Две души

И ничто не могло им помешать поговорить, кроме... - Кейа... Кейа не ответил, просто молча прошел к вызванному такси. Что ж, это было ожидаемо и вполне заслуженно, Дилюк не может обижаться или возмущаться, он виноват, поэтому примет сейчас любое решение омеги. Ехали они также молча и если бы не водитель, со своими бородатыми анекдотами, атмосфера могла вызывать неприятные эмоции. Пройдя в квартиру, первым делом Альберих попросил Аделинду, присматривающую за Сэлем, удалиться, а Дилюка дожидаться его в спальне альфы. Рагнвиндр запаниковал, когда услышал, что Кейа хочет остаться с ребёнком наедине, так как ещё совсем недавно тот даже видеть мальчика не хотел, но всё же выполнил просьбу своей пары. Молча кивнув, юноша помог горничной с вещами и закрыл за ними дверь. Кейа и Сэль остались вдвоём. Но что может сказать мать, которая не имеет со своим ребенком связи? Что может дать, если даже не знает, в чем малыш нуждается? Многое. Даже больше. - Я тебя не люблю. - без единой эмоции сказал омега, подойдя ближе к кроватке, в которой лежал мальчик. Видимо совсем недавно плакал и только-только успокаивается. Тяжело вздохнув, Альберих присел на диван, наблюдая за собственным сыном через деревянные прутья. Сэль, увидев маму, рассмеялся и потянул свои крохотные ручки к ней, надеясь, что его обнимут, но ничего этого не произошло. - Альбедо говорил, что в твоём возрасте дети многое понимают, но касается ли это и тебя? Если я с улыбкой скажу, что ты уродец, поймёшь ли? Заплачешь от несправедливости данного прозвища? Или наоборот, зальешься смехом от того, насколько с тобой нежно разговаривают, несмотря на обидные слова? Сэль кряхтел, будто отвечая и с интересом смотрел на мужчину, который грустно усмехнулся. - Они все считают меня ненормальным. Будто я сущее зло во плоти. Ужасный родитель, который сделает всё, лишь бы ребёнок был несчастным. Знаешь, семья Альберихов крайне помешана на именах, считают, что всё должно иметь своё значение. Когда в главной ветви спустя много лет родился я, омега, это было чем-то неожиданным, чем-то, что даже объяснить сложно. Отец - Альфа, мать - Бета. Вероятность такой случайности настолько мала, что многие надеялись, будто мне суждено многое изменить в роду. Мне дали имя "Кейа", потому что я "первый", потому что я надежда, которая не оправдала ожидания. Они не учли, что "Кейа" сам себе на уме и не станет делать то, что скажут другие. - омега вздохнул и протянул свою руку к ребенку, намереваясь прикоснуться к пухлой щеке - Не знаю, зачем все это тебе рассказываю. Сомневаюсь, что ты что-то понимаешь, но Сэль, я бы никогда не дал тебе постыдного имени. Ты не мусор, не обуза, ты "птица". "Свободная птица". Моим желанием было даровать тебе то, чего сам не мог получить. Свобода. Знай, "Сэль", ты волен делать то, что пожелаешь, жить так, как хочешь, никто не в праве тебя ограничивать. Мальчик, почувствовав, что к нему наконец-то прикоснулись, прикрыл глаза, ластясь к прохладной руке. - Я не люблю тебя, Сэль, и вряд ли смогу, мне неизвестно, что это такое, но знай, я постараюсь быть для тебя тем, на кого можно положиться, кому можно доверять. Кейа боится. Боится стать как его мать, которая не знала, что делать с ним. Она полагала, что, как и все, воспитает гордого, эгоистичного альфу, но в итоге родила омегу, с точно такими же характеристиками. Настолько иронично, что даже смеяться больше не хочется. Судьба злая штука, что знатно поиздевалась над двумя созданиями. Бета, которая многое потеряла из-за сына и Кейа, который пусть и не виноват в том, кем родился, является отбросом семьи. Омега один раз оступился, чуть не убил Сэля, но впредь будет осторожен и внимателен к тому, что происходит. Нельзя допустить ещё одной трагедии, ещё одной сломанной души, которая не умеет любить, не умеет искренне радоваться, не знает, как выглядит забота. Кейе многое неизвестно, но вместе с Сэлем они пройдут этот путь. С Дилюком или без, не важно, главное, чтоб ребёнок вырос тем, кто с уверенностью скажет " Я счастлив". Омега тяжело вздохнул. Пришло время сделать то, что они давно избегали. Поговорить. Он догадывается, что разговор будет не из приятных, учитывая все, что произошло, но откладывать больше нельзя. Уложив Сэля, мужчина прошел в комнату, где сидел Дилюк, сгорая от тревожности и нервов. Увидев Кейю, сперва он боялся хоть как-то двинуться, чтоб не испугать, но когда понял, что тот спокоен, подскочил с кресла, бросаясь чуть ли не в ноги, прося прощения. Омега такой жест не оценил, поэтому скривился, останавливая юношу. - Прошу, прости меня, сам не ведал, каким дураком был - Дилюк говорил со всей искренностью и раскаянием, на которые только способен. - я уделял вам так мало времени, загрузил тебя домашними делами, не замечая, насколько ты вымотан. - Мне не нужны твои извинения. - в отличие от эмоционального альфы, Кейа спокойно, даже слишком отверг слова партнёра. - я давно простил тебя, хотя не понимаю, почему. Простил? Но как так? Разве возможно так просто простить такого как он? Дилюк не знал. - Я считал, что ты специально навредил Сэлю, считал, что ты опасен для него. Прислушался к словам гадалки и так бездумно прогнал тебя. Кейа, я считал тебя предателем, но единственный, кто предал, это я сам. Учитывая всё это, не понимаю, как ты не ненавидишь меня... - Ненавидел. - омега не стал беречь Дилюка, поэтому даже не думал, чтоб как-то смягчить слова - до ужаса ненавидел и проклинал. Мне казалось, что я быстро свыкнусь с мыслью о твоём решении, но нет. Врачи долго пытались меня успокоить, кололи снотворное, чтоб просто спал, потому что знаешь? Я не мог самостоятельно спать. Не мог есть, не мог пить, не мог жить так, как раньше. Единственное, что слышали из моей палаты, это постоянные истерики и крики, с которыми, в отличие от меня, очень быстро смирились. Когда всё начало более-менее налаживаться, когда я наконец осознал происходящее, услышал, что пришел ты. Мне просто интересно, чего ты ждал? Что я выйду и обниму тебя? Потрепаю по голове, сказав, какой ты умница? Самонадеянно, не думаешь? Но из всего этого меня поражает, что какой-то неизвестной гадалке ты доверял больше, чем мне. Это ли настоящая связь? Если да, то чем мы отличаемся от лжеистинных, которые всю жизнь мучаются от своих отношений? Нужно ли нам это? - Кейа, я… - Молчи. Сейчас я говорю. Понимаю, мне нужна была помощь, но почему так сложно было спросить меня? Или для тебя я такая же вещь, которая сломалась и нуждается в починке? Неужели для тебя я всего лишь жалкий омега, что кроме как вредить окружающим, ничего не может? Я правда ненавидел тебя и презирал, но что с этого получу, кроме как плохое самочувствие? Правильно, ничего. Простил не потому, что у нас связь, не потому, что мы истинные, а только потому, что мне это вредило. Мне. Не тебе. Поэтому ты тут не при чем. - Я... Понимаю, ты имеешь полное право на меня злиться, ругаться что угодно, лишь бы тебе было хорошо. Обещаю, больше никогда такого не допущу. - Не надо мне твоих обещаний. Они пусты и бесполезны. Ты много раз мне врал, так почему сейчас считаешь, что я поверю? Дилюк не знал, что на это ответить, потому что омега прав. - Как мне вновь заслужить твоё доверие? - Надеешься восстановить утерянное? - Кейа хмыкнул - разве не слышал про выражение "утраченное доверие подобно жизни, оно невозвратно"? - Это не так, всё можно изменить, но если распрощаться с жизнью, это настоящий конец. Дилюк аккуратно смотрел на всё ещё пугающе спокойного омегу. В его глазах читалось холодное безразличие, которым он одаривал всех, кроме него. Так было раньше, а сейчас альфа такая же серая масса, как и остальные. Говорят же, "имея не ценим, потеряв - плачем". Красноволосый юноша должен что-то сделать, должен доказать, что достоин второго шанса. Но в этот раз не станет настаивать, пусть сам Кейа решит, хочет ли он этого, однако Дилюк всё равно будет более внимателен к нему. Теперь видит, Альберих заслуживает этого больше всего. - Можно. И я знаю, что мы сделаем. Тебя даже не спрашиваю, потому что уже всё решено. - Что же это?- Дилюк боялся услышать ту самую фразу, из-за которой множество пар распадались. - Нам нужно... - Нет! - сам того не заметив, альфа перебил мужчину, тут же закрывая себе рот. - Я уже сказал, тебя не спрашивают. - Кейа отреагировал также холодно, как и раньше. - Прости... - Нам нужно к врачу. Уже договорился с Альбедо, он познакомит со специалистом. Дилюк не понял, как затаил дыхание, но услышав заключение, с облегчением выдохнул. Ему дали второй шанс и он им воспользуется. - Скажи, Кейа, мы ведь друзья? - Это определенно не то, что стоит говорить в этой ситуации, но Рагнвиндр боится, что их отношения могут ухудшиться. - Да, конечно, и секс у нас просто дружеский, и вон там спит наш сын, что был рождён нашей дружбой - омега закатил глаза, подходя ближе к юноше - Пора повзрослеть, Дилюк, хватит играть в дружбу, которой нет. Просто признай наконец, что мы любовники. Точно, любовники. Альфе определенно не нравится это слово. - Ты прав, прости. Несмотря на множество проблем, пара таки записалась к врачу и посещала его уже на протяжении нескольких месяцев. Пусть и не быстро, однако это давало свои результаты, Дилюк смог вернуться в прежнее состояние, когда спокойствие было его сильной стороной, но при этом многое осознал и потихоньку меняется в лучшую сторону. Альфу больше нельзя назвать тряпкой, как это когда-то было, теперь может постоять не только за себя, свои интересы, но и за семью, о которой заботился и давал только лучшее. А что же Кейа... Он тоже изменился. Того взрывного омеги больше нет, от него остались лишь холод и мороз апатии, которые с каждым днём становились всё сильнее. В отличие от Дилюка, Кейе врач не особо помогал, тот просто не воспринимал, что ему говорили, не верил. Единственным лучиком, что всё ещё хоть немного согревал, был Сэль, который крепчал с каждым днём и пусть омега не может даже просто на руки его взять, всё ещё старается максимально контактировать с мальчиком, который от каждого прикосновения взвизгивает и смеётся. Маленький Рагнвиндр растет здоровым и активным - это вызывает слабую, но искреннюю улыбку на лице мужчины. Дилюк смотрит на их игры и не понимает, как мог допустить раскол в маленькой семье, как мог быть таким идиотом, не видящим всей картины. Уже намереваясь что-то сказать, его прервал довольно громкий стук, поэтому вздохнув, юноша встал и поковылял к двери. - Ты?