Две души

- Сэль.* - Кейю было не переубедить. И если Дилюк быстро принял это, другие нет. Кто же называет собственного сына мусором? - Что ж. Сэль Рагнвиндр - Альбедо вздохнул - добро пожаловать в этот мир. Оставив Кейю отдыхать, Дилюк аккуратно взял ребенка и пошел в комнатку, что выделили им на некоторое время. Там, положив младенца в кроватку, юноша устало упал на стул потёрев переносицу. Он ждал своего отца, который пообещал прийти. Услышав о том, что наконец-то стал дедушкой, Крепус приказал подготовить машину, он собирается навестить внука. Рагнвиндр. Мальчишка точно Рагнвиндр. Винодел отчётливо видел красный пушок на голове. И несмотря на смешанную кровь, благодаря которой имел схожесть с морозными курицами, ребёнок точно будет записан в его семью. Крепус возликовал. Он выиграл негласную лотерею, которую вёл с Альберихами. И пусть те не знали о ней, настроение это не испортило. Старший Рагнвиндр получил то, что хотел и теперь воспитает малыша как нового наследника, заменив им бракованного сына. Дилюк знает этот взгляд. Взгляд, когда отец находит что-то полезное и выгодное для себя. Раньше не понимал, но сейчас ему стало ясно, почему мужчина так легко принял беременность Кейи. Нет. Альфа перехватил Сэля, не давая Крепусу взять того на руки. Он не позволит ему растить и тем более использовать младенца. - Что ты творишь? - винодел не оценил поступок сына, что сильнее прижал мальчика к себе, пытаясь защитить и придать самому себе уверенности. - Нельзя - шепотом, но без сомнения сказал Дилюк - Ты его не получишь. Я запрещаю подходить к Сэлю или Кейе, если хочешь им навредить. Крепус смотрел на то, как юноша перед ним чуть ли не с безумием наблюдал за его движениями. Вот же ж чёрт. Почему сущность Альфы у него проявляется только в том случае, если близким угрожает опасность? Тут он точно пошёл в мать... Слабый, беспомощный, немотивированный, но отважный, упертый и грозный, когда дело касается не его самого. Ещё год назад мужчина считал парня трусливым, но со временем понял, что именно это выражение ему не подходит. Боязливый, опасающийся, но никак не трус, который подло оставит дорогого человека. Крепус не может сказать, что ему нравится такие качества, но капелька уважения к сыну появилась. И, как бы не хотелось этого признавать, нужно отдать должное тому омеге. Благодаря ему Дилюк вырос. Больше не тот мальчишка с заплаканными глазами, что отчаянно хватался за юбку умершей матери. Мужчина глубоко вздохнул. Что жена, что сын...оба желают свободы. Что же в ней такого прекрасного? Почему считают, что никакие богатства не заменят её? Он был готов весь мир положить к ногам своей женщины, но та была несчастна только потому, что не имела возможности самостоятельно строить свою жизнь. И вот сейчас ситуация повторяется. Отпрыск борется за то, чтоб в их маленькой семейке не было влияния извне, чтоб они сами решали возникшие проблемы и трудности. Но что в этом такого хорошего? В его молодости у него не было человека, что мог помочь со становлением нового главы, и как бы о том не мечтал, никто не говорил слова поддержки, никто не подставлял своё плечо, как делал это он для них. Он так старался ради безопасности своих близких, что не заметил, как превратился в дракона, что сгубил не только свою любовь, но и когда-то желанное чадо. О, архонты, как же ему порой стыдно и горестно за то, как поступает со своим сыном, но остановиться уже не в силах. Ненависть ко всему, что напоминает о погибшей, разгорается каждый раз, стоит лишь напомнить разбитому сердцу о мучениях, что ей пришлось пережить прежде, чем обрести желанную свободу. До чего же смешно... Ей пришлось умереть, чтоб стать счастливой, а он? Он же даже не знает, чего хочет. Прошло столько лет, что не вспомнить о некогда высоких амбициях, что были интересны ему, Крепусу, а не господину Рагнвиндру - бездушной кукле с черствой душой, что не поскупится на розги для собственного сына, лишь бы тот стал лучшей копией его самого. Что ж... Он допустил слишком много ошибок. И вот последствия, которые сейчас наблюдает. Дилюк боится его, не желает иметь ничего общего. И понятно, почему, ему не нужно тыкать носом в суть проблемы, знает, что виноват, но ни за что не признает это, по крайней мере, вслух. Но одно для себя решил точно. Пусть они будут свободными, как того и желали, а винодел посмотрит, как справятся. Нет, специально мешать не станет, это выше его гордости, не выгонит сына с Винокурни, иначе погибнут. Но помогать не станет. Не станет... Разве что если попросят. Как говорили, ребёнка назвали Сэлем? У омеги смешное чувство юмора. Если не знаешь, ни за что не догадаешься о значении. Сэль Рагнвиндр... Имя будущего владельца крупного бизнеса. Пусть растет здоровым и умным. - Я понял. - столько размышлений, чтоб сказать лишь это. Крепус никогда не отличался разговорчивостью, но для Дилюка, что знал своего отца с самого детства, эти слова много значили. "Желаю удачи", " Не буду мешать"... Всё это можно объединить в такое незамысловатое " я понял". - Спасибо - юный альфа слегка расслабился и улыбнувшись, протянул отцу мальчика. Решил довериться. Если что, он рядом и сможет защитить Сэля, но пусть хотя бы дедушка познакомится со внуком. Теплый свёрток обжёг винодела, проникая в грубую душу и растапливая, казалось, вечный лёд. Такое маленькое создание... Когда-то ведь и Дилюк таким был. Мужчина перевел взгляд на сына, у которого на лице была видна настороженность. Сначала младенцем, потом сорванцом, что следовал по пятам за матерью и теперь статным юношей, который буквально день назад сам стал отцом. Как же быстро летит время. Что-то кольнуло в груди старшего Рагнвиндра. Это не время быстро летит, это он его слишком много потерял. Былого не вернуть и жалеть не о чем, сам выбрал такой путь, но всегда можно изменить будущее и ради будущего своего внука, своего будущего наследника он его изменит. Через пару дней Кейю выписали, чтоб восстанавливался дальше дома. Омега выглядел очень уставшим и измотанным, будто не отдыхал вовсе. Но это не самое главное, что сейчас волнует. - Почему твоя семья не пришла проведать? - Дилюк одной рукой держал Сэля, а второй партнёра, чтоб не дай архонты, не упал. Зло усмехнувшись, Кейя сильнее ухватился за альфу, надеясь всё же дойти до машины самостоятельно. - У нас не принято видеть омегу до тех пор, пока ребенку не исполнится год. Из, так называемого, отчуждения, она выходит на праздник Лунной изморози, когда всей семье представляют нового маленького родственника. Дилюку было кое-что непонятно. Он задал вопрос, но Кейа молчал, поэтому подумав, что сейчас вряд ли получит ответ, хотел закрыть тему, но, к своему удивлению, омега начал объяснять: - Не знаю, известно ли тебе, но род Альберихов существует уже очень и очень давно. Ещё во времена королей и рыцарей - Кейа улыбнулся. Звучит как начало сказки, хотя, по сути, так могло и быть - Он владел многими территориями и на одной из них было поместье Новой луны, где проживали отпрыски до шести лет. Однако всё меняется и сейчас оно используется для проведения церемонии благословения на долгие годы, что носит название "Лунная изморозь". Считается, что если ребёнок с кровью Альберихов благополучно пережил свой первый День рождения, в дальнейшем с его здоровьем проблем быть не должно. Омега ненадолго задумался, будто не знал, стоит ли говорить, однако посчитав, что Дилюк имеет право знать, продолжил: - Обычно дети из нашей семьи рождаются в конце осени-зимой, ночью, но Сэль другой и меня это волнует. Они проведут церемонию, но вот каким образом, не знаю. - Не переживай, всё будет хорошо и с нами и с сыном. Кейа не волновался, какое ему дело до мальчика? Он родил, в животе больше никого нет, можно расслабиться. Да, если бы... Почему никто не предупредил, что эта тварь такая капризная? Почему этот маленький альфа такой громкий? Раздражает. Слишком много хочет. Почему Кейа должен вставать посреди ночи, только чтоб покачать кроватку? Раздражает. Диета? Какая ещё диета? Почему он не может есть то, что нравится? Аллергия у ребенка? А его это каким образом касается? Раздражает. Раздражает. Раздражает. Вот бы он исчез. Исчез и не возвращался. Прошла всего неделя. Грёбанная неделя, а он уже устал так, как не уставал никогда. Теперь слова матери приобретают ещё более яркие краски. Кейа не может полюбить, не может принять, ненавидит, всей душой ненавидит того, кто перевернул всю его жизнь. И вот Сэль опять плачет. Истошно орёт и не замолкает. Видит силуэт мамы, но не понимает, почему его не берут на руки. Протягивает свои маленькие, будто Кейа не человек, а солнце, что может одарить теплом, но ошибается. Кейа вьюга, холодная, обманчивая, пробирающая до самых костей метель, что убьёт своим морозом. Младенец разрывается и омега понимает, что если не сделает что-нибудь, тот не прекратит. Аккуратно, боязливо берет на руки и всматривается в лицо успокаивающегося ребёнка. Мерзость. Мерзкий. Ненавидит. Как же ненавидит эту тварь. Кейа с силой сжимает тельце малыша и тот снова начинает плакать, чем раздражает омегу ещё больше. Заткнись. Заткнись. ЗАТКНИСЬ. ЗАТКНИСЬ!!!! Сам не слышит, как начинает орать, слёзы предательски бегут по смуглым щекам, его всего трясет, а младенец будто стал весить в десятки раз тяжелее, больно соскальзывая вниз. Не выдерживая, Кейа отпустил руки и уронил мальчика. У мужчины по телу пробежали мурашки. Нет нет нет! Омега инстинктивно дёрнулся, пытаясь поймать, но ему не удалось. Страшно... Тот не двигается, не дышит, не подает признаков жизни, он убил его? Убил? Что же делать? Больно, больно, почему так больно? Живот будто разрывает. Помогите! Пожалуйста! Дилюк? Дилюк! - Кейа?... Что случилось? - Рагнвиндр только вернулся из аптеки и первое, что увидел - омега держит в трясущихся руках Сэля, но при этом сам не двигается и пустыми глазами смотрит в одну точку. Кейа сам не знал, что произошло. Растерянно моргнув, посмотрел на сына. В порядке... Ничего не случилось, но боль в животе реальная. Сходит с ума, точно сходит с ума, но ни за что не скажет этого Дилюку. Нельзя говорить. Молчи. Молчи. Молчи. - Я устал... Забери его. И всё. Больше ничего. Не чувствует ничего, даже когда партнёр с осторожностью и трепетом берет их общего ребёнка, даже когда спрашивают о самочувствии. Нет сил, пусть исчезнут, только не трогайте его больше. Глубоко и тяжело вздохнув, Кейа надел повязку и, под удивление альфы, медленно вышел на улицу. *** Чего нельзя было ожидать, так это прихода старшего Рагнвиндра спустя всего три недели после встречи в больнице. Всё ещё питая надежду вырастить достойного наследника из внука Крепус пришел в убогую конуру ... Дом... Упрямого мальчишки. Естественно, радости от встречи никто не ощутил. Да и атмосфера в доме не очень спокойная. Ведь Дилюк с таким трудом вырвал выходной, чтобы побыть с семьёй. А тут незваные гости. На любые предложения этот любитель свободы и независимости огрызался, чуть ли не рыча, давал понять в каком месте видел идеи и далеко грядущие планы отца. "Что-то остаётся неизменным в этой жизни" Мысленно усмехнулся альфа, продолжая незаметно наблюдать за омегой с младенцем на руках, что капризно морщился. Кейя уставший, с тёмными, почти черными кругами под глазами. Казалось вся суть его потеряла цвет, выгорев в пепельно-серый. Тусклые, пустой взгляд смотрел куда угодно, но не на ребёнка или Альф. На мгновение, Крепус вспомнил свою жену. Что-то в груди болезненно дрогнуло. Продолжая спорить с Дилюком, отошёл к полке с фотографиями и приглушил феромоны. Но омега никак не отреагировал. Нехорошо. Уже уходя, винодел небрежно заметил на прощание: -Твоя пара выглядит ужасно. - сделав небольшую паузу, сомневаясь продолжил - Их взгляд одинаковый. Её и Кейи. Дилюк в шоке. Отец раньше никогда не упоминал о матери, а сейчас так легко сравнил ее с омегой. Если так подумать, юноша посмотрел на измученного партнёра, а ведь точно... Альфа оставил его совсем одного с ребёнком, хотя тот все ещё не восстановился. Даже если вынужден много работать, ему не стоило так поступать. - Я не смог, но ты докажи, что те слова о защите дорогого человека не были пустым трепом. - Крепус указал на омегу, что болезненно прикрыл глаза. Шрам всё ещё даёт о себе знать- Помоги ему. Он не признает, но нуждается в поддержке. Младший Рагнвиндр всё ещё не знал, как реагировать на внезапную откровенность отца, но это не помешало принять ему важное решение. С этого дня Дилюк будет уделять своей семье больше времени.