***
Вай очнулась не от ослепляющей боли в затылке, а от безжалостного жжения в плечах. Она попыталась опустить руки, но не смогла, веревки впились ей в запястья. Она, наконец, открыла глаза, и все ее тело содрогнулось, беспорядочно покачиваясь. Она была привязана к крюку, находившемуся на высоте в два этажа. — Пау… Джинкс! Какого черта? — закричала Вай, глядя наверх и внимательно отмечая, что путы достаточно надежны, чтобы не дать ей упасть. Джинкс усмехнулась, сидя на балке, и легонько толкнула Вай ногой, заставив ее качнуться и повернуться к ней лицом. Слегка вздохнув, сестра сдула челку с лица и ухмыльнулась своей пленнице. — Я знала, что этот день настанет. Ты со своими большими стальными кулаками станешь умолять меня поступить правильно, вспомнить, что мы сестры, «остановить это безумие!», — она рассмеялась, от чего у Вай кровь застыла в жилах. — Но вот в чем дело, Вайолет, осталось только безумие. Она снова захихикала, крутанув болтающееся на весу тело, и Вай вздрогнула, почувствовав болезненное напряжение в руках. — Опусти меня, пожалуйста, мы можем поговорить об этом. Выражение лица Джинкс смягчилось, словно она обдумывала просьбу Вай. — Я никогда не забывала, что мы сестры, знаешь, никогда, — тихо прошептала она, и на мгновение Вай понадеялась, что сможет достучаться до сестры, но надежда всегда была опасной штукой в Лейне… она никогда не жила долго. Джинкс снова была здесь, ее ухмылка вернулась, а фиолетовые глаза сияли угрозой: — Но должна сказать, что мне надоело разговаривать и надоело делиться. Я взорву весь город, если понадобится. Ты. Моя, — закончила она, подчеркнув последние слова нежными мазками ультрафиолетовой краски по обнаженной коже торса Вай. Когда Вай рискнула взглянуть вниз, то смогла разобрать слова «собственность Джинкс», неряшливо выведенные на ее животе, в то время как смех Джинкс проникал под кожу, наполняя страхом и тошнотой. Джинкс встала со своего насеста на единственной деревянной балке, протянувшейся вдоль всего здания, и вытащила пистолет, направив его прямо в лицо Вай. Вай стала извиваться, пытаясь отодвинуться от направления ствола и до невозможности напоминая рыбу, болтающуюся на крючке. — Перестань дергаться, ты только все усложняешь, — выругалась Джинкс, водя пистолетом туда-сюда в воздухе, отслеживая резкие движения Вай. — Кстати, у меня есть еще несколько сюрпризов в честь твоего возвращения домой. Вай не смогла сдержать крик, когда услышала звук выстрела, уверенная, что Джинкс попала в цель с твердым намерением сделать из нее чучело и повесить на стену в качестве трофея. Но следующий крик раздался не от ранения, а от падения с высоты, когда веревки, привязывавшие запястья к крюку, разорвались, и Вай с ужасным глухим стуком упала на пол. Она лежала на земле искалеченной грудой, стонала, и кости гудели от жесткого удара. Как ей удалось ничего не сломать, оставалось загадкой, но все равно было чертовски больно. — Ты размякла, сестренка, — раздался голос Джинкс, та возвышалась над ней, и в ее усмешке проскользнул оттенок разочарования. — Нам придется что-то с этим делать, — заметила она, а затем схватила Вай за волосы и потащила в другую комнату. У Вай не было сил бороться, ее руки онемели и не слушались. Кто знает, как долго она висела на стропилах, словно кусок мяса. Она могла только наблюдать, как Джинкс возится с чем-то вне поля зрения. Она вытянула шею, отчаянно пытаясь узнать, что Джинкс готовит для нее, но сестра быстро закрыла ей обзор. — Пока нельзя, Вай. Не подглядывай, — проворковала она и надела на голову Вай холщовый мешок. Вай чертовски облажалась. Она не должна была позволять сестре зайти так далеко. К черту последствия, решила она тогда, возможность снова быть с сестрой стоит риска. Что ж, теперь последствия находились в углу и придумывали идеальный способ поиздеваться над ней. Эгоистичные желания, которым поддалась Вай, противоречили здравому смыслу. Смерть Силко разломала Джинкс на части. Паудер больше нет. Осталась только эта сумасшедшая, и, дав Джинкс крупицу власти над собой, Вай собственноручно толкнула ее в пучину огня и ярости… и это вызывало что-то… тревожное… нет… ненасытное… порочное… глубоко в ее животе. Ее снова перетащили, без всякого труда. Сила, которой обладало миниатюрное тело Джинкс, повергла Вай в недоумение и изрядную долю ужаса. Вай всегда была крупнее, сильнее, старше, мудрее, однако теперь она была уверена лишь в одной из этих вещей и страстно желала узнать, что такая сила может с ней сделать. Джинкс усадила ее на обычный стул, связав руки за спиной, и с неожиданной нежностью начала стягивать с нее одежду. Вай изо всех сил старалась контролировать дыхание, но она не сомневалась, что сестра заметила ее дрожь и трепет. Не говоря уже о румянце, залившем уши и шею. Она снова ахнула, когда кожи коснулись неторопливые мазки прохладной краски, скользнули по ее рукам, ногам, груди, и Вай едва сдерживалась. Когда Джинкс, наконец, сняла с ее головы мешок, Вай яростно заморгала, привыкая к освещению. Комната сияла от фирменных рисунков Джинкс, покрывающих каждый дюйм комнаты, неровных лиц и детских каракулей во всех мыслимых флуоресцентных оттенках. Сама Джинкс восседала на стуле напротив Вай, пальцы были измазаны краской, глаза казались еще более яркого фиолетового оттенка в свете ультрафиолетовых ламп, а в руках у нее покоилась стандартная винтовка миротворца, небрежно прислоненная к плечу. Джинкс выглядела потрясающе — играючи сильной и раздражающе дерзкой — и смотрела на нее взглядом победителя. Кожу Вай покалывало, щеки раскраснелись, живот поднимался к горлу, и чем дольше она смотрела, чем дольше сидела там совершенно обнаженная, тем неумолимей утекал весь контроль над ситуацией. У нее перехватило дыхание, когда сестра заговорила. — Итак, на чем мы остановились? — спросила Джинкс, направив винтовку на Вай. — Что ты делаешь? — спросила Вай дрожащим от страха и возбуждения голосом, во второй раз за ночь смотря в дуло пушки Джинкс. — Я хочу сыграть в небольшую игру. — Джинкс встала и медленно приблизилась к сестре, ее бедра резко покачивались из стороны в сторону. — Насколько мокрой может стать Вай, пока не станет умолять меня заставить ее кончить от этой винтовки? Слова стекали с ее языка, как отравленный мед, когда она раздвинула ноги Вай стволом винтовки. Холодный металл скользнул по бедру, вызвав более чем убийственный вздох, заставивший Джинкс хихикнуть. — Я назвала ее «Кексик», — рассмеялась она тошнотворно-слащавым смехом. — Думала, тебе понравится. — Это не смешно, Джинкс, — произнесла Вай совсем неубедительно. — Очень смешно. — Эта штука заряжена? — Не знаю, давай проверим, — она направила ее чуть левее головы Вай и выстрелила, разбив стеклянную бутылку на полке позади нее. — Ага! — ответила она с энтузиазмом. — Джинкс… — НЕТ! — рявкнула Джинкс. — Я здесь главная. Просто сиди и пытайся убедить себя, что этого не хочешь, иначе я проделаю в тебе дыру. Вай беспокоило ее собственное дикое возбуждение. Угроза смерти пробудила в ней нечто еще более чудовищное, чем мучительная потребность в сестре. Или, возможно, дело было в том, что ее жизнь полностью находилась в руках Джинкс, и это заводило ее еще сильнее. В мире не существовало человека, которому она так хотела бы отдаться, и ее желание было очевидным. Она чувствовала, как между ног с каждым мгновением становится влажнее. Джинкс крепко держала дуло автомата у ее входа, скользя по чувствительным участкам ее влагалища. Вай зажмурилась, пытаясь думать о чем угодно другом, лишь бы подавить желание умолять. Все это было частью игры, не так ли? Как долго она сможет вынести, пока не станет ругаться, умолять и извиваться под беспорядочными прикосновениями недавно обретшей силу сестры? — Хах, ты могла хотя бы попытаться, — пожурила Джинкс, — ты буквально течёшь. Что бы подумала твоя драгоценная подружка-миротворец? Вай раздраженно хмыкнула, натягивая веревки. Джинкс все неправильно поняла. Они с Кейтлин были друзьями, не более того. Конечно, в их отношениях была забота и любовь, но скорее сестринская, а не романтическая. Ирония ничуть не ускользнула от Вай. — Мне нужна ты. Это всегда была ты. Только ты. К черту всех остальных. — Заманчиво. — Пожалуйста. Джинкс ухмыльнулась, пряча глаза за завесой голубой челки, что сделало ее образ по-дьявольски таинственным. Вай не могла собраться с мыслями. Джинкс засунула ствол в нее, только кончик, и чувственный вздох эхом разнесся по комнате. Все ее тело жаждало дотянуться до сестры, до крови впиться ногтями ей в спину, но путы держали крепко. — Ну? — спросила Джинкс, толкая ствол дальше. Вай не могла вспомнить, как говорить, слова застряли в горле, когда она пыталась не кончить прямо на месте. Джинкс наклонилась и прижалась губами к уху Вай. — Прости, сестричка, но мне нужно, чтобы ты умоляла немного усерднее. — Пожалуйста, — взмолилась Ви, наконец найдя слова, ее тело практически сжалось вокруг холодного металла. — Что пожалуйста? — спросила она, опасно сильно сжимая клитор Вай большим и указательным пальцами и проталкивая ствол так глубоко, как только могла. — Ах, Джинкс, пожалуйста, трахни меня, — прошипела Вай, грань между болью и удовольствием стерлась до неузнаваемости. — Ты нужна мне. Джинкс отстранилась, обдумывая слова так, словно это были деловые переговоры. — Неа. Джинкс покачала головой и без особого труда вытащила из нее винтовку. Контроль Вай ускользал — как будто у нее вообще был какой-то контроль. Она с необузданным голодом наблюдала за Джинкс, когда та брела в заднюю комнату, лязг металла отвлек внимание Вай от ее состояния, и предвкушение охватило каждый нерв. — Я разочарована в тебе, Вай. Я думала, тебя будет труднее сломать, — сказала Джинкс, отвернувшись. — Но раз уж ты так стремишься угодить, думаю, мы можем сделать все официально. Когда Джинкс повернулась, в руках у неё была раскалённая кочерга, грубо согнутая в форме морды обезьяны. Сестра приближалась медленно, хищно. Пот выступил на лбу Вай, когда она поняла, что сейчас произойдет. Но она все равно спросила: — Что ты собираешься делать? — Это очевидно, разве нет? Теперь никто не будет сомневаться, кому ты принадлежишь, — низко прорычала она, заставляя каждый дюйм тела Вай пылать. Джинкс внезапно потянулась и запихнула что-то ей в рот, какую-то ткань, она пахла Джинкс, и сознание Вай сузилось от догадки, чем это может быть. — Тебе захочется прикусить это, — добавила сестра, хихикая. Приглушенные крики Вай, когда металл опалил кожу ее бедра, казалось, что-то распалили в сестре: она практически истекала слюной, наблюдая, как Вай переносит каждое назначенное ей наказание. Джинкс отбросила кочергу в сторону и полюбовалась своей работой с выражением удовлетворения на лице. Мягко говоря. Она определенно изголодалась. Джинкс оседлала ее, нежно обвив руками шею. — Ну, что будем делать, Вай? Вай попыталась заговорить, но ткань во рту мешала произнести что-то различимое. — О, точно, — рассмеялась Джинкс, осторожно вытаскивая изо рта то, в чем Вай узнала пару нижнего белья, и швыряя за спину. — А что хочешь ты, Джинкс? — тихо спросила Вай, и от нежности в ее голосе Джинкс слегка расслабилась. Однако сестра смягчилась лишь на мгновение — страх показать уязвимость был слишком велик, и она снова напряглась, схватив Вай за горло и крепко сжав: — Я здесь задаю вопросы, сестра. — Рука была холодной и твердой и сжималась все сильнее. В глазах Вай уже начало темнеть, но вдруг Джинкс разжала пальцы и засунула ей в рот дуло пистолета. — Отвечай честно, сестра, или я вышибу тебе мозги. — Обещаю, — пробормотала Вай неразборчиво. — Если я снова исчезну, ты придешь за мной или вернешься к ней? — спросила Джинкс с неожиданной застенчивостью. Вай нахмурилась, и ее взгляд значительно потеплел, когда она отстранилась от пистолета. — Так вот в чем дело? Все те разы, когда ты уходила, ты ждала, что я приду за тобой? Продолжу преследовать тебя? С какой целью? Если ты хотела, чтобы мы сбежали вместе, ты могла просто сказать. — Я думала, что ты не хочешь. — Как ты могла такое подумать? — недоверчиво спросила Ви. — На случай, если ты не заметила, Вайолет, — ответила Джинкс и указала на свой лоб стволом пистолета. — Здесь творится пиздец. — Развяжи меня, пожалуйста, — попросила она просто, без мольбы, без фальшивых церемоний. — Я не могу. — Пожалуйста, позволь мне показать, как сильно я этого хочу. Она видела, как Джинкс борется с собой. Она боялась довериться и выглядела нервной. В чем бы ни была причина, сердце Вай сжалось. Видеть сестру разбитой на части было так больно, и Вай поклялась сделать все, чтобы исправить это. — Без фокусов? — Обещаю. Джинкс потянулась к Вай, коснувшись грудью, и нерешительно ослабила веревки. Освободившись, Вай тут же обняла сестру, прижимая ее к себе так крепко, насколько хватало ее человеческих сил. Она почувствовала, как Джинкс расслабилась в объятиях и уткнулась носом в шею, а ее дыхание участилось, когда Вай коснулась губами щеки, как делала в детстве. Вай ласково попросила Джинкс посмотреть на нее и провела большим пальцем по нижней губе, а затем сократила расстояние между ними. Их поцелуй был глубоким и отчаянным, языки танцевали, борясь за господство, а тела пытались слиться в одно целое. Пока Джинкс отвлеклась, Вай ловко завела руки сестры за спину и, осторожно обернув кусок веревки вокруг запястий, крепко связала их. Джинкс прервала поцелуй и отстранилась, сверкая взглядом. — Думала, я буду нежной? — хитро глядя на нее, спросила Вай хриплым и серьезным голосом. Джинкс рванулась вперед, пытаясь поймать губы Вай своими, но ее схватили за косы и потянули назад, на что она разочарованно застонала. Вай наклонилась и схватила пистолет Джинкс, опасно крутанув его вокруг пальца. — Прости, сестричка. У тебя есть незаконченное дело, которое требует внимания, — низко прорычала Вай и подтолкнула лицо сестры к своей вагине, крепко прижимая дуло пистолета к ее лбу. Джинкс бросила на нее чувственно-развратный взгляд и нетерпеливо уткнулась лицом ей между ног. — Даже не думай остановиться, иначе я вышибу нахуй твои мозги, — выдохнула Вай, пока язык сестры обводил каждый дюйм влажной кожи. Джинкс на мгновение отстранилась, глядя на нее с нежностью, а затем вернулась к своей работе с глубоким смешком, и в этот момент было ясно, что Вай совершенно точно проиграла. Возможно, у них обеих пиздец с головой._
25 февраля 2022 г. в 14:00
Зависимость.
В чистом виде.
Каждая встреча накаляла Вай, затягивая все дальше в глубины собственной порочности, будто Мерцание текло по ее венам, а не по венам сестры.
У неё не было другого объяснения.
Она тайно виделась с Джинкс на протяжении нескольких месяцев. Мотылек, привлекаемый чертовым пламенем.
Сначала Вай было поручено привести сестру в зал совета, чтобы та предстала перед судом за совершенные преступления, но она преследовала собственную цель: найти Джинкс и, возможно, спасти то, что осталось от Паудер, уберечь ее от наказания.
Однако так редко что-то шло по плану, если в деле замешана сестра.
Некоторые традиции невозможно искоренить.
В первый раз, напав на след, Вай смогла легко выманить ее. Как и было запланировано, позже поняла она. Джинкс всегда была на три шага впереди. Она хотела, чтобы Вай нашла ее, хотела доказать, что превосходит Паудер во всех отношениях, и хотела, чтобы Вай признала, что может любить эту ее версию.
Это была грязная, жесткая схватка. То, что сперва начиналось как шквал кулаков, пинков и укусов, закончилось Джинкс, яростно прижимающей Вай к стене какого-то заброшенного здания, с коленом между ног, руками, ощупывающими тело и затягивающими Вай в пропасть, из которой невозможно выбраться. Сразу после этого, а может быть, даже во время, Джинкс исчезла в облаке дыма, оставив Вай лишь призрак поцелуя на щеке и чувство бесконечного стыда. Кожа Вай покрылась мурашками при этой мысли, волосы встали дыбом, а живот опасно скрутило, когда она вспоминала о том наслаждении, что доставляла ей сестра. Джинкс, а не Паудер, исправилась она… как будто трахаться с альтер-эго младшей сестры было менее сомнительно.
Когда это случилось снова, Вай убедила себя, что сможет использовать жажду Джинкс против нее самой, одержать верх и арестовать ее, но сестра не была глупой. Почти оскорбленная попытками Вай исправить положение, Джинкс насмехалась над ней, дразнила ее, касаясь Вай ладонью и чувствуя скользкий жар разгоряченного тела. Обжигающее дыхание коснулось ее уха, когда сестра наклонилась еще ближе, заставляя Вай признать, что она хочет ее, нуждается в ней, отчаянно жаждет ее. Сквозь гримасу стиснутых зубов Вай уступила, испытывая крайнее отвращение к себе, но все равно не в силах перестать желать этого.
После это превратилось в упражнение на самоконтроль, которое Вай неизменно проваливала, в порочную игру в кошки-мышки, часто оставлявшую Вай в одиночестве со спущенными до лодыжек штанами и бесконечными вопросами — была ли это Джинкс или лишь призрак, заставляющий ее кричать в темноту ночи? Оправдание попыткой ареста было столь же неубедительным, как и ее желание прекратить то, что происходило между ними.
Джинкс никогда не оставалась, никогда не давала Вай шанса высказать свои желания… или сожаления, никогда не позволяла вновь навредить себе. Вай задумалась о причинах этого. Возможно, для нее это лишь увлекательная игра, или Вай потеряла всякое существовавшее между ними доверие, и сестра боялась, что в любой момент силовики Пилтовера придут и заберут ее, или это был способ сохранить контроль. Неважно как, но Джинкс обрела власть над Вай, пробралась в ее мозг, преследуя ее каждую секунду бодрствования.
Каждый раз, когда Вай возвращалась в штаб-квартиру с пустыми руками, ее плечи опускались ниже под тяготившим чувством вины и стыда, она проклинала себя за слабость. Кейтлин милосердно держала подозрения при себе, даруя Вай незаслуженное понимание, от которого ей становилось только хуже. Но Кейтлин никак не могла догадаться о таком. Как подобное можно объяснить? Власть Джинкс над Вай была за пределами крови и родства. Однако в конце концов совет захочет увидеть результаты, и Вай отстранят. Ее руки будут связаны, миротворцев уволят, и Вай ничего не сможет сделать, чтобы защитить Джинкс.
Так что в следующий раз, выследив Джинкс, Вай с неохотой приняла решение положить конец этому безумию. Это было несправедливо по отношению к Кейтлин, вынужденной прикрывать ее, и по отношению к Джинкс. Все они пострадают, если это не прекратить.
Так что она пошла по следам сестры к старому убежищу, в котором они прятались много лет назад. Оно было темным, грязным, разлагающимся от многолетнего бездействия. Осколки стекла усеивали пол, куски боксерского тренажера были разбросаны по углам. Вай шла медленно, осторожно, хруст обломков эхом отдавался от стен.
Из-за тира донеслось тихое хихиканье.
— Паудер? — ласково позвала Вай, обращаясь к сестре, к той части, что, как она надеялась, все еще пряталась в уголках ее помутившегося разума.
— Прости, сестричка. На этот раз ничего не выйдет. Паудер давно нет, — раздался ее голос из темноты, и в тоне слышалась насмешка. Вай прищурилась, пытаясь определить ее местоположение. — Ты одна?
— Да, здесь только я.
— Хм, — пробормотала Джинкс, — тебе мало, да? Не можешь насытиться?
— Джинкс, хватит об этом. Ты должна сдаться, — попросила Вай.
— Твоя подружка ревнует?
— Нет, мы не… Я здесь не поэтому. Если я не приведу тебя, это сделает кто-то другой и, скорее всего, закончится все печально.
— Твоя забота трогательна, правда, но я никуда не уйду. — Волосы на затылке Вай встали дыбом, когда она спиной почувствовала знакомое присутствие. — И ты останешься со мной, Вайолет, — прошептала Джинкс на ухо, прежде чем вырубить ее пистолетом.
Примечания:
отзывы приветствуются ;)