got me like nobody

— Хочешь выпить? Джек молча вытягивает невзрачную, немаркированную пластиковую бутылку из мини-холодильника. Дейв кивает. Он протягивает к нему руки, садясь. Свет ночного города проползает в комнату через открытые шторы, окрашивая её в мягкий синий цвет и освещая волосы и глаза Джека, делая его будто бы неземным. Даже внутри воздух свежий и морозный от январской прохлады, если Неваду вообще можно назвать прохладной. Но Джеку на мороз как-то наплевать. Он бросает ликёр в руки Дейва, и тот встряхивает бутылку. Он обращает взгляд на Джека. Джек делает шаг к кровати, занимая место рядом с ним на дешёвых простынях мотеля. На ходу он сбрасывает свой чёрный уличный жакет, и тот с глухим стуком падает на пол. Рука Джека падает на колено Дейва, поглаживая его. — А по какому такому случаю пьём, Спортси? — он не дожидается ответа, снимая крышку с бутылки и делая большой глоток. Это… текила? По крайней мере, ему кажется, что это текила. Дешёвое послевкусие напитка отталкивает, но алкоголь есть алкоголь, и он свою работу добросовестно выполняет. Джек вздыхает. — Нам правда нужен повод? — он вопросительно поднимает бровь, и грубее, чем задумывалось, выхватывает бутылку из рук Дейва. Он повторяет действия парня, делая глоток прямо с горла. Джек вздрагивает от резкого вкуса, но на его лице расплывается довольная ухмылка. — …Блять, по факту. Джек поддаёт бутылкой по его колену. Их пальцы задевают друг друга на холодной, охлаждённой стеклянной поверхности. Вегас, нужно признаться, уже не такой весёлый, как он сначала ожидал. Но у него всегда есть Джек. И его более чем достаточно. Джек проводит рукой по волосам. Чёлка слишком сильно вьётся и лезет прямо в лицо, и эта несуразная, слишком длинная, но в тоже время слишком короткая, чтобы завязывать её в хвост, длина, выбешивает его до желания сбрить всё к чёрту. Дейв, однако, не может оторвать взгляда от всклокоченных рыжих прядей. Капелька напитка стекает с его губ на подбородок, рисуя небрежную влажную полоску около рта. От ободряющей улыбки Джека у Дейва ноет грудь, и он пытается подавить это чувство в себе, пытается игнорировать приятную боль в груди. Дейв начинает замечать, что с наступлением ночи его личное пространство сходит на нет, оно словно растворяется в воздухе и он тянется, как магнитом, к Джеку, старается сократить расстояние между ними. — Я скучал по всему этому, — начинает Дейв. — По бухичу на моей стороне кровати? — Джек звонко смеется. — Нет, я не про это… — хмурится Дейв. — Хех. Слащавый придурок, — Джек бросает на него дразнящий взгляд. Дейв в ответ шутливо грозит пальцем. — О, вот как? Спортси, насколько я понимаю, это ты на моей стороне кровати, — раз Джек в настроении подкалывать его сегодня, он не будет сдаваться без боя, — Кто тут ещё слащавый? Джек наклоняется вперёд, так, что его взгляд обращён прямо в глаза Дейва. Его выражение лица нечитаемо, губы блестят от алкоголя, и накидка подчеркивает цвет его щёк. Они… очень близко сидят. — А ты хочешь проверить? — едва слышно шепчет Джек. Он ещё сильнее наклоняется к нему. Дейв чётко ощущает мягкое дыхание Джека на своём лице, и по его коже пробегают мурашки. — Может быть– Джек прерывает его, прижимаясь своими губами к губам Дейва. Он выдыхает, и опьяняющая тишина нарушается. Дейв реагирует, наклоняя голову и хватает Джека за плечо. Это незаметный жест, но очень приятный, и такой нужный им обоим в этот момент; хотя они не говорят об этом, когда целуются. Негласное правило. В первый раз, когда это случилось, они курили на балконе гостиничного номера. Отличное заведение, в двух шагах с ночным клубом — не привычная дешёвая свалка. «Это ж наша годовщина, Спортси! Тот самый день, когда мы освободились от ебаного контракта и рабства у этого трубкоголового. Нам нужно отпраздновать это!» настаивал он. Они сняли шикарный номер с потрясным видом на город, и это было лучшим, чёрт возьми, решением, которое они когда-либо принимали. Они купили пачку сигарет и долго сидели на балконе, свесив ноги через край, в бездну городского пейзажа, пока дым изо рта поднимался в ночное небо, завиваясь в серые вихри и растворяясь в бесконечной синеве. Джек тогда заёрзал на месте и случайно уронил одну сигарету на пол балкона. И громко выругался, наклоняясь, чтобы поднять упавшую прелесть. Но, когда его спина вернулась к спинке стула, Дейв, долго не думая, наклонился к нему. Они столкнулись бок о бок. Прошла секунда. И потом ещё две. И он прижался губами к губам Джека. Целоваться с Джеком Кеннеди — это… блять, что-то такое особенное. И Джек тогда оказался более чем заинтересованным в этом процессе. Дейв вцепился в тонкую ткань чужой рубашки, поспешно расстёгнутой своими ловкими руками, чтобы прислониться кожа к коже, прильнываясь к теплу чужого тела. Джек прижал его руками спиной к прочным перилам балкона, и его ладони побелели от сильной хватки на холодном металлическом сплаве, и кончики пальцев Дейва скользили всё ниже, ниже, и ниже– После они никогда не говорили об этом. Всерьёз уже точно, потому что шутить им никто не запретит. Но ни в тот раз, ни в следующий, и сейчас они об этом говорить не будут. Это просто что-то, к чему они привыкли. Привычка, ставшая с ними единым. Они уже давно перестали считать друг друга просто друзьями, но точный термин тяжело сформулировать, да и зачем, — поэтому негласность помогает. Джек снова целует его, выводя из размышлений. Воспоминание о табачном дыме всё ещё держится на его языке, сворачиваясь и закручиваясь в лёгких. — Чмок, — смеётся Джек. — Ты… нетерпеливее чем обычно, — отмечает Дейв, когда ладони Джека касаются его скул, касание не сильное и не слабое – в самый раз, так что кончик большого пальца может описывать маленькие круги, когда он касается покрытой шрамами щеки, — Спортси. — То же самое могу сказать о тебе, — отвечает Джек, на что Дейв вздыхает. — Никакого– — Знаю, знаю, никакого гейства, Дейв, — мягко затыкает его Джек. Он слабо колеблется, когда Дейв улыбается ему, всего на мгновение, но отвечает кивком на его улыбку. Дейв сдерживает рефлекс глупо кивнуть в ответ. Их губы снова встречаются в поцелуе, в более живом и смелом чем прошлый, Джек посасывает нижнюю губу Дейва, язык скользит в медленном ритме с его собственным, прежде чем сделать это снова, только немного глубже. Джек кладёт ладони на бока Дейва, сжимая через рубашку его худощавые выпирающие ребра. Он наклоняет голову, углубляя поцелуй, в ненасытном желании исследовать каждый миллиметр рта Дейва. — Я– К чёрту слова. Джек снова целует его, Дейв укладывает руки на талию Джека в попытке не упасть замертво от бурлящих эмоций. Либо кто-то из них двигается слишком быстро, либо слишком медленно, но рука Дейва соскальзывает и обхватывает бедро Джека, так близко к его промежности, и– Ох. Понятно. Внезапно всё обретает смысл. Дейв немедленно отстраняется, но Джек хватает его за запястье, всё ещё находящееся у Джека между ног, удерживая руку на месте. Когда Дейв не отдёргивает конечность назад, Джек останавливается, как вкопанный. Глаза Дейва панически бегают вверх-вниз, а потом останавливаются, смотря куда-то рядом с лицом Джека. — Чёрт, извини, я– — Оу, нет-нет, всё хорошо. Я думал, ты… — он что-то точно не договаривает, — Не бери в голову. В-всё в порядке, ты не знал. Джек всё ещё возбуждён, и ладонь Дейва, лежащая на паховой области, где теперь видна явная выпуклость, абсолютно не помогает ситуации. Джек возбуждён до такой степени, что одна чёртова рука отвлекает его от неловкости всей ситуации в целом. Лицо Дейва заливается жгучим румянцем, когда Джек прижимается к его ладони и его возбуждение становится более очевидным. А сам Дейв сидит как истукан, рука всё ещё в цепкой хватке Джека, и в голове у него что-то щёлкает. — Ты для этого предложил выпить? Джек громко вздыхает, отпуская запястье Дейва. Какое-то время он не отвечает. — Ладно, давай я просто… Пойду разберусь с этим. Просто подожди здесь. Джек резко встаёт с кровати и чуть не сбрасывает на пол ранее разделённую злосчастную бутылку спиртного. Он неловко отворачивается, старается не смотреть в лицо Дейву, почти переступает порог маленькой ванной, прежде чем голос соседа остановит его как вкопанного. — Погоди, — говорит Дейв. — Ну чего? — Джек нехотя поворачивается к нему лицом. Губы подёргиваются, на лице просвечивается разочарование. Зрачки расширены, волосы растрепаны, нижняя губа покраснела и потрескалась от поцелуев. Для Дейва это загадка, как он не заметил этой хрени раньше. Под гнётом всей этой ситуации, вызванной Джеком, в низу живота постепенно становится жарче, а в штанах туже, что почти вызывает у Дейва тошноту. — Ты выглядишь так, словно вот-вот окончательно слетишь с катушек, — он замолкает, пытаясь смягчить ситуацию. Джек лишь закатывает глаза в ответ, и Дейв не совсем уверен, что из всей ситуации заставило это сделать, — Ты в порядке? Джек возвращается к кровати, выдыхая. Дейв продолжает сверлить парня взглядом, и тот откидывается на спинку кровати рядом с ним. Дейв осторожно кладёт руку на бедро Джека, но избегает его паховой зоны ради них обоих. Дейв шутливо толкает его плечом, успокаивая. — Прости. Господи, я просто… — он замолкает, вдыхая воздух, собираясь с мыслями, — Мне не стоило этого делать. Я в порядке. Тьфу. — Я знаю тебя, Спортси, — возражает Дейв. — Успокойся. И тип, не сваливай от темы. Дейв поднимает брошенную бутылку текилы, лежащую между ними, и ставит её на пол. Она ни в коем случае не пуста, и он достаточно раз проливал спиртное на штаны, чтобы знать, что оставлять её лежать в открытом виде между ними — плохая идея. Джек колеблется, глядя вниз. — Но я в порядке. Типа, серьёзно! Я просто… задумался, вроде того. — О чём? Джек делает паузу. — Оу, — он почёсывает затылок. Он опять замолкает, и Дейв долго, очень долго ждёт. Джек моргает в ответ, — На самом деле, ни о чём-то конкретном. Просто так, обо всём сразу. Он смотрит вверх, на потолок, в поисках чего-то, чего там нет. Дейв успокаивающе проводит кончиками пальцев по тёмной ткани джинсов Джека, ковыряя выбившуюся там нитку из шва, в то время как тёмные глаза Джека медленно бегают взад и вперёд, туда-сюда. Это по-своему мило, по-Джековски мило. — Не напрягайся, Спортси, — шутит Дейв. Шутит непринуждённо и легко. Джек усмехается, игриво хлопая того по руке. С каждой минутой эта сторона Джека нравится Дейву всё больше и больше. — Пфф, да иди ты, детка. Ты так мил ко мне, — Джек шутливо целует свою ладонь и посылает ему воздушный поцелуй, который Дейв стремительно и показушливо ловит своей свободной рукой. Джек смотрит на ладонь Дейва, слегка проводя по ней своей. Между ними есть что-то, чего они оба не озвучивают. Ни один из них не может подобрать нужных слов. Джек нежно улыбается, прежде чем поднять глаза. У Дейва возникает мысль, что он не собирается вытягивать из Джека никакой информации, потому что не сможет, и это немного раздражает, но приемлемо. Вместо этого у Дейва появляется идея. — Окей. Знаешь что? Забудь обо всём. Иди сюда, — начинает Дейв, — Я тебе помогу. — В плане? — моргает Джек. Рука Дейва скользит вверх, совсем чуть-чуть, осторожно избегая нежной кожи, когда чувствует, как брюки Джека стягиваются вокруг его члена, ткань натягивается. Дейв наклоняется ближе к покрытой шрамами коже на щеке Джека. — Ты меня, блять, прекрасно слышал, Спортси, — повторяет Дейв, — Тебе же хочется забыться, да? Мы прошли через очень, блять, многое, и я прекрасно знаю, что ты чувствуешь. — Хорошо. Только подай бутылку. Видимо, Джек тоже не испытывает никаких необычных побочных эффектов от алкоголя, как и Дейв. Сверхъестественная возможность не набухиваться в говнище — полная заноза в заднице, особенно хочется напиться от горя, Дейв по собственному опыту знает. — Нет, я не это имел в виду, — возражает Дейв, — Напиться ещё больше тут не поможет. — А как ты мне ещё можешь «помочь»? — У меня просто есть идея получше, — фыркает Дейв, — У тебя сейчас стояк, верно? Твоя «проблема с членом» сразу исчезнет — считай, что её уже нет. Просто иди сюда. Джек послушно следует за движением чужой руки. Дейву ужасно хочется дотронуться до него, почувствовать, как тот утыкается бёдрами в руку… Эти мысли отвлекают, и эта вся ситуация явно выходит за рамки пакта «никакого гейства». — О, ты… ты хочешь… ты хочешь что, подрочить мне? Сейчас? Это типа как утешительный приз? — Джек говорит с долей скептицизма, но выглядит заинтересованным в негласном предложении. Может быть, Дейв хочет прикоснуться к Джеку по своим, личным причинам. Осуждайте его сколько хотите; но Джеку не обязательно этого знать — по крайней мере, до тех пор, пока информация не станет взаимовыгодной. Джек экспериментально сдвигается на колене Дейва: всё ещё твердый, как и до этого. У Дейва в мозгу взрываются фейерверки от жестов партнёра, и он не думает, что хочет или сможет их как-то описать. Много. Это очень много для него, больше, нежели он хочет признавать. Почти возбуждённая длина в собственных штанах чуть-ли не зеркалом отображает ситуацию Джека. — Можно я к тебе прикоснусь? — спрашивает Дейв, слегка-чересчур нетерпеливо. Брови Джека опускаются в ответ, но Дейв делает глубокий вдох и протягивает руки, — Ты не должен был просто… пойти и подрочить в душе как… как унылая девственница или как та сучка из Колорадо! Типа, это же полный отстой. Ты выше этого! — Хорошо, конечно, да, — перебивает Джек, — Тебя… тебя это реально устраивает? — Мы уже сказали «никакого гейства». И я не без грешка, — говорит Дейв, пожимая плечами, — Дай мне помочь тебе. Я хочу этого. Шестерёнки крутятся в голове Джека в течение долгой паузы, но, что бы ни делал Дейв, это, кажется, работает. — Лады. Джек опять затаскивает их в поцелуй, и у Дейва перехватывает дыхание. Джек захватывает и посасывает нижнюю губу Дейва, так, что сосудистые капилляры почти лопаются на уже итак искусанных и повреждённых губах. Кеннеди разрывает поцелуй и смотрит ему прямо в глаза, кропотливо следя за реакцией и выискивая малейшую долю неудобства. Дейв пододвигается вперёд, и, когда они прилегают ещё ближе друг к другу, стойкими руками расстёгивает ремень Джека, сделанный из тонкой и высококлассной кожи, который легко проскальзывает через петли его джинсов. Особо важная реликвия из прошлого Кеннеди, даже если он мало о нём рассказывал. Джек вырисовывает мягкую дорожку из поцелуев от челюсти до шеи, а потом прикусывает место между ключицей и горлом, от чего Дейв рефлекторно вздрагивает. Дейв отбрасывает чёртов ремень за спину, к изголовью кровати. Кажется, он слышит, как где-то что-то падает и ломается вдребезги, что не является хорошим знаком, но ему сейчас действительно нет до этого дела. Однако Джека, похоже, это ни капли не забавляет. — За эту лампу заплатишь ты, — горячим дыханием бормочет Джек в чужую шею, туманно указывая взглядом на беспорядок за ними, — Дейв. У Дейва идут приятные мурашки по всему телу, и он наслаждается этим больше, чем признался бы; приятная нежность с игривыми оскорблениями и поддразниванием дёргают за все внутренние струнки. То, как Джек удерживает тепло своей чашки своими руками в самые холодные дни или то, как он убирает волосы с глаз Дейва и заботливо заправляет фиолетовые пряди за уши. То, как Джек целует его, нежно, изучающе– просто так. Джек целует его просто так, так, словно ему наплевать, видит ли их кто-нибудь. Будто в это было вложено что-то большее, чем просто попытка скоротать время и развлечься. Большее, чем просто друзья с привилегиями. Дейв касается лбом лба Джека, и прикосновение отдаёт искрами. Он пытается продвинуться, запускает руку в штаны Джека, но тот одним лёгким движением убирает игривую конечность, снова атакуя челюсть Дейва. Видимо, ещё недостаточно нацеловался. Дейв беспрекословно подчиняется. Джек внимательно рассматривает Дейва сверху вниз. Дейв небрежно проводит левой рукой по рубашке Джека, теперь уже довольно помятой, теребя воротник, в то время как его правая рука поглаживает шрам на щеке. У него открывается рот, когда язык Джека дразняще касается его языка. Дейв издаёт тихий звук, который похож на что-то между стоном и поскуливанием, когда парень отстраняется, хихикая в ответ. Джек слегка наклоняет голову, упираясь носом в нежную кожу; впивается зубами и посасывает чувствительную шею, язык и зубы ловко скользят по горлу, оставляя на месте поцелуев влажные, глубокие следы. От тихого Дейвовского «блять» ноги сводит до онемения, а в паху занывает ещё сильнее. Джек оставляет ещё один засос в отместку, рука скользит по коже головы Дейва, оттягивая волосы. Дейв вздыхает, наклоняя голову к прикосновению с едва слышным стоном, прежде чем наконец успешно запустить руку в штаны Джека. Из Джека вырывается сдавленный стон, когда ладонь Дейва медленно прижимается к его эрекции, прикосновение заставляет рефлекторно сжать запутанные в пальцах фиолетовые пряди, с которыми он играл ранее. Дейв чувствует под обхватом своей ладони тёплую, нет, даже горячую тяжесть члена Джека, напрягающуюся под тонким слоем ткани. Джек медлительно расстёгивает первую пару пуговиц на рубашке Дейва, одновременно поглаживает свободной рукой его волосы, пропуская длинные пряди сквозь пальцы; тянет то легко и нежно, то игриво. Дейв отчаянно пытается игнорировать чувство тяжести ниже живота, отдающее болезненными искрами под слоями мешающей одежды. — Ты меня так прикончишь, Спортси. — Ой, правда? — Джек довольно ухмыляется. Он выпутывает руку из волос Дейва и сжимает его задницу, крепко, — А мне кажется, ты как-то даже не против. Ох. Удар ниже пояса. И он ведь не ошибается, не так ли? И без того раскрасневшийся Дейв заливается ещё более розовым оттенком. Бегло просматривая закоулки своих сокровенных мыслей он представляет, как Джек без особых усилий берёт его на руки, будто Дейв весит как перышко. Пусть часто он и становится объектом гениальных шуток про рост авторства Дейва, силовым преимуществом из их двоих всё же преобладал Джек. Джек снова кусает Дейва за шею, тяжко вздыхая ему в горло. Звук вызывает у Дейва какие-то чувства, и он хитро подмигивает ему сквозь собственный стон, что не особо помогает скрыть его возрастающий с каждой минутой насыщенный цвет румянца. Джек молча возвращается к его шее. Но, когда Джек уже думает прижать зубы к его кадыку, у Дейва появляется идея. Та, о которой ему следовало подумать гораздо раньше. — Погоди-ка, — начинает Дейв, убирая руку с члена Джека, вызывая у парня сердитый стон. — Ну чего? — Джек раздражённо тянется обратно к чужой руке. — Может, хочешь трахнуть меня вместо этого? Джек в недоумении наклоняет голову, чтобы посмотреть ему в глаза, пока его руки всё ещё покоятся на скулах Дейва. Его взгляд скользит по шее Дейва — я, должно быть, выгляжу как ебанная жевательная игрушка, думает Дейв, не в силах спрятать своё смущение. — Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул? Я думал, мы– Дейв изо всех сил кивает, и изо всех сил старается скрыть своё взволнованное выражение лица. — Забудь, всё, что я говорил раньше! Почему бы, чёрт возьми, нет? Если всё пойдет хуёво, то тогда, — это не его первый раз с Джеком, и он сомневается, что их секс когда-нибудь будет хуёвым, он в этом уверен, но… — то тогда мы можем, эм. Я не знаю, поделать что-нибудь другое. Накуримся до чёртиков в ванной. Купим фейерверки и будем пускать их с крыши? — Хорошо. Тогда я сделаю так, чтоб всё было отлично. Боже. Если Дейв не был возбуждён ранее, то сейчас это слово описывает его состояние как нельзя лучше. Джек сделает всё возможное. — Но знаешь, тебе всё же следует передвинуться. Не припоминаю, что разрешал тебе быть на моей стороне кровати, — отчитывает Джек, прежде чем быть втянутым в ещё один поцелуй. Дейв тесно-тесно вхватывает чужую губу и грубо впивается зубами, почти до крови. — Ой, правда? — бросает вызов Дейв, выпуская поцелуй с кривой улыбкой, его щёки краснеют, — Может быть, теперь она моя. Кто нашёл, того и деньги, старина! Джек молча расстёгивает последнюю пуговицу на рубашке Дейва. Медленное движение этого заставляет его сердце бешено колотиться, "Боже, ты самая горячая штучка, которую я когда-либо, блять, видел" резонирует у него в голове, это сводит его с ума и заставляет падать, падать, падать. Дейв тянется к чужому телу левой рукой, вцепляется ею в поясницу и скользит по ткани рубашки. Он чётко ощущает, как Джек ещё сильнее прижимается к его колену. — Я с тобой не согласен, — тихо шепчет он Дейву на ухо. Его горячее дыхание задерживается на его коже, зубы дразняще задевают мочку уха, и он оставляет поцелуй на его щеке. Дейв стонет, когда Джек прикасается к нему рукой сквозь ткань джинсов. Он аккуратно проводит кончиками пальцев по промежности, что, на зло Дейву, почти не облегчает его дискомфорт. — У-ух, я едва дотронулся до тебя, а ты уже разнылся. Нытик. — Спортси– — Джек, — перебивает он, полностью останавливая свою руку. Дейв протестующе вскрикивает и тот вовсе отводит руку в сторону, — Зови меня Джек. Это очень ново. В каком-то смысле он рад, что выбрал для Джека глупое прозвище. Оно помогает сохранять нейтралитет, делать вещи безличными, оставлять их отношения за границами чего-то негласного, и учитывая то, что Дейв — тот ещё кусок дерьма, у которого а) нет абсолютно никакого контроля над своими эмоциональными импульсами; и б) есть более чем платонические чувства к своему партнёру по преступлениям; без этого прозвища было бы хуже, куда хуже. Однако… Тут грань переступается. Грань, которая делает вещи интимно-личными — грань, которую они никогда не пересекали. Но, на этот раз? Дейву всё равно. — Джек, — выдыхает он его имя из самого укромного закоулка своих лёгких. Оно приятно ощущается на его языке. Упомянутый Джек соскальзывает с колен Дейва, быстрым и плавным движением устраиваясь на скрипучий матрас. Он хватает Дейва за петли ремня и подталкивает парня к краю кровати, прежде чем (с некоторыми усилиями) уверенными руками снять с него джинсы. Тёмная ткань глухо падает на пол, вместе с пряжкой ремня, которая металлическим звоном бьёт по ушам. После чего Джек устраивается на своём законном месте, то есть на полу, встаёт на колени перед кроватью, и его голова остаётся немного выше уровня промежности Дейва. Джек всё ещё, к превеликому раздражению Дейва, в основном одет, но любые жалобы сходят на нет, когда Джек скользит рукой под резинкой его боксеров. Он обхватывает член Дейва пальцами, устанавливает мягкий и лёгкий темп своим движениям, словно у них есть всё время в этом мире. Голова Дейва снова откидывается на простыни; волосы в полном беспорядке, он сам в полном беспорядке, а голос отдаёт хрипотцой. — Ох чёрт. — Ты такой хороший, — горячо шепчет Джек, пока свободной рукой стягивает боксёры с него до щиколоток и быстрым движением роняет их на пол и обнажает твёрдый член. Дейв вздыхает, когда Джек увеличивает темп. Джек улыбается, проводя большим пальцем по кончику и убирает руку. — Но пиздецки громкий. Я пришёл сюда не для того, чтобы слушать твои мольбы. Ещё бы чуть-чуть, и Дейв бы кончил прямо здесь и сейчас. От томных прикосновений Джека ноги дрожат, тело дёргается в судороге. Дейв недостаточно пьян для этого. Джек наклоняется ближе, чтобы прижаться губами к нежной коже бедра Дейва, руки скользят по бедренным костям ласково, успокаивающе. Он насасывает слабые пурпурные отметины на тёплой коже, двигаясь ближе к промежности, прежде чем мягко прикусить изгиб бедра Дейва. Дейв дёргается ото рта Джека и сдерживает себя всеми сантиметрами тела, чтоб не пнуть парня ногой. — Угнх… И-иди нахуй. Нахуй– Джек дразняще прижимается щекой к головке члена Дейва. Маленькое пятнышко преякулята оставляет след на его веснушчатой коже. — Ха. Нет, — он смеётся, поддразнивая, — Скажи мне, чего ты хочешь. — Хорошо, мог бы ты… — Дейв задыхается на полуслове, когда чувствует как язык Джека лижет полоску по его члену. В ответ из Дейва вырывается ужасный хриплый звук, — Хннг. Джек, кажется, интуитивно понимает что от него требуют и отстраняется. В качестве компромисса он оставляет ещё одну большую красную отметину на коже бедра Дейва, в изгибе между его ногой и тазом. Дейв уже было открывает рот, чтобы назвать его грёбаным трусом (в ласковом смысле, естественно), но Джек вновь задерживается у его бедра, оставляя губами ещё один засос, более долго и кропотливо, будто вырисовывает на пурпурной коже картину, понятную только ему. — Ебать– Джек хихикает и разглядывает проделанную им работу, изображая невинность, в то время как Дейв ругается себе под нос. — Ебать? — насмехается он, — Я не экстрасенс, Дейви. Давай же, мы оба знаем, что ты прекрасно умеешь разговаривать. Дейв краснеет неоновым. На этот раз он рад, что в комнате ебать-как-темно и его лицо скорее всего слабо видно. Он хватается рукой за простыни, легонько стукнув Джека по голове бедром. — Ты… ублюдок. Оглядываясь назад, это довольно забавно. Джек закатывает глаза, но его губы не сдерживаются и приподнимаются в щербатой улыбке. — Ублюдок? — он отрывается от Дейва и откидывается назад. Джек начинает рыться в карманах, и Дейв чуть не спрашивает, какого хрена он делает, прежде чем Джек бросает на кровать презерватив и маленькую бутылочку смазки, как с витрины — полностью заполненную, всё ещё в пластиковой обертке, — Обычно ты более… креативный на язвительность. — Ты можешь просто взять меня? Джек не второпях берёт смазку и начинает снимать пластиковую обертку. Дейв бросает на него вопросительный взгляд. — Что? — спрашивает Джек, выходя из себя. Дейв указывает на новенькую бутылочку смазки, которую Джек только выудил из карманов, — А, это с заправки. — Как скажешь, Спортси, меня устраивает, — Дейв пожимает плечами (вы всё ещё имеете полное право осуждать его, но он слишком возбуждён, чтобы обдумывать подтексты и делать какие-то выводы). Он откидывается на подушки, устраиваясь поудобнее. Джек нервно снимает надоедливую пластиковую обертку с бутылки и отбрасывает её в сторону, — Мне перевернуться или… — Нет, — кратко отвечает Джек, — Я хочу видеть тебя. Дейв смотрит на него сверху вниз, когда Джек ударяется носом о его бедро, отчего по спине пробегают мурашки. Он приоткрывает губы. — Ты чего тво– Джек наклоняется между ног Дейва, медленно проводит губами от внутренней стороны бедра к члену и берёт его в рот. — О ёбанный пиздец, — скулит Дейв. Боже. Джек звонко хихикает, и вибрация от звука отдаётся Дейву в член, что вырывает из него ещё больший скулёж. Джек левой рукой сжимает основание и медленно покачивает ею, в то время как правая тянется за смазкой. Это место, где умирает Дейв Миллер, не так ли? Смерть от минета — это… адско. Он уверен, что Джек уже планирует его похороны: многобюджетные, причудливые, где будет живой тигр, и где все избегают разговоров о том, почему у Дейва в свидетельстве о смерти как причина гибели написан «минет», и Джек в особенности. Он совершает ошибку, глядя вниз, и чуть не кончает прямо здесь и сейчас. Губы Джека слегка приоткрыты вокруг его члена, тёмные глаза устремлены только на Дейва, наблюдая, как он безмолвно умоляет, стонет и выставляет себя полной блядью только из-за умелых рта и языка Джека. Его взгляд освещается только тусклым светом из окна, отражающимся мутными бликами в его глазах и на влажных губах. Он, кажется, замечает возбуждение Дейва, и в ответ стонет вокруг головки члена, втягивает щёки, когда секундой позже продвигается дальше, захватывая глубже. Дейв теряет себя и инстинктивно, против своей воли, приподнимается бёдрами вверх и резким выпадом толкается в рот Джека. — Блять, — хрипло и тихо вырывается из Дейва. Джек морщится, пытаясь не подавиться и не закашляться на месте, но продолжает. Несколько прядей отросших волос падают ему на глаза, когда он наклоняет голову особенно глубоким движением вперёд, в попытке захватить больше. Дейв отрывает руку от простыни, чтобы смахнуть рыжую чёлку с чужих глаз, и большой палец задерживается на линии его щеки. Когда волосы непослушно падают снова, Дейв укладывает руки на пряди Джека. Очень маленькая, но тревожная и зашуганная часть его ждёт, что Джек оторвёт фиолетовые руки от его волос, от себя. Та часть, которая знает, что всё это делается для простого снятия стресса, что это ничего не значит, и имеет какой-либо смысл лишь для Дейва. Его самая трезвая часть. Это произойдёт, это просто вопрос времени. Но пока этого не происходит. — Спо– Джек, — Дейв отбрасывает от себя вопросы времени, выходит из мыслей, пока Джек выкручивает своё гладящее основание члена запястье, и заглатывает его ещё глубже в рот, — Я сейчас– Джек понимает его с полуслова и кивает. Он резко отстраняется, и руки Дейва падают с его головы. Дейв разочарованно скулит, и, чёрт возьми, он наверянка звучит как маленькая сучка, не так ли? — Нет, пока нет, — сбивчиво говорит Джек, пытаясь поймать дыхание, — Не пока я не войду в тебя. Это и слишком много, и недостаточно одновременно. Дейв прячет свое смущение в изгибе локтя, тёплого и влажного от собственного пота. Но как только он находит себе убежище, Джек быстро берёт себя в руки, восстанавливает дыхание, вытирает свои губы и подбородок рукавом и твёрдо отводит запястье Дейва. Держащие его руку пальцы подрагивают от прилива адреналина. — Разве я не говорил, что хочу тебя видеть, Дейви? — он воркует, скромно отводя конечность Дейва от его же лица, — Не прячься. Расстроенно, Дейв возвращает свои руки на их место в отросших волосах Джека, нелепо перебирая рыжие пряди. Джек же одобрительно кивает. Он откупоривает маленькую бутылочку и быстрым движением наливает щедрое количество смазки на кончики пальцев. Ноги Дейва раздвигаются дальше сами по себе, предательские ублюдки. Он крепко держится за надежду, что ему не чудится взгляд, которым смотрит на него Джек: голодный, жаждущий, полный желания. Он пристраивается ближе, заводя руку между ягодицами Дейва, чувствует, как Дейв приподнимает бёдра и слегка приподнимает левую ногу, упирающуюся в бок Джека, почти тянущая его ещё ближе. Их губы неспешно встречаются. Джек переводит руку ниже, смазанный средний палец медленно ведёт круги между ягодицами Дейва, каждое из движений заставляет его выгнуться от удовольствия. Когда язык Джека касается нёба его рта, исследует выступы, Джек осторожно вводит один палец внутрь, только до первой фаланги. Дейв сладко стонет, срывая звуки и хриплое бормотание Джеку в губы, и парень нехотя отстраняется, прерывает поцелуй, стараясь сосредоточиться на своих руках, фокусируясь на том, чтобы получить лучший угол обзора. Он неторопливо двигает запястьем, проникая внутрь немного глубже, второй рукой придерживает и слегка поглаживает правую ногу Дейва. Он покачивает пальцем, сначала медленно и неторопливо, прежде чем немного увеличить темп своих движений, по мере того как Дейв привыкает к ощущению. Это уж точно не первый раз, когда внутри задницы Дейва что-то есть, даже не первый раз от Джека. Ему вовсе не неприятно, поэтому он легко расслабляется и поддаётся ощущению пальцев внутри его. Он вскрикивает, немного громче чем ожидал, пока Джек продолжает растяжку, и Дейв напряжённо скусывает губы в нежелании выпустить ещё один подобный звук из себя. До того момента, пока палец не дотрагивается до его– — Бля-ять, — вырывается из него, когда Джек задевает его простату. Кажется, с каждым разом у него получается находить её всё лучше и лучше. Джек хитро и игриво улыбается Дейву и снова проводит по ней пальцем. Если ранее у Джека не было цели убить его, то сейчас? Она определённо была. — Тебе нравится? — спрашивает он. И вот что это за вопрос такой? — Боже, да, чёрт возьми, Спортси, — сдавленно стонет Дейв. Брови Джека недовольно сходятся и он хмурится, почти вытаскивая палец, прежде чем Дейв осознает свою ошибку, — Чёрт– Джек. Ну пожалуйста. — Не надо мне тут прозвищ или чего-то подобного, пока мы трахаемся, детка, — говорит он сквозь стиснутые зубы, — Или я оставлю тебя здесь, вот так, одного. Проходит долгая и неловкая пауза, сопровождаемая таким же ритмом. Джек пробно сгибает палец. — Не оставил бы, — Дейв отвечает ему тем же взглядом. Джек убирает палец, когда Дейв пытается ему перечить, оставляя парня в полном отсутствии стимуляции и ощущении непостижимой пустоты. — Ну тогда, может быть я просто… — НЕТ, — практически визжит Дейв, и в этот это раз значительно громче. Акция! Добавьте ещё один блядский жалобный звук и Дейв со стыда сожрёт себя заживо и сдастся. Но, встречаясь со взглядом Джека, он моментально забывает о своих глупых внутренних самокопаниях. Джек, как ни в чём не бывало, возвращается к растяжке и возобновляет темп, его глаза темнеют с похотью, и он снова неспешно скользит по чужой простате, и Дейв прерывисто вздыхает, еле слышно ругаясь себе под нос. Он безуспешно пытается подавить стоны, но все попытки сходят на нет, когда Джек добавляет второй палец. Поначалу возникает ощущение неудобства, но Джек двигает пальцами медленно и неглубоко, выжидая, пока болезненное ощущение проникновения не рассеется. Джек наклоняется ближе к чужому лицу, их лбы мягко стукаются друг об друга. — Ты такой милый, когда возбуждён, — Джек шепчет ему на ухо, ласково прижимаясь губами к виску Дейва. Милый. Дейв старается не думать о том, какие чувства это слово в нём вызывает. То, как Джек прикасается к нему, трогает его, отмечает засосами его и делает его своим, как он заставляет его руки и ноги дрожать от возбуждения и бог знает каких других чувств, которые Дейв пытается игнорировать. Всё это заставляет его задуматься, действительно ли значение всего этого лишь плод его воображения. — Нам надо было сделать это раньше, — говорит Джек на сбивчитом дыхании. Он сгибает пальцы, и Дейв прижимается ближе к его руке, притягивая в себя глубже кончики чужих пальцев. Дейв негромко смеётся, но это не сильно помогает скрыть, насколько расстроенным и хриплым он звучит. Джек обеспокоенно приподнимает бровь, всего на градус, прежде чем снова переключить своё внимание на, ах да, пальцы в заднице Дейва. Он вдавливает их глубже, раздвигая их в движении ножниц, на этот раз прижимаясь вплотную к простате Дейва. Дейв давится стоном, искусывает губы — но молчит, удерживая себя от пропасти, упав в которую, он разобьётся вдребезги на самые мелкие осколки. — Ты думаешь, ты готов? — Джек спрашивает, опустив веки и глядя вверх, прямо в лицо Дейву. К сожалению, это у него выходит менее сексуально, чем он предполагал, но Дейв находится не в том положении, чтоб комментировать это. Дейв дважды кивает. А потом в третий раз, нетерпеливо. Джек протягивает фаланги внутрь, почти не встречая сопротивления. На мгновение удовлетворённый, пальцы проникают глубже незаметно лёгким движением. Дейв не реагирует, по крайней мере, пытается не реагировать, выпуская из себя один короткий вздох, который он изо всех сил пытался подавить. Джек делает ещё один пробный выпад кончиками пальцев, выбивая из Дейва ещё один судорожный вдох, который скорее похож на заглушённый всхлип. — Да– Голос Дейва обрывается. И он протестующе скулит, когда пальцы Джека покидают его, оставляя его чувствовать себя неловко опустошённым. Джек встаёт с кровати и быстро хватает старую, изношенную, идеально подходящую под такой же интерьер подушку с изголовья кровати, со стороны Дейва. Джек возвращается Дейву, который вне себя от такой наглости: представьте себе, он не был объектом внимания парня целые четырнадцать секунд. Джек закатывает глаза. — Успокойся, Дейв, я здесь, я никуда не уйду. Держи, — он швыряет потрёпанную подушку в Дейва, и она неуклюже приземляется ему на грудь. Хотя бы не в лицо, мысленно благодарит Джека Дейв, — Садись. Ну, или если хочешь, могу усадить тебя на неё самостоятельно. Заманчивое предложение, однако ему кажется, что было бы слишком по-гейски просить Джека взять его за бёдра, приподнять их и засунуть ему подушку под задницу, поэтому он решает промолчать и располагает подушку под собой самостоятельно. Какая досада. Джек разрывает упаковку презерватива, когда Дейв пытается устроится на подушке поудобнее, приподнимая задницу немного выше и раздвигая ноги чуть шире. Джек, похоже, еле сдерживает себя от того, чтоб рассмеяться, но Дейв сверлит его взглядом, убийственным взглядом, прищурив глаза. Он уже не собирается отступать, пускай потерпит. Вместо этого Джек с голодным взглядом медлит и растягивает момент. Он слишком долго возится с молнией и пуговицей, но наконец расстёгивает брюки и быстро спускает их с себя до колен, обнажая твёрдый член, прижимающийся к шву нижнего белья. И ведь это всё лишь из-за меня, думает Дейв, когда Джек обхватывает свой пах ладонью, пытаясь облегчить лихорадящее ощущение возбуждения, параллельно пытаясь сбросить словно прилипшую к его ноге штанину. Джек стонет сквозь свои зубы из-за него, из-за Дейва. Он снимает брюки и боксеры, бросает их куда-то, куда именно — им обоим абсолютно наплевать, и опускается на оголённых коленях на кровать. — Блять, — Джек на выдохе ругается, натягивая презерватив на свой напряжённый член. Этот сиплый, сладостный выдох гонит горячую кровь по венам всего тела Дейва, этот выдох, который бросает его в головокружительное возбуждение, бросает его в задыхающуюся дрожь, что его почти тошнит от приятно нетерпимого чувства желания и быть желанным. — Тебе нужна минутка? — Я в порядке, просто дай мне… — он глубоко вздыхает. Джек легонько шлёпает себя руками по щекам в жесте «соберись», прежде чем выудить с кровати бутылочку лубриканта, запутавшуюся в простынях. Он щедро выливает себе смазки на ладонь, размазывая её по всей своей длине, немного подрагивая от холодной температуры жидкости, — Да. Я в порядке. Джек вытирает остатки смазки с рук об простыни, прерывисто вдыхает воздух, переводя руку на свой орган. Он придерживает свой член, придвигается немного ближе к Дейву, сокращая расстояние между ними, встает рядом с тазом Дейва. Челка надоедливо падает на лицо, а руки дрожат как у торчка при ломке, да ещё и пьяного, что хорошо описывает и происходящую ситуацию сейчас, как и Джека в целом. Ноги нетерпеливо ёрзают на кровати, и Джек осторожно прижимает свой член к Дейву. Он медленно вставляет головку внутрь, заставляя Дейва сделать жадный, глубокий вдох. Джек приглушённо стонет сквозь стиснутые зубы. Дейв рефлекторно сжимается вокруг него, усложняя ситуацию им обоим, прежде чем понять это и расслабиться. Джек немного поправляет свою позицию и меняет угол, прежде чем погрузиться внутрь глубже, прикусывая собственную губу изнутри. Чёрт. — Господи, Дже-ек, — когда Дейв чувствует как бёдра Джека прижимаются к его вплотную, он вскрикивает немного громче, чем планировал. Джек намного больше его пальцев, и ощущение ожога возвращается, но Дейв делал это уже достаточно много раз, чтоб не обращать внимание на боль от растяжки. Джек наклоняется ближе, дышит ему прямо в лицо, жарко и одурманивающе, опыляя его кисло-сладким запахом алкоголя; целует его в челюсть, её линию и идёт ниже, покрывая губами мелкие синяки, которые он оставил на чужом горле ранее. — Ты такой, — выдыхает он между их возбуждёнными телами, сцеплёнными в упоительную близость. Дейв чувствует, как его лёгкие возгорают, — Такой хороший для меня, да? — Когда Джек начинает двигаться, он отстраняется от лица Дейва, придерживая его за челюсть и разглядывая тёмные синяки оставленные на фиолетовой коже, — Я долго не продержусь. Дейв знает, что в данной ситуации он абсолютно попал под раздачу, в переносном и буквальном смыслах: его волосы сейчас в абсолютном беспорядке и растрёпаны по всей подушке, вся шея покрыта слюной и следами укусов, и лицо настолько розовое, что его и издалека едва ли можно назвать баклажаном. Но Джек смотрит на него как на всё, кем Дейв не является. — Я… Чёрт, я тоже. Когда они занимаются сексом, Джек смотрит на него так, как желает Дейв в своих самых укромных закоулках своей души. Именно так он продолжает просыпаться в кровати вместе с Джеком полупьяным, просыпаться в ещё одно утро «просто друзей». Именно поэтому он игнорирует то, как его желудок скручивает от одной мысли о том, что кто-то другой, кто-то другой, кроме его мандарина, его Джека, будет прикасаться к нему так. Даже когда он знает, что хочет этого. — Ты бы видел себя сейчас, Дейв, — их взгляды встречаются. Когда Джек смотрит на него, он становится кем-то другим, становится кем-то кто лучше. Но когда Дейв смотрит на Джека, он влюбляется, каждый раз, снова и снова– он просто хочет не чувствовать этого. Пока это чувство не поглотит его полностью и не завладеет его телом и душой, это чувство– Любовь. Это что-то большее, чем целоваться только ради близости, большее, чем «просто секс». Он влюблён в Джека, не так ли? … — Блять. Дейв цепко обхватывает талию Джека ногами. Джек пользуется возможностью освободить другую руку, и его большие пальцы снова ложатся на тонкие скулы Дейва, прикосновение лёгкое, как перышко. Генри, должно быть, в гробу там вертится, осознаёт Дейв с ноткой веселья. Джек даёт Дейву время привыкнуть, терпеливо выжидая и успокаивающе поглаживая его то по лицу, то по волосам. Джек высматривает любую реакцию, похожую на дискомфорт, вопросительно взглядом спрашивает «всё хорошо?», и Дейв, кажется, невербально понимает его и нетерпеливо кивает. Дейв наклоняется ближе, укладывает руки на чужие плечи, притягивая другого к себе и захватывая его рот в поцелуй. Джек воспринимает это как второе да, прерывисто вздыхая в чужие губы и пробно пытаясь ускорить темп, даже не догадываясь, это как сводит с ума человека под ним, вырывая из Дейва тихие стоны и заставляя его ноги трястись, а каждую клеточку тела ныть от возбуждения. — Пожалуйста, не молчи, — Дейв скулит. Джек улыбается угрожающе широко, воспринимает это как вызов. — Тебе нужн– нужно слышать меня, пока я тебя трахаю, Дейви? Хочешь знать, насколько ты хорош? Насколько мне хорошо с тобой? — Джек спрашивает в крайне уничижительном и безжалостном тоне, — Выпади мне шанс, я бы трахал тебя до тех пор, пока у тебя не откажут ноги и мне не пришлось бы носить тебя на руках. — Чёрт возьми… — он не находит в себе сил закончить предложение, дыхание будто пропадает, особенно когда Джек мягко отвечает прикосновением губ. Его член болезненно пульсирует между ног от возбуждения, — Пожалуйста. Джек прижимается прямо к простате Дейва, так идеально и так сильно, что Дейв давится рыданиями, в особенности когда Джек повторяет резкий выпад бёдрами, а потом ещё раз, и ещё и ещё. После неловкого фальстарта и вялого темпа они впадают в пьянящий ритм движений, прислоняясь к друг другу как можно ближе. Джек возвращает свои ладони в цепкую хватку на талии Дейва, в дрожащую хватку, в попытке удержать себя и не грохнуться прямо на месте. — Всё же, ты такая горячая штучка. Такой хороший, принимаешь меня вот так– блять, как можно глубже, меня и только меня. И как ты умоляешь и ноешь, — Джек срывается на протяжный стон, — Словно ты был создан для этого. Джек грубо толкается в Дейва по нескольку раз на ряду, проходясь прямо по его простате, и вырывая из него судорожные крики. Дейв изгибается дугой, перед глазами рябят звёздочки, а тело колет иголками от прилива острого наслаждения; так хорошо, так глубоко. Он бормочет себе под нос еле разборчивый, быстрый шёпот, тянущийся непрерывно долго и заседающий глубоко-глубоко в ушах. Джек хлипко вцепляется в чужую задницу, приподнимая таз Дейва чуть выше, под более удобный угол для толчков. Джек захлёбывается в слезливом стоне. Влажный шлепок соприкасающихся кожа о кожу тел такой оглушающе громкий, что им кажется, слышен на всю комнату этого дрянного номера. — Чёрт– — У меня башню сносит, насколько ты, блять, хорош. Хорош лишь для меня, — на полу-выдохе выговаривает Джек, — Сколько людей у меня было, никто даже близко не сравнится с тобой, Дейви. Ты ноешь, умоляешь и принимаешь меня с этим очаровательным личиком, как будто ты чёртова шл– В порыве чувств Дейв обхватывает руками торс Джека, притягивая его ближе и сжимая его в крепком объятии, прильнывая их разгорячённые тела в цепкую близость. Дейв тяжело дышит, когда они прижимаются к друг другу настолько близко, что из напряжённой его головки сочится преякулят, который липнет и размазывается по полуобнажённой груди Джека, в опасной близости от его светлой рубашки, болтающейся на плечах. Джек захлёбывается хрипом, голос невнятный и низкий, зубы стискиваются словно сами собой. Его движения быстрые и беспощадно торопливые, с каждым толчком он будто теряет остатки самоконтроля. Джек заводит руку между их потными телами, захватывает покоящийся на животе член Дейва в ладонь, проводя пальцами по пульсирующему органу в нерасторопном темпе. Слова Джека эхом отдаются у Дейва в голове, одно за другим, превращаясь в бессвязную кашу, о которой он не может перестать думать. Чувство сладкой тяжести в нижней части живота усиливается с каждым толчком Джека и движением его прохладной ладони, у Дейва перехватывает дыхание. Дейв сейчас кончит. Ему нужно кончить. Сейчас. — Пожалуйста, — он стонет. Блять, блять, блять, ему… Губы Джека отчаянно рвутся к губам Дейва, соединяя их в опьяняющем поцелуе, выражающее нарастающее возбуждение их обоих. Дейв пытается притянуть Джека ближе, если это вообще возможно, как одеяло в холодную ночь; руки хлипко держат крепкие плечи, ладони влажные от пота. Дейв реагирует на поцелуй будто на автопилоте, позволяя Джеку держать контроль и требовательно впиваться зубами в его раскрытый рот, потому что ему так хочется. Дейв тонет, тонет в туманных просторах своих мыслей о словах Джека, о нём самом. Он хочет быть его, хочет быть Джека, хочет– — Кончай. Кончай со мной. Оргазм интенсивно бежит по его телу и накрывает с головой, как приливная волна, волна эмоций, выбивающая из Дейва беззвучный вздох. Тело пробивает сладкой судорогой, что телу бегут мурашки, а кровь пульсирует в ушах. Дейв кончает судорожно, хватая открытым ртом недостающий воздух, липкая субстанция выступает на его живот и на прижатого к нему Джека тоже, окрашивая торсы обоих нитками вязкой жидкости. Хватка Дейва на чужих плечах сжимается, а на уголках глаз выступают слезинки, когда Джек продолжает толкаться, пытаясь достигнуть собственной разрядки. Дейв рефлекторно напрягается всем своим телом и стискивает зубы, теряясь в стимуляции, которая казалось, тянулась вечно. Джек кончает секундой позже, со сдавленным стоном, по мере того как напряжённые покачивания его бедёр сходят на нет. Джек прижимает свои губы к шее Дейва и свободной рукой ведёт его лицо к себе ближе, прежде чем в последний раз оставит крепкий поцелуй на его подбородке. Долгий вздох покидает его грудную клетку. Дейв не может найти в себе силы убрать руки с того места, где они сейчас. Его руки, как и всё тело, подрагивают и отказываются слушать его хозяина после недавно перенесённого оргазма, и остаются на том же месте, где они сейчас, где они крепко сцепились на талии Джека, между тканью его светлой рубашки, на которой разбросан узор мелких цветочков. В нос ударяет запах пота и усталости, никто из них сейчас не пахнет хорошо, это уж точно– с этим ничего не поделаешь, — но он старается вдохнуть запах табака и спиртного, а также слабый запах шампуня Джека, исходящий от завитков его рыжих волос, как можно глубже. Из Дейва исходит неловкий стон, когда Джек после минуты тяжёлых вдох-выдохов отстраняется из хватки Дейва, которая скорее походила на объятие, и отодвигается назад. Джек камнем падает на кровать рядом с ним, занимая место позади и удручённо вздыхает. Ему бы сейчас не помешала сигарета, а лучше сразу две. Да и Дейву тоже. Для профилактики. Джек звонко и с долей сарказма смеётся на всю комнату в ответ на громкую тишину и свои мысли. Его дрожащая рука пробегает по копне его рыжих волос, зализывая их назад, а потом проходит небольшое расстояние от лба до висков, смахивая скопившийся там пот. Когда Дейв шумно переворачивается на другой бок, оглядываясь на источник звука, он видит как чужой взгляд устремлён на потолок над ними. — Да не то слово, детка, — хихикает Джек, ловя глазами на себе чужой взор и тонко улыбаясь его владельцу. Дейв хмурится, но Джек в очередной раз бросает на него взгляд с одной из своих Самодовольных Ухмылочек до Ушей Джека Кеннеди™, смотря глаза в глаза в знак демонстративного неповиновения. Пока они моргались на друг дружку своими влажными ресницами, Джек уже успел стянуть с себя презерватив, быстрым движением завязал его конец и бросил в сторону мусорной корзины у двери, надеясь на свою точность. И ведь попал. Джек лениво соскальзывает на кровать, соскальзывает на всё ещё пустующую левую сторону кровати, которая принадлежала Дейву, как в знак какого-то протеста, будто заигрывая с ним. У Дейва мелькает мысль о том, чтоб собственноручно прогнать или отпинать Джека назад на его сторону. Хотя, эта мысль отходит на второй план достаточно быстро, когда приходит отчетливое осознание факта того, что его грудь всё также покрыта его собственной спермой, что ему кажется… ладно, не кажется, а является чертовски некомфортным. Хотя ему приходилось быть в ситуациях и похуже. Джек, конечно же, теперь кажется, в полном порядке. Следы всего, что так настойчиво грызло его до этого, будь это беспокойство или его сдерживаемая агрессия, или ещё что-нибудь, как рукой сняло. Он выглядит расслабленным, мягким, и почти что нежным, с медленными подъёмами груди, едва скрытой за расстёгнутой рубашкой. Он всё ещё плавает в облаках после недавнего оргазма, кажется усталым и сонным, и он выглядит– лишь самую малость, как идиот, но также… Джек выглядит… Тёплый, тошнотворно-сладкий жар снова закрадывается в грудь Дейва. По его скулам вновь бежит густой румянец. Дейв не настолько глуп, чтобы называть свои чувства чем-то иным, кроме как чувствами, но его изнывания по взаимной любви к своему лучшему другу, который ещё и единственный, во время пьяного секса выглядит достаточно жалко, и Дейв не хочет, чтобы хотя-бы единственная капля его чувств перетекала в состояние трезвости их обоих. Так что он приподнимается с кровати, оставляя эту каплю чувств позади. Он пытается игнорировать противную слабость своего протестующего тела, не желающего держаться на ногах ради его собственного психического благополучия. — Я в душ. Ты со мн… — Нет. Я спать, — Джек переворачивается на бок, устало натягивая на себя одеяло. Он придвигается ближе к подушке, переминая её руками и прижимая её к своему торсу в обнимку плавным движением. Что-то в этом заставляет Дейва улыбнуться, уголки его рта непроизвольно приподнимаются, даже когда он пытается заставить их опуститься. — Тебе оставить воды?– — Ммгх, — Джек прижимается лицом к ткани, глядя убитыми глазами на Дейва из-под полуприкрытых век. В мыслях Дейв хочет вернуться, зарыться рукой в эти непослушные рыжие волосы и и взъерошить их, заставить Джека хихикать в этой измученной тишине. Позже он будет жалеть, что не приказал Джеку принять душ; он не особо сильно чище его самого. Но что-то в Дейве, какая-то его часть просто не может заставить его сделать это. Может быть, Джек был прав, когда назвал его слащавым придурком. Дейв упирает руки в бока, оглядываясь в сторону ванной. — Хорошо, — вздыхает он, — Спокойной ночи, Дж– Спортси. Когда Дейв поворачивается к нему спиной, Джек улыбается ласково-ласково. Может быть, он чувствует то же самое.