный вопрос? — Валяй. Адриан снова ерзает, устраиваясь поудобнее. Все-таки связывать ноги так, чтобы постоянно держать их на расстоянии, было не самой лучшей идеей. — Если бы я… Гипотетически… Попросил тебя научить меня этим всем вещам, которыми вы с Маринетт занимаетесь, ты бы согласился? — и смотрит так, что у Луки и выбора то особо нет. — Гипотетически? — Ага. — Сомневаюсь. Я не самый хороший учитель. Да и вам это ни к чему, — Адриан поджимает губы на такой ответ, и Лука отмечает, как он старается сжаться. — Но у меня есть идея получше. — Какая? — Как убить двух зайцев одним силком, — он встает и быстро уходит из комнаты, оставляя Адриана на добрых несколько минут. Когда он возвращается, Адриан уже успел искусать себе все губы от ожидания. В руках у него телефон. — Я попробую показать тебе демоверсию того, что ты можешь чувствовать и заодно узнаешь твое это или нет. Мы не будем заходить далеко. Снимем весь процесс и, если тебе понравится, отправим Маринетт для разогрева. Ну и чтобы у нее было больше мотивации вернуться пораньше. Как тебе? Эта идея была еще хуже вчерашней, Лука сам хотел, чтобы Адриан назвал его извращенцем и выгнал из комнаты. Но тот только прикусил себе язык, задумываясь, и кивнул, соглашаясь. Еще сам не понимая на что. Лука тяжело вздохнул, стараясь сосредоточиться. Пальцы внезапно перестали слушаться. Он поставил телефон на подставку на комоде возле кровати, чтобы он охватывал половину кровати, которая не была закидана всяким мусором. Сделал знак рукой, чтобы Адриан передвигался гусеницей в его сторону и лег животом на колени, накинул на него сверху одеяло, чтобы скрыть картинку в самом начале. Камера захватывала его только от середины лица и до лодыжек, даже не касаясь пола. Оно и к лучшему, сейчас сделать взгляд уверенным у него вряд ли бы удалось. Скидывая футболку, он услышал скомканное «Что ты делаешь?». Улыбнулся. Если бы Адриан смог увидеть эту улыбку, то передумал бы тут же, сбегая. — Устраиваю шоу. Не двигайся пока. Лука поправляет одеяло на Адриане и тянется включить камеру. Когда пошел таймер запись, он облизывает пересохшие губы и улыбается. — Привет, Ма-ма-маринетт, — мягко проводит рукой по одеялу вдоль лежащего под ним тела. — Знаешь, с твоей стороны было очень грубо оставлять нас одних на целых два дня. Мы с Адрианом очень соскучились. Правда же? — и он стягивает часть одеяло, открывая только лицо Агреста, который смущенно смотрит в камеру телефона. Факт того, что на экране видно все происходящее, заставляет его неуверенно кивнуть вместо ответа. — Бедный Адриан, он даже пары слов связать не может… Зато я могу.  — улыбается, медленно стягивая одеяло до конца и откидывая его в сторону. Адриан ежится от комнатного воздуха, мурашки по коже. А после вздрагивает, когда горячая ладонь опускается на ягодицы, оставляя в воздухе висеть звон от соприкосновения. — Он так мило смущается, Маринетт… Я был так удивлен, когда он простонал, заикаясь. Я не знал, что вы оба так умеете! — Адриан опускает голову, пряча лицо в джинсах Куффена. Не было такого, он это точно знает. Но звучит правдоподобно. И очень смущающе. — Адриан… — он шепчет. — Давай покажем Маринетт как сильно мы скучаем по ней? — и тянет его за плечи на себя, помогая сесть на колени, лицом на камеру. — Передай ей привет, Адриан, — горячим шепотом на ухо. Адриан выдыхает, чувствуя его улыбку на мочке уха, и может только быстро кивнуть несколько раз. Лука низко смеется. Не так, как смеется над вместе посмотренными фильмами. Глубже. — Такой милый. Точно котенок. Может принесешь ему ошейник из зоомагазина? Нет, сшей его сама, чтобы именной был. — и проводит ладонью, оглаживая шею. — Да, ему очень пойдет. Когда Адриан чувствует член Луки сквозь жесткую ткань джинсы, он понимает, что они уже зашли далеко. Лука часто облизывает губы, после каждой паузы, постоянно проводит руками по веревкам, словно проверяя их, поглаживая кожу. А Адриан не хочет останавливать этот театр двух актеров. — Он был очень хорошим мальчиком, Маринетт, клянусь! Смотри чему я его научил… — он проводит пальцами по соскам, от чего Адриана дергает словно от удара током, и скулеж вырывается быстрее, чем он успевает прикусить язык. Лука замирает на пару секунд, а после: — я же говорил — хороший мальчик… — ласково гладит костяшкой пальца по щеке. А после подносит другую руку ко рту, давя блестящими от смазки пальцами на губы. Адриан слегка приоткрывает рот, уже раздосадованный, что не удалось избежать этой процедуры, но после удивленно замирает. Касается языком подушечки пальца еще раз, слизывая вкус ежевики, и сжимает губы, словно пытается прочувствовать получше. Лука видит его реакцию через экран и снова усмехается. Он же говорил. — Такой послушный, — Адриан вздрагивает, когда рука, которой его гладили по лицу, опускается на ткань трусов, накрывая член. Судорожно выдыхает, отпуская пальцы из хватки и резко оборачивается, пытаясь углядеть лицо Луки. Куффен же прижимается лбом к его шее, выдыхая куда-то на позвонки. Рука сжимает член Адриана и оттягивает резинку трусов, а он делает вид, будто это не его действия. — Чего ты хочешь, Адриан? — Агрест шумно вбирает воздуха в грудь, чтобы попросить прекратить, но вместо этого: — Хочу еще. Теперь дергается Лука, стараясь держать руки крепко, чтобы не дрожали. Адриану не обязательно знать каких трудов ему стоит сейчас просто остаться собранным. Движение бедрами вперед, словно предупреждая. Втягивание воздуха сквозь зубы и уверенный кивок. Лука мягко толкает его на кровать, чтобы потянуться к телефону и взять его в руки. Направляет камеру на свое лицо, но чтобы было видно связанного Адриана за спиной, который тяжело дышит. — Мы начнем без тебя, Ма-ма-маринетт. Попробуй успеть на сладкое. Быстро отключает камеру, бросая телефон на кровать и отворачивается, убирая волосы с лица. Сердце бешено стучит, но мысли быстрее. Он не хочет испортить отношения ни с кем из них, но сегодня он явно пересек черту. Даже повернуться боится, лишь бы не видеть разочарования в глазах парня его девушки. Но Адриан окликает его раньше, чем он успеет загнать самого себя. — Скидывай Маринетт. А то она точно опоздает. И где-то внутри развязывается узел, который Адриан вчера завязал не только на себе, но и его втянул. Лука оборачивается, стреляя глазами на телефон и быстро проводит пальцами по экрану. Видео отправляется с лаконичным «смотреть только одной» и почти сразу две галочки, что говорит о прочитанном сообщении. А после также быстро эмодзи «ок» в ответ. Телефон летит на подушки, падая между ними, пока Лука падает всем телом на Адриана, кладя голову на живот. — Так чего ты там хотел? Адриан дергается, стараясь скинуть его с себя и сказать нормально, но замирает, когда чувствует касание губ чуть ниже пупка. — Лука, — Адриан опускает взгляд вниз, неуверенно качая головой. — Нет. — Лука, да. Резинка стягивается вниз, давая доступ к члену, и Адриан вскрикивает, когда Лука размашисто лижет по стволу. Усмехается от такой реакции, а у самого глаза блестят. Ткань сдвигается еще сильнее в сторону, а пальцы (наконец) используют смазку по назначению, не растягивая Адриана, а лаская, давая прочувствовать весь спектр преимущества музыкантов над остальными людьми, не переставая оставлять дразнящие следы от слюны внизу живота и на головке. Когда Адриан начинает нетерпеливо ерзать под ним, то получает довольно сильный укус на ляжке, который перерастает в засос. — Я хочу быть твоим парнем, — куда в бедро, выдыхая не чтобы хорошо слышно. Но Адриан слышит и хотел бы что-то ответить, но не может. Комок, что стоял в глотке уже несколько секунд, резко исчезает. Его отпускает, позволяя вдохнуть воздух, а Лука прикрывает глаза, когда Адриан кончает. Следы остаются на щеке, но большая часть попала на плечо. Замирает, словно пытаясь придумать остроумный ответ, но в голове ни одной мысли. Звук поворачивающегося ключа в замке заставляет их прийти в себя, но вставать никто не спешит. Маринетт с грохотом бросает сумку где-то в коридоре и спешит к ним, запинаясь о мебель и тихо шипя проклятия в сторону, кто это здесь поставил. Когда она вбегает в комнату с шапкой, которая держится шарфом где-то в районе пальто, то ее щеки горят красным, то ли мороза, то ли от чего-то еще. Но на губах яркая улыбка. — Я не опоздала на сладкое? Адриан прикрывает глаза, запрокидывая голову и тяжело дыша. Лука привстает на локтях, оборачиваясь к ней и стирая следы спермы с щеки. А потом оба смеются, глядя на ничего не понимающую Маринетт.