Красная угроза за Вратами

      Москва. Секретный центр новых технологий.        Григорию Зелинскому уже надоело постоянно находится под землёй. Так хочется обычного свежего воздуха, особенно сейчас, ночью. Прогулятся под деревьями на какой нибудь аллее, освещенный фонарями, и слушать гул тесла-башни, редко проезжающих машин, и тихого шелестания листьев. Железобетонные стены теперь будут преследовать ученого во снах как минимум неделю. Григорий, находящийся один в лаборатории, взял щипцами титанит, и убрал его из-под электронного микроскопа. Сейчас в руках он держит самый дорогой материал в мире, за исключением антиматерии. Григорий положил маленький квадратик в контейнер и пошел выключать приборы. Вдруг один из активных датчиков начал пищать так, словно если бы он ударился мизинцем ноги об тумбочку. Григорий с удивленным лицом подбежал к прибору и увидел, что в комнате произошел энергетический выброс. Затем ученый вспомнил, что на контейнере был знак радиации. Быстро подбежав к металлическому цилиндру, Зелинский вытащил щипцами квадрат титанита из желтой крупной пыли. Ученый заметил, что теперь металл переливался слабым огненным светом. Григорию стало вдруг интересно, что произошло, поэтому он задержится на этой смене чуть подольше. Оказалось, что титанит при облучении альфа частицами начинает реагировать с азотом, выделяя при этом огромное количество энергии. Похоже, что ученые опять столкнулись с магией, иначе, объяснить то, что объём этого металла не уменьшается, невозможно.       12 минут спустя. Местное время: 11:23 Дима вновь сидел на бревне и упирал свой взгляд в планшет. Кирилл отлично справился с заданием. На уже заасфальтированной площадке находилось восемь вертолетов «Буран». Их пилоты ждали своего часа на скамье неподалеку. Три электростанции питали шесть ракетных турелей, стоящих по краям базы. Со стороны МСЦ послышался звук открывающейся двери. Дима поднял голову и увидел Лелей, которая, судя по виду, только недавно проснулась. Но несмотря на это, её волосы были причесаны, а одежда была аккуратной, почти без складок. Дима жестом поприветствовал её, она тоже, и направилась к капитану. Голубоволосая начала с интересом рассматривать планшет:       — Как интересно… — Дима обратил внимание на её речь. Акцент ослабевал с каждым днем. Если раньше она могла вместо р сказать л, то теперь она имеет средненький акцент. Хотя ошибки все ещё возникают.       — Как ноутпук, только без клавиш.       — Б — Ноутбук. — Поправил её капитан.       — Ноутбук. — Она снова посмотрела на планшет. — А как им упралять? Дима в ответ показал палец, и поводил им немного по экрану. Панорама базы тоже начала смещаться. Маг посмотрела на МСЦ:       — Я не вижу отсека для выезда рабочих роботов.       — Это сборочный цех другого типа. Он использует какую-то там технологию, использующую время, из-за чего детали, производящиеся внутри, отсылаются прямо на место строительства. Лелей посмотрела своими бирюзовыми глазами на лицо Димы:       — У вас есть технологии, управляющие временем?       — Ну… Можно и так сказать. Сама технология создает парадокс, благодаря которой объекты можно передвигать в пространстве. Правда людей перемещать ещё не научились, и слава богу.       — Значит Империя наступила на хвост не просто грифону. По её взгляду можно было легко определить, что она задумалась над чем-то своим. Дима вернулся к планшету и нажал на одну из иконок на боковой панели.       — Осторожно, сейчас будет громко. Маяковский указал пальцем на место в лесу на расстоянии двухсот метров.       — Запрос принят. Протокол «Сброс зонда» активирован.       — Сброс зонда? Тот самый, что подрезал дракону крыло?       — Ага. Сейчас пошлю его на разведку. Через десяток секунд в небе появился горящий объект. Капсула стремительно прошла сквозь небольшое облачко и врезалось в землю, вызвав небольшую дрожь. Дима снова посмотрел на экран. Он выделил зонд пальцем и приказал ему закопаться. Тот послушно начал разрыхлять почву своими клешнями, после чего по приказу пошел прорывать себе путь вглубь леса. Маяковский приказал построить стену, после чего, убрал планшет во внутренний карман и направился внутрь МСЦ. Лелей за ним. Маг быстро осмотрела электростанции и ракетные турели.       — Получается это всё было построено с помощью той технологии?       — Да. Она называется хроно-технологией. Альянс во время войны много чего придумал. А у Японии вообще технологии появились по ощущениям на век раньше, чем нужно.       — Я не могу представить себе вашу Третью Мировую. «А она вообще может проявлять видимые эмоции?» — Лелей постоянно говорила тихим и почти монотонным голосом. Последствия семейных проблем? Общество? Вроде бы тихо себе обучалась в деревне. Дима зашел в МСЦ и направился в офицерскую столовую. По дороге у него на груди завибрировал планшет. Открыв его, он поставил башню возле скалы, после чего, поставил вторую башню возле другой. Протокол начал автоматически возводить стены между ними двумя. Зайдя внутрь, он увидел как Рори, поглощающая суп, болтала ногой под скамьей. Напротив неё сидел Владимир и выслушивал её:       — Даже не верится, что за час вы смогли построить в этой глуши гарнизон со всеми удобствами.       — Я бы не стал радоваться этому. Все-таки живая природа хороша.       — Случаем не ты меня обвинял в педофилии? Владимир и Рори повернулись к Диме, тот стоял с небольшой улыбкой перед дверным проемом. Капитан подошел к авто-повару и получил свою порцию борща. Лелей же выбрала себе обычный куриный суп. Маяковский сел рядом с Владимиром, а маг рядом с апостолом. Капитан запустил ложку в суп, а затем в рот. Борщ как борщ, кому-то может даже показаться, что он немного пресный. Ну и естественно он горячий, как и во всех армейских столовых. Лелей охладила свой суп с помощью магии, а затем попробовала его.       — Удивительно, как неживая машина может приготовить такую вкусную еду? — Заговорила Лелей. — Он даже вкуснее, чем в палаточном лагере перед Центроградом. Несмотря на то, что в Центроград впускают всех и каждого с распростертыми объятьями, это не означает, что людей здесь не регистрируют. Человек подходил к КПП, давал свои данные, затем проходил осмотр у врачей, забирал уже готовый паспорт, и с ключами шёл уже к своему жилью.       — Согласна. — Рори запустила очередную ложку себе в рот. — Кстати, тут вроде бы должны быть последователи Харди, насколько я помню себя в двести лет.       — Насколько я помню, то да. В штабе сказали, что тут поклоняются именно ей. Кстати, а что у вас там за история? Все никак не могу понять, почему ты её так недолюбливаешь. — Сказал Дима, теперь держащий в руках кружку чая.       — Она нередко отлынивает от своих обязанностей, из-за чего некоторые мертвые могут ожить, и превратится в нежить.       «Опять все это магическое» подумал Дима.       — А ещё она хочет выйти за меня замуж, хотя я по мужчинам. Дима подавился чаем, а Владимир чуть не выплеснул суп наружу. Чтобы психологическое отклонение было у Бога… Лелей тем временем продолжала спокойно поглощать свой куриный суп.       — Но ты же говорила, что Боги не имеют человеческих эмоций? — Вмешался Владимир.       — Сильная привязанность к чему-то все еще остается после вознесения. Дима и Владимир переглянулись, на их лицах возникло удивление, смешанное с небольшим отвращением. Маяковский увидел, как Комаровский слегка отодвинулся от Рори. В итоге капитан повернулся обратно, прочистив горло, при этом поднеся кулак ко рту.       — Сменим тему. Лелей, в какого Бога ты веришь? Она тем временем съела последнюю ложку супа. Протерев свой рот салфеткой, она ответила:       — Ла — Богиня знаний. Многие выбирают себе имя, связанное с тем, кому они поклоняются.       — М. Теперь имяобразование в этом мире стало ещё понятнее. Получается Тука поклоняется Лунарюр. Это у нас… Владимир понял посыл своего друга. Запустив свою руку в карман в штанах, он нашел небольшой блокнот и перелистнул на нужную страницу.       — Бог музыки. Теперь свою порцию доела Рори:       — А в вашем мире везде готовят эти… — Она посмотрела на огромный раздатчик еды позади неё. Сама конструкция была похожа на самые первые компьютеры до изобретения транзисторов, которые появились примерно в 1902 году. Огромный черный кирпич размером с комнату с различными манипуляторами, сенсорами и огромными чанами позади, — …машины?       — В обычных смертных столовых да, но вот в ресторанах готовку доверяют только людям.       — Их мир удивителен. На тех изображениях, которые я видела, дома были выше, чем дворец Императора, по каменным дорогам ездят железные повозки, называемые автомобилями, и каждый получает стабильную зарплату как минимум в одну нашу золотую монетку. — Сказала Лелей, повернувшись к Рори лицом.       — Звучит интересно. Покажешь?       — Разумеется. Маяковский оглядел всю столовую. Каждый уголок, столик, табуретку. Дима развернулся обратно к девочкам:       — И вас совсем не печёт то, что мы воюем с Империей?       — Судьба этой страны меня не волнует. — Сказала Лелей, как обычно, монотонным голосом.       — Да брось, я же божество, которому девятьсот с половиной лет. Мне уже давно все равно на государства и политику в этом мире, лишь бы продолжали поклоняться Эмрою. Дима посмотрел на время на своих часах ровно в тот момент, когда Владимир от испуга свалился на спину, а Лелей пригнула голову. Маяковский почувствовал сильное дуновение ветра, и краем глаза заметил, как Рори крутит что-то большое, похожее на вентилятор. Подняв голову наверх, он увидел вращающуюся алебарду, гоняющую воздух по комнате. Капитан инстинктивно наклонился вбок и приземлился на локоть, гарантируя на нем себе синяк. В ответ на это в столовой зазвучал детский смех, издаваемый апостолом.       — Вы бы видели свои лица, ха ха. Дима и Владимир, лежащие на полу, переглянулись. Спорить с существом, спокойно вращающим острый предмет весом с джип, словно это какая-то палка из дерева, как-то не хочется.       Пять минут спустя… Идя по стальному коридору, четверо услышали странные звуки. Может быть музыка? Дима начал прислушиваться: это было похоже на игру на арфе. Компания устремилась по лестнице к жилым помещениям. Зайдя на второй этаж, Маяковский тихо приоткрыл дверь. Внутри на кровати сидела с закрытыми глазами и настороженным лицом Тука, играя на утонченной арфе, которую она купила в магазине напротив её дома. Напротив неё стояла Алина, на стуле рядом сидел Кирилл, а Александр стоял в углу комнаты возле шкафа с тумбой, обперевшись спиной об стену. Капитан открыл дверь полностью и зашел внутрь вместе с остальными.       — Какие люди, — прошептал Кирилл, не поворачивая головы. Дима обратил внимание на одежду эльфийки: американские джинсы с кожаным ремнём, красная повязка на шее, которую она носит в повседневной жизни, красные кеды с белыми шнурками и короткая белая футболка.       — Какая прекрасная игра на арфе, — прокомментировал Владимир. Звон струн были утонченными, словно это был лучший алмаз ювелира. Их очередность была завораживающей, а мелодия напоминала звон ручейка в овраге. Услада для ушей, любящих спокойную музыку. Три минуты. Именно столько играла Тука на арфе. Она выдохнула ртом, открыла свои морские глаза, и в комнате послышались аплодисменты:       — Браво!       — Великолепно!       — Ой, да что вы…       — Не не не, не отмахивайся. Это правда было круто. — Эмм… Спасибо? — Тука начала заливаться краской на лице. — Она взглянула на Диму. У капитана возникло плохое предчувствие. — А как тебе, отец? Кулак врезался боком в стену, на пару сантиметров выше головы сидящего на стуле Кирилла. Тука прикрыла рот обеими руками, бойцы, глядя на Диму насторожились, а Лелей испуганно вскрикнула, но так тихо, что удар рукой об металл заглушил её. В комнате повисла тишина. Никто не издавал ни шороха. Они в первый раз видели командира в холодной ярости. Камилла была именно той женщиной, которая была нужна Дмитрию, но она появилась в его жизни в неподходящее время. Хотя, размышлял он, вспоминая прошлое, а было ли вообще подходящее время? Диму отправили в Париж для того, чтобы завязать контакты с блестящими гарвардскими студентами, будущими хозяевами Америки. Камилла была одной из немногих француженок в их компании. Они познакомились на обеде, устроенном на средства советской разведки; там собрались американские студенты, интересовавшиеся Империей Зла, и молодые умы из СССР, удостоенные редкой привилегии — стипендии на обучение во Франции. Разумеется, все эти молодые люди, подобно Диме, были недавно завербованы ГРУ, КГБ или одним из министерств, которые могли позволить себе отправить лучшие кадры на Запад. А Фаррингтон Джеймс был типичным выпускником дорогой частной школы, из старой бостонской семьи, где детям давали настолько вычурные имена, что казалось, будто они написаны задом наперед. Ну кому, во имя всего святого, может прийти в голову назвать ребенка Фаррингтоном? Дима выслушивал его разглагольствования о Китае и Африке. Он уже собрался вычеркнуть Джеймса из своего списка объектов, когда тот представил ему свою невесту, Камиллу. Сначала Дима заметил ее руки, нежные и белые, словно фарфоровые, затем зеленовато-серые глаза, тонкие брови… А когда она улыбнулась Диме, он понял, что она создана для него. Камилла Бетанкур была единственной дочерью маркиза де Бетанкура, принадлежавшего к сливкам французского общества без всякой на то причины, исключительно благодаря тому, что семь или девять поколений назад они заполучили во владение кусок незаконно захваченной земли — и титул, скорее всего тоже ворованный. Последние деньги, унаследованные Бетанкуром от игрока-отца, уходили на обучение и светскую жизнь дочери; маркиз надеялся, что ей удастся подцепить богатого американца вроде Джеймса. Пока все шло как по маслу. Маркиз угощал Фаррингтона остатками запасов фамильного винного погреба. Ослепленный аристократическим обаянием отца и красотой девушки, Фаррингтон сделал ей предложение. Но Камилла, не совсем уверенная в сексуальной ориентации своего парня и его политических взглядах, не спешила давать ответ. Как раз в это время она и познакомилась с Димой. Маяковский понял, что не позволял себе предаваться воспоминаниям о том времени уже очень давно — почти двадцать лет, с тех пор как началась война. Но сейчас у него появилась серьезная причина вспомнить Камиллу. Джеймс появился на банкете главным образом для того, чтобы прочитать русским лекцию о том, что марксизм-ленинизм — это сатанизм двадцатого века. Запутавшись в своих высокопарных фразах, он совершенно не замечал, что взгляд Димы прикован к молодой француженке, которая сидела рядом с ним с бокалом марочного «Дом Периньон», купленного на деньги ГРУ. Шесть недель — у них было всего шесть недель. Ни Фаррингтон, ни маркиз не собирались терпеть связь Камиллы с молодым русским, но Камилла уже сообщила отцу, что ей плевать и на Фаррингтона, и на Францию. Она считала, что уже принадлежит Диме, и готова была уехать с ним в Москву. К тому же она сообщила ему, что носит его ребенка. Больше он ее никогда не видел. Все следы ее существования исчезли за одну ночь, как будто ее никогда не было на свете. Крошечная квартирка, которую она снимала, оказалась сдана другому студенту. Преподавателям в Сорбонне сообщили, что она решила бросить учебу и уехала за границу. Обезумев от горя, Дима обратился к своим московским начальникам с просьбой дать ему отпуск, чтобы искать ее. По его парижское начальство предупредило Москву, и вскоре он уже отправлялся на срочное задание во французскую Западную Африку. Год спустя приятель из Парижа прислал ему вырезку из «Франс суар». Единственная дочь маркиза де Бетанкура найдена мертвой в озере неподалеку от фамильного замка на Луаре. Был ли это несчастный случай, друг не знал. А что стало с ребенком? Это тоже было неизвестно. «Воспользуйся этим, » — говорил ему Палев. — «Вложи эту ярость в свою работу. Не трать ее напрасно: обрати в свою пользу». Он воспользовался этим советом, и вот чем все закончилось. Он загнал все свои чувства глубоко внутрь, превратил их в атомную бомбу. Он сам не знал, хорошо это или нет. Возможно, благодаря этому он окончательно превратился в одиночку. «С тобой тяжело, Дима: ты себе самый страшный враг. Обладать таким потенциалом и так мало достичь в жизни». Сколько раз ему приходилось слышать нечто подобное? Он оглянулся на своих солдат. Владимир, Кролль — им пришлось еще хуже. Каждый из них был в своем роде жертвой. Их изуродовали профессиональные травмы, полученные в ГРУ.       — Эй! — Кирилл заглянул Диме в глаза. — О-го-го, знакомый взгляд.       — Кролль, твоя жизнь — полное дерьмо. Как тебе удается все время веселиться, мать твою налево?.. — Дима обратился к нему по позывному, которое он использовал во время некоторых заданий на Земле.        Кирилл женился на Марии Новиковой и завел детей, но не все так просто. Из-за того, что Плутовский работает в спецназе, а также нередко злоупотребляет алкоголем, у них достаточно часто происходят ссоры, в результате которых Маша выставляет его из дома, поэтому Кириллу приходится жить в своей машине. Спальный мешок, коробки из-под КБП «Комсомолец» и «Калашников» — вот его набор заднего сиденье, благо это все самое необходимое в жизни. Дима говорил, что это кровь монголов-кочевников мешала Плутовскому наладить семейную жизнь, но оба они понимали, что дело тут в другом. Просто они привыкли жить беспокойно: слишком много повидали, слишком много убивали.

[КБП «Комсомолец» — комбинат быстрого питания «Комсомолец». Фастфуд.]

Кирилл пожал плечами. Владимир уловил изменение настроения и ухмыльнулся своей вампирской ухмылкой:       — Лучше бы я оставался в Бутырке.        2-я разведрота. Час назад… Джон Сноумэн, Генри Блэкберн, Дэвид Монтес, Стив Кампо, Престон Марлоу и другие члены роты лежали на спине и наблюдали за стаями птиц, летающими под редкими облаками. Они пытались расслабиться после небольшого провала на задании.       — Мать эволюция создала в голове у птиц навигатор по магнитным полюсам, а мы становимся абсолютно слепы без спутниковой связи, — пожаловался на поломку сверху Монтес.       — Я представляю, как у советов перед атакой на Вашингтон сели батарейки в танках. Чувак, я бы на твоем месте бы надеялся, что его поскорее починят, — ответил тому Генри.       — Вы можете потише, а? У нас вообще-то выдалась полчаса отдыха, — возразил парням уже уставшим голосом Престон. — Тем более мы сейчас в тылу врага. Джон поднял руку, задрал рукав шинели и посмотрел на время. Уже как двадцать минут спутниковой связи с базой не имеется. Кампо перевернулся на живот. Приоткрыв слегка глаза, он увидел что-то двигающееся вдалеке. В спешке достав бинокль, он всмотрелся в линзы. Вдалеке он увидел конвой с лошадьми, а внутри они везли… Кампо протер свои глаза: неужели это правда? В тележках с закрытой крышей виднелся отблеск золота. Стив мог узнать его с любого расстояния: ему уже приходилось пару раз грабить банки, причем весьма успешно. Кампо, получивший резкий заряд бодрости, взял свой любимый карабин M5A2 времен войны, вскочил с места и побежал вниз по склону.       — У меня золотая лихорадка! — Крикнул он, выведя из дремы всех отдыхающий солдат. Джон открыл глаза и увидел удаляющийся затылок Кампо, перевернутый вверх ногами. Перевернувшись и взяв АДК-71, он командой поднял солдат и побежал за Стивом.       — Ты что творишь, еб твою налево? — Прошипел Сноумэн Кампо, когда тот спрятался возле кустов. В ответ старший сержант указал своим пальцем в бронированной перчатке на конвой.       — Я увидел там золото.       — Ты уверен в этом, морпех?       — Да скорее второе пришествие Иисуса произойдет, чем я ошибусь в металлах. Ну что, озолотимся? Тем более спутники сверху пока что не работают.        Джон, недолго думая, дал добро на атаку. Однако когда он увидел в бинокль то, что золото сопровождают семь магов, выругался про себя и уже хотел бросить эту затею, но тут вмешался Ссимар — тот самый изгой атеист. Теперь он был более ухоженным и одет как солдаты советской армии — красная шинель, БШУ, берцы и т.д.       — Что у вас за проблема, товарищи?       — Да вот, конвой с золотом хотим ограбить, а там семь магов. Всех перестрелять не успеем, а терять своих ребят мне не охота. Симмар почесал свой подбородок, подумал, плюнул на землю, и произнес странное заклинание, которое распространило по воздуху еле заметную волну. Внезапно охранники конвоя вместе с лошадьми попадали на землю в конвульсиях. Джон уже привык к магии изгоя, но таких фокусов он ещё не видел.       — Что это было?       — Магия припадка. Людей под её воздействием начинает колбасить так, если бы они съели два фунта сушенных звездных грибов. Ну или если по-вашему — мухоморов. Странное название…

[Шесть фунтов — 0.9 кг]

      — А, неважно. Парни, забираем пару слитков себе, остальное командованию, все в плюсе. Марлоу, когда спускался вниз, задал один вопрос Симмару:       — Кстати, а разве маги не должны были предотвратить твою магическую атаку?       — Должны, но я разработал свою версию заклинания.       — Свою? И ты не посетил академию магии?       — Сынок, ты думаешь, что я такой идиот? А хотя же вы не знаете. Да и другие не знают…       — Да говори уже! — Поторопил мага впереди идущий Монтес.       — Вы думаете почему я так скептически отношусь к Богам? А потому что они намеренно затормаживают научное и магическое развитие в этом мире. Сноумэн остановился и повернулся к Симмару лицом. Его черные, еле заметные на его коже брови скривились.       — Что ты сейчас сказал?       — Боги замедляют развитие магии и науки. Если бы я пошел в академию, то их слепые псы сожгли бы меня на костре за изобретение заклинаний, проникающих сквозь антимагические барьеры, и за изобретение парового двигателя, как вы его называете.       — Так почему ты не использовал движок? — Спросил Монтес.       — Потому что я постоянно нахожусь в бегах. Видите ли, я однажды прислуживал Богине знаний: Ла. Её верные псы не успокоятся, пока не четвертуют меня, потому что я единственный смертный, который знает об этом. — Он распластался в самодовольной улыбке. — А теперь как вы думаете, насколько будет дорог и громоздок паровой двигатель для такого беглеца, как я?       — Ну нихера ж себе… Наконец-то будет чем остальных бойцов занять. Антирелигиозной пропагандой. Так парни, Боги Богами, а золото не ждет.

***

      — Вышли все. — Сказал Дима прохладным голосом, потирая отбитую руку. — Это приказ. Тука остается. Делать нечего. Бойцы, кидая на капитана подозрительные взгляды, тихо вышли из комнаты. Когда Александр прошел мимо Димы и закрыл дверь, на лице Туки появился страх. Маяковский повернул голову. Только несколько слов могли вывести его из себя, и отец — одно из них.       — Извини. — Дима чуть не сказал это слово грубым тоном, но в последнюю секунду решил подобреть.       — Н-ничего.       — Почему ты назвала меня отцом?       — Потому что ты просто напомнил мне о нём. — Тука всё ещё продолжала сидеть на краю кровати, из-за чего в голове у Димы на несколько секунд постучались непрошенные мысли, которые он быстро разогнал.       — Чем именно?       — Решительностью, смелостью.       — И всё?       — Да. Дима начал проклинать себя за то, что он вообще принял это предложение от Палева. Тогда в номере отеля ему надо было сдавить ему его хрупкую шею, и начать выполнять операции в подполье. Маяковский теперь вспомнил, зачем он брал с собой Туку.       — Идём, — Капитан одной рукой открыл дверь. — Поможешь мне с одним делом.

***

      — Значит так, помоги мне с вашими эльфийскими традициями, хорошо?       — Не поняла.       — Женщина, находящаяся за этой дверью, — Дима указал пальцем на бронированную дверь с решеткой и маленьким окошком за ним. — Темная эльфийка. Ты хорошо знаешь их традиции? Тука растеряно осмотрелась по сторонам после чего сказала:       — Да. Дима проверил наличие пистолета на бедре — на месте. Хотя в предыдущий раз он ей не помог. Капитан провернул замок и зашел внутрь прохладной просторной комнаты. За просторным металлическим столом сидела темная эльфийка. Её руки были сложены в замок из-за наручников. Она прожигала Диму взглядом, в котором читалась ненависть, смешанная с каплей страха. Типичный взгляд после боя. Серебристые длинные волосы, карамельный цвет кожи, глаза цветы выцветшего изумруда и синяя помада. Одежда была весьма открытой. Руки скрывали длинные темно-фиолетовые рукава и бинты поверх них в области запястья. Черный плащ с красным мехом на воротнике, фиолетовый топ, открывающий живот и большую часть торса, включая часть груди. Короткие шорты, того же цвета, и странная смесь чулок и высоких сапог, доходящих чуть ли не до бедер. Большая часть одежды сделана из местной плотной ткани, которая дает относительно неплохую защиту от холодного оружия. Если бы Дима увидел её в своем мире где-нибудь в переулке, то он бы принял её за «ночную бабочку».       — Как будет «Привет» на эльфийском? — Шепнул Дима рядом стоячей Туке в ухо. Если начать разговор с родного языка пленного, то это повлияет на него больше, чем общедоступный.       — Bourse. — Сначала Маяковский подумал, что она сказала «Биржа» на французском, но затем собрался с мыслями. Капитан начал стремительно подходить к столу.       — Bourse.– Сказал по пути Дима. Эльфийка напрягла уши: человек без акцента поприветствовал на её родном языке? Маяковский сел за стол и разложил ноутбук, который он все время держал под подмышкой.       — Ваше имя? — Монотонным голосом спросил Дима, словно пятидесятилетняя уставшая женщина, работающая в МФЦ.       — Я думаю, что она будет более сговорчивой, если её руки освободят. — Сказала подошедшая Тука, указывающая ладонью на наручники, приделанные к столу. Дима сделал полуразворот.       — Чтобы она меня ещё и изнасиловала? Нет, спасибо.       — Я совсем похожа на идиотку? — Голос темной эльфийки по ощущениям вообще не поменялся за все время. Капитан повернулся обратно к ней:       — Сейчас узнаем. Итак, ваше имя? — Снова задал вопрос Дима. Эльфийка смотрела на капитана так, словно она сейчас хочет его придушить. И если бы не наручники на видном месте, то Дима бы поверил её выражению лица.       — Яо Ха Дьюси. — Дима напечатал в ноутбуке её имя стуча по клавишам.       — Может скажешь ей свое имя? — Шепнула Тука. — Для нас проще разговаривать с тем, у кого есть имя. Дима вспомнил про этот аспект допроса в обычном полицейском участке. Действительно, так разговаривать проще любому человеку, когда оба знают имена друг друга. Давно он не допрашивал людей в такой обстановке…       — Очень приятно. Дмитрий Маяковский. Можно просто Дима.       — Очень приятно, согласна. Давай поближе к делу. Капитан щелкнул про себя языком. Эльфийка остра на язычок. Ей явно больше, чем Туке.       — Сколько лет? Яо покосилась на Диму: это не самый приятный вопрос для эльфов, особенно для девушек. Но делать нечего.       — Триста пятнадцать лет. — По клавишам ноутбука снова застучали.       — Зачем на меня напали?       — Опасалась, что из-за вас сюда прилетит огненный дракон, ищущий добычу. Вы, люди, такие громкие… Яо откинулась на спинку стула, немного выгнув свою спину. Дима заметил это, и принял за попытку соблазнения, или что-то вроде того. Надо оставаться максимально хладнокровным.       — Почему вы находились так далеко от поселения эльфов? Яо прищурила брови: откуда они знают местоположение её племени? Люди, по сравнению с другими расами, никогда не были отличными разведчиками. Яо опустила взгляд на свои прикованные руки, обдумывая варианты рассказа.       — Я жду. — Грозно напомнил Маяковский. Несмотря на возможное недоразумение, ждать её вечно капитан не собирался.       — Наше племя подвергается атаке огненного дракона. Слишком много наших погибло, поэтому меня выбрали в качестве посла к «людям в красном», которые по слухам изувечили дракона до такого состояния. В ответ Дима опустил голову вниз, скрепил руки в замок и начал тихо ржать, словно самовар.       — … Ебать… Ебать ты узколобая дура… — Капитан продолжил ржать. Яо не понимала, почему этот человек так начал смеяться.       — В чем дело? Капитан через силу погасил свои эмоции и снова поднял свой взгляд на эльфику.       — А теперь скажи мне, в какую одежду я был одет? Яо призадумалась, словно стоя перед входом в магазин, вспоминая список покупок. Затем на её лице всплыл стыд, неверие и страх, из-за чего её глаза немного расширились.       — Я тебе даже больше скажу — мы прибыли сюда, чтобы захватить дракона. Эльфика уронила свою голову на руки, тихо говоря на эльфийском языке слово «Дура». Дима немного усмехнулся этому зрелищу и посмотрел на Туку, но та никак не отреагировала, поэтому Маяковский вытащил из кармана ключ от наручников и встал со стола.       — Ты можешь делать со мной всё, что угодно. Хоть рабыней, хоть шлюхой делай и камень забирай, мне уже всё равно, главное, что бы убили дракона. Яо подняла свои слегка мокрые глаза и посмотрела ими на Диму. Тот остановился, не зная, что сказать. Это было так… самоуверенно…       — В СССР презирают рабство больше всего, — вмешалась в разговор Тука.       «Молодчина».              — СССР? — Спросила Яо, пока Дима освобождал её от наручников.              — Союз Советских Социалистических Республик. Сокращение. — Произнес Дима. — В этой стране больше всего презирают эксплуатацию людей другими людьми.              — И все равно…              — Нет. — Сухо отрезал Дима. Яо хотела возразить, но Маяковский успел произнести предложение раньше. — Пойдём покажу тебе кое-что.              Капитан протянул ей свою руку.

***

Дима, Тука и Яо вышли из развернутого МСЦ. Темная эльфийка увидела огромные сооружения, построенные из металла. Башни с красными снарядами внутри тихо крутились вокруг себя. Высокие сооружения с двумя соплами тихо выдавливали из себя черный дымок. На каменном полу стояли восемь… механизмов с четырьмя лезвиями наверху. Рядом с ними стояли люди в комбинезонах и чего-то ждали. Ярослав строил ДОТ неподалеку, а рядом с ним стояли другие солдаты, стоящие на патруле:       — Вот как ты думаешь, — Георгий, курящий сигарету, легким движением руки сбросил пепел на бетонную землю. — Куда нас угораздит попасть в следующий раз?       — Думаю, что в Москву. Слышал, что кого-то из Италики хотят привезти на переговоры, а говорят, что у нас на родине происходит какое-то странное затишье. Думаю, что планируют крупную атаку. — Артем положил свою руку на глушитель своего АДК-71 и посмотрел на ближайшую ракетную турель.       — Ребят, вы можете потише? Я тут вообще-то работаю, — гневным тоном произнес Ярослав, рядом с которым валялся стоящий на сошках пулемёт. Инженер продолжил копаться в основе бункера, повернув на него голову в шлеме «Алтын».       — Да да, яйцеголовый, мы поняли. В ответ на это Ярослав привстал и сделал подсечку Гоше, из-за чего тот не удержался и упал. Сергей, стоящий неподалеку, подбежал и попытался разнять обоих. Ключевое слово попытался. Инженер вошел в режим ярости, отталкивая от себя Бородинского и прыгая на отползающего Артема. Дима уже хотел сообщить им по рации, что он их видит, как тут же вышел Борис с тесаком в руках.       — Значит так, бля! Увижу вас дерущимся из-за каких то пустяков, тому лично хер с яйцами отрежу и заставлю съесть! Его возраст, высокий рост и работа в КГБ явно повлияли на спецназовца и инженера. Немудрено, ведь в СССР с раннего детства приучали уважать старших. Хотя, Ярославу это не помогло, а ведь он старше, чем Клинковый. Наверно на это повлияла маска, которая скрывала лицо инженера. «Похоже, звание в моем отряде без моего присутствия вообще ни на что не влияет… » — Подумал про себя Дима. С другой стороны почти все в третьей разведроте спецназовцы, где ранг работает только вне задания, да и то не всегда. Маяковский повернулся к Яо, которая с интересом рассматривала базу.       — Впечатлает?       — Сколько вы здесь находитесь? Дима посмотрел на время на своих часах.       — Четыре часа.       — Четыре?! Теперь мне понятно, почему вы победили дракона. Затем взгляд Яо приковался к чему-то. Дима проследил за её глазами и увидел Рори, разговаривающую с Иваном Прокопенко. Чеченец провел своим обнаженным пальцем по клинку алебарды и посмотрел на него. Увидев кровь, потекшую из пальца, он удивился:       — Какой острый. Неудивительно, что ты им смогла разрезать чоловека пополам… Человека. Чертов акцент. — Иван посмотрел на свой палец и слизал с него кровь. — Кстати, не научишь меня обращаться с холодняком? Хотелось бы услышать советы от той, которая режет людей на девятьсот лет больше меня.       — Пф. Да без проблем, нет ничего проще. Она встала, словно пританцовывая, и начала практиковаться с Прокопенко.       — Рори Меркури? Апостол Бога Эмроя? — С удивленным выражением лица она наблюдала, как полубог во плоти накручивает Ивана по полной.       — Она самая.       — Мне казалось, что она отвечает только перед собой и Эмроем.       — Так-то да, но её что-то заинтересовало в нас. Возможно наш коллектив. Внезапно планшет во внутреннем кармане Дмитрия загудел. Капитан уже и забыл о нем. Достав его, он встретил уведомление о том, что «Аполлоны» уже час сражаются с драконом. В следующую секунду рация на груди капитана зашипела.       — Наконец-то этот чертов спутник заработал. Говорит «Орел-Один», мы вступили в бой с противником час назад. Цель измотана, что прикажете делать, приём.       — Говорит «Альфа-Два», приказываю всем позывным «Орел» выйти из боя и подвести объект к позиции два, как поняли?       — Понял вас хорошо. Отбой. Капитан отключил рацию и крикнул в сторону ДОТа:       — Почему мне никто не сообщил о спутнике?!       — А что с ним, товарищ капитан? — громко спросил чей-то голос изнутри.       — Не работал он!       — Мы не пользовались спутником связи.       — Что?.. А, хотя логично. Дима включил планшет, потыкал в настройках трансляции, и секунду спустя наблюдал за «сражением» «Аполлонов» и одного дракона. 30-мм пулеметы почти не наносили вреда чешуе дракона, а огонь того вообще не вредит истребителям. Вот чудище пыталось поразить когтем пролетевшего под ним «Аполлона», а тот выпустил небольшую очередь в брюхо, после чего совершил иммельман вниз.

[Иммельман — Самолет делает боевой разворот — полубочку в верхней части петли.]

«Аполлоны» ловко развернулись, создавая на своих крыльях облака конденсата, и повернули в сторону «дома» дракона.       — Всем позывным «Лед», по машинам и занять позицию три и ожидать прибытие цели. Повторяю, всем «Льдам» занять позицию три и ждать объект. Отбой. Пилоты по команде одновременно побежали к вертолетам и заняли места, включая двигатели. Винты вертолетов зашевелились, отметая от себя ветки и упавшие листья. Ветви деревьев неподалеку зашевелились, а Диме пришлось прищурить глаза для защиты от пыли. Эльфийки, стоявшие рядом в свою очередь пригнули ещё и свои ушки. Дима приказал построить в МСЦ столик. Через секунду он был готов, и капитан разместил его в трех метрах от него. Детали начали появляться из голубых вспышек настолько быстро, что девушки подпрыгнули от внезапности. Маяковский ухмыльнулся этому и поставил планшет на стол экраном вверх.       — Эта штука показывает происходящее прямо сейчас. Яо посмотрела на экран, где изображение плавно следовало за четырьмя истребителями «Аполлон».       — Так это правда. «Летающие клинки»… Дима прикинул и понял ход мыслей того, кто придумал это название. Истребители, если подумать, похожи чем-то на мясо в булке американского типа (или как его называют среди молодежи или за границей в довоенное время — хот-дог), если бы булка была тонкой и не заворачивалась вокруг сосиски. Кажется, капитан не наелся своей порцией супа. Тем временем «Аполлоны» все ближе и ближе подлетали к тому месту, где установлена замаскированная платформа на колесах, на которых обычно перевозили «Железные крылья» по земле. Солдаты их обычно называют «Тумбами».       — И за этим все наблюдается с неба? — Шепнула Яо.       — Ага.       — Такое ощущение, что это происходит со стороны Бога. Как вы этого добились?       — Если вкратце, то у нас есть свои глаза в небе. Но о большем не спрашивай. — Дима махнул рукой. — На объяснение уйдет больше времени, чем на захват дракона. Яо снова вернулась к просмотру трансляции.       — Это… Завораживает. Словно наблюдаешь за единорогом, вывернутым наизнанку.       — Хреновый пример, Яо.       — Зато наглядный. На фоне камера плавно двигалась за «Аполлонами». Они оставляли тонкий, еле заметный инверсионный след в облаках. Дракон попытался поразить их огнем, но пилоты быстро отреагировали и сделали «Бочки» в стороны. Пламя оставило после себя небольшое количество черного дыма, который рассеялся от двигателей самолетов и взмахов крыльев зверя. В конце концов истребители перешли на сверхзвуковую скорость, а дракон, не в силах гнаться за ними, начал снижаться… ровно на «Тумбу». Когда он наконец присел, активировались мощные магнитные гарпуны, которые пригвоздили зверя к себе.       — Позывным «Лёд», цель захвачена. Время поработать, отбой. Ровно через тридцать секунд прилетело восемь вертолетов «Буран» и активировали свои крио-орудия. Воспоминания о войне пронзили Диму, этот мертвенный холод, пробирающий до костей… Ему крайне повезло, что целью тогда был не он, а сосед в пяти метрах справа… Маяковский не сказал бы, что тогда он был близко к смерти, ведь Дмитрий иногда ощущал её дыхание прямо у затылка, но точно мог сказать, что было страшно. Капитан нажал на боковую панель слева, выбрал «Крио-луч», и указал цель на дракона. Оторвав свой взгляд от планшета, он посмотрел между скал, где сейчас ведётся захват чудища. Через пять секунд в небе появился тонкий белый луч, проходящий сквозь облака, примерно в четырех километрах от них. Под удивленные вздохи эльфиек, Дима вернулся к планшету и заметил, как дракон уже начал покрываться коркой льда, которая распространялась, начиная с его хребта. Вертолеты «Буран» начали снижаться по очереди, а затем взлетать — каждый из них выгружал пассажира: крио-легионера, облаченного в тяжелую броню с экзоскелетом, который увеличивает человека в габаритах. Все это сделано для того, чтобы бак с жидкостью для огромной замораживающей пушки в случае взрыва не заморозил самого солдата. Легионеры начали поливать дракона холодком. Дима нажал на кнопку, и «Тумба» начала потихоньку закрываться, образовывая купол. Капитан протянул руку к рации:       — Отлично сработано, парни. Ждем прибытия войск и отправляемся домой.

***

Как обычно ведут себя драконианы? Обычно агрессивно и нагло, пытаясь задавить противника своей грубой силой, используя при этом ещё и свои крылья, с помощью которых они могут летать. Жизель, одна из двенадцати апостолов Харди не была исключением, но сейчас по наставлению своей Богини она должна скрываться. «Помни, не недооценивай ту силу, что придёт с другой стороны Врат. Нам нельзя быть настолько самоуверенными как Империя». — Говорила она, перед открытием Врат. Синяя кожа с желтыми вкраплениями, больше напоминавшие татуировки, крылья с оранжевым окрасом внутри, хвост ящерицы, а также рога явно не делали Жизель скрытной, но что поделать. Обычно она бродит по миру, для того, чтобы найти Рори и привести её к храму Харди, но из-за своего относительно небольшого боевого опыта, она всегда проигрывала. Сейчас она лежала животом вниз на возвышенности и наблюдала за базой, развернутой этими странными людьми, называющими себя СССР. Их «Стальные кинжалы», которые они называют «Аполлонами», поражают воображение. Сделанное из стали, летает быстрее, чем любой драконоподобный, которого она видела за свою четырехсотлетнюю жизнь. Разве не сказка? Ещё были достаточно странные «Бураны». Их предназначение было вообще непонятно. Также люди применили достаточно мощное заклинание невидимости, и если бы не особенности глаз драконов, Жизель бы их никогда не заметила. Самым интересным было то, что эти люди вообще не применяли магию. Совсем. Даже когда возник металлический стол буквально из ниоткуда, магическое чувство апостола не шелохнулось. Когда её связь с красным огненным драконом превалась, Жизель готова была послать все к черту и атаковать, но сначала она увидела белый луч, пронзающий облака, а потом она увидела Рори и резко передумала. Вместо этого она решила связаться с Харди. Жизель немного отползла поглубже в заросли, тихо вскрикнув, когда ветка задела её крыло, и села, преклонив колено. В ответ в мозгу апостола послышался звонкий женский голос, разносящаяся эхом.       — Слушаю тебя, моя слуга.       — Это Жизель, Ваша Божественность. Я нахожусь неподалеку от одной из баз СССР, тех самых, что пришли из-за Врат. — Несмотря на то, что Харди разговаривает с ней телепатически, апостолу приходится разговаривать вслух.       — Я помню, как их зовут. Появилось ли у них что-то новое?       — Они все ещё не пользуются магией, хотя они точно что-то применяют, похожее на магию телепортации и невидимости.       — Магия телепортации? Хорошо, это явно интересно. Получается, они вообще не используют манну для использования?       — Вообще нет. Жизель вспомнила, как прирезала одного из архимагов за то, что он изобрел магию телепорта. Затем она сожгла все записи с рунами и инструкцией. Боги дали им четкое наставление — уничтожать тех, кто изобретёт что-то революционное. В магической сфере или в технологической.       — Понятно. Значит мы столкнулись с технологической расой.       — Возникла проблема. Я потеряла связь с красным огненным драконом.       — Погоди, что? — Харди предполагала, что эта зверушка будет способна сдерживать страну, которая придёт из-за Врат.       — Они используют «Стальные кинжалы», называемые «Аполлонами». Они управляются людьми, сделаны из железа и летают быстрее драконов.       — Черт. Куда же я открыла Врата?..       — Я могу начать атаку. У меня есть ещё два дракона, готовые ворваться в бой. Но с СССР подружилась Рори Меркури. В голове повисла тишина. Жизель открыла глаза.       — Ваша Божественность?       — Я все ещё тут. Просто думаю… Повисло молчание, которое продолжалось несколько секунд. Жизель не рисковала прерывать тишину, чтобы не прервать размышления её Богини.       — Вряд ли тебе получиться их победить. Ты можешь продолжить слежку?       — Никак нет, Ваша Божественность — рано или поздно Рори заметит меня.       — Ах, черт. Ладно, убирайся оттуда и продолжай заниматься своими делами. Главное, не забывай распространять мою веру.       — Есть, Ваша Божественность. Жизель встала и направилась вглубь леса.