Heavy rain

Тусклый свет освещает комнату. В палате стояла тишина, которую нарушало пиканье аппаратов, проникающее в мозг неприятным звуком. Белые стены давили, от чего становилось не по себе. Больница — странное место:минуты здесь растягиваются на часы. Через окно видно тёмное-синее беззвёздное небо. На город опустилась ночь. Акутагава лежит без сознания под капельницей в многочисленных бинтах. Ему сильно досталось от вражеской организации во время последней мисии. Было до ужаса страшно смотреть на его тело и на окровавленное лицо. Хозяин Расёмона не подавал признаки жизни уже несколько дней. Сейчас Чуя спит на плече у Дазая. Рыжие пряди спадают на его умиротворённое лицо. Осаму смотрит уставшими глазами на Акутагаву. Мысли снова начинают нашёптывать что-то плохое. Состояние внутри странное. Будто смешались все эмоции от самых положительных до самых негативных. Рассуждать нормально не получается, словно все мысли вылетели из головы. Ничего уже не хочется. Хотя нет. Хочется спасения и, в особенности, спасения Акутагавы. Он должен выжить. Он из всякого выбирался, значит, сможет выкарабкаться и сейчас. Но в последние пару дней в голову приходит одна мысль. А что если, они потеряют Рюноске? Что если они в конце концов потеряют друг друга? Обычно от такого Осаму отвлекался разными способами:веселил всех в вда, тайком пробирался в мафию, чтобы навестить своих парней, и получал за это нагоняй от Чуи, падал с крыш и... Точно. Падал с крыш. Неполноценный замирает и боится пошевелиться. Нет, нет, нет, нет... 《Это ведь из-за меня они тогда испугались до полусмерти.》 Перед глазами мутнеет и звенит в ушах. Постепенно парня охватывает страх. Но страх — совсем не главное. Дазай чувствует себя скованным, загнанным в угол. Многие воспоминания приносили ему боль, а прошлое тянуло за собой, не давая и шанса. Как будто он тонет и пытается всплыть. Он много раз старается кричать о помощи, но его никто не слышит. Может, не стоит сопротивляться тому, что он идёт ко дну? Вдруг это последний удар, который нанесла ему жизнь? Или ему кто-то мешает и хочет, чтобы он не смог спасти самого себя? У эспера скопилось столько ненавистников и врагов за всю жизнь, что неудивительно, что он всплывает, а его топят снова и снова. И спасти неполноценного тоже никто не может. Люди Осаму либо боятся, либо просто не знают его настоящего. И всё же. Все хотят помочь прежде всего себе. Какое им дело до него? Дазай запрокидывает голову назад и закрывает глаза. Крепко сжатые губы мелко подрагивают. Похоже, остаётся только тону-... — Мм, Дазай? — у сонного Накахары тихий голос. Осаму облегчённо выдыхает. Хотя бы Чуя сейчас будет рядом. Мысли опять кричат в голове, но они становятся тише, когда тот говорит. — Поспи немного. В ответ неполноценный только молчит, и опускает взгляд в пол. Дазай чувствует, как тёплые руки Чуи прикасаются к нему. — Он очнётся. Должен очнуться, — эспер сжимает чужие холодные ладони, — всё наладится. Дазаю слишком хочется верить в его слова. И всё действительно налаживается, когда Акутагава открывает глаза.