Близость — лучшее лекарство, Эйден

Три года прошло с тех пор, как дуэт покинул земли Вилледора и ушёл за горизонт, каждый день становился новым испытанием. Эйден терял над собой контроль и медленно становился монстром. Он просил, нет, умолял Хакона уйти, но таксист отвечал: «Еще потеряюсь без тебя». Колдуэлл злился на постоянные шутки и всё больше и больше отдалялся от него. — Эйден, у нас кончаются припасы, да и лекарства нужны, — бывший бегун присел сзади и коснулся голого плеча. Оно дёрнулось, — Послушай, я знаю, что тебе тяжело. — Раз знаешь, то зачем продолжаешь пытаться помочь? — парень держался, крик подступал к горлу. — Ну же… — бархатисто ворковал мужчина и помог второму нагнуться к тазику с ядовито-красной жидкостью, — Ты весь… Зелёный в белую крапинку. — Блять, Хакон, не до шуток сейчас, — содержимое желудка в миг выплеснулось в большую миску, добавляя новые краски, — я даже жрать не могу нормально, всё равно вырвет. — Я могу один сходить, не нужно себя напрягать. Колдуэлл злобно оттолкнул руку и отошёл в светлую комнату с пробитой крышей, намекая на то, что компания Хакона ему сейчас не нужна. Таксист смотрел ему вслед, а потом перевел взгляд на таз. Нет, ему было не противно ухаживать за Эйденом. Как никак, он дважды спас ему жизнь и поставил на верный путь. Насвистывая любимую мелодию, Хакон опустошил большую миску и выкинул гниющие бинты и склянки из-под странной жидкости прямиком в мусорный бак. Мужчина с улыбкой вспоминал их первую ночь под открытым небом: Эйден эмоционально рассказывал о своём прошлом, говорил, что научит таксиста выживать в первобытных условиях, и ещё много чего покажет! А он слушал, слушал и наслаждался яркими всплесками эмоций со стороны товарища. Время текло очень медленно, дуэт наслаждался каждой минутой проведённой вместе и в один миг Хакон сделал первый шаг. Колдуэлл довольно застенчивый и нерешительный в делах о любви, и показывание её на деле — даётся очень трудно, но моментами он приятно удивляет решительностью. Однако, парень любил страстные поцелуи в шею, укусы за ключицы и то, как Хакон в общем заботился. Пилигрим даже подумать не мог, что бывший бегун умеет готовить, причем неплохо. Постоянная ласка и доброта в отношениях между друг другом не могли не радовать парочку. Время близилось к закату — это значило, что пустошь вновь наполнится ордой зомби во главе с крикунами, и им придётся забиться в дом, как маленькие мышки, боящиеся кошек. Хакон отошёл от дома и взглянул назад. В окне виднелся Эйден. Парень не улыбался, не злился, на нём не было каких-либо эмоций кроме безразличия. Брюнет помахал рукой и широко улыбнулся, прозрачные шторы прикрыли стекло. — Вот как? Игнорировать уже начал… Даже с девушками проще, — мужчина почесал затылок и рассмеялся, — да уж, ну что же, и не с таким справлялся. Лучи спрятались за горизонтом, и бегун отправился в коттедж. Достал походную сумку и начал складывать, нет, сбрасывать всё в неё. — Далеко уйдёшь с такой безалаберностью? — О! Ты проснулся, милый. — Я не спал и ты прекрасно видел меня в окне, — презренно фыркнул пилигрим, сложив руки на груди, — Ты уверен? — Насчёт сумки? Ну, знаешь, если честно, то не очень. Не умею я содержать вещи в порядке. Хочешь помочь? — Что?.. Ладно, я не об этом, но хорошо, — Колдуэлл несильно оттолкнул мужчину и присел на корточки. Пристроившись поудобнее, начал вытаскивать горы вещей из рюкзака, параллельно ругая Хакона. — Как себя чувствуешь? — Хорошо, на самом деле хорошо. Я принял два антизина и полежал под УФэшкой, ещё позагорал… Курорт, блять. — Я рад, — таксист пристроился сзади и обнял парня, — хочу спасти тебя любой ценой. Пускай даже если сам умру. — Если умрёшь станет только хуже, — недовольно заметил Эйден. Он не оттолкнул возлюбленного, наоборот, проявив всю оставшуюся ласку, поцеловал в тыльную сторону ладони и потёрся о неё щекой. — Тогда жди меня на рассвете. Собрав все силы в кулак, бегун повесил сумку на плечи и развернулся к двери. Однако, холодная рука схватилась за лодыжку не думая отпускать. — Хакон, останься, давай завтра пойдёшь? У меня плохое предчувствие. — Эйден, завтра тебе может стать ещё хуже, — присев на колени, ближе к любовнику, губы нежно коснулись лба, — Давно меня не отпускали из дома, сразу видно, что ты мой муж. Волнуешься, заботишься по-своему, и порой даже не даёшь. — А сегодня… — «Сегодня» что? — похлопал тёмными глазами старший. — Сегодня ты мне не дашь? — усмехнулся пилигрим и прилёг на чужое плечо, — Пожалуйста? — Ты меня задержишь любым способом? — грустно вздохнул таксист. Снизу что-то зашуршало и Хакону показалось, что с него вот-вот снимут штаны. Мужчина всеми силами пытался остановить данное явление, но ночью парень становился вдвое сильнее ловеласа. Отбросив отчаянные попытки на освобождение, в ход пошли слова. — Эй, малыш, полегче, иначе завтра я точно не встану, — порой такой внезапный прилив страсти пугал мужчину, но мысли, что Колдуэлл всё-таки хочет его брали верх. — Не беспокойся на этот счёт. Пальцы, обмотанные бинтами, приспустили линию нижнего белья, и он опустился ещё ниже, немного шире расставляя ноги, чтобы не свело мышцы. Таксист провёл ногтями по деревянному полу и тяжело выдохнул, когда Эйден дотронулся языком до уретры. Сколько они не занимались сексом? Недели три точно. Хакон за всё это время уже места найти себе не мог. Постоянное мытьё, перебинтовывание тела — всё это до жути возбуждало мужчину, поднимая в его голове инстинкты. И вот сейчас, перед ним картина: Эйден, который буквально сегодня блевал и ходил с трудом — стоит на четвереньках и приносит запредельное удовольствие партнёру. Хакон изогнулся и приподнял голову Эйдена за подбородок. Довольно улыбаясь, он совершил пару манипуляций и встал на ноги, придерживая мужа, и смахнул с уцелевшей барной стойки всё ненужное. Колдуэлл, словно жадная змея, обхватил ладонями чужой загривок и вскинул голову, освобождая проход к бледной шее. — Милый, откуда такой прилив сил? — спросил Хакон. — Ночью мне становится лучше, и я-ах… — предложение срывается на стон. Сильная ладонь легла на поясницу, подталкивая возбужденное тело к ночному бегуну. Заострённые клыки спустили футболку с плеча Эйдена. Шею ошпарили горячие губы Хакона, что оставляли после себя светло-розовые следы. Кожа пилигрима пахла антибиотиками и бинтами с примесью гнильцы от ран. Но это ничуть не смущало брюнета. Охваченный яростью, бегун навис сверху и наконец отпустил шею, но только для того, чтобы поцеловать в губы партнёра. Свет ультрафиолетовой лампы красил жар тела в другой цвет, отчего он стал отчётливее на теле у Колдуэлла. Пока Эйден безудержно цеплялся короткими ногтями за плечи мужа, второй прикоснулся своим пенисом к пенису возлюбленного. Несильно сжимая их вместе, проводя лёгкими движениями вверх-вниз, Хакон зашипел после укуса в собственную губу до крови. «Только не съешь меня», подумал про себя бегун и приоткрыл глаза. Эйден выглядел довольным. Впервые за долгие недели, парень расслабился и отдался процессу. Проклятая болезнь не доставляла проблем, но он злился на себя за то, что не может заниматься сексом при нормальном освещении, ведь без УФ он непременно потеряет над своим разумом контроль. *** Ровно четыре утра. Первые лучи солнца проскользнули сквозь прогнившую древесину. — Эй-Эйден! — резко вскочил мужчина, не успев продрать глаз, — Эйден, Эйден! — Тише ты, — шикнул парень, присаживаясь на колени рядом с импровизированной подушкой, сделанной из одежды, — Я тут, всё нормально, — пилигрим похлопал по коленкам и Хакон прилёг на них, сильно сдавливая ляжки, — Тебе приснился кошмар? — Да, мне приснилось, что ты ушёл, блять. — Ушёл бы, но понимаю, что больно будет не только мне, но и тебе. — Ты наконец-то понял, что я готов на всё, ради тебя? — поднял ввысь глаза таксист, — Ночь была лучшей. — Я надеялся на взаимность, и оказался прав. Колдуэлл нагнулся к острой щетине и оставил пару поцелуев на щеках бегуна… … «Сегодня я достану лекарство для тебя».